Я не спала всю ночь, вспоминая рассказ Генри о Терри. Эти двое работали вместе давно, Терри в Отделе появилась позже Генри, но Генри, будучи наставником Терри, никогда не давал повода усомниться в их деловых отношениях. И когда они успели сблизиться настолько близко? Хотя, мне ли рассуждать о «Директиве №1»? Терри и Генри берегли свою любовь, не то, что мы с Фором. Наверное, потому, что в наших отношениях я всегда была импульсивной, свободолюбивой, я готова была драться за себя и свои идеалы со всем миром, моя живая сущность всегда проигрывала холодным принципам Отдела. И к чему это привело? К тому, что я проиграла в итоге не только Отделу, но и всему миру.
Перед уходом Генри я пообещала, что помогу ему, и я сдержу слово. Любовь Генри пострадала, Терри мертва, и я понимаю, какие чувства его одолевают. Он сломлен, его душа умерла в том ангаре, когда Линко нещадно пытал его любимую. Я не смогла уберечь свою любовь, я умерла больше года назад, но я могу помочь остаться в живых хотя бы Генри.
Утром я была полна решимости поговорить с Максом, заставить его выслушать меня, если потребуется помощь мистера Джонса, я готова была обратиться и к нему, лишь бы Генри не ликвидировали. Уже собравшись и собираясь выйти из квартиры, я услышала стук в дверь. Почему-то мое нутро подсказывало мне, кто может прийти ко мне в такую рань, но я решила все-таки проверить, и включила монитор электронного домофона. в очередной раз меня не подвела моя интуиция, и я открыла дверь.
— Ты куда-то собралась? — удивился Фор, но в силу своей суровости это было похоже не на вопрос, а на констатирование факта.
— Я собиралась в Отдел, — сказала я, глядя в карие глаза мужа.
— Я приехал за тобой, — сказал Фор, оттесняя меня к двери. Он прошел в квартиру и сразу заметил стоящие на столе два бокала вина, из которых я и Генри вчера пили. — У тебя были гости? — если бы передо мной стоял мой Фор, это был бы не просто вопрос, это была бы трагедия. Хотя, если бы мой Фор был бы рядом, может, всего этого и не случилось бы.
— Да, — пожала я плечами, — у меня вчера был друг.
— Что за друг? — сразу спросил Фор, не давая мне времени сообразить, что отвечать дальше.
— У меня есть друзья, — отрезала я, давая понять, что не собираюсб ему отчитываться, — я что, не могу провести вечер с другом?
— Конечно, можешь, — мрачно процедил Фор и направился к двери, — не задерживайся, я жду тебя в машине.
— А зачем ты вообще приехал? — спросила я, когда он уже был в дверях.
— Я жду тебя в машине, — бросил он через плечо и вышел.
Даже после времени, прожитого с ним, я понимаю, что он такой какой есть: мой вопрос — его молчание, его вопрос — мой ответ. Это даже нельзя назвать игрой «кошки-мышки», он всегда подчинял меня себе, и даже когда я думала, что веду игру, он в итоге выворачивал все на изнанку, и я оказывалась в подчинении у него. Наверное, именно эта черта меня всегда привлекала в нем, именно его власть надо мной в любой ситуации сводила меня с ума, но я также знала, что он никогда не допустит того, чтобы я исчезла из его жизни. Я знала мужа настолько хорошо, что даже сейчас его молчание, такого чужого и холодного, я могла с легкостью прочитать, с закрытыми глазами. И я могла с точностью сказать, что эта ситуация с бокалами ему очень не понравилась. И приехал он сюда по своей воле, а не потому, что ему приказали, я уверена в этом. Значит, все-таки какая-то его часть тянется ко мне, а это уже неплохо. Но с этим я разберусь чуть позже, для начала мне нужно решить вопрос моей безопасности и безопасности Генри.
Мы молча добрались до Отдела, также молча спустились вниз, также молча прошли по коридорам и также молча встретили Генри. Он был подавлен, растоптан, в его глазах билось отчаяние и страх. Конечно, он боялся, но я же пообещала ему помочь, и я сдержу свои слова.
