Около семейное.

— Он же горяч… — и Саша замолчал, понимая, что слова его не несут для Васи примерно никакой ценности. Сидорова жадно присосалась к кружке, игнорируя кипяток и влажный «язычок» пакетика, прилипший к ее щеке. То, что чай не успел не только остыть, но и нормально развестись, девочку совершенно не волновало. Она с готовностью пила напиток, не боясь обратить свою ротовую полость в пепелище. Сашка разрывался между чувством внутреннего уважения и банальным страхом перед выдержкой подруги. Абрикосов не мог хлестать кипяток так отчаянно, да еще и не морщась. Мальчик было потянулся к своей кружке, но тут же рука его рухнула на стол. Нет, серьезно, вода в ней была слишком горячей. Впрочем, саму Васю это практически не смущало. Высосав последнюю каплю, девочка резко поставила кружку на стол и вытерла влажный рот рукавом толстовки так, словно мгновение назад она выпила не горячий чай, а просто воду из-под крана. — Это прекрасно! — заявила Сидорова, все еще тяжело дыша. Ее плотное тело расслабленно обмякло. — Не думала, что скажу это, но можешь еще налить? Стаканчик… Или два? Нет, лучше три! Пожалуйста… — К-конечно? — Абрикосов сглотнул, не понимая, какой марафон нужно пробежать, чтобы так прямо вымогать чай? Нет, Саша не был жадным до чая человеком, но обычно Васька пользовалась окольными путями или не совсем очевидными намеками, чтобы что-нибудь для себя попросить. — Слушай, может ты лучше водички хлебнешь? Холодной? — Сань, холодная вода не успокаивает нервы, а вот ромашковый чай… — Ты все еще выглядишь пришибленной, — заметил Абрикосов и подвинул Василисе свою кружку. После увиденного ему совершенно не хотелось иметь каких-либо дел с чаем. Васька закатила глаза, но кружку приняла, тайно поразившись такой щедрости. Не каждый день ей отдавали свои напитки. Не без труда Сидоровой пришлось признать, что это весьма мило и Саша не безнадежен. Благодарно улыбнувшись, девочка уже хотела осушить и эту порцию напитка, но Абрикосов не дай ей этого сделать. Мальчик уложил свою ладонь поверх ее руки. — Ты хоть подожди немного, — попросил мальчик, косясь на едва заметный столб пара у поверхности кружки. — Пусть настоится. Василиса сначала взглянула на кружку, потом на Сашку. Некоторая логика в его словах была. Пришлось умереть свой пыл. Глубоко вздохнув, Сидорова наклонилась чуть вперед и нависла над столом, серьезно нахмурившись. Сглотнув, девочка провела языком вдоль чуть влажных губ и шепотом сообщила: — У нас проблемы. — Че-е-е-ерт, — протянул Абрикосов, хватаясь за слог «мы» на конце. Он и близко не знал суть дела, но пораненная рука предательски заболела, словно оповещая мальчишку о грядущих неприятностях. — Мягко сказано, — осознав, что квартира пустует и единственным источником звука здесь является только телевизор за стенкой, Васька рухнула назад на стул. — Мне начинать перечислять проблемы по возрастающей или идти с козырей? — Можно вообще никуда не идти? Сидорова нахмурилась. Отчаянная попытка Саши пошутит потерпела ужасное фиаско. На мгновение Саше даже показалось, что у него за ухом начал стрекотать сверчок. — Сань, ты… — она вздохнула и закатила глаза опять. Кем именно был Саша? Абрикосов не знал, но что-то ему подсказывало, что ответ ему не понравится. Сделав глубокий вдох, Вася постаралась успокоиться окончательно. Девочка даже прикрыла глаза, представляя, что прямо сейчас находится не на кухне Мороковых, а где-нибудь на поверхности какого-нибудь далекого юпитерского спутника. Это было бы прекрасно. Сидеть на камне, смотреть