Приват

Девчушка сбежала из дома, Отец – тиран, а мать мертва. Во рту лишь желчь и оскома, В этом мире просто одна. Её ноги в обычных кедах, На плечах замшевый плащ, Надоело себя винить в бедах, И под подушкой скрывать плач. Не вернётся назад, уж точно, Да и вряд ли теперь примут, Нужен приют, девушке, срочно, Должно быть тепло и уют. Но на ней короткие шорты, И плотные, дорогие чулки, Футболка, не тёплая кофта, И сжатые добела кулаки. Благо сейчас не зима, Просто холодная осень, Среди каменных джунглей сама, Ни у кого помощи не попросит. Уж больно Америка гордая, Уж больно правильно воспитана, И до боли во лбу, упёртая, Такой барышни свет не видовал. Голубые глаза пекут, слезятся, Она стреляет сигарету, Не знает, плакать ей или смеяться, Закончить бы эту вендетту. Мечтою ее был ад для отца, Она путала понятие с целью, Ведь сбежала из-под венца, Обременила себя дуэлью. США садиться на скамью, Увы и ах, не подсудимых, Ведь она предала семью, С лицом непоколебимым. На самом деле, наскучило то, Что отец решает каждый шаг, И действия просто лото, Словно в кукол играет дурак. Сигаретный дым создаёт туман, Теперь ей кажется, что она свободна, Но это ложь, самообман, Ведь у раненной птицы не будет полёта. Уже вечерело на дворе. Друзей у нее не было тогда, Думала умереть легко во сне, Но иная судьба её ждала. Зайдя в неблагополучной район, Где могут легко убить и трахнуть, Глазам предстаёт приличный павильон, Хотелось бы там накатить и бахнуть. Но денег вряд ли хватит на ночлег, Там нет и половины суммы, Готова та поддаться и на грех, Лишь в явь не обратились её думы. И словно из неоткуда, появился он, Её спасательный круг или лучь. В чёрное все тот облачен, На небе собралось сотни туч. Подал мужчина руку той, И предложил работу, Опрометчиво выбирать путь иной, Ситуация подобна анекдоту. Мужчина выбрал её не просто так, Не то, чтобы особенной была, Взгляд Аме отрешен, огонь иссяк, Как будто каторгу пережила. Такое влечёт менеджера казино, И думает, что боссу придется по вкусу, Ведь это очередной спектакль, кино, Разбавленный джазом и лёгким блюзом. По пути к огромному зданию, Парень поясняет суть работы, Стриптиз – сие её задание, Во время учёбы, получит льготы. Штатам обеспечили уют и кров, Все, что желала в данный момент. На пилоне, чуть не разбила бровь, Уставшие тело падало на цемент. Продолжая учится танцам, Вскоре все начало выходить хорошо, И никто не мог догадаться, Что ей может быть тяжело. Вскоре ее выпускали на сцену, Взбиралась та, прямо к потолку, Отбивала собственную цену, Утаскивая зрителей ко дну. Америка все слушала о боссе, До боли интересен этот человек, И задавала компетентному вопросы, Свечу он не держал, но дал ответ. Тёмные волосы, золотые глаза, Бывает начальство тут редко, Но отстутсвиют там тормоза, Выводы делают быстро и метко. И вот однажды, выступая, Она встретилась взглядом с отцом, Собранность свою не теряя, Вышла оттуда с спокойным лицом. Её тут же кинуло в холодный пот, По спине пошли тонны мурашек, Не могла ничего съедобно взять в рот, От мороженного и до фисташек. Естетсвенно, тот будет разбираться, Что дочь забыла в подобном заведеньи, Может даже полезет драться, Тогда не заслужит Аме прощения. И все же так хотелось остаться, А менеджер лишь улыбнулся, Босс со всем разобрался, Ведь ненадолго вернулся. И боги, как же она счастлива, Что сможет продолжить работать, Её минула опасность та, Когда кто-то должен был одобрить. Та понимала, что стриптиз, Это не просто игрушка в раздевание, Сие как для художника эскиз, Как для поэта миг молчания. И зрителям не так важна нагота, К которой новичок стремится. Скорее страсть и дикость та, Которой в рутине не ужиться. Секс, очевидно просто потребность, А сексуальность иной раздел. Пока первое может видеть и бедность, Второе, доступно далеко не всем. У Америки были разные клиенты, Она нередко танцевала ВИП. Была официанткой, носила обеды, Эта жизнь напоминала ей клип. Сегодня, должен был приехать босс, Смотреть на новый танец, У США лишь пара длинных кос, Младое тело и яркий тот румянец. И в зале том, для представления, За столиками видит разных двух, Подходят под мужчины сочинения, И кто же враг из них, а кто тот друг. Мужчина с глазами из злата, Заказывает бокал виски с улыбкой. А вот женщина, что на вид богата, Курит мундштук, не допускает в речи ошибок. И кто из них босс остается загадкой, Ведь говорят, что добр тот, Уже много лет живет без брака, Любовь среди шлюх ищет, никак не найдёт. Так Америка познакомилась с РИ, Владелицей здешней округи, Такой женщине палец в рот не клади, Откусит по локоть руки. Определённо статусна и высока, Она во всех существующих смыслах, Но задаётся США она столь близка, Что легко запутаться в числах. Америка сглатывает ком, Когда в очередной раз наблюдает, За ровной походкой женщины той, От взгляда очей её тает. Империя заслуженно держала пост, Ведь шла по трупам, часто их вскрывала. Она человек, который не прост, Знает, как судьба бьёт, такое бывало. Выдавливать глаза и информацию, Заменило ей приём завтрака, После лёгкой ходой выдаёт грацию, С бокалом коньяка, не нарушает график та. Она врезала тому мужику, Что пытался забрать её танцовщицу. Показала эдакому мастаку, Что значит посягать на владение царицы. И девушка понравилась ей сразу, Подобно лилии, что несёт невинный разврат, Как юбочка медленно спускается по тазу, Как наклоняется она, дабы чулочки снять. Такой горящий взгляд, Какое счастье видеть здесь, Он говорит, не идти назад, А действовать и забрать куш весь. Императрица приглашает её на приват, А Штаты согласятся без раздумий, Здравый смысл и совесть уж не твердят, Что не стоит поддаваться безумию. Танец занимает семь минут, Но не для них пригласили девчушку, В комнате есть кляр и кнут, Помещение не рассчитано на простушку. Эта любовь началась специфично, Они разговаривали во время пыток, Для Аме все остро, ново, так необычно, А Империя не допускает ошибок. Боль нужно уметь доставлять так, Чтобы любовь твоя кончала, Тогда это удачный БДСМ и брак, Когда в восторге девушка кричала. Её гениталии ласкал язык, Что так подобен до змеи, На теле света остается блик, Пока в глазах темнеет. И томные вздохи наполнили комнату, Императрица удовлетворила леди, И получила стоны на вес золота, Что для Америки дешевле меди. Теперь она не танцует стриптиз, США работает за кулисами, Выполняет возлюбленной капризы, И наслаждается пальцами снизу. Ей нравится сидеть на столе, Раздвигать ноги перед мамулей, Не свести их было сложно вдвойне, Под взглядом, что подобен пулям. Ей нравится смотреть как РИ курит, Уж больно эстетичная картина. Та словно покидает этот мир, И завораживает, тянет в паутину. И светлая макушка рада, Что обрела все, что так желала: Отца посадили по законам правды, Аме знает, кто помог с облавой. Российская Империя её защита, Её любовь, её покой, то вдохновение. Она же, маленькая свита, Приносит женщине радость и благословение.