***
То был очередной день в жизни Богини Смерти. Она направляла неприкаянные души в момент, когда грань позвала её. Очередная душа была слишком близко к её миру, но боролась за свою жизнь. Девушка явилась к границе, смотря на душу младенца. Ребёнок, едва начавший свой жизненный путь. Полукровка, дитя ётуна и аса, с совсем лёгким налётом сущности альва. Ни в одном из миров ребёнок не прижился бы из-за своей сути. Такие души, что умирали так рано всегда направляли на перерождение. Хель уже собиралась провести ребёнка в новую жизнь, как внезапно остановилась. Магия, окутавшая её тело, тянулась к этому ребёнку. Ребёнку, с точно такой же магией как и магия самой Хель. Магией, что теплилась внутри маленького тельца, отчаянно держа в нём жизнь. Помнится, не задолго до этого ребёнка грань переступила душа девы, наполовину асиньи наполовину альвы. Её магия уже умерла, передав всю свою суть другой жизни. Её мать уже умерла, подарив жизнь её младшему брату, что сейчас так отчаянно бился за свою жизнь. — Брат… Так значит, ты — мой младший брат, да? Порождён от искренней любви, унаследовавший такой же магический дар… У нас разные отцы, но магия у нас с тобой одна… Нет, я не позволю так рано покинуть тебе тот мир, ты должен жить, ты должен жить за меня, за мать, должен жить и быть счастлив… Хель шагнула к нему, плывя тенью во льдах Ётунхейма. Малыш перестал плакать, уставившись на фигуру рядом с собой большими кроваво-алыми глазами, что блестели рубинами в ночи. У него не было сил плакать, но он тянул к ней свои ручки, ища тепло и поддержку. Хель мягко коснулась его рукой, наблюдая, как обличие йотуна меняется на обличие аса. Как на неё смотрят пронзительные изумрудные глаза с лёгкой голубизной. Почти такие же, как у неё. — Ты не умрёшь, пока хоть капля магии будет теплится в твоём теле. Ты будешь жить, а я всегда буду присматривать за тобой, каждый раз уводя от грани… Тебе не место в моём мире, ты должен прожить жизнь за нас двоих, хорошо? Обещаю, я всегда буду рядом с тобой, брат… Мягкий зелёный свет потянулся от её пальцев к ребёнку, ненадолго окутав того зелёной дымкой. Дар самой смерти проник в тело, исполня её волю. Он будет жить, и умрёт только тогда, когда вся магия покинет его тело, и не останется ни одной её крупицы, дарующей жизнь. Как у их матери, как у неё самой магия станет частью малыша, такой же важной, как бьющееся сердце. Никто не видел, как во время битвы невидимая тень оберегала младенца, пристально наблюдая за тем, как Один забирает ребёнка и растит как своего сына. Что бы не сделал этот мир — Хель будет присматривать за своим братом. Он последнее, воистину родное существо, что осталось у владычицы царства мёртвых.***
Годы шли, Локи рос настояшим принцем и озорным мальчишкой. С малых лет он влюбился в магию и смело развивал её, учился у матери волшебным искусствам. Сила, таящаяся в нём, была велика и росла с каждым годом. Так же, как и росли неприятности, следующие за мальчишкой по пятам. Детство на первый взгляд было самым лёгким и счастливым этапом. Старший брат, с новыми идеями для игр и шалостей, любящая мать, обучающая младшего сына всему, что знает сама и даже большему. Отец, тогда ещё не скупившийся на внимание и похвалу принцам. Даже сверстники тогда хорошо ладили с младшим сыном Одина. Однако с счастьем приходит несчастье, за даром следует зависть тех, кто его видел. Пусть в Асгарде магия признана более женским ремеслом, отрицать то, что у Локи был к этому был сильный дар было как минимум глупо. У принца были все шансы стать сильнейшим магом если не всех девяти миров, то обители асов точно. И этому завидовали. Из зависти выростали насмешки, из насмешек издевательства, из издевательств развивались обиды. Дети самые жестокие существа, так ведь? Вот Локи понял это с самого детства, с того момента как он показал магию. Чудесно ведь творить то, что не могут другие? Создавать то, что только сможет твоё воображение? Каждый ребёнок хотел бы уметь такое, но не каждый мог. Не многие даже если могли — развивали свой дар. Предрассудки, честь воина, тренировки с детства. Это убивало таланты многих юных магов, что скрывали свой дар. Воин должен победить только в честном бою. Впервые Локи увидел Хель случайно. Они играли в поле у реки с братом и его дружками. В это время Тор ещё не начал отдаляться от младшего, всё ещё защищал его, но не видел косых взглядов, не слышал обидных слов. Компания веселилась на склоне у реки. С громким смехом Тор пытался поймать всех своих дружков. В силу возраста, тот давал младшему фору, сначала поймав воинственную троицу, а уже после решив идти за Локи. Смех, обрыв, скользкая трава, и вот уже кубарем летишь со склона в бурно текущую реку. Ничего не успеваешь понять, лишь только паника затягивает с головой так же, как поток, что ловит тело. Вода ласкает пальцы толкая