Спасибо, чертов Поттер.

Люциус сидел на белоснежном кожаном диване в мэноре и раздраженно поводил плечами. Из-за закрытой двери доносился веселый гогот и, временами, ненормативная лексика. С тех пор, как Драко и этот чертов Поттер выяснили раз и навсегда свои отношения, успев перед этим попить друг другу кучу крови, вытрепать все нервы и разнести пол Хогвартса, национальный герой стал частым гостем в мэноре, что не то чтобы слишком радовало старшего Малфоя. И как бы высокомерно он не держался, как бы не выискивал в гриффе все новые и новые недостатки, приходилось признать, что он просто ревновал сына. Ревновал до омерзения сильно. Потому что наглый Поттер из-под носа увел у него самое дорогое. Его наследника. Главное сокровище. Отраду отцовского сердца. Просто ворвался в размеренную жизнь аристократа и нагло спер его любимого сына. Со всеми потрохами и прилегающими частями тела и души. Люц зло дернул плечом. Он ничего не мог с собой поделать и, хотя с появления этого засранца в качестве «друга» прошел уже месяц – аристократ все никак не мог принять сердцем тот факт, что, кажется, вихрастый брюнет теперь станет частью жизни их семьи. И, зная Драко, вполне возможно, что весьма скоро – частью официальной. Упертость наследника не уступала отцовской. Только была еще и помножена на юношеские пыл и максимализм: «Люблю. Нужен. Ничего не волнует. Точка». И насмарку все годы воспитания, выдержки и еще кучи прививаемых весьма ценных качеств, которыми (по мнению Люциуса) должен был обладать настоящий Малфой. И тут бац – любофф. Ну какая у них там любовь-то?! Подростковый бисексуализм и жажда экспериментов. Так и кувыркайтесь себе, чтобы не знал никто. Зачем так-то? Люциус даже из вредности пригласил временно пожить в мэноре Снейпа, с которым отношения у Поттера так и не наладились. В надежде, что этот факт несколько остудит пыл очкастого на частые посещения особняка. Ну, то есть как «пригласил». На самом деле старший-Малфой заявился к Зельевару с бутылкой огневиски и прилип к декану, как пиявка. Северус отбивался как мог, но конкретно перебравший блондин так художественно описывал свои страдания от нахождения рядом с Драко «этого недоразумения», так возмущенно размахивал руками и носился по лаборатории, что Северус попросту испугался за свои зелья и реактивы. Активно жестикулирующий и мечущийся друг вполне мог ненароком разбить что-то ценное. А, учитывая то, что сдержанный Люциус крайне редко так проявлял свои эмоции, выходило, что ему и правда «не фонтан». Даже если бОльшую часть событий он приукрасил. К тому же, Снейп четко осознавал, что друг не отвяжется. Об упрямстве Малфоев ходили легенды. С того вполне сталось бы задалбывать Северуса целыми днями и результат, в конце-концов, был бы тот же. Только с гораздо бОльшим количеством вытрепанных нервов. Снейп все-равно на месяц переехал бы в мэнор. Что так, что так. Частично из-за прессинга, частично из-за того, что – друг. Только немного повыделываться все-равно не мешало. Чтоб Малфой не зазнавался шибко. Люц, у которого как раз закончились все веские доводы из разряда: «этот твой Поттер шаркает ногами» и «он даже не умеет нормально носить носки. Они у него сползают. А брюки короткие!»