практикантик

Чонгука уже не впервые вызывают на подобный случай, но в такое дерьмо он ещё никогда не вляпывался. Альфа, у которого глаза полыхают алым цветом, наступает, заставляя пятиться, подняв руки в успокаивающем жесте вверх. Хосок ждёт в другой комнате, дабы не провоцировать ещё больше, вместе с друзьями этого альфы, надеясь, что Чонгук справится довольно быстро. Ему всегда удавалось вывести из этого состояния тех, кто слишком долго забывал о своей сущности. А Ким Тэхён точно не давал волю внутреннему волку, раз его накрыло настолько сильно, что он потерял контроль над своим телом. — Сделай глубокий вдох*, — старается говорить спокойным голосом Чонгук, начиная мысленно рассуждать о том, почему, чёрт возьми, его занесло на практику в социальную службу? Тэхён налетает внезапно, и Чон только судорожно выдыхает, когда чужой нос утыкается в основание его шеи. Теперь главное не делать резких движений, не струсить и вообще никак не показывать слабину. Всё-таки альфы в таком невменяемом состоянии могут быть очень агрессивными, а Чонгук как бы тоже альфа и своя шея ему пока дорога. — Ты потерялся сейчас, — говорит он. — Но это поправимо, слышишь? Тэхён вынюхивает его кожу, проезжаясь влажными губами по бьющейся жилке. Обычно Чонгуку достаточно было бы пару раз щёлкнуть пальцами, чтобы привлечь внимание, но тут даже разговоры не помогают. Чон решает приступать к действиям, которые рекомендовал когда-то их профессор поведенческой психологии, когда он ещё учился на третьем курсе университета. Делать робкие шаги к окну, тогда как на нём практически висит чужая тушка, очень сложно. Но Чонгук не зря выкладывался в тренажерном зале, наращивая мышечную массу. От Тэхёна пахнет чем-то цитрусовым и в то же время морским. Чем-то таким, что отчаянно напоминает дорогой французкий парфюм. В комнате становится на порядок темнее. Она небольшая, но из-за того, что обставлена только самой необходимой мебелью, кажется просторной. Чонгук вздыхает, осторожно прикладывая ладонь к задней стороне шеи Тэхёна. Альфа вздрагивает. Его выступившие клыки царапают кожу Чона, заставляя того невольно напрячься. — Я тебе ничего плохого не сделаю. Я здесь для того, чтобы помочь. Ким, конечно же, может лишь рычать в ответ. На нём только домашние треники, и это не то, к чему могла быть подготовлена бисексуальная душенька Чонгука. У Тэхёна крепкие покатые плечи, красивый торс, плоский живот и милые родинки, которые разбросаны по его телу то тут, то там. Альфа усаживается на пол и тянет Чона за собой. Как бы ни хотелось оставаться в выигрышной позиции, но Чонгуку не удаётся удержаться на ногах. Он оседает, так внезапно оказываясь верхом на чужих коленях, что голова невольно дёргается в сторону двери, проверяя закрыта ли она. Если это кто-нибудь увидит… Хосок никогда не забудет ему такой прокол. Несмотря на то, что внутри Тэхёна, как и в любом другом альфе на планете Земля, живёт волк, он урчит. Этот звук отчаянно напоминает кошачьи мурлыканья. Да и само поведение уж слишком смахивает на повадки этих домашних питомцев. Ким трётся лбом о грудь Чонгука, укладывая руки позади его спины. Чон начинает подумывать о том, что помощь ему бы не помешала. Неплохо бы было иметь возле себя какой-нибудь транквилизатор. Да, для здоровья он будет не очень-то полезным, но точно не опасным, в отличие от того, что происходит сейчас. Тэхён ведёт себя как животное, которое хочет быть принятым в… Стаю? Чонгук полагает, что это именно так. Маленькая стая из двоих человек. Немыслимо. — Послушай, Тэхён, — пробует он опять. — Эй, ты слышишь меня? Приходится взять чужое лицо в свои ладони, чтобы привлечь внимание. У Кима взгляд совершенно расфокусированный. У него светло-карие глаза, которые отливают красноватым цветом. Уже лучше. Чонгук ведёт большими пальцами по его щекам, чувствуя едва появившуюся щетину. Очевидно кое-кто не успел пройти утренний моцион. Не удивительно. Все предыдущие разы, когда Чон сталкивался с подобными случаями, альфы не жаловали такие вот контакты. Именно это и выводило их из состояния сомнамбулы. С Тэхёном это не действует. Он легонько ведёт по спине Чонгука руками, едва касаясь пальцами клетчатой рубашки, которую тот накинул поверх серой футболки. Ким ведёт себя словно неприрученный