A new patient ( попасть легко,уйти- невозможно)

Немного не выспавшийся Коутон шёл по разбитой, выложенной из каменных плит дороге. Сегодняшний день не отличался абсолютно ничем особенным. Осмотр «больных» пациентов. Пропишет людям новые медикаменты, если быть точнее — экспериментальные. Да, на людях здесь втихую тестируют новые препараты. Летальных случаев здесь предостаточно, как и пыток… Но не будем сейчас об этом. Парень начал проходить вглубь здания, иногда здоровался с коллегами и испепелял взглядом медсестёр, которые постоянно к нему липли. Он поднялся по лестнице на третий этаж, витая где-то в небесах, он открыл старую дверь, которая скрывала за собой его кабинет. Ничего не изменилось, всё тот же деревянный потрёпанный стол, старинный массивный шкаф, потёртое кресло и немного треснувшее окно. Никто из начальства не выделял средств на интерьер или что-то ещё, поэтому всё выглядело уныло и пугающе, особенно само здание навевало некий ужас и устрашало. Так думал и сам Скотт. Он уселся за стол и начал заполнять незаконченный отчёт. Просидев за ним пятнадцать минут, он его закончил и отложил в сторону. Вдруг послышался стук в дверь. Скотт: — Да? Дверь открылась и внутрь зашёл парень. — Ты не забыл, что сегодня привезут новые медикаменты? — Сразу перешёл к делу он. Скотт: — Нет Майк, я прекрасно всё помню. Ты это и сам знаешь. Майк: — Брось, если мы не примем новую поставку, нам начальство голову оторвёт, а то и на опыты пустят. Коутон поморщился, а потом фыркнул: — Ты преувеличиваешь. Майк: — Но признай, что лучше их не злить. Скотт: — Закрыли тему. Нам обязательно нужно выйти к воротам или они сюда всё принесут? Майк: — Да, как обычно. Скотт: — Значит опять идём туда только мы? Майк вздохнул: — К сожалению да, хотя после прошлого конфликта я не горю желанием. Скотт: — Даже вспоминать не хочу, просто пошли. Он встал с насиженного места и вышел из кабинета, направляясь на улицу. Майк Шмидт был единственным другом Скотта в этом адском месте. С остальными они просто не могли нормально поговорить, все здесь были злые как черти, а своей язвительностью ужасно их бесили. Майк был шатеном с короткой стрижкой, на год старше Коутона. Характер был взрывной, но в тоже время он всегда выслушивал своего друга, а после трагедии, которая случилась здесь в прошлом году, он был единственным, кто не плюнул на всё, и пошёл вытаскивать Скотта из той передряги, в которую тот крупно влип. Так что они были даже не просто друзьями, а самыми лучшими друзьями, которые постоянно друг другу помогали. Вот и сейчас они вместе идут забирать поставку, хотя по сути это должен был делать только Скотт. Они дошли до ворот, вдалеке уже можно было увидеть машину, которая постепенно к ним приближалась. Вот она уже подъехала, парни вышли за ворота. Из машины начал выходить довольно крупный и рослый мужик лет сорока. ??? — Опять вы. — недовольно прошипел он. Майк: — Да-да, где препараты? — не обращая внимания на злость собеседника, произнёс он. ??? — Лови. Он швырнул коробку с препаратами, Коутон еле успел её поймать. Мужчина самодовольно ухмыльнулся. Майк: — Хей! Осторожней! ??? — Не мои проблемы. — язвительно ответил он Шмидт начал мысленно покрывать его двухэтажным матом. ??? — А расписываться кто будет? У меня мало времени. — прошипел он. Майк выхватил планшетку с листом и быстро начеркал свою подпись. Он взял Скотта за руку и потащил за собой, скрываясь за дверьми лечебницы. Лестничный пролёт, подвал, запах плесени и сырости. Злосчастная дверь, ведущая к «подопытным кроликам». Как только дверь со скрипом открылась, в нос парням ударил запах спирта и лекарств. Коутон машинально поморщил нос, сколько бы он там не работал, всё никак не может к этому привыкнуть. Майк же в свою очередь