Магический узор

Кто сказал, что магия непознаваема? Кто сказал, что магия для избранных? И кто сказал, что я не могу ей управлять? Чертовы границы! Из года в год, изо дня в день, из уст в уста… Это раздражающее «невозможно»! 5 лет. Я постоянно наблюдаю за сказочными волшебниками и пытаюсь повторять их движения, но мамина рука одергивает меня, ведь «так могут только маги, дорогая». 7 лет. Я бегаю в одежде брата, потому что так намного удобнее играть в догонялки, собирать вишню и скакать на лошади, но отцова рука одергивает меня, ведь «девочке так не пристало». 10 лет. Я ночами засиживаюсь в библиотеке с книгами, которые открывают мне, что мир намного больше, чем кажется моим родителям, но дедушка, которого мучает бессонница по ночам, шепчет мне, что «девушке стоило бы читать книги о рукоделии и ведении хозяйства». 15 лет. Я переодеваюсь юношей и собираюсь поступать в магический университет. Отец кричит, мать плачет, слуги смеются и прочат мне провал, ведь я «женщина и человек!» А я говорю, что у родителей есть трое запасных детей. 16 лет. Я окончила первый курс университета с отличием, год теории подошел к концу. Но меня исключают, когда узнают, что я человек, а не маг, и «у меня нет никаких способностей» для практики. 17 лет. Я - вольный слушатель всех лекций магического университета. Я не верю в Общую Магическую Теорию о том, что магия живая, и меня начинает преследовать Орден Хранителей Равновесия, ведь я «своими бесстыжими речами могу разозлить магическую природу». А еще я внимательно наблюдаю за змеями. 18 лет. Я больше не посещаю университет. Я ношу мужскую одежду. Я общаюсь с уличными магами. Я вне закона. И я точно знаю, что змеи видят магию. Не потому что они «магические твари», а потому что магия излучает тепловой узор, а змеи… О… Они умеют видеть тепло! 19 лет. Я изготавливаю очки. И теперь я умею видеть магию. Любую. Даже магию шестого уровня, которую ни за что не увидит маг пятого уровня. А я надену свои очки - и увижу. Увижу как безупречно красивый узор, извивающийся в воздухе и выполняющий свою задачу. Я знаю, что магия - это не живой организм. Магия - это просто-напросто энергия. 20 лет. И я могу ей управлять. Я возвращаюсь домой после выполнения очередного заказа. Звезды над головой отражаются в лужах под ногами, и я топчу их кожаными сапожками. Раз мои знания не имеют права на официальное существование, они существуют неофициально. Я могу красть, убивать, пытать. И меня не могут осудить - ведь я не маг. А не маг не может колдовать, это «невозможно». Я наступаю на очередную звездочку - и звездочка прыгает по волнам бесконечного водного пространства, а я бегу за этой дерзкой звездочкой по воде и смеюсь, словно младенец. Звезды надо мной, звезды под мной, и ничего, кроме счастья и огромной луны, до которой, кажется, рукой подать. Отличная иллюзия. На шестой уровень тянет. И кто же у нас создатель? Я надеваю очки, до этого плотно сидевшие на лбу - и звездочки, и луна, и вода мгновенно пропадают, а я вижу прекрасный, острозаточенный и витиеватый узор магического заклинания. Мне неважно, как заклинание создавали - пели, танцевали, говорили или ломали пальцы, складывая их в причудливые изгибы жестов, это все просто способы выразить и направить свою энергию, способы управлять ей. Но по сути это все бессмысленно, неважно, ведь сильному магу достаточно сосредоточенности. Важен лишь итоговый узор. И у каждого заклинания он свой. А я знаю наизусть все узоры, знаю все заклинания изо всех учебников, знаю все магические ходы. Кроме этого. А значит, узор создавал уличный маг. Сильный уличный маг. Новый уличный маг. Потому что в этом городе я знаю их всех. Но вот этого мага - я не знаю. Познакомимся. Я не могу стереть узор - закон сохранения энергии. Но я могу его подправить. Я беру свое перо с магической энергией внутри, и начинаю рисовать. О да, мне всегда нравилось рисовать. А каллиграфическая точность мне присуща с рождения. Снимаю очки. Звездочка бежит, бежит, бежит, и приводит меня к своему хозяину. Хозяин скалит в улыбке белоснежные клыки и потирает слегка подожённое его же звездочкой темно-пепельное крыло. Пахнет горелой плотью, но он не разозлен, он смеется, как ребенок, уверовавший в чудо: - О да! Всегда мечтал увидеть, как это работает! - Всем нравится, когда видят первый раз. - Когда ты украла мою книгу, я думал мне показалось. Вот это поворот сюжета! Кажется, создавая иллюзию, он ждал, что она приведет меня к нему... - О… Так это была