на небо, наблюдать за астероидами в шаговой доступности, а не все это! «Было бы хорошо!». Сашкина ладонь, теплая и сухая, все еще лежала на руке Василисы, и Сидорова, что странно, не имела ничего против, хотя обычно чужие прикосновения для нее не были чем-то приятным. — Сань, ты знал, что полная луна бывает лишь двенадцать раз в год? — наконец, собравшись с силами, спросила девочка. Что ж, в голове этот вопрос казался куда более уместным. Особенно на поверхности спутника Юпитера. — К чему ты это клонишь? Не понял. Приоткрыв глаза, Василиса увидела, что Абрикосов опасливо сощурил глаза. Его целая ладонь непроизвольно сжалась, а уголок губ криво дрогнул вверх. Нет, он все понимал, но не желал этого признавать. Сидорова шумно вздохнула. — Полнолуние бывает двенадцать раз за год, — терпеливо, прямо как учительница начальных классов, пояснила Василиса. — Оно выпадает раз в месяц, Саш. Следующее будет в середине сентября. — Когда я уеду! — практически сразу же догадался Сашка. — Стой, а разве сейчас не…? — Разгар августа, — Васька выдавила из себя улыбку. Она не винила Абрикосова в его неведении. Летние деньки обладали просто фантастически-удивительным свойством, а именно они шли одной сплошной линией, без какого-либо деления. Сутки переплетались между собой в одну сплошную линию, не поддающуюся отчету. — До сентября осталось две недели с сегодняшним днем, и дядя Леша, судя по всему, скоро опять отойдет в мир иной. При любом другом случае эта фраза могла стать отличной шуткой, да вот только Саше было не до смеха. Васька виновато уставилась в стол, закусив губу. То, к чему она подводила разговор, неприятно жгло язык. — Если я после всего этого не выйду на связь, то дела мои плохи. Вот. Крепкое нецензурное восклицание стало ей ответом. Саша громко шлепнул лицо ладонью, изо всех сил мечтая провалиться под землю. Удача, как назло, повернулась к искателям приключений толстой филейной частью. — Ну, не все так плохо! — заметив, как изменилось лицо друга, Васька стушевано потерла затылок. Наверное ей стоило аккуратнее преподносить новость. — Я же не говорю, что собираюсь умирать! Просто, быть может, наверное, возможно, вероятно, я окажусь где-нибудь на территории Тайвани, скрываясь под именем Пэдро Эль Агама. — А почему именно Тайвань? — совсем тихо спросил Саша. Как бы сильно он не старался переварить тленность бытия, мозг все равно отказывался воспринимать полученную информацию. — Там пластика дешевая, — невероятно охотно пояснила Вася, не в силах скрыть довольной улыбки. Хоть где-то ей пригодились знания из многочисленных передач по НТВ. — И охрана на границе там так себе. — Ты серьезно? — теперь растерянность уступила место злому непониманию. Васька сглотнула. Не смотря на вопросительную интонацию, Саша смотрел на нее очень тяжело. Тяжело настолько, что сердце Сидоровой рухнуло в желудок. Девочка нервно хихикнула. Вышло совершенно неестественно и глупо. Теперь настала очередь Василисы желать провала под твердые земные породы. Впрочем, достаточно быстро Сидорова взяла себя в руки. — А какие еще крайние меры? — чуть дрожащим от злости голосом спросила девочка. — Что я еще могу сделать?! Ты уедешь, дядя Леша исчезнет, и я останусь совершенно одна! Одна против… — она шумно сглотнула. — Них. Моя единственная тетка живет где-то на севере, и она ни за что не возьмет меня к себе! Мне некуда идти! Дедушка и Снежка мне не поверят! Да и если поверят, то я не хочу их впутывать. Я всю ночь думала о путях отступлениях и вариантов, знаешь ли, кот наплакал. Либо