привык к этому и спокойно прошёл вглубь помещения. Скотт: — Напомни, что мы должны сделать? Майк: — Нам нужно залить эту дрянь в капельницу к этим сиамам (так они называли сиамских близнецов) Скотт: — Боже, — закатил глаза, — и что должно произойти? Майк: — Понятия не имею. Сказали просто это сделать. Скотт: — Когда этот дурдом закончится? Майк: — Увы, мы в самом эпицентре этого дурдома, и это не закончится. Парень немного задумчиво посмотрел, после чего принялся доставать из коробки небольшой пузырёк. Скотт начал заливать это нечто к одному сиаму, а Шмидт делал те же действия, но уже другому. На всё про всё ушло минут тринадцать, не больше. Чуть позже парни уже сидели в холле и пили душистый чай, принесённый Коутоном. Через пять минут всю идиллию нарушила подошедшая медсестра. Роуз: — Скотт, вас уже ждёт пациент в девятой палате. И…да, мистер Шмидт, у вас тоже полно работы. Майк: — Пффф, успею. Скотт лениво начал подниматься со своего места: — Ну надо, так надо. Парень направился на второй этаж, смотря на разбитую плитку пола, он вновь о чём-то задумался, его начало клонить в сон. Быстро приведя свои мысли в порядок, он открыл нужную дверь под номером девять. На койке уже сидела девушка, глаза её были полны то ли некого безумия, то ли страха и боли. Она моментально вскочила с места и начала метаться по палате. Скотту пришлось нацепить на себя ледяную маску полную безразличия. — Прошу, вернитесь на своё место. Мила Сандерсон, двадцать девять лет, группа крови вторая положительная, пациентка под номером девять, лежит тут из-за так называемой пиромании. Раньше эта девушка поджигала обычные предметы, такие как, например, стул или стол, но позже всё начало выходить из-под контроля, этот человек переключился на людей. Как утверждали свидетели, она подошла к молодому человеку и, облив его спиртом, подожгла зажигалкой. Парня спасти не успели, он скончался прямо в реанимации. Да, помимо нормальных людей тут действительно лежали и такие индивиды — дурка, как никак. Скотту было жалко даже таких, но работа требовала от него жёсткости и стойкости. Девушка не хотела садиться назад и просто забилась в угол, что-то бормоча себе под нос. Парню пришлось силой сажать её на место. Мила: — Я абсолютно здорова! Оставьте меня в покое! Я ничего не сделала! Не трогайте меня! Скотт: — Здорова вы или нет, решать не вам и не мне. А пока вам нужно выпить таблетки, и я должен сделать вам укол. — спокойно произнёс он. Девушка снова начала буянить, поэтому Коутон вколол ей успокоительное, после чего заставил проглотить таблетки и сделал ей ещё один неведомый укол. Скотт вышел из этой палаты и отправился к себе в кабинет, до следующего «приёма» у него оставался ещё где-то час, поэтому он вполне мог отдохнуть. Парень не спеша начал открывать дверь в свой кабинет, и какого же было его удивление, когда он обнаружил начальство, сидящее за его столом. Скотт: — Э-э… Добрый день… Я могу вам чем-то помочь? Все обернулись, а потом один всё же решил ему ответить. Энтони: — Мистер Коутон, я так полагаю, с завтрашнего дня на вас будет огромная ответственность. Вы будете освобождены от постоянного обхода больных. Так как завтра к нам приводят особо опасного пациента. За ним нужно тщательно следить. Если будет вести себя неподобающе, будем отправлять его на электрический стул, или просто будет электротерапия. Скотт задумался, неужели этот человек настолько будет невменяем? Но, если это поручили ему, значит, нужно всё сделать. В противном случае, никто не знает, чем всё может закончиться. Скотт: — Что это будет за пациент? Энтони: — Это мужчина, очень агрессивный, недавно совершил убийство, и не одно. Перебил почти весь полицейский участок. Убил собственную дочь. Он настоящий псих. Поэтому вам нужно за ним очень тщательно следить. Никто не знает, какой фокус он может выкинуть. У кого-то были версии, что у него раздвоение личности, некоторые говорят, что у него шизофрения. Точно никто не знает, завтра мы всё выясним. Скотт: — Во сколько мне его принять? Энтони: — Его привезут завтра в девять часов вечера, он уже будет ждать вас в палате, точный номер палаты мы сможем сказать только завтра. Вас оповестит медсестра. Скотт: — Хорошо, в девять я буду там. Начальство кивнули, и все поочередно начали выходить из кабинета, оставляя парня одного в своих размышлениях. Скотт: «Настоящий псих-убийца? Интересно, враньё ли это, или же всё действительно настолько серьёзно. Что ж завтра и узнаю, а сейчас уже пора идти к следующему 'больному'.» Парень встал и пошёл по коридору. Пациент находился на первом этаже, поэтому Коутону вновь пришлось волочиться по лестнице. Поворот направо. Коридор. Мигающая лампочка. А вот и дверь под номером один. Скотт перевёл на неё взгляд, после чего нехотя начал открывать её ключом. В «палате» сидел парень, он был абсолютно спокоен и уже давно смирился с тем, что его отсюда выпускать не собираются, да и ему в принципе нет выхода отсюда. Всё, теперь он повязан. Наш врач потихоньку начал приближаться к пациенту. Скотт сочувственно улыбнулся: — Ну… Питер, как ваше самочувствие? Питер: — Всё, как всегда. — устало ответил он. Скотт: — Понимаю вас, оказаться в таком месте никому не в радость. Питер: — Оказаться тут просто так, ничего такого не делая, вот что действительно ужасно. Питер Лонг, тридцать пять лет, в сведениях написано — причина, по которой он сюда попал, депрессия. На самом деле, просто не смог погасить один долг, за что позже и оказался в этом месте. Скотт: — И снова я с вами согласен. Ммм, пришла новая поставка. Питер: — Да-да, снова меня будут пичкать таблетками и смотреть, что из этого выйдет. Скотт: — По плану так оно и есть, но… Мой вам совет, выкиньте от греха подальше. — шёпотом произнёс он. Питер: — Я удивляюсь одной вещи. Скотт: — Какой же? Питер: — Вы единственный врач, который по доброму относится к пациентам. Почему? Скотт опустил голову: — Просто я действительно вас понимаю, особенно тех, кто попал сюда, будем говорить так, случайно. Поэтому мне вас жалко, это ведь большая участь, оказаться в таком ужасном месте. Питер: — Что ж в таком случае, спасибо вам за то, что вы делаете. — улыбнулся он. Коутон расплылся в загадочной улыбке: — Это ведь ещё не всё. У меня кое-что есть. С этими словами он протянул бедолаге…шоколадку? Да, этот парень не являлся последней мразью и всегда старался хоть как-то поднять настроение всем тем, кто оказался тут случайно. Питер с огромной благодарностью забрал подарок: — Мистер Коутон, вам в рай без очереди. Скотт: — Хах, спасибо. Ну-с, приятного аппетита, а я пошёл. Парень улыбнулся на прощанье пациенту и поспешно удалился из помещения, снова идя по уже давно знакомому прохладному коридору. На улице уже считай почти зима, двадцатое ноября, как никак. А уже в следующем месяце у парня будет день рождения. Он планировал его как обычно отметить в семье, ну, и Майк озвучивал, что даже без приглашения придёт, как он сказал: «Приглашения для лохов, а я такой шустрый, что за мной даже блохи не поспевают». Вот такой странный человек. Кстати о семье, Коутон уже наверное целый месяц с ними не разговаривал, не порядок. Он обещал сам себе, что как только придёт домой, обязательно им наберёт. Посмотрев на свои часы, парень в душе начал ликовать, его рабочий день закончился, и он может спокойно идти домой. Ну, точнее Майк его уже наверняка ждёт внизу и как обычно скажет, что ему по пути, и он вполне может подбросить парня до дома, а по дороге будет травить шутки. Скотт поднялся