зверь, потирается, ластится, урчит, фыркает, иногда встряхивает головой так, что каштановые волосы взмывают вверх, а после окантовывают лицо, завиваясь крупными кольцами. Чонгук тянется к карману в своих джинсах, решая, что пора бы перейти к более решительным действиям. У него уже слегка онемел зад, да и что за поза такая, Господи?.. Стыд и срам просто. Ким дёргается, стоит только поднести к его носу нашатырь. Для волков это сущее наказание, но вместо того, чтобы прийти в себя, Тэхён скулит и вжимается в Чонгука почти до боли. — Ну что ты, что ты, — шепчет тот, практически заваливаясь на спину. — Приходи в себя, слышишь? Твои друзья тебя заждались. А родители? Представляешь, как они беспокоятся? Если честно, то в таких делах Чонгук далеко не мастер. Он уже хочет открыть рот и заголосить на всю округу, подзывая Хосока, потому что старший куда более способный, но у Кима меняется дыхание. Если раньше оно частило, взяв быстрый темп, то сейчас кажется более спокойным. Чонгуку впервые приходит в голову мысль о том, что будет, когда альфа всё-таки очнётся? Вряд ли тот будет в восторге от такой близости с ним, Чоном. Чонгук привык к тому, как кривятся чужие лица в подобных ситуациях. Не всем нравятся обнимашки с другим альфой. — Знаешь, ты очень красивый, — шепчет Чон, рассматривая чужое лицо. Глаза Тэхёна будто бы мерцают, когда они встречаются взглядами. Руки Кима плавно перемещаются ниже, крепко впиваясь пальцами в полупопия, и Чонгук изгибается. — А я бы твои бёдра просто съел. Голос Тэхёна оказывается ниже, чем Чон себе навоображал. Возможно, потому что его голосовые связки пока не пришли в норму и он по инерции хрипит волком. Но, как бы то ни было, Чонгука это волнует в последнюю очередь. — Так ты… — прочищает он горло, чувствуя, как жар румянца ползёт вниз по щекам, к шее. — Уже в норме?.. Тэхён ухмыляется той особой улыбочкой, от которой сердце Чонгука переходит на галоп. — Ещё нет, но сейчас буду, — загадочно отвечает Ким, слегка придвигаясь вперёд, тем самым напоминая Чону в каком компромитирующем положении они находятся. — Хосо… — постыдно-писклявым голосом успевает он вякнуть, прежде, чем его выдох ловят губами. Тэхён не целует даже, а просто едва касается. Его аромат оседает сладостью на кончике языка. Боже, Чонгук, оказывается, совсем не готов к таким поворотам судьбы. Он всего лишь выпускник медицинского университета, у которого не так уж и много практики в таких делах. Он вообще учится на совершенно другой специальности и будь проклят Хосок со своими: «А давай ты ещё и здесь поднатореешь?». — Нормально? — причмокивает губами Ким. — Я же всё верно понял?.. — Эм… — блеет Чонгук. — Понял?.. Что ты понял?.. А, ладно, мне уже пора, служба, знаешь ли, — тараторит, выбираясь из чужих объятий. — Рад, что ты пришёл в себя. Больше не подавляй так своего волка. Ну… Тэхён смотрит на него снизу вверх, поджав под себя ноги и… Чонгук таращится на него в ответ, замолчав на полуслове. — Пойдём на свидание, мистер шикарная задница? — выдаёт Ким. Чонгук моргает, приоткрывая рот. С ним ещё никогда так откровенно не заигрывали. У него, конечно, разные ситуации бывали, но в мире, в котором такие отношения не поощряются… — А пойдём, — выпаливает он, сам же от своих слов впадая в шоковое состояние. Тэхён улыбается во все тридцать два, с кряхтением поднимаясь на ноги. — Вот и отличненько, — припевает, сощурив глаза. — Так как тебя зовут? Хотя, «мистер шикарная задница» мне тоже очень нравится. Тебе идёт. — Эм, — мямлит Чонгук. — Спасибо? — Не за что, ласточка, — скалится Ким, по-собачьи встряхиваясь всем телом. Он подходит достаточно близко для того, чтобы бедное сердечко Чона затрепетало. Боже, поведение не достойное альфы. — Чонгук, — бормочет он, стараясь не показывать, насколько его смущает эта ситуация. Тэхёна же, похоже, ни на грамм не волнует, раз он закусывает нижнюю губу, осматривая Чона с ног до головы. — Мне кажется, что начать наше свидание мы можем прямо сейчас. Сокджин как раз обед приготовил, — тянет носом Ким, ненавязчиво подхватывая Чонгука под руку. — Пойдём кушать, мистер шикарная-задница-Чонгук. Я бы сейчас и быка завалил. Это его «завалил» заставляет Чона покраснеть до свекольного цвета. Словно пятнадцатилетку какую-то. Да уж. Практикантик, кажется, конкретно влип.