тебя всё дальше и дальше, глубина всё растёт, а ты ничего не можешь сделать. Вода попадает в рот, дышать всё труднее. А из леса на тебя смотрит девушка с волосами цвета вороньего крыла и глазами сияющими, словно два изумруда. Последние что ты помнишь — эти глаза, и вот твоё тело мягкие потоки отправляют на берег. Спустя минуту уже отплёвываешь воду, лёжа на песке, возволнованый брат приближается, кричит что-то, но ни слова не слышно. Сознание состедоточенно на месте, где только что стояла девушка, с волосами цвета ночи, и изумрудными глазами. Глазами что смотрят с нежностью и любовью. Кем же была их обладательница? Через пару недель образ постепенно исчезает из памяти, как и этот случай постепенно забывается. Локи опять продолжает жить, играть, учится. Даже не подозревая, как близок тогда был к смерти. А Смерть смотрит на него из теней, редко, совсем не долго, но ей и этого хватает для слабой нежной улыбки и понимания, что она ещё не одна.***
Идёт год, другой, десяток, Локи начинает отдаляться от сверстников и друзей. Уже не ребёнок, подросток скорее. Пик абсурдных, импульсивных решений, изменения тела и мышления. Первые девицы, кокетливо улыбающиеся принцу, первые походы в другие миры с братом, не первые обидные слова брошеные в спину. Косые взгляды, постоянно сопровождающие принца. Первые маски, надетые на лицо. Первые совсем немного ядовитые слова, сарказм. Гордо расправденые плечи, поднятый подбородок. Первые приёмы иномирных делигаций, первый опыт переговоров. Не первая ложь. Уже не первые враги. Локи меняется, растёт, становится старше, прекраснее и ужаснее одновременно. Небольшие аккуратные ножи и кинжалы вместо громоздких мечей, прекрасная магия, обширный вес знаний в столь юном возрасте. Один видел всё это. Видел, и вспоминал свою дочь. Вспоминал глаза, цвета изумруда, волосы, чёрные как смоль. Магию, струящуюся и ласкающую наследницу. Всё такое же, как у Локи. Один видит, и молчит. Снова и снова утаивая свои грязные секреты, всё большими слоями лжи опутывает юношу. Один видит и боится, что он будет похож на сестру. Боится, и старается это предотвратить.***
Поход в Альвхейм длится уже второй день. Сейчас ночь, Тор с его компашкой спят, оставив Локи за дежурного. Миссия довольно проста — разобраться с разбойниками, что терроризировали местных. Миссия не сложная, но разбойников достаточно много, кучкуются отрядами по двадцать-тридцать альвов. Они уже разгромили три таких отряда, осталось ещё два. В лагере тихо, лишь огонь мерно потрескивает в костре, в унисон с сопением воинов. Если прислушатся можно услышать музыку ветра, тихую возню ночных зверьков. А ещё скрытные шаги пары десятков воинов, готовых к атаке. Как предсказуемо — нападать на спящих. Незаметный пас руки — зелёная змейка будит каждого из воинов. Альвы знают, что их теперь раскрыли — спешат напасть, пока противник ещё дезориентирован. Кинжалы врезались в глотки двум приближающимся врагам, нанося смертельные увечия, таяли, возвращались в руку. Кажется, две последние группы решили объединится. Пятьдесят на шестерых, бой не равный, но что поделаешь, выбирать как-то не приходится. Чем Локи любил Альвхейм — там было больше магов. Грубой силы и без того в Асгарде и обычных походах хватает. А вот блеснуть в бою своими магическими навыками, при чём — вполне обосновано, всегда приятно. И пусть только потом попробуют сказать что он использовал свои жалкие фокусы как трус и не дрался как воин. Если бы не его защита и умения, компании воинов ой как не сладко пришлось. По началу бой шёл ровно и гладко, пока что-то пошло не так. Подозрительно много магов оказалось у противников, или это только так казалось? Слишком быстро их компания рассредоточилась по полю. Локи с Леди Сиф, Тор с Огуном, Фандрал с Вольшттагом. Все далеко, следить за всеми сложно, при этом ведя бой. Всё быстрее их начинали теснить. С напарницей пришлось разделиться, для выполнения некоторых заклятий. Стоило только принцу отойти, как к Сиф с тыла начал приближаться воин, готовый нанести удар зачарованым оружием. Его не слышно и не заметно под чарами, но Локи отлично видит их плетение. Действовать надо быстро. Создать десяток своих копий, сокрыть себя чарами, стараться не вступать в бой, убивать незаметно по мере возможности. Успеть защитить. Альв почти нанёс удар, когда был сбит Локи. Лезвие прошло в милиметрах от шеи девушки, чары невидимоси спали. Все его иллюзии тоже очень невовремя развеяли, всё внимание было на них. Действовали быстро и на адреналине, даже не особо обдумывая отточенные движения. Поляна усеивалась трупами, места для маневра становилось меньше. Удар слева, незамеченный нож, перерезаное до кости плечо, тонкий вскрик и ещё один враг наксвозь проткнут кинжалом. Ситуация постепенно шла в их пользу, но сражение нельзя было оставить ни на секунду. Боль отдавалась во