твоя книга. - Ну да. Моя. - Неловкая складывается ситуация. Я, пожалуй, пойду. Он только отрицательно покачивает головой: - Знаешь, еще пять минут назад я был готов забрать свою книгу и отпустить тебя на все четыре стороны. Но сейчас, когда мы встретились лицом к лицу, дорогая, одно я могу сказать точно: ты никуда пойдешь. - Почему? - Ну хотя бы потому что твои друзья у меня. А он забавный. - У меня нет друзей. - Да, зато у твоих несуществующих друзей есть твои тетради с последними исследованиями. И они тебе нужны намного больше, чем друзья. А он умеет быть убедительным, скажу я вам. - Ну и чего ты хочешь? - Во-первых, свою книгу. - То есть будет и во-вторых? - Естественно. Я смеюсь и начинаю чертить в воздухе узор телепортации. Маг вздыхает и закатывает глаза: - Ну ты бы хоть очки свои надела… Я надеваю очки, и в первую секунду мне кажется, что я ослепла. Единый узор - теплый, нежный, мягкий, мерцающий, сверху, снизу, сбоку, спереди, сзади окутывает меня, словно мягкий кокон. И мне так тепло и уютно, будто я сейчас в бабочку превращусь и полечу сквозь время, мифы и предания. - Что это за херня? - медленно и четко я выговариваю каждое слово. - Искусство, а не херня! - незнакомец по-настоящему огорчен, где-то глубоко в душе мне даже неловко, - Специально для тебя создавал, думал, ты оценишь. - Я оценила твое потрясающее искусство, - мило скалюсь я в ответ, - а теперь, пожалуйста, убери эту херню искусство так же, как ты его создавал, пока я не приплела сюда своим перышком пару линий и не случилась катастрофа мирового масштаба. - Так в этом-то и загвоздка: ты не знаешь, что случится, если ты что-либо сюда приплетешь. Узор слишком сложный. Распутать его у тебя не получится. А не получится распутать - не получится и подправить. Так что можешь рискнуть и убить себя и меня, а можешь просто пойти со мной. Я думаю о том, что меньше всего на свете я люблю магические логова волшебников с их хаосом из зелий, пробирок и лягушачьих лапок. Думаю о том, как он смог создать такой узор, ведь никто из магов шестого уровня никогда такое не проворачивал. Думаю о том, как он вообще узнал, что существуют магические узоры и что этот магический узор будет именно таким. Думаю о том, что деньги за заказ мне, кажется, уже не светят. И послушно иду за ним. Не потому что его шантаж удался, а потому что он мне интересен. И у него изумительные синие глаза. Я хватаю его за руку для телепортации и не хочу ее отпускать. Кажется, кто-то подмешал в свое безразмерное заклинание пару линий влюбленности. - Не боишься экспериментировать? Я ведь и изнасиловать тебя могу, - ядовито замечаю я. Мой новый знакомый почему-то недоуменно и бесстрастно игнорирует мой вопрос, лишь морщится от пошлой фразы. Крепко обнимает меня крыльями во время перехода и галантно подает руку при выходе из портала: - Осторожно, здесь ступеньки. У него нет бесконечных лабиринтов и потайных комнат. Нет развешанных перьев феникса, языков драконов и шерсти единорогов. Есть очаг, стол, кресло, жесткая кровать, сундук со скудными пожитками и небольшая библиотека. А вот книги там… Я бы сказала, живые, потому что они дышат реальной магией. - Знаешь, а я, пожалуй, задержусь у тебя. На пару недель. Пока все не прочитаю. Он снова смеется и ставит на огонь кофейник. Огонь хищно облизывает медный узор, а маг внезапно поднимает на меня полные серьезности глаза: - Ты задержишься здесь на всю жизнь, Ири Алекастро Мельтибора. Одна из книг падает с полки и раскрывается, из нее высыпаются цветы и бесконечные луговые поля заполняют собой пространство на много милей вперед. Это уже не иллюзия, это часть абсолютной реальности. Предрассветные часы дышат свежестью, солнце только-только выглядывает из-за горизонта, я и маг стоим по колено в горящей от росы траве и смотрим друг на друга, на оставшуюся посреди поля печь и книжный шкаф. Огонек под чайником отчаянно шипит и плюется, а волшебник поднимает книгу и легким наклоном головы возвращает все на свои места. Мне должно быть страшно от его силы, но почему-то я не испытываю страха. Совсем. - Предупреждаю: если ты собираешься меня убить, я успею забрать тебя с собой. Однако он явно в недоумении: - И зачем же мне тебя убивать? Теперь в недоумении я: - А зачем тебе оставлять меня здесь навсегда? Сосуд для магии из меня не выйдет: я же человек. Колдовать у тебя тоже явно лучше моего получается. А… Дошло. Эксперименты будешь проводить. Жалко себя, конечно. Хотя на твоем месте, я, пожалуй, поступила