Все это время, пока мы шли к кабинету Макса, молчание шло рядом с нами, будто четвертая персона. Каждый думал о своем. Когда уже мы дошли до кабинета, и Генри вошел первый, Фор взял меня за руку и остановил. Генри скрылся за дверью, он не увидел нашего отставания, я удивленно посмотрела мужу в глаза.
— Линко подтвердил, что раскололась женщина, он указал пальцем на тебя, — тихо прошептал он.
— Но он врет, — наверное, я в тот момент побледнела, потому как почувствовала, будто меня ударили поддых.
— Я знаю, — ответил он спокойно, только глаза выдавали его тревогу.
— Фор, я должна поговорить с Максом, — я взяла его за локоть и сильно сжала, — Линко все рассказал Генри, я вчера пообещала ему, что помогу, мы вместе все объясним Максу, прошу тебя, помоги.
— Я знаю об этом, — прошептал Фор, — я догадался, но пока Генри не признается сам, у нас нет доказательств, Отдел поверит психу, который ведет себя уверенно, нежели тебе, которая всегда была костью поперек горла всему Отделу, — Фор убрал мою руку со своей.
В этот момент из кабинета вышли Макс и Генри, но при виде них, что-то липкое и холодное пробралось в душу, потому как Генри не смотрел в мои глаза, он смотрел в пол.
— Арестовать Беатрис Итон, — скомандовал Макс стоящему рядом Фор, — Генри подтвердил то, что именно Беатрис выдала координаты Тайного Отдела.
Что? Что происхоит?
— Что это значит? — я кинулась к Генри, но меня перехватил Фор, который скрутил мне руки и прижал к себе. — Что ты делаешь? Генри, расскажи правду, ты же вчера мне сам все рассказал! Генри! — кричала я, пытаясь вырваться из цепких рук Фора.
— Что происходит? О чем она? — Макс снял очки и посмотрел на Генри.
— Все было так, как я вам только что рассказал, — отрезал Генри и опустил глаза в пол.
— Уведите ее в Белую комнату, — скомандовал он Фору.
— Генри, ты предатель! — кричала я, когда Фор тащил меня по коридору. — Отпусти меня! — крикнула я мужу, но он продолжал меня вести на казнь. — Генри, ты сволочь!
— Успокойся, Трис, — уже за углом прошептал мне Фор и ослабил хватку на руках, — криком ты ничего не решишь. Я выбью правду из Линко, мне нужно десять минут.
— Ты не выбил из него правды за три дня, ты намерен сделать это за десять минут? — рычала я на него, когда мы уже оказались у дверей Белой комнаты.
— Я не допущу того, чтобы тебя ликвидировали, — прошептал он и открыл дверь.
— Делайте что хотите! — рыкнуа я и сама вошла в допросную.
Господи, как он мог так поступить? За что? Он просто трус! Моя доверчивость и надежда на светлое в людях снова меня подвели. Я сама виновата. Почему я еще удивляюсь подлости? Наверное, потому, что сама бы так не сделала. Но Фор… Что он может сделать? Линко — псих, он не боится боли, наоборот, он любит ее, поэтому пытками его не взять. Как тогда он заставит его сказать правду? Ума не приложу.
Дверь внезапно открылась, и я обернулась. На пороге стоял Макс и Фор. По лицам обоих я не смогла ничего понять, потому как она были непроницаемы. Фор молча подошел ко мне и взял за локоть. В его прикосновении не было жестокости, наоборот, его аккуратные и плавные движения вселили в меня надежду.
— Нам пора, — сказал он тихо, и я снова повиновалась ему.
Даже в этой ситуации я слепо верила ему. Моя жизнь висит на волосок от смерти, а я надеюсь на него. Надеюсь, я верю ему, я хочу ему верить, я должна ему верить. По холоду в глазах я поняла, что все его попытки были тщетны. Неужели это конец?
В коридоре мы встретили идущего под конвоем Линко. Он ехидно улыбался, глядя на меня, потом остановился и обратился к Фору:
— Наверное, тяжело осозновать, что твоя любимая сейчас умрет, — усмехнулся он довольно, — но я к, счастью, никогда об этом не узнаю, — он рассмеялся, и Фор повел меня в камеру напротив.
Фор завел меня в камеру, где уже ждали двое оперативников, Тренд и Джимми. Он спокойно вышел, закрыв за собой дверь. Неужели, это конец. Я молча смотрела на своих коллег, Джимми достал пистолет и неожиданно выстрелил в пол, отчего я вздрогнула. Что происходит?
***
Макс и Фор стояли молча, когда за дверью раздался выстрел, но ни один из них не дрогнул. С виду они казались хладнокровными и безжалостными. Только один лишь Линко улыбнулся, довольный своей подлостью, его план удался. Хоть он и понимал, что его ожидает та же участь, его веселил тот факт, что он успел навредить кому-то. Боялся ли он смерти? Вряд ли. Его давно перестала пугать мысль о смерти, он подружился с нею еще в юности и знал, что умрет от чужих рук, вопрос только был, когда? По натуре своей он был негодяем, психопатом и убийцей, в его жилах текла кровь, холодная и безжалостная, поэтому прихватить с собой кого-нибудь еще на тот свет была наивысшей наградой для него. А тут он еще заметил на допросе заинтересованность Фора в девушке, поэтому это стало вопросом чести для него разлучить их.
— Знаете, — остановился он перед дверями камеры, за дверьми которой его уже ждал палач, — я вспомнил, это парень раскололся тогда, — задумчиво и с ухмылкой произнес он, глядя на Фора, — я начал срезать кожу над веком темнокожей девушки, она так кричала, так кричала, — блаженно закатил глаза психопат, — парень умолял меня не делать этого, он плакал, а девушка продолжала молить о пощаде, и когда я начал снимать с нее кожу, парень не выдержал. Точно, парень раскололся тогда, — улыбнулся он нездоровой улыбкой, — но мне жаль девушку, она была не виновата.
В этот момент дверь камеры напротив открылась, и в дверях появилась девушка, невредимая и здоровая. Улыбка моментально сползла с лица Линко, он сразу понял, что его обвели вокруг пальца, но было уже поздно. Тонкий расчет и хитрость Тайного Отдела заставили некогда убийцу и психопата Линко рассказать правду.
Девушка подошла к нему и посмотрела в глаза. Ни злости, ни холода, ни гнева в глазах не было, только победа, с которой девушка смотрела на него, затем подняла выше голову.
— Что ж, шалость не удалась, — с обидой в голосе пробубнил Линко, и двое оперативников толкнули его за дверь.
Через несколько секунд раздался выстрел, который оборвал жизнь Линко.
***
Макс победно посмотрел на Фора, потом на меня и едва заметно улыбнулся.
— Отличная работа, Фор, — кивнул Макс и нацепил очки на нос, — все свободны, — он отошел от нас и направился к своему кабинету.
Из-за угла показались три фигуры, и я перключила взгляд на них. Генри вели в наручниках двое оперативников. Когда они поравнялись с нами, Генри остановился и посмотрел на меня.
— Прости меня, Трис, — прошептал он, — я не знаю, что на меня нашло, я очень виноват перед тобой, мне не нужно было врать Максу.
— Но ты соврал, — нахмурила я брови.
— Когда я зашел в кабинет к Максу, то остро ощутил желание жить, — пробормотал он, — но то, что я сделал, открывало мне прямую дорогу к ликвидации. Прости меня, Трис, — умоляюще прошептал Генри.
Двое опаритивников толкнули Генри под руки, и они продолжили свой путь в камеру. Через несколько секунд раздался еще один выстрел, от которого я даже не вздрогнула.
Фор, до этого стоявший молча в стороне, подошел ко мне. Я только сейчас поняла, что не сказала ему спасибо, благодаря его хитрости я осталась в живых. Он выполнил свое обещание. Он всегда его выполнял. Я знаю, что в приоритете у него — сохранность моей жизни, пусть он ничего и не говорит. И теперь я уверена, что та тонкая нить между нами, которая всегда соединяла его жизнь и мою, не потеряна. Фор никогда не был многословным, но его поступки и действия всегда доказывали мне, что я для него что-то значу. Наши отношения можно описать кратко — «Любовь на кончиках пальцев». Нет лишних слов, эмоций, обещаний, только действия, касания и взгляды.
— Спасибо тебе, — тихо проговорила я, глядя в глаза мужу.
— Не за что, — также тихо ответил он, глядя в мои глаза.