всём теле, одна рука была почти обездвижена из-за перерезаных мышц и явно парализована заклятием или ядом. Весь дальнейший бой в памяти Локи как-то весь смазывается, да и его не волнует это. Единственно, что тревожило разум — собственная магия самостоятельно его защищающая от смертельных клинков, и девушка сокрытая в тени. Из этой каши событий вырывает так же внезапно как и забрасывает туда. Локи просто понимает, что накатила сильная слабость, они отошли от места бойни, серьёзно никто не ранен, регенерация начала наращивать новую мышцу. А вот сознание начинает плыть всё сильнее, чёрт, неужели там был яд? Уже не важно становится, перед глазами всё плывёт только сильнее, а взгляд то и дело цепляется за ту самую девушку, наблюдающую из леса, и мягкую улыбку, что тихо шепчет «спи». Следующая неделя пролетает в тумане, слабости, боли, проклинании всего мира и постоянным наблюдением из тени. Сквозь сон и слабость магу удаётся всё же рассмотреть таинственную незнакомку. Бледная кожа, отдающая серым, острые скулы, ровный нос, аккуратное стройное даже аристократичное тело, приличные и такие же аккуратные формы. Чёрная туника лёгко тянется за ней шлейфом, словно дымкой. Извечно ровные чёрные волосы, лежащие на плечах. Холодный, но нежный взгляд. Вся она так удивительно была похожа на него, и совсем другой одновременно. Вся она своим видом навевает холод, тоску, одиночество. Словно холодок Смерти приближается к тебе, еле-еле прикрывая. Наверное, это должно быть жутким, вызывать страх смерти, но Локи только спокойно становится, когда он видит её силуэт, чувствует холодный взгляд. С ней так же спокойно, как с матерью, в то же время совершенно иначе. В ночи, когда принц остаётся один в полудрёме, девушка летящей походкой подходит к нему, мягко убирая упавшую на лицо прядь, невесомо касаясь кожи. Сонно приоткрыв глаза Локи улыбается мимолётно, погружаясь в целебный сон. Этой ночью он спал спокойно, без сновидений. Как и несколько последующих.***
Вновь проходят года, насыщенные на события, печальные и счастливые, одинокие или нет. В Асгарде жизнь идёт одновременно тягуче медленно, и так же безбожно быстро. Скрываясь от рутины младший принц всё больше уходит в книги и знания, с удовольствием сражается словами, периодически играя клинками в битвах Тора. Куда этого балбеса одного отпустишь, помрёт ведь от своей тупости. У самого конечно шансов помереть не меньше, но он за это не боится. Сколько раз его уже хотели со света изжить, отравить, убить, подставить и ещё Вёльва знает сколько всего. Пытались, да не смогли. Каждый раз магия предупреждала его о яде, ловушке, опасности, отбивала смертельные клинки, держала жизнь в этом теле. Смерть стала спутницей его жизни во всех смыслах. Локи уже привык видеть в тенях Хель. Мимолётом улыбаться ей, незаметно кивая. Он не знает точно — кто она, зачем пришла, почему с ним. Ему всё равно. Она просто всегда рядом, даже когда нигде не видно, он просто знает, что она рядом, присматривает за ним. Это своеобразный островок постоянства в его жизни полной интриг, обмана и лжи. Следом летят сорванная коронация, глупая выходка брата, горькая правда, боль, непонимание, изгнание Тора, трон, ещё правда, сон Одина. Все планы летят в бездну, все долгоиграющие игры летят в бездну вместе с обломками радужного моста. А за ними летит сам Локи, цепляясь взглядом за изумрудные глаза, стоящие за плечом отца. И пустота. Очнуться в пустоте было, на удивление, не страшно. Ты просто находишься нигде, не чувствуя своего тела. Не знаешь жив ты, или умер. Просто есть ты, твои мысли и целое и бездонное ничего. Зато есть время подумать обо всём. Отпуская руку он надеялся на смерть. Да вообще на всё что угодно, лишь бы подальше от ныне ненавистного Асгарда, лжи, презрения. Мать жалко конечно, но это единственное о чём он жалеет. Жизнь ведь штука паршивая — её не жалко, вот совсем. Парад самобичевания прерывает мягкий, шелестящий голос. — Эй, Локи, давай, вставай, неужели не рад наконец поговорить со мной? Даже видеть не надо, что бы понять кто перед тобой. Как то внезапно чувствуется тепло в холоде, глаза наконец открываются, дабы во всей красе лицезреть спутницу своей жизни. — Да вот думаю, сколько мне пришлось ждать, дабы наконец поговорить с тобой. Кто же ты? — девушка лишь усмехаешься на его слова. — Раньше была Хела, теперь Хель, царица Хельхейма, или просто — Смерть. Знаю, у тебя много вопросов, но времени у нас сейчас не так много. Я — твоя старшая сестра. Помнится, ты как то находил в личных записях Одина упоминания про меня. — Да, с тобой же не поговоришь никак, а читать то, что не надо, я люблю… Хела, первенец Одина, названая Богиня Смерти, величайший воин, завоевавший все девять миров, я прав? — Да, было дело. Не беспокойся, наше родство по части этого одноглазого маразматика лишь частичное. Я родная