По Шекспиру

- Шерлок, ты можешь прекратить это... хотя бы на пять минут? - кричит Джон, отложив в сторону газету. Снизу доносится грохот, звон посуды, и... лязг шпаги. Холмс цитирует Шекспира, носится по дому с этой шпагой с самого утра, пугая соседей. Он притащил в дом манекен для тренировок, надел на него костюм от Вивьен Вествуд и калечил его. Совпадение? Ага, конечно. А Шерлок — типичный герой дешёвого исторического фильма: белая рубашка, несколько верхних пуговиц расстёгнуты, кудрявая шевелюра. Джон отметил, что на «жёстком диске» Шерлока много места отведено Шекспиру. - Кто, злом владея, зла не причинит, - удар, - не пользуясь всей мощью этой власти, Кто двигает других, но, как гранит, - ещё удар, - Неколебим и не подвержен страсти... - звучало этажом ниже, словно гром, на фоне резкого звона металла. Джон нервно потирал пальцами виски, прикрыл глаза. Хотя бы немного тишины, немного спокойствия... - Неколебим и не подвержен страсти, - повторил он тихо и медленно, будто засыпая. - Джон! - раздалось буквально в метре от него. Ватсон вздрогнул, машинально схватился за сердце, уставился на Шерлока, который каким-то невероятным образом уже оказался здесь. Рубашка застёгнута лишь на две последние пуговицы, Шерлок громко дышит, ошалело смотрит на Джона. Он улыбается. - Я слышу сердце друга моего, - он обвёл взглядом комнату, - А все кругом беззвучно и мертво. Ватсон вздыхает. - Беззвучно? Шерлок, ты издеваешься? Твои сумасшедшие выходки загнали меня сюда, как в клетку, а миссис Хадсон, можно сказать, убежала, я надеюсь, что в магазин. Сколько ещё это может продолжаться? - Пока у меня не будет нового дела, - спокойно ответил тот. - Надеюсь, это случится как можно скорее. Поверить не могу, что действительно желаю кому-то смерти. - пробормотал Джон, потянулся за газетой, но на неё резко опустилась ладонь Шерлока. Джон поднял глаза и встретился взглядом с этим сумасшедшим. Он совсем рядом. Близко, как никогда. Чтобы оказаться на его уровне, Шерлок опустился на одно колено. Это всё как-то странно. Расширены зрачки, дыхание прерывистое. - Шерлок... - с наигранным недовольством произносит Джон. Всё, чего он хочет сейчас — чтобы Шерлок прекратил. Чтобы Шерлок отошёл от него. Джон не железный, и так близко приближаться к нему, тяжело дыша, с туманным взглядом, просто опасно. - Тебе нравится Шекспир? - спрашивает Шерлок. Джон, не в силах отвести взгляда, кивает. - После стольких часов, сколько я слушал его в твоём исполнении... Но да, мне нравится. - Я хочу услышать. - Что услышать? - Прочитай мне отрывок, или цитату. - Зачем? - Мне... интересно. Джон с трудом глотает слюну. - Тогда ты отстанешь? - спрашивает он, и детектив с улыбкой кивает. Шерлок-Шерлок, ты что, что ты творишь? Ты с ума сошёл? Ватсон смотрит в глаза социопату, пытается вспомнить хоть что-то. Но даже простой детский стишок кажется сверхзадачей, что уж говорить о Шекспире. Шерлок внимательно смотрит на него, серьёзно, испытующе. Ну, давай же, Джон, вспомни хоть что-то, и тогда твоё наваждение покинет тебя, прекратит нагло соблазнять и оставит в покое. Он услышал свой голос со стороны, ужаснулся сказанному. Джон не знал, как это получилось, но фраза оказалась самой верной, правдивой, потому произнести её вслух оказалось большой глупостью. - В своём несчастье одному я рад, - что ты — мой грех, и ты — мой вечный ад… - Слова потонули в тишине, и Джон прикусил язык, но было поздно. Как, как это получилось?! Он