назад к себе в кабинет и, собрав парочку вещей, развернулся к выходу, но не тут-то было, в проёме стояла та самая Роуз, которая и припахала молодых людей к работе. Роуз: — Скотти-душка, как хорошо, что ты ещё не ушёл. Закатив глаза, парень ответил: — Чего тебе от меня надо? Роуз: — Ох, ну не будет такой ледышкой, мне нужна твоя помощь. Скотт: — И что это ещё за помощь? Роуз: — Увидишь, когда придёшь. Скотт: — Мне уже это не нравится. — пробубнил он. Роуз: — Ну Скооооттиии… Коутон раздражённо фыркнул: — Во-первых, я тебе не Скотти, прекрати меня так называть. Во-вторых, попроси кого-нибудь ещё. Он уже было хотел выйти из кабинет, но не его остановила всего одна фраза. Роуз: — А я скажу начальству, что ты подкармливаешь этих психов и много чего им позволяешь. Скотт: — Я не… Иди ты к чёрту, тебе там место. Роуз: — Так что? Скотт: — Шантаж значит, да? Ладно, но потом я тебе это ещё припомню. Девушка победоносно улыбнулась и жестом пригласила парня следовать за ней. Что ж Скотту действительно ничего не оставалось, кроме как идти за этой Сатаной в юбке. Почему же он так резко поменял своё решение? Всё просто, ему один раз очень сильно прилетело от начальства, поэтому сейчас он делает всё как можно незаметнее. Роуз завела его в сестринскую, парень зашёл в комнату и начал выжидательно смотреть на медсестру. Дверь закрылась, Коутон с удивлением обернулся назад, но было уже поздно, их заперли. Теперь он остался с этой Сатаной. В этом, по всей видимости, и заключался весь её план, жаль, что понял он это слишком поздно. Девушка медленно начала подходить к Скотту, последний пятился, пока не упёрся в дверь. Скотт: — Какого чёрта?! Роуз лишь хихикнула и из её уст прозвучали такие вот слова: — Попался, сладенький… Она вжала бедолагу в дверь и повисла у него на шее, Скотт, как минимум, хотел ей врезать за это, но он придерживался правилу, что женщин бить нельзя, да и ему казалось это слишком низким поступком, он всегда пытался решить всё дипломатическим образом. Как и сейчас. Скотт: — Роуз, слезь с меня. — жёстко произнёс он. Роуз: — С чего бы мне это делать? Скотт: — Найди себе кого-нибудь ещё и отстань от меня. Роуз: — Как грубо, а с больным-то ты и нет так ещё носишься. Скотт: — У меня есть на это свои причины. Роуз: — Это уже не люди, Скотт, пойми, они монстры, которых мы должны держать в узде, именно по этой причине они тут и оказались. — пыталась «вразумить» его она. Скотт: — Возможно, большинство здесь действительно с приветом, но половина сюда попала совершенно случайно. И монстры это вы, я ещё никогда не видел такого обращения к людям! Роуз: — Да ты просто… Её перебили. Скотт: — Что просто?! Да ты сама дня два назад просто избила пациентку, причём у неё не было никаких отклонений от слова совсем! Роуз: — Я не… Ей снова не дали договорить. Скотт: — Что ты не?! Ты сначала чуть не утопила её в ледяной воде, а потом ещё головой била об эту ванну! И как ты хочешь это назвать?! Вы тут все двинутые раз срываете свой гнев на них! Роуз: — Пусть знают своё место! Они просто куски мяса на которых тут проводят опыты! Подопытные крысы! И какой-то один человек не может изменить порядок вещей! Просто смирись с этим фактом! Ты их всё равно не спасёшь от чужого гнёта! Они все тут сдохнут! Скотт сжал кулаки и прошипел: — Скорее, здесь подохните только вы. Девушка что-то ещё ему кричала, но Скотт уже её не слушал, да и особым желанием он не горел. Повернувшись назад, он с ноги открыл дверь, ну, точнее выбил. Дверь держалась считай не на чём. Поэтому выбить её не составило особого труда. За дверью стояли поражённые таким поворотом события медсёстры. Они всё слышали, да и не ожидали они, что Скотт вынесет дверь. Расступившись, они начали о чём-то переговариваться. Коутон