сестра тебе, по линии матери, наша магия тому доказательство. Забавно, что я единственная родная для двоих братьев. Наш отец как-то побоялся моих сил, запер на вечность в пустоте — мире Смерти. А потом вот я сама стала Смертью, забавно не правда ли? Правила себе спокойно, выполняла обязанности, пока к границе моего царства не подошла душа. Ещё совсем младенец, пару недель отроду, полукровка, медленно умирающий. Я должна была отправить бедную душу переродится. А вот не смогла. Твоя магия не дала тебе погибнуть, начав питаться моей, стоило мне подойти. Понимаешь, о чём я? — Забавная у нас семейка получается… Только, выходит, я умер ещё младенцем? — Нет, я не смогла забрать тебя. Магия… В нашей семье это не просто способность — это часть нас самих. Наша мать, я, ты, мы все ею владеем с самого рождения, она как второе сердце. Жить без неё можно, но не долго. Я лишь немного поделилась своим даром. Ты не умрёшь, пока не придёт твой час, магия не позволит. Воцаряется тишина. Мысли сбиваются в кашу, перебивая друг друга. В реальность происходящего отчаянно верить не хочется, вообще ничего больше не хочется, хотя его никогда не спрашивали, чего же он хочет. Хель мягко берёт брата за руку, порывисто обнимая. — Время заканчивается, ты не умер, Локи, пока ещё не умер. Я отправлю тебя к своему возлюбленному, там ты сможешь выжить. После этой встречи я не смогу быть рядом с тобой, может пару лет, ты ведь уже большой мальчик, сам справишься, да? — лёгкий поцелуй в лоб — Живи, Локи, живи за меня, живи ни о чём не жалея, живи.***
И вновь наступает тьма. Следующее пробуждение гораздо менее приятнее предыдущего. Всё тело нещадно ломило и болело, посадочка была не из мягких. Простонав нечто нечленораздельное, сквозь боль, но таки открыв тяжёлые веки, еле как сфокусировав взгляд опальный бог пытался восстановить в памяти все последние события, заодно понять где он, Суртур подери. Камни, космос, отбитое тело (серьёзно, сестрёнка, а помягче вот вообще никак было?), и какие-то фигуры, приближающиеся. К бренной тушке. Ну, начинаем очередное шоу, Локи Лафейсон в главной роли! Не пропустите, навешаем вам на уши тонны лапши и вклинимся вам в доверие. По другому и быть не может. Или может. Танос? Безумный титан, захватчик миров, великий полководец и любовник Смерти. Вкус у тебя, конечно так себе, Хель. Ах да, ещё армия читаури, отбросы туповатые, но прекрасные воины, да ещё парочка разношёрстных инопланетян. Сборная солянка серых гномиков, а, нет, одна синяя, уже что-то. Серьёзно, этому титану обязательно на всю округу своей фиолетовостью светить? Как ещё объяснить что все вокруг него преимущественно серые? Танос оказывается жуткий ревнивец. Со смертью может быть только он, видете ли. А какие перспективы потерял, какого союзника, и только из-за идиотской ревности! Метку смерти увидел видите-ли! Его как великого и гениального описывали, а на деле что? Теперь из-за мистера-фиолетовая-ревность придётся не сладко. Ладно Локи, соберись, и не из такого дерьма выбирался. Выбратся не получалось целых два года. Боль стала привычным спутником его жалкого существования. Наследства — нет. Семьи толком нет. Возможности воспользоваться магией — нет. Даже таких привычных, родных зелёных глаз нет в тенях. Долго ли вообще её не будет? На предложение возглавить атаку на Мидгард мысленно он согласился сразу, посомневавшись лишь для вида. ( Принесёт он ему тессеракт, ага, как же, размечтался). Выполнит часть с порталом, а сам скроется восвояси. Залечь на дно где-нибудь в том же Мидгарде было бы не так плохо. Планы срывает посох с камнем Разума. Артефакт полезный, но если его не используют на тебе. Сила камня слишком огромна, даже если у тебя сильная воля, и не менее сильная магия. Сопротивлялся Локи, надо признать, достойно, но проиграл. Избавиться от наваждения было не просто, своими силами невозможно. Спасибо Халку, приложил настолько, что заклятие выбил. Идеальным было бы сейчас наложить иллюзию, да сбежать пока возможность есть. Локи так и собирался сделать, пока внезапно не понял, что действие камня разума перекрыло выход магии, заклинание использовать банально нечем. Идти под презрительные взгляды мидгардцев в неудобных наручниках и унизительном кляпе, просто оскорбительно. Возвращаться в Асгард так ещё хуже. Пиком всей отвратительности положения беглого принца становится весь этот суд. Да его бы даже слушать не стали, унижаться сильнее и оправдываться просто нет смысла. Злость кипит в жилах, бурля внутри в водовороте всех эмоций, на пару с собственной силой. Хочется уже хоть на кого-то выплеснуть это всё. Ну и пусть он в цепях, он всё ещё принц этого заплесневелого мира, он будет продолжать достойно держаться. И держится, специально отстукивая в конце цепями, безразлично глядя на названного отца, всё же в лёгком поклоне кивает матери. Однако