самовыпил, либо иммиграция. В России, как мне кажется, эти псины меня найдут. А так, Тайвань — не самая дорогая страна по проживанию. Туда успешно поставляют тонны и тонны наркотиков. Думаешь, что мои -сят (Саша был готов поспорить, что она точно назвала свой вес!) кило вызовут вопросы у ребят с таможни? Молчание стало ей ответом. Судя по сложному лицу Абрикосова, тот активно пережевывал новые потоки информации, искренне не понимая, шутит ли Вася или нет. Шестое чувство мальчику подсказывало, что подруга его была настроена решительно. — Пожалуйста, скажи мне, что это всего лишь шутка! Она все еще молчала, на сей раз угрюмо уставившись в кружку. Все эти объяснения превратили горло в пустыню. Вновь хотелось пить. — Думаю, что он настоялся, — проворчала Сидорова. — Это не может быть правдой! — воскликнул мальчишка, подпрыгнув на месте. — Какой Тайланд? — Не Тайланд, а Тайвань, неуч, — проворчала Василиса, отпив немного ромашкового напитка. — В Тайланде пластика дешевле, но риск отдать концы больше. А я, к твоему сведению, планирую дожить лет до шестидесяти, построить карьеру, найти потерянный космический корабль и, если повезет, вступить в контакт с инопланетной живностью. — Даже это звучит не так бредово на фоне Тайланда! — Тайваня! — Да плевать! — Абрикосов подпрыгнул на месте. Лицо его покраснело от злости. — Какая пластика? Какие пересечения границы? Какие, черт побери, наркотики?! Василиса шумно засопела. — Если у тебя есть еще варианты, то я вся во внимании! Они не дадут мне покоя! — Сидорова сжала руки в кулаки. — Я же чего бежала… Послышался всхлип. Один, потом другой. Сашка закусил губу, когда Вася влажно шмыгнула носом. Девочка начала плакать. Обняв себя руками, Вася изо всех сил старалась подавить рвущуюся панику. — Я… За мной кто-то гнался! — наконец, найдя в себе силы, проговорила Вася. — Кто-то долго и упорно, причем, козел, знал эти улицы не хуже меня! Несколько раз я чудом не попала в тупик. Не знаю кто это был, но этот взгляд… Я буквально чувствовала его на себе! Как тогда! — Эй! Не нужно плакать! Только не плач! Вася! Ва-сяяяяя! Чай! Я налью тебе еще чашку! Две! Или три! Боже, да я спою тебе всю заварку! Ты меня слышишь? Вася, а ну все! Хватит! Он далеко! Все-все. Успокойся. Все позади. Ну же, успокойся. Саша закусил губу, спрашивая себя, как бы на его месте поступил Влад. Идей не было. — Хэй, если ты прекратишь плакать, то я приготовлю что-нибудь вкусненькое! — Я на диете… — проворчала девочка, шмыгнув носом. — Сегодня можно, — заметил Саша, ставя чайник на плиту. Его ждала еще не до конца очищенная картошка. — Знаешь, а ведь я готовлю классные оладьи! — вдруг Абрикосова озарило. Вынув нож из тазика, мальчишка им тряхнул. — Вась, а Вась, а ты знаешь что общего между тобой и моими оладьями? — Абрикосов, я не знаю, что именно ты хочешь сказать, но тебе лучше этого не делать! — угрожающе прошипела Сидорова. — Я слишком подавлена для шуток! — А общее в вас то, что за них и за тебя не жалко и человека убить! — Сашка игриво дернул бровью и покосился в сторону блеснувшего ножевого лезвия. Это знак свыше? Что ж, не зря же говорят, что в любой шутке от самой шутки всего лишь доля неопределенных размеров. Нервная улыбка расползлась по лицу Абрикосова. — Ладно. Давай, умой лицо, помой руки и шуруй сюда. Я познакомлю тебя с прекрасным. С моей кулинарией. Аленка не знала сколько было времени, но однозначно было очень поздно. На улице смеркалось. Солнце практически полностью скрылось за горизонтом, когда Морокова вышла к подъезду. По