принялся спускаться по лестнице, и в итоге уже выходил из этого дурдома. На улице его ждал Майк. Майк: — Хей, ты где был? Скотт: — По дороге расскажу. Майк: — Отлично, тогда садись, подвезу. — беспечно произнёс он. Чуть позже, когда парни уже отъехали от этого места и Скотт рассказал о случившемся, Майк спросил следующее: — Слушай, а что у тебя за экстра опасный пациент? Скотт: — Сам не знаю, говорят, что он полный псих. Майк: — Ты там это, поаккуратнее с ним. Скотт: — Постараюсь. Майк: — Кстати, что ты на днюху хочешь? Скотт: — Да мне всё равно, можешь просто так прийти. Майк: — Не, ну так не делается. Может, есть какое-нибудь пожелание? Скотт: — Да мне честно без разницы. Шмидт остановил машину. Майк: — Приехали. Скотт: — Спасибо, что подвёз. Майк: — Да это уже традиция у нас. — ухмыльнулся он. Попрощавшись, Коутон подошел к многоэтажному зданию, достал ключи и зашел внутрь. Поздоровался с консьержкой и побрёл к лифтам. Немного подождал, а потом зашёл в лифт и нажал на десятый этаж. А вот и его квартира, скромная однушка, но зато его собственная. Зайдя в квартиру и скинув обувь, парень первым делом, как и обещал сам себе, набрал маму. Эмили Коутон, мать Скотта, очень заботливая и любящая женщина, которая очень хочет, чтобы её сын сменил наконец работу. Уж очень за него переживает. До сих пор не может понять, почему сын выбрал такую профессию. Монотонные гудки, трубку долго не брали, но через пару минут парню всё же ответили. Женский радостный голос. Эмили: — Скотти, давно же тебя не было слышно. Как ты там? Мы с отцом хотели тебе позвонить, но мало ли помешали бы… Скотт: — У меня всё хорошо. Конечно же, вы бы мне не помешали. Звоните в любое свободное время, я всегда отвечу, ну, если не отвечу, значит, перезвоню. Как вы там сами поживаете? Эмили: — У меня всё хорошо, но… Скотт: — Мам, что случилось? Эмили: — Твоего отца недавно положили в больницу. Скотт опешил: — Как в больницу?! Что произошло?! Эмили: — Он периодически задыхается, а позавчера и вовсе чуть не умер. Его забрали в больницу, вот жду, что скажут врачи. Скотт растерянно произнёс: — Как же так… Может, у него астма? Эмили: — Может и астма, а может и что-нибудь ещё. Надеюсь, что он вернётся оттуда в целости и сохранности. Скотт: — Полностью согласен с тобой. Тогда держи меня в курсе. Если будет нужно, я приеду. Эмили: — А может, ты хоть на денёчек ко мне приедешь, я соскучилась, давно тебя не видела. Скотт: — Хорошо, давай я завтра… Нет, завтра важный день, послезавтра возьму отгул. Эмили: — Чудненько, я твой любимой пирог приготовлю. Скотт: — Ого, спасибо. Эмили: — Ладно, поздно уже, пойду спать, и ты там не задерживайся. Скотт: — Хорошо, спокойной ночи. Эмили: — И тебе. Вызов завершён. Парень начал немного нервно кончиками пальцев теребить свои чёрные, как смоль, локоны, которые так непослушно закрывали пол лица. Он очень переживал за отца, человек уже находился в том возрасте, когда его могла скосить практически любая болезнь, и парень это прекрасно понимал. Что ж, завтрашний день, по его мнению, будет очень тяжким. Парень начал поднимать свою пятую точку с дивана и, скидывая с себя нежно-голубую рубашку, направился прямиком принимать горячий душ. Зайдя в ванную, он немного посмотрел на себя в зеркале. Немного помятый вид, уставшие изумрудные глаза, небольшие мешки под глазами, худощавое телосложение и непослушные чёрные волосы. Да что в нём такого нашли медсестры, удивлялся он. Ведь, например, могли и за Шмидтом побегать, у него вон подтянутое тело, не то, что у Коутона. Загадка, на которую ответа он, видимо, не узнает. Парень не спеша начал снимать с себя тёмные джинсы, кидая их сразу в стирку. Скотт включил душ, тёплая вода приятно согревала его тело, капля за каплей. Но надолго