… в общем, Малфой-старший просто уцепился в мантию слизеринского декана и заявил, что никуда не уйдет и останется прямо тут, пока Северус не примет во внимания его страдания и не переселился в мэнор хотя бы на месяц. Чтобы подставить дружеское плечо товарищу и дать время «акклиматизироваться». На этом Люциус был вынужден замолчать, так как в легких закончился воздух, а в запале – силы. Концерт был окончен. Так и поселился Зельевар в гостевой комнате мэнора. Только вот Люцу не особо от этого полегчало. Все вышло не так, как это видел аристократ. Друг вовсе не таскался следом за вихрастым и не троллил его, как в Школе. Он не пытался словно невзначай вклиниться между крестником и его личной симпатией, когда те слишком уж любезничали «на людях». С его превосходно-отточенного под сарказм языка не слетали беспрерывным потоком желчные острые комментарии в адрес мальчишки-Поттера. Нет. Северус часами торчал в лаборатории, а блондин вынужден был сидеть и злиться в одиночку. Вот и сейчас. Надувшись как индюк, Малфой терпеливо поджидал, когда товарищ выйдет хотя бы в туалет, чтобы сцапать того и начать жаловаться на раздражающего Поттера. И дождался. Пока что-то бормочущий себе под нос Снейп посещал место общественного пользования, под дверью его уже караулили и нетерпеливо притоптывали ногой. Вышедшего Зельевара попросту сцапали за шкирку и потащили к упомянутому уже дивану на «беседу». - Люциус! – возмущенный Северус, вынырнувший из своих мыслей об очередном экспериментальном рецепте, задергался и попытался вывернуться. – Сдурел? Пусти. По пятам за мной ходить собрался? У меня там… - А у меня «там»! – зло отчеканил аристократ, тыча пальцем в дверь, из-за которой продолжали доноситься взрывы хохота. – Ты обещал помогать, а сам торчишь у себя и ни черта не делаешь! Вот что они там так ржут?! Снейп скривил губы и попытался в очередной раз отцепить от себя длинные сильные пальцы. Тщетно. Хозяин дома не собирался упускать возможность высказать свои метания. - Ну ржут… Люц, а ты как хотел? Вопрос уже решен, если я хоть немного знаю Драко. Поттеру тут быть и ты ничего с этим не поделаешь. Если только выгонишь его вместе с сыном. И вместо того, чтобы сидеть тут и подслушивать – лучше бы делом занялся, а не бухтел, как старая бабка. - Кха, - от неожиданности поперхнулся ругательным словом блондин. - Не плюйся. И пусти меня, - снова попытался вывернуться слизеринский декан. - Стоять! - рявкнул стремительно краснеющий от злости Малфой. Смех за дверью стих. Северус чертыхнулся и, в ответ схватив за грудки блондина, метнулся с ним за ближайший угол. - Люций, если ты не желаешь быть застуканным под дверью, тебе стоит поумерить громкость твоего голоса. - Мой мэнор! Где хочу, там и хожу, - с обидой зашипел блондин, все же снижая тон и прислушиваясь к удаляющимся шагам двух пар ног. – А ты вместо того, чтобы… - Чтобы что? Ты ожидал, что я буду вместе с тобой тут размазывать сопли и костерить на чем свет стоит этого лохматого выскочку? - Вообще-то да! - Друг мой, Люциус, - покровительно похлопал того по плечу Зельевар. - Я здесь затем, чтобы как раз возвращать тебя в реальность и напоминать кто ты. А не способствовать твоему превращению в размазню. Так что даже не надейся. И, может уже отпустишь воротник моей рубашки и отодвинешься? А то не дай Боже нас застукают в такой позе. Компрометирующее, не находишь? Люциус застыл с открытым ртом и зачем-то скользнул глазами по ехидно ухмыляющимся губам друга. В пылу спора аристократ как-то и не заметил, что находился со Снейпом слишком уж близко. Буквально сталкиваясь носами. Пока хозяин мэнора шепотом орал тому в лицо, все что думал по поводу сложившейся ситуации – эта мысль ему в голову не приходила. Но, после столь саркастичного замечания… Раскрасневшийся Малфой осознал, что с силой тянул на себя брюнета, будто стремясь как можно глубже донести до того собственную мысль и глубину возмущения. От его хватки рубашка гостя расстегнулась на пару пуговиц и взору предстала яремная впадина и острый кадык. Люциус глупо уставился на капельку пота на шее друга. Кадык дернулся. - Люц! - еще строже оддернул хозяина дома Зельевар, чуть вздрогнув от этого задумчивого пристального взгляда. – Сейчас, по всем законам подлости, мимо вполне могут протопать Драко с Поттером. Или Нарцисса. А ты тут зажимаешь