дороге сюда девушка видела машину Морозовых. Старый капитан приветливо засигналил, а Васька на заднем сиденье махнула рукой. Аленка поступила также. «Интересно, а откуда они поехали?» — подумала девушка, обернувшись. Машина, вроде, выезжала со стороны хорошо знакомого двора, но это было не точно. — «Хотя… А какое мне дело?». Урожденная Рыжова тяжело вздохнула. Сил у нее было ровно на то, чтобы дойти до дома и принять ванну. Девушка даже сомневалась, что в ее силах было дойти до кровати. Поиски Машки в отрядах добровольцев оказались крайне изнурительным занятием. Всего за несколько часов она и другие ребята облазили большую часть Мышинской окраины, но это не дало практически никаких результатов. Хотя почему практически? Это просто не дало никаких результатов! Стоило девушке потянуться к подъездной двери, как оная открылась сама. Аленке пришлось отпрыгнуть чуть в бок, чтобы не получить по носу. Бесполезный механизм домофона чуть пикнул, после чего замолчал. — О, рыжая, сорян, не заметил, — Шикан, казалось, проговорил это чисто на автомате. — Осторожнее нужно быть, — проворчала Морокова. — Ты мне нос мог вмять вообще-то! — Сорян-сорян, — повторил Шиканов и припустил очки на кончик носа. На Аленку уставилось два фиолетовых глаза. — Не нужно так агриться. — Без проблем, — Аленка неожиданно обнаружила, что совсем не злится на музыканта. Вот прямо ни капли. Почему-то он ей показался даже не далеким знакомым, а хорошим корешом, который просто случайно облажался. С кем не бывает! — Хэй, а ты к Владику? А он сегодня на работе! «Зачем я это сказала?». — Да? — Шикан разочарованно вздохнул. — Вот же попадос. Я чет думал, что он дома. Ла-а-адно, мил барышня, ты меня прости еще раз. Владосу большой-большой привет. Я бы с тобой больше поболтал, да времени совсем нету. Нужно заскочить в продуктовый. Колбаса сама себя не купит. Это было чертовски странно, но ее не касалось. Попрощавшись, Аленка поднялась в квартиру и уже потянулась к звонку, как новая дверь буквально открылась перед ее носом. Морокова среагировала вновь и отпрыгнула назад. — Саша, какого?! — О, а ты во время! — запыхавшийся подросток улыбнулся. — Короче, где нужно было убрать — я убрал. Где нужно было полить — я полил. Картошка на плите, оладики в большой тарелке на столе. Ты разберешься. А мне пора! — А ты куда намылился?! — Морокова удивленно округлила глаза. — Там ж темень! — За чаем я, за чаем. Купить его забыл. Ладно, Аленк, я очень спешу. Если не притащу этот чай, старпер меня на ленточки пустит. — Владик не… — Я выпил весь чай. Там пусто. Все, я побежал. Люблю-целую. Постараюсь не заявиться слишком поздно. — Сначала Шикан, теперь ты… — девушка закатила глаза. — Куда ж вы все спешите-то? Абрикосов улыбнулся и поспешил вниз по лестнице, стоило очень знакомой фамилии порезать слух. Значит он был прав? — Эй, Саш! — Что? — недовольно проворчал подросток, застыв на последней ступеньке. — Для ночных похождений лучше придумывай отговорки, чаевник. Вот что! — девушка тяжело вздохнула. — Чтоб к двенадцати был в койке! И все же Алена Рыжова-Морокова была лучшим, что с Сашей могло случиться в этот момент. Благодарно улыбнувшись, мальчишка полетел вниз. Нельзя было дать проклятому суккубу скрыться с глаз. Не сейчас. «Только бы случайно не наткнуться на старпера!» — подумал Абрикосов, скрываясь в лестничном пролете. «Минуту… А почему на нем была моя старая куртка?!» — подумала Аленка, моя руки в раковине. «Нужно быстрее валить, не наткнувшись на еще кого-нибудь!» — подумал Шикан, ускоряя шаг.