он там засиживаться не собирался, через минут семь он уже замотался в байковое полотенце и сушил волосы феном. Переоделся в пижаму. Сделал себе горячий шоколад и завернулся в своё мягенькое и такое любимое одеяло. Выпив согревающий напиток, парень удобно устроился на мягкой подушке, веки постепенно начали тяжелеть. Мало помалу Скотт засыпает. Темнота. Глаза немного начинают привыкать, и он уже может видеть очертания предметов и силуэты. Судя по всему, он находился на работе, где же ему ещё быть. Но что-то явно не так. И нет, это даже не отсутствие света. Тут слишком тихо, слишком тихо для такого места. Не слышно ни разговоров, ни гула аппаратов. Даже как-то не по себе. Вдруг слышится душераздирающий вопль. По спине Коутона прошёлся холодок. Руки стали ледяными. Было страшно. Крики в кромешной тьме, вот чего боится с детства лечащий врач. Страх приковал его к этому место, его словно парализовало. Вдруг крик стих так же неожиданно, как и начался. Но не тут-то было, вслед за этим послышался истерический смех, явно принадлежавший нездоровому человеку. Скотта немного отпустило, и он смог двигаться. Никто не знает, о чём он думал, когда шёл на смех. От увиденного его чуть не вывернуло наизнанку. Повсюду валялись разорванные кишки, весь пол залило алой и вязкой жидкостью. В одной куче валялись изуродованные и расчленённые тела мёртвых детей. А в самой середине этой шедевральной картины сидел парень или мужчина, непонятно, был виден лишь тёмный силуэт. Он медленно начал подниматься с пола. В его руках заблестела серебристая сталь острого, как лезвие, ножа. Сердце грозило Скотту остановиться. Мужчина набросился на него и… Зеленоглазый в поту подскочил на кровати, схватившись за голову, он посмотрел на часы, на них показывало ровно восемь часов. Сердце бешено колотилось, но уже пора вставать, ему ещё нужно пешком идти до работы, а это не так быстро, как разъезжать на машине Майка. Парень начал неуклюже подниматься с кровати. Босые ноги коснулись тёплого линолеума, растрёпанные волосы мешали обзору, и Скотту приходилось их постоянно убирать с лица. Но, всё же дойдя до ванной, он принял лёгкий душ, почистил зубы и пошёл готовить завтрак. Спустя пятнадцать минут на столе уже стоял свежесваренный и очень ароматный капучино, на тарелке лежал омлет. Большего ему и не нужно. Но вдруг идиллию разрушил неожиданный звонок на телефон, который покоился на тумбочке в спальне. Тяжело вздохнув, Коутон поплёлся в спальню. На дисплее появился номер начальства, точнее, Энтони. Недолго думая, парень принял вызов. Энтони: — Вы не забыли о новом пациенте? Скотт: — Конечно нет, я всё помню. Энтони: — Прекрасно, больного ещё не привезли, но уже известно, что он будет в восемьдесят седьмой комнате. Что ж, сегодня можете так рано не приходить, придите хотя бы за тридцать минут до приезда психа. Скотт: — Спасибо, всё будет сделано. Энтони: — Хорошо, тогда мы на вас рассчитываем и, пожалуйста, не делайте глупостей, таких, за что вы отхватили в прошлый раз. Скотт: — Постараюсь. Вызов сбросили. Немного подумав, Коутон набрал Майка. Трубку взяли почти сразу. Майк: — Хай, ну что, ты через сколько будешь? Скотт: — Мне Энтони звонил. Майк: — Что говорит? Скотт: — Я могу сейчас не идти на работу, но чтобы за тридцать минут был там. Чего я хотел, Майк, может, ты заедешь за мной? Майк: — Да не вопрос, во сколько мне подъехать? Скотт: — В восемь. Майк: — Хах, принято, ну, ты там тогда отдыхай. Скотт: — Спасибо. Немного ещё с ним поговорив, Скотт закончил разговор и решил попробовать ещё поспать, впереди у него та ещё ночка. Парень лёг в кровать, прикрыв свои изумрудные очи, постепенно он начал погружаться в царство Морфея, а за окном моросил дождь, барабаня по окну, оставляя запах свежести.