язвительный тон остановить не получается. — Локи. — Здравствуй, мама. Ты гордишься мной? — зачем он это говорит, не знает, но обида слишком сильна. — Локи, не надо. Будет только хуже… — а ведь она права, да и всё ещё любит его, как и он. — Куда уж хуже. — и ведь ни капли лжи, ниже, кажется, некуда. — Довольно. Я сам поговорю с пленником. Блестящие от слёз глаза матери режут по сердцу больнее всего, но та быстро уходит, царице не гоже плакать. Смотреть в удаляющуюся спину ещё больнее, но он это не покажет. Мысленно ругаясь на свои эмоции, импульсивность Локи делает ещё пару шагов к трону, показательно звеня цепями. А ведь он только два года назад сидел на этом троне, пусть и временно, но был царём. Нервный смех всё же слетает с губ — Не возьму в толк, из-за чего весь сыр-бор? — Ты нисколько не раскаиваешься в содеянном? Где ты — там всюду война, разруха и смерть. — а ведь хоть тут он прав, всю жизнь ведь был со смертью. — Я отправился править людьми как милосердный бог, такой же как ты. А что до Смерти… Она со мной с рождения. — Локи хочется сейчас смеятся. Как же, смерть всегда была с ним, а что до остального… О Один, неужели ты сейчас веришь словам Бога Лжи, есть ведь такие прекрасные чары на правду! Услышь уже наконец истину! Прислушайся к смыслу скрытом между слов, к крику помощи! — Мы не боги. Мы рождается, живём, умираем. Так же, как люди. — Опять, опять ты слышишь не то, Один! Посмотри чуть дальше собственного носа, узри наконец правду! — Плюс минус пять тысяч лет, и парочка способностей. — на лице расцветает ухмылка, а в душе пожар горит, ярче вечного пламени. — И всё это из-за притязаний на заветный трон. — Нет! Нет! Это из-за всей лжи которой вы сами меня окружили, из-за вас! Вас и вашей слепоты! — Я рождён править! — о да, король Йотунхейма, и принц Асгарда пусть и без трона! Ещё как рождён править! — Ты был рождён, что бы умереть, ещё в детстве. Тихо сгинуть на ледяных скалах, не прояви я жалость, никто бы никогда не узнал о тебе. — Ох, так ты про это. А знаешь, я ведь тогда и правда умер, да вот как видишь смог выжить до твоего милосердного прихода! Не приди ты, я всё равно бы выжил. Поверь, я знаю что говорю. А что до остального, решишь казнить, прошу, не надо прилюдий. Слишком много внимания на мою скромную персону. Я конечно большой поклонник твоих нравоучений но… ты не убедителен. — То, что ты жив, заслуга Фригги и её ты больше не увидишь. Остаток дней проведёшь в темнице. Знал ведь, как дорога ему мать. Милосердный и мудрый царь, как же. Сейчас посадит на трон своего любимого Тора, да погубит Асгард. Первой дочери жизнь загубил, допустим, первый блин комом. Второго окружил слишком ярким светом, сделал идеальным, да не заметил явных изъянов своей готовки. Третьего слишком сильно укрыл в тени, боясь неудачи нарочно испортил, хотя пытался исправить, помочь. Теперь пытается быстреее исправить свои ошибки. Как Хела сбежала из своего заточения, так и Локи сбежит, не волнуйся, отец, меня ты более не увидишь. Мне нужно жить, за себя, за сестру, одному опальному богу в Асгарде никогда не было места. — А Тор? Отправишь меня в темницы, а на него корону наденешь? — Тор устранит нанесённый тобой ущёрб девяти мирам, востановит порядок, а после да, взайдёт на трон. — Тогда желаю удачи в гибели Асгарда. Более этот мир уже ничто не спасёт. Разве что Рагнарёк. Печально усмехнувшись Локи пошёл за стражей в свою камеру, оставив последнее слово за собой. Не волнуйся, Один, надолго он там не задержится, правь на здоровье, да Тора править усади, этот мир обречён, его более ничто не спасёт. Не Тор, так Танос — исход будет один. Рагнарёка вы не избежите, а Локи к тому времени будет далеко от этих мест.***
Пара месяцев в камере проходят вполне спокойно. Никто тебя не трогает, тишина мир, ты и книги. Мать, что может прийти разбавить томящую скуку. А ещё бунт заключённых, нападение на Асгард, благодать. Пробуждение тёмных эльфов, Эфир? Да пожалуйста, можно только потише? Немного мешаете читать, спасибо. По-хорошему Локи собирался под этот шумок бежать оттуда, но передумал. Магия сказала, что не время, и он ей верит. Спросить его, он сам не ответит почему не воспользовался случаем. Просто что-то внутри остановило, ещё не время, не сейчас, рано, будет шанс лучше. Этот шанс наступает даже достаточно быстро. Хотя смерть матери происходит ещё быстрее. Единственного живого, любимого человека больше нет. Нет того, кто обучил его всему. Больше никто не придёт поговорить с ним, не даст совета, не выслушает. Ярость и отчаяние по настоящему топят его с головой. Локи не помнит, когда в последний раз так сорвался. Наверное ещё давно, когда был подростком. Это сейчас не важно, сила бурлит под кожей, неконтролируемо вырывается, ломая всё на своём пути. За иллюзией его не видно, он опять прячется от всего мира в тонкие нити