меня в углу. Как объяснять будешь? Малфой, очнувшись, возмущенно отшатнулся, зачем-то отряхивая со своих рукавов несуществующую пыль. - Очень нужно, - вздернув надменно голову фыркнул он, не замечая, что Снейп старательно отводит глаза. – Не хочешь помогать – ну и фиг с тобой! Друг называется! А я-то… Махнув рукой, Малфой гордо двинулся в сторону своего кабинета, так и не обратив внимание на то, что Северус не шелохнулся и зрачки его чуть расширены. Отмерев спустя секунду, Зельевар тихо вздохнул и пружинистой походкой направился обратно, в свою лабораторию, на ходу застегивая чуть подрагивающей рукой пуговицы ворота и вновь становясь невозмутимо-непробиваемым собой… *** - Сев, а Сев… Задремавший в кресле с большим томом «Редких катализаторов и усилителей магических трав и особо ценных ингредиентов» 1231 года выпуска, Северус резко подскочил и выронил книгу. Ветхий том упал на пол переплетом вниз и пожелтевшие хрупкие страницы его опасно смялись. Резко проведя рукой по лицу, будто снимая паутину сонного морока, Зельевар бережно поднял книгу и осторожно разгладил листки, вернув раритет на журнальный столик. Лишь после этого он гневно развернулся к двери, где маячила знакомая блондинистая шевелюра и, очевидно, что-то от него хотела в… - 3 часа ночи?! Люций, какого…? - Сев, давай выпьем, а? А то самому как-то… - С дубу рухнул?!!! – вспылил брюнет, от возмущения воспользовавшись плебейским магловским ругательством из далекого-далекого детства, которое само как-то всплыло в памяти. – Другого времени не нашел? Я спал вообще-то! Как и все нормальные люди в этом время суток. Сгинь! Малфой осторожно ввинтился в комнату, прикрывая за собой дверь и потрясая полупустой бутылкой огневиски. - Ну Север! Не шипи. Спал ты все-равно в кресле. А там неудобно. А тут мы… с ней вот. - С кем с ней? – не понял сонный Зельевар. - Да с бутылкой же! Шли мимо… - Шли мимо… ты скоро мозгами тронешься, Люц. Чего тебе не спится? Шел он… мимо… Малфой оскорбленно поджал губы, сведя вместе брови и падая на кровать. Закинул ногу на ногу и обиженно замолк. Снейп, подавив зевок, вздохнул. - Ну чего там у тебя? Валяй давай. И наливай уже что ли. Не зря же тащил… Присмотревшись к другу, Снейп заметил, что у того чуть поддергивается жилка над глазом, а сам он бледнее обычного. Такого товарища Зельевар даже не смог упрекнуть, что тот плюхнулся в домашних брюках прямо на его постель. Отчаянно борясь с зевотой и поднимаясь из объятий мягкого уютного кресла, мужчина сделал пару шагов к кровати и задумчиво остановился. Почему-то, сесть рядом оказалось… сложно. На постель. Ночью. С другим мужчиной. Нет, именно с Люциусом. Потоптавшись, Северус все же примостился на краешек, беря у друга бокал с янтарной остро-пахнущей жидкостью. - Так что там у тебя?, - в очередной раз вопросил гость. Блондин трагично-дрожащим голосом тихо выдал: - Он оставил его на ночь. Сейчас. Здесь. И заклинание повесили. Неслышимости. Снейп хмыкнул и разом осушил бокал, даже не поморщившись. - Тебя смущает заклинание? Послушать что ли хотел? - Совсем сбрендил?! – испуганно вытаращился на него Малфой. - Да пошутил я, - отмахнулся от него Снейп. – Так ты приперся ко мне в 3 часа ночи, чтобы сообщить сию радостную новость? Не думаю, что я нуждался именно в этой информации для хорошего сна. Спасибо. И до завтра. Но выставить Люциуса за дверь было не так-то просто, как и говорилось в начале. В последнее время этот аристократ становился все более невыносим. Вот и сейчас, схватил Зельевара за рукав, тот настойчиво что-то бубнел и сверкал глазами. Вынырнувший из своих мыслей брюнет, ухватил конец речи и, очевидно, самую суть. - … в первый раз оставил его тут! И они там сейчас, очевидно, не уроки учат! Полог тишины повесили! Зачем, а? Сев, ну они же