бы точно также. Он окончательно выпадает в осадок: - Что, прости? Эксперименты? Дай тебе волю, и ты бы проводила надо мной эксперименты? Почему-то мне снова становится неловко. Он говорит так, будто он уверен, что я лучше, чем я есть на самом деле. И почему-то совсем не хочется его расстраивать. - Ну интересно же! Как ты все это делаешь? Ты будто и не маг вовсе, тебе не нужны вспомогательные предметы, чтобы колдовать, ты делаешь это мыслями, совершенно не напрягаешься, сразу управляешь чистым потоком энергии. Это не просто врожденная способность, это чистое понимание. Ты понимаешь, откуда ты ее берешь? И как преобразуешь? Чувствуешь это? Я уверенна, что магия не появляется из ниоткуда, ты ее откуда-то черпаешь, и черпаешь осмысленно! - Как и ты. Ты же черпаешь ее в свое перо. - Ну я-то просто собираю магию из уже готовых магических узоров, если честно, банально «ворую» ее, вижу в своих очках заклинание - и «втягиваю» магию в перо. Только делать это приходится очень аккуратно, «развязывая» заклинание с самого конца. Иначе есть риск поменять суть узора, и что угодно может произойти. Поэтому и не смогла твою магию собрать, слишком запутанно все. А вот ты ее сразу берешь и преобразуешь. Откуда берешь? - Давай без экспериментов. Я и так скажу: из окружающего мира. Ты никогда не замечала, что там, где создается заклинание, чуть вянет трава, или люди бледнеют и теряют сознание, или ручьи мельчают? Я сразу сосредотачиваюсь на перенаправлении энергии в заклинание, и без особых усилий создаю его. - Но как ты видишь магический узор? Как ты понял, что я его вижу? - На седьмом уровне это само собой выходит. На седьмом уровне, черт побери! На седьмом! Вот это птица высокого полета... - Но уровней шесть... - А тебя разве не бесит слово «невозможно»? Он смотрит на меня своими пронзительными синими глазами, и мне вновь становится не по себе. Словно он знает что-то такое, чего не знаю я. Словно он может читать мою душу, а я еще не доросла до него. - Бесит. Еще как бесит. И я почему-то счастливо смеюсь, и он почему-то смеется вместе со мной. Заваривает вкусный чай и протягивает мне кружку с золотыми облаками внутри. Почему-то пью, не чувствуя никакого подвоха. Или не хочу чувствовать, будь что будет. - Если бы я знала, что ты так крут, я бы… - Не стала красть мою книгу? - Нет. Украла бы тебя для своих экспериментов. Он только хмыкает в ответ: - Уже украла. - В смысле? Говори прямо, не загадками, пожалуйста, ненавижу это. - Ты реально ничего не чувствуешь?! - Да что я должна чувствовать? Он устало потирает виски руками. - Идиотка, я же твой соулмейт. Я тебя три года по всему миру ищу. Я пытаюсь осмыслить и принять сказанное. - Но я - человек. У нас не бывает соулмейтов. - Да, ты - человек, а я - маг. А у нас бывают. Именно поэтому чертовых три года. Я даже представить себе не мог, что ты - человек. И воровка. И притворяешься мужиком. И хамишь как дышишь. И мечтаешь ставить надо мной эксперименты. - И как? Как ты это ощущаешь? Какого это - чувствовать соулмейта? - Будто бы я всю жизнь был половиной и не понимал этого. А увидел тебя - и теперь знаю, какого это - быть целиком. А ты? Ничего? Совсем ничего, да? Его крылья опущены вниз и устало волочатся по полу. И мне кажется, что я чувствую, как ему больно и тяжело. - Ну… Я… - Понятно. Ничего... Человек. Он будто выплевывает последнее слово, наполненное горечью через край. Какого черта?! - Да, я - человек! Но я горжусь этим, ясно? Горжусь тем, что я делаю вещи покруче, чем маги шестого уровня. И если ты - мой соулмейт, я не собираюсь отказываться от тебя, только потому что я - человек. Он лишь презрительно и горько фыркает в ответ: - Дело не в отказе. Дело в том, что ты можешь изменить, разлюбить, забыть, продать. Пустить на эксперименты. Ты - человек, и ты не знаешь, что значит полюбить. Я сажусь рядом с ним на узкую кушетку и зажигаю сигарету. Он злобно смотрит на тлеющий огонек и сигарета мгновенно тухнет. Я не сопротивляюсь. Давно пора было завязать с этой привычкой. - Хреново же ты знаешь людей, дорогой. - Ты ведь ничего не чувствуешь. И не почувствуешь. Тебе не дано. - А тебя разве не бесит слово «невозможно»? Он слабо-слабо улыбается уголками губ. И я хочу поцеловать эту улыбку, хочу украсть ее и сделать своей навсегда. - Как твое имя? - Феликс. - Красиво… - я беру его руку в свою ладонь, и на душе у меня впервые за двадцать лет легко и спокойно, - Феликс, у людей просто все иначе. Нам нужно время, чтобы полюбить.