своих иллюзий, утопая в них, обманывает самого себя. Всё ещё хочется рвать и метать. Отомстить, за того, кто был дорог. Месть наступит, Локи точно знает, подождать всего немного, он отомстит, отомстит и исчезнет из этого мира. В Асгарде его ничего более не держит, да и он Асгарду не нужен. Бежать не сложно, любимый брат сам выпустил его на свободу, не понимая какую ошибку сделал. Подстроить свою смерть тоже просто, заставить в неё поверить наивного Тора ещё проще. Вернуться в Асгард под самой лучшей из иллюзий, лично сообщать Одину о своей смерти и бежать. Бежать подальше от золота, лжи, ненависти, одиночества. Стоит только свистнуть и верный волк мчит от Золотых дворцов всё дальше, в глушь, в другой мир где его не найдут. Лучше всего в Мидгард, там будет проще залечь на дно. Зверь тормозит у обрыва, последний раз принимая ласки хозяина, лижет руку, скрываясь во тьме леса. По непрочным лозам Локи опускается на уступ, идёт дальше осторожно, по еле заметной каменистой тропе над пропастью. Выпустить магию, пусть тропа её примет, шаг, второй, словно идёшь по ступеням к двери. Шаг, и летишь в круговороте искр, подальше от прошлой жизни. Тропа выбрасывает его в пролесок возле людского города. Хорошо, успел, но радоваться рано. Минута перевести дыхание, сменить одежду, и немного внешность. Вперёд, спокойной быстрой походкой подальше от места тропы, к людям, затеряться в толпе, осесть на дно. Асгард более ему не нужен, он туда больше не вернётся, и пусть там всё сгорит в адском пламени, Локи найдёт себе новый дом, надо, хоть уйдёт в Хельхейм. Сестре помочь.***
Целых восемь месяцев Люк Сильвер тихо-мирно живёт среди людей, где-то на окраинах Нью-Йорка. Небольшая съёмная квартирка, работа писателем, обычная личность обычного человека. Ничего примечательного, обычный холостяк. Тщательно подделаные документы. Сейчас Локи не существует, существует Люк. До того момента, как в его квартире не оказывается Ник Фьюри. — Кто вы, и что здесь делаете. — Давай без твоих игр, Локи. Мне казалось ты должен сейчас сидеть где то в темницах вашего Асгарда всю оставшеюся вечность. — Что вы, я простой писатель, вы верно ошиблись. — Люк Сильвер, переехал из Англии восемь месяцев назад, устроился в издательство вольным писателем. Одинок, холост, ни друзей, ни нормальных знакомых. Такой пропадёт, и никому дела не будет. — Ну так, а вам какое дело до этого простого писателя? — Игру надо вести до конца, раз начал. — А такое, что этот писатель — мировой преступник, который почти захватил этот город, и теперь есть приказ при любом его тут появлении засадить его куда подальше. — Давайте проясним сейчас одну маленькую деталь. Локи Лафейсон мёртв. Он умер в борьбе с тёмными эльфами за безопасность своего народа и Девяти Миров. И ему не нужен Асгард или любой другой мир, как и он этим мирам не нужен. Ник, давайте разойдёмся миром. Мне нет резона трогать ни ваш город, ни вашу планетку ни людей. Я сам человек, который просто переехал сюда за новой жизнью. Я не трогаю вас, вы меня, и все мирно расходимся. — Вы меня не поняли, мистер Лафейсон. Вы остаётесь угрозой мирового маштаба. Вы теперь, скажем так собственность Щ.И.Т.а, власти одобрили ваш захват. Поработаете на благо нашей планеты в отместку за ваши разрушения, уверен, вы принесёте нам много полезных знаний. — Даже так… Знаете, я даже не удивлён, — ухмылка, — моя жизнь никак не сможет быть спокойной, посмотрим, что вы можете сделать. Пройдём к вам в гости, Ник? — и уже тише — может, вам удасться меня убить. Фьюри с прищуром посмотрел на него, просчитывая подвох во всей это ситуации. Локи слишком быстро согласился буквально стать подопытной крысой щита. Это не может быть акт благородства, следует следить в оба. — Директор Фьюри, вы слишком громко думаете, нет, мне просто самому интересно узнать свой предел, так что просто наши интересы совпали и я сделаю вам одолжение. — Даже не боишься, что мы зайдём за этот предел? — Бросьте, где вы ещё достанете полукровку двух неизвесных вам расс с таким количеством способностей, и поверьте мне чего-чего, а Смерти я не боюсь. — Не боится, ждёт, три года не видя родных глаз, для бога это лишь миг, но кажется что миг тянется вечность. Так начинается круговорит лабораторий, тестов проверок и боли, боли, боли. Жаловаться нечего, сам на это всё подписался. Людишкам конечно тоже с этого какая-то информация, но кто заметит, что он немного менял результаты? Локи не дурак всё под чистую давать. Самому узнать возможности своего тела было крайне интересно. Йотунское тело холода не чувствовало вообще, как люди не понижали температуру — Локи даже комфортнее становилось. С жарой было несколько иначе. Существу из мира льдов огонь противопоказан как таковой. После отметки в 50+ градусов, которую спокойно выдерживало асгардское обличие, вновь форма йотуна пришла на помощь, охлаждая себя изнутри. Не смертельно, но болезненно, и боли много, очень много. Порезы заживают как от пары часов так и сутки-двое, смотря насколько вымотан организм. Хотя, иногда просто наблюдать за попытками людей истязать его тело было забавно. Вот нож спокойно оставил порез на руке, а вот взял и сломался только коснувшись кожи. Или какая-то игла от шприца то входит в вены, то просто исчезает, яды, жидкости принятые организмом за смертельные выталкиваются из него наружу. О, а смотреть как люди удивляются тому, как всё замерзает касаясь ледяной кожи, одно удовольствие! А их догадки — почему Локи неубиваемый такой! На прямые вопросы трикстер только тихо смеётся им в лицо, выдавая привычное «не там ищите». Сущность бога Хаоса берёт своё, а вы что хотели, смертные? В общем и целом забава конечно интересная, но после начинает надоедать. Люди, может что-то поинтереснее придумаете? Иначе ваш подопытный умрёт от скуки. Ну, приходы директора зато приносили разнообразие. — О, директор, неужели наконец решили почтить меня своим визитом? — Голос не громкий, с хрипцой, но статность, королевский тон, гордость, насмешка из него никуда не делась. — Да вот решил проверить, так ли ты неубиваем как о тебе говорят. — Ник, всё ещё надеетесь узнать секрет бессмертия для людей? Или нравится такая чудесная способность регенероровать и живучесть? — Всего лишь на днях поговорил с твоим братом, немного узнал. Что же ты за тварь такая, а, Лафейсон? — Магия, просто магия, господин директор, вам ещё рано познавать её. Слишком узко мыслите. — Что ж, тогда может ты нам более не нужен. Несите фазу три, проверим её действие. — Неужели что-то новенькое, директор? Я думал уже помру от скуки. — Да, специально для таких как ты, на тебе же и проверим. Агенты ввозят в палату, где был привязан бог капельницы с чёрным переливающимся расствором внутри. Доверия эта жижа не вызывает ни капли, но как-то всё равно. Либо магия не позволит ему помереть, либо он наконец встретится с сестрой, может даже уйдёт с ней. Любой из исходов не важен опальному богу. Ведомый толи интересом, толи интуицией, трикстер сам отзывает свою магию от вены в которую должны погрузить иглу. Будь что будет, он не собирается прятаться по углам как крыса, пора определится со своей жизнью, или смертью. Чёрная жижа начала вливаться в вены, распространяясь по организму. Везде, где она льётся всё жжёт неимоверно, раздирая изнутри, но Локи терпит. В один момент эта субстанция касается магического канала, что пересекался с веной и… выжигает его, напрочь, начиная дальше идти не только по венам, но и внутри магических потоков. Бог кратко вскрикивает от боли и неожиданности, через секунду начиная улыбаться полубезумно. Магия — источник жизни? Посмотрим, получится им её выжечь до крошки. Эй, Хель, где ты там, ты же почувствовала это, верно? Почувствала через связь, давай, чего же ты ждёшь? Во вторую руку так же вставляют иглу, вливая эту жидкость, улыбка только шире становится, страшнее. Люди наблюдавшие за этим отшатываются от него, тех кто продолжал быть рядом убирает взбесившаяся магия. Энергию, которую выталкивало из каналов стала безумно защищать своего носителя, не имея возможности вывести из себя яд, атаковала всех, кто приближался, опутывая тело щитом зелёного света. Магия шла в бой с веществом, причиняя ещё больше боли, каналы разрывались изнутри, горели, плавились. Боль заполняла каждую клеточку тела усиливаясь постоянно. От рук в рёбра, от рёбер в шею, ближе к голове, потом всё ближе и ближе к магическому ядру, отчаянно пытающемуся защитится. От опасности тело в срочном порядке выпихивало сознание в полной мере приступая в свои права. Сердце остановилось минуту назад, но Локи был жив, сердца ведь у него два. Тело расслабилось, стоило яду пробраться, в ядро, на губах осталась слабая ухмылка. Пара минут, и жизни придёт конец, жди, сестра, мы скоро будем вместе. Никто из наблюдавших за всем этим процессом не мог предположить о таком эффекте. Вроде, должно быть некое удовлетворение от того, что фаза три, созданная специально против магов работала, но… Процесс заставлял мурашки бегать марафоны по всему телу. Чернеющие не только вены, но и неясные узоры на теле ужасали, улыбка застывшая на губах, вразрез адской боли. Сердце, что не билось, либо совершало один удар и снова затихало. Минуты тянулись вечностью, процесс продолжался, до того момента, как в комнате стали сгущатся тени. Лампы отчаянно мигали, температура ощутимо упала на несколько градусов, чёрный туман стал принимать очертания фигуры. Агенты на рефлексах схватившиеся за оружие оцепенели от страха, липкого холодного тумана смерти, что плыл в воздухе. — Хель… — странно как легко говорить через всю боль в теле — Заткнись, идиот, какого чёрта ты тут творишь? — Долго же ты не приходила… — Локи вымученно улыбается хотя даже не открывает глаз, чуть поддаётся головой под ладонь девушки. — Локи, ты - полнейший идиот, спи, Госпожа ждёт тебя. Девушка оставила лёгкий поцелуй на лбу младшего брата, как его тело сразу же обмякло, все приборы моментально константировали смерть и стали противно пищать. Лёгким взмахом руки Хель убрала все эти раздражающие штуки с отвращением смотря на капельницы с чёрной субстанцией и чёрные вены брата. — Людям опасно владеть таким оружием. Щелчок и капельницы исчезают, как и любые увечия на теле мужчины. Лёгкие пасы руками и эта жидкость стала вытекать из тела бога, собираясь в сгусток над кроватью. На этих действиях многие агенты наконец пришли в себя, моментально приходя в боевую готовность. — Отойдите от преступника и поднимите руки что бы мы их видели. — Девушка только лишь усмехнувшись продолжила делать свои дела, избавляя тело брата от этой гадости, каналы он сам себе залечит, не маленький. — Зря вы сделали это с моим братом. — Нам известно что у Локи нет сестёр, кто вы, и кто эта ваша Госпожа. — Вы — люди, всё вечно хотите знать, всегда вам нужно владеть как можно большей информацией. В итоге это вас и губит. А что до остального, вам нужно лучше проверять информацию за которой вы так гонитесь. — Повторю ещё раз, руки что бы мы их видели, назовите себя и кто ваша Госпожа. — Кто я? Я Хела, первенец Одина, законная царица Асгарда, завоевательница миров, ныне владычица мира мёртвых и Смерть в вашем мире. А теперь заткнитесь, вы меня раздражаете, мухи. Удушаюший холод растёкся по комнате невидимым туманом, страх стал сковывать все движения, перед глазами начали мелькать картинки собственных жизней. Хель безэмоционьльно смотрела на лица людей, видела их души, знала что все здесь уйдут в её царство. Последний раз бросив взгляд на агентов Смерть вновь вернулась к телу парня. С того момента как Локи упал в бездну Хель поняла, что не сможет защищать его вечно, и его время должно прийти уже через пару лет. Этого нельзя было допустить, за всю тысячу с лишним лет, что она наблюдала за младшим братом богиня привязалась к нему. К его смеху, редкой искренней улыбке, к его мастерству слова, к магии что их объединяла и давала сил. Локи стал лучом света в её жизни, как бы не хотелось всегда держать его рядом с собой, брат должен был жить. Хель знала всю боль и предательства что тот пережил, весь обман, ложь. Знала, но помочь она практически не могла. Уберечь от лап смерти — да, помочь в жизненном пути — нет. В момент, когда брат был в бездне та не выдержала. Ни в мире живых, ни в мире мёртвых Локи не должен быть. Но может как и сама Хель всегда быть на грани. И не живым и не мёртвым, одним из аватаров смерти, её ребенком. Ей же было только на руку исчезновение одного из старых детей Смерти. Трикстер, сущность и дитя Хаоса, ну разве не идеальная работа для бога Лжи, Обмана и Коварства? Более того, Бога которого и так величали трикстером. Ну не идеально ли? Единственный самый страшный момент — разговор с Серой Госпожой. Но и это преодолимо. И вот, спустя эти три года, после их последней встречи в бездне, после всего того времени, на которое она потеряла связь со своим братом и восстанавливала силы после призыва Вечной. Она стоит у его тела, чувствуя, как его душа стоит на грани. Чувствует присутствие самой Госпожи, и от этого так легко. Облегчение дрожью идёт по всему телу. Получилось, у неё получилось! Теперь брат всегда будет рядом, и не нужно более будет боятся за его жизнь. Если Она пришла, то больше боятся нечего. Как в подтверждение мыслей богини тело Локи неожиданно выгибается, резко выбрасывая из себя остатки «испорченной» магии. Лёгким сиянием под кожей стали расти новые магические каналы, серость ушла от лица вернув аристократическую бледность, с лёгкой синевой. Ну ладно, может он стал более бледным чем раньше, не суть. Зелёное сияние стало сливаться с язычками теней приближающихся к телу, опутывая тело и залезая под кожу. Секунда. Две. Три. С судорожным вдохом Локи резко встал. Глаза затопила тьма, через время возврощая им привычный изумрудный блеск. Голубизну, которой отдавали глаза заменил серый, подчеркивая холодный блеск изумруда. — Мне нужно поздравить тебя с днём рождения, братик? — Заткнись, просто заткнись и иди сюда. Спрыгнув с кушетки новоявленный и теперь уже полноправный трикстер обнимает опешевшую сестру, силой воли и теней меняя одежду на любимый асгардский наряд. Хель чуть помедлив крепко прижимает брата к себе шепча такое необходимо для них сейчас: «Люблю» — Ну что, братишка, домой? — Домой, сестрёнка. Двое не разжимая объятий призывают тени, что сгущаются над ними коконом, исчезая из этого мира. Они вместе, они рядом, они семья, они правители этого мира. Смерть и Хаос идут вместе в неразлучной связке. Ничто во вселенных более им не помеха. Неужели вот оно, долгожданное счастье?