там прямо сейчас. Мой мальчик и этот! И… и… Северус, которого от виски еще больше потянуло в сон, не особо впечатлялся излияниями Люциуса и того это крайне злило. - И что? – зевнув так, что чуть не вывихнул себе челюсть, отозвался слизеринский декан. – Не думаю, что это их первый секс… - Молчи! Слышать не хочу! - А еще недавно тебя возмутил Полог Тишины, - не удержался от «шпильки» Снейп, который в любом состоянии оставался самим собой и не мог упустить возможность поддеть хозяина дома, который находился сейчас в полном раздрае. - СЕВЕР! - Да не ори. От меня что хочешь? - Ничего не хочу, - буркнул, будто сдуваясь Люциус. - А спать не могу. Как подумаю, что они там… - Так не думай. Выпей зелье сна без сновидений и дело с концом. - Не говори мне про «концы», - все-таки сорвался в истерику блондин, вскакивая и начиная бегать по комнате. – Он… а тот… и они… в моем доме… А Нарси спит. И хоть бы что! А я…. Снейп, которому лень было вставать, дождался пока Люциус в очередной раз «пробежит» мимо него и дернул того за руку, плюхая рядом с собой на кровать. - Угомонись. Что тебя так бесит? То, что это именно Поттер? Или то, что выбор Драко – парень? В этот вопросе был подвох, но Малфой никак не смог бы разглядеть его в таком состоянии. А Северус весь внутренне замер и обратился вслух. Эту тему они никогда не трогали. И почему-то брюнету был очень важен ответ... *** Люциус рассеянно глотнул прямо из бутылки, проигнорировав оставшуюся у него в бокале жидкость. Он слишком нервничал, чтобы рассуждать сейчас о таком. А настырный Снейп будто не видел этого и продолжал «копать». Ну откуда Люцу было знать? Его и так ситуация бесила настолько, что искать корни всего этого казалось просто незачем. Вот если бы Драко привел девушку… И, не то, чтобы Люциус имел предрассудки, но… Все же женщины как-то ближе к теме. Понятнее. Привычнее. Удобнее. - Не знаю, - буркнул он наконец. – Это противоречит всему, чему я его учил. Всему тому, каким я видел его будущее. Надежды на что лелеял годами. Крепкий союз. Невестка. Внуки… И что его вообще привлекло в этом? Я хочу сказать… у женщин же формы, изгибы и все такое. Это естественно. А так? Никогда не замечал за ним… Астория… еще кто-то… Но это были точно девушки. И вот… Расстроенный блондин умолк и уставился в пол. По лицу Снейпа скользнула темная тень, которая тут же скрылась за маской беспристрастности. - Знаешь, Люц, - тихо сказал Северус, отсаживаясь от друга чуть дальше. – Шел бы ты спать и оставил их покое. Смирись. Поттер не самый худший вариант. Ты видел, как светятся у Драко глаза и как он ожил? Я его таким помню только во время их школьных стычек с Поттером. Чтобы такая энергия и жажда жизни, а не пустой озлобленный взгляд. Не лезь к молодняку. У Поттера есть и слава, и положение, и деньги и что ты там еще желал от партии Драко? Вот и успокойся. А внуки… Что ж. И тут есть варианты, спасибо магии. Вопрос лишь в том, чтобы ты усмирил наконец свое эго и прекратил псешить. Не рушь им жизнь. В наши дни повстречать взаимность… Угрюмый брюнет замолчал и красноречиво указал ладонью товарищу на дверь. Тот и бровью не повел, продолжая сидеть на кровати и таращиться в отсветы пламени свечи в бутылке. - Люций. Будь добр. Покинь мою спальню. У меня слипаются глаза. Холодный отстраненный тон Снейпа змеей влился в сознание аристократа. Малфой будто очнулся и нехотя пробормотал: - Я в кресле посижу. Идти мимо ТОЙ двери… понимаешь ли… Вдруг «Полог» сбойнет или еще что… Север, я же не выдержу. Мое воображение… Знать, что именно сейчас… руку протяни и… Драко… Он сам… или его… ох, мое сердце. Нет, я уж лучше тут. До рассвета недолго. Часа 3-4. - Сбрендил? – Северус попытался спихнуть друга с кровати. – Дуй к Нарси. Аппарируй, наконец, если так боишься. Сюда