спрятал взгляд, надеясь, что Шерлок пропустит мимо ушей скрытый (ха-ха) смысл этой фразы. Молчание. Чертовски долгое. Эта идиотская шпага в его ладони, белая рубашка... расстёгнутая белая рубашка, Джон ненавидел её! Шерлок так и стоял, преклонив перед ним одно колено, и теперь это выглядело ещё более символично. Хорошо, что их никто не видит и не слышит. Слухи о подобном поэтическом вечере разошлись бы быстро. - Истина любит действовать открыто, - отвечает он, низким, ровным голосом. - Шерлок, с меня хватит! Идиотизм какой-то! - но Шерлок упрямо смотрит на него, и что-то в этом взгляде заставляет Джона мгновенно замолчать. Это что, игра какая? Истина любит действовать открыто. Кажется, Джон понял, что Шерлок имеет в виду. Но он ничего не мог вспомнить. Минута, другая. А Шерлок всё смотрит. И его дыхание всё такое же учащённое, как ни странно. - Джон, вспоминай, - произнёс Шерлок почти нежно, нетерпеливо. Такой интонации в его голосе Джон в жизни не слышал. Он даже не успел подумать, как услышал, что произносит слова: - И кровавое преступление не обнаруживает себя так скоро, как любовь, желающая быть скрытой. - Джон захлопнул рот, но слова уже были произнесены. Шерлок улыбался. - Отли-и-ично, это мне нравится. - Шерлок, хватит, что ты опять придумал?! - он протестовал, протестовал, протестовал. Его разум протестовал, его здравый смысл протестовал... но его тело и душа скандировали «ЕЩЁ!» Холмс вдруг оказался ещё ближе к Джону, и возражения мгновенно прекратились. Шерлок осторожно положил шпагу на пол, пододвинулся к Джону. Ватсон понимал, что-то идёт не так. Его мозг перебирал архив в поисках спасительной фразы, любой фразы, и он судорожно принялся произносить её, словно она могла, как молитва, защитить его от Шерлока. - Ты говоришь, что нет любви во мне. Но разве я, ведя войну с тобою, не на твоей воюю стороне и не сдаю оружия без боя? - Шерлок опять улыбается, приблизившись. Не та фраза. Совсем не та. Так только хуже! - Это должен был говорить я. - замечает Шерлок. Джон машинально отдаляется от него. Холмс не ведает, что творит. Джон больше не знает фраз, по крайней мере, не может сказать. Он вжимается в кресло всем телом, пытаясь увеличить дистанцию между ним и Шерлоком. Детектив осторожно прикасается пальцами к его запястью, кладёт руку Джона себе на затылок. Его рука безвольная, будто без костей, однако, пальцы Джона машинально зарываются в мягкие волосы Шерлока. Джон закрывает глаза, и больше ничего не может сказать, как и Шерлок... Джон чувствует его вес на себе. Детектив вдруг неумело целует его, но Джон быстро помогает ему сориентироваться в этом деле. Шерлок быстро учится. Чертовски быстро учится. Какой замечательный способ заткнуть его. Как же Джон раньше не догадался? Боже мой, неужели Шерлок раньше не целовался? Хотя в эту самую секунду, целуя Шерлока, Джону самому казалось, что это его первый поцелуй. Шерлок отдаляется от него. Он пытается произнести очередную цитату, но после первых двух слов Джон снова накрывает его губы своими и уже впивается пальцами в его волосы. Шерлок вырывается, считая своим долгом закончить предложение. - Заткнись, Шерлок, просто заткнись, иначе я не знаю, что я с тобой сделаю, - шипит Джон, притягивая своего социопата обратно к себе за рубашку. Шерлок вырывается. Довольно долго вырывается, и это превращается в небольшую войну с поцелуями и лёгкими укусами. - Что ты со мной сделаешь? - спрашивает он, многозначительно улыбаясь.