же ты дошел… - Сюда дошел, - протянул Малфой. – Потому что шел с целью, и «там» еще только все начиналось. Я быстренько проскочил. А теперь-то… конечно… все в самом разгаре… И я слишком не в себе, чтобы аппарировать безопасно. Мне только расщепа не хватало. Тут сидеть буду, сказал. Блондин скоренько переместился в кресло и отвернулся к окну, упрямо поджав губы в тонкую-тонкую линию. На улице не было ничего интересного. Даже звезд разглядеть не представлялось возможным за плотными тучами. Луны тоже не было. Только Люциус все-равно продолжал упорно таращиться в «никуда», подразумевая, что никто и ничто не сдвинет его отсюда до рассвета. Шах и мат. - Тьфу на тебя! – разозлился отчаянно борющийся со сном Северус. До этого он не спал 3 ночи подряд, заканчивая один из своих образцов и сейчас просто падал с ног. – Ну и сиди. Только тихо сиди, понял? Если ты меня за эти 4 часа до утра снова разбудишь – клянусь, зааважу, не думая! - Пф-ф-ф… - Фыркает он еще, - ругался у себя в голове Снейп, педантично разглаживая ладонью складки на собственном ложе, которые образовал неугомонно-елозящий на покрывале Люциус. – Ну и пусть сидит, остолоп. Раздул тут проблему… Ханжа! Последнее слово царапнуло изнутри острой иглой и Снейп вздрогнул. Не глядя больше на Малфоя, он скинул домашние тапочки и повалился на кровать, натягивая на себя покрывало до подбородка и поворачиваясь на правый бок. Невербальным заклинанием заставил пламя фитиля уменьшиться до минимальных размеров, лишь бы Люц различал вокруг себя хотя бы очертания предметов. Тот и не шелохнулся, молча принимая условия. Растянувшись в полный рост и постепенно расслабляя мышцы тела, Северус не выдержал и тихонько застонал от удовольствия. Скрюченная 3 ночи подряд над пробирками спина, наконец, получила долгожданный покой. Веки сами собой закрылись и организм был готов «отбыть в Царство Морфея», как, на границе сна и яви губы сами собой шепнули: - В любви нет ничего плохого, Люций. Даже в такой… Это великое счастье… Спустя секунду Зельевар уже храпел и вряд ли вспомнил бы с утра об этих словах, а вот Малфой изумленно вытаращился, чуть не уронив на пол бутылку. Ожидать таких слов от желчного саркастичного декана было все-равно, что ждать снега летом. Ну или благосклонности от соплохвоста. Блондин нахмурился, закусывая губу и, погодя, снова прикладываясь к виски. «Великое счастье? Что он имел ввиду? Могу ли я назвать наш С Нарси брак великим счастьем? Скорее – тихой надежной гаванью. Опорой. Великое счастье…» Люц беспокойно заворочался в кресле, примеряя эту фразу на себя так и эдак. Выходило, что «Великое счастье» он испытал, лишь когда родился Драко. В остальном же… Милая нежная и надежная Нарцисса… Выгодная партия и скорее партнер, чем крышесносная любовь… Спокойное предсказуемое течение семейной жизни… Привычный теплый огонек их отношений… Блондин раздраженно передернул плечами, вспоминая ту страсть, что ему пару раз довелось «подсмотреть» у сына с его очкастым, когда те неосторожно зажимались по углам. Люц впервые несколько по-другому взглянул на все это. Задумался, припоминая. То, как искрила вокруг них магия, поощряя и благословляя их союз. Подтверждая искренность чувств обоих сторон. То как сверкали глаза сына и как горели за стеклами дурацких очков глаза Поттера. То, с какой жадностью они всматривались друг в друга и как старались постоянно сохранить хоть малейший тактильный контакт, будто испытывая друг по другу дикий голод. Аристократ вздохнул, понимая, что у него самого за всю жизнь такого не было. А вот… хотелось бы… Внезапная мысль заставила подскочить в кресле и разлить на пол немного виски. Что ж это? Теперь он ЗАВИДОВАЛ Драко? О Господи! Это все алкоголь! Совсем башка ни к черту стала. Нужно попробовать хотя бы подремать. Обо все этом он подумает утром. Возможно, тут все же есть рациональное зерно… Возможно, спустя время он смог бы спокойнее… Малфой заелозил в кресле, пытаясь найти максимально удобную позу. Вот только, привыкшему к комфорту аристократу это оказалось не так-то легко. Сначала в бок немилосердно впивался подлокотник. Потом от неудобного положения начала неметь шея и затекать ноги. Люциус вздыхал, шипел, ворочался и отчаянно хотел спать. Провозившись так около получаса он злобно сел прямо и покосился на безмятежно дрыхнущего Снейпа. Тот, будто издеваясь, мирно сопел на своей подушке, даже во сне умудряясь достойно «отвечать» аристократу. Блондин прищурился и вгляделся в спящее лицо. Если так подумать – этого он не делал никогда. Как-то не приходило в голову да и не доводилось. А сейчас стало интересно. Вечная морщинка меж бровей Зельевара разгладилась, убирая тому годов эдак -цать. И саркастичная полуухмылка покинула бледные губы, уголки которых чуть опустились, будто в давней затаенной печали. Волосы воронова крыла разметались по белоснежной наволочке, создавая красоту утонченного контраста. В целом, брюнета хоть и нельзя было назвать красивым в общепринятых понятиях, но его внешность определенно запоминалась и западала в душу. Люциус хмыкнул, обозвав себя пьяным идиотом и малодушно покосился на соседнюю свободную подушку. Все кровати в мэноре были большими и двуспальными. Хозяин поместья любил роскошь и шик во всем. Снейп же и вовсе примостился на самом краю. Две трети спального места были свободны. Люц поджал губы и отвернулся, гордо намереваясь снова вернуться в свое проклятущее кресло. Но его ноги решили все за него. Будто сомнамбула Малфой подошел к кровати и рухнул на нее поверх покрывала лицом вниз. Да так и не нашел в себе сил подняться. Блаженство… Уже проваливаясь в навь, он вяло подумал о том, что скажет на это самоуправство Снейп, если проснется первым, но… темнота накрыла собой измученный ревностью отцовский разум и Люциус плавно перешел в миры той стороны бытия. А попросту говоря – уснул мертвым сном. *** Лишь только забрезжил рассвет, Северус резко распахнул глаза, будто его кто-то пихнул в бок. От такого спонтанного перехода из одного состояния в другое он не сразу сообразил что, чего и как. Часто заморгал и чуть отвел назад плечи, хрустнув спиной. А, вспомнив вчерашнее, тут же метнул взгляд на пресловутое кресло. Пусто. Слава Богу. Ушел. Протяжный всхрап с соседней подушки чуть не заставил Северуса совсем не по-мужски взвизгнуть и рвануть в сторону. Колоссальным усилием воли маг заставил себя не дурить и остаться на месте. Осторожно скосил глаза. «Ну бл*ть!». На правой стороне ЕГО кровати преспокойно дрых Малфой и, судя по всему, ему было очень даже комфортно. «Каков нахал на самом деле! Разговор шел лишь о кресле!». Люциус выглядел таким безмятежным и невинным, что Зельевар даже хмыкнул, отходя от первого шока. «И что этот аристократ себе позволяет?» На полу виднелись капли пролитого виски, что педант с большим неудовольствием выявил тут же. Под глазами Люциуса залегли глубокие тени, будто на его плечах лежал тяжелый груз. Платиновые, всегда идеальные волосы, во сне спутались и это придавало гордому аристократу какую-то «заземленность». Какую-то беззащитность. Какую-то… настоящесть. Снейп горько усмехнулся. Друг. Единственное доступное Зельевару место рядом с ним. Единственная «ниша», которую он успел занять еще со школьных лет и отчаянно боялся потерять все эти годы. Привязанность, которую даже внутри своей головы не получалось назвать по-другому… Чувство, которое Снейп ненавидел и берег. Отрицал и прятал от самого себя. Желание быть рядом. Хотя бы как… кто-то. Выработав такой жесткий и саркастичный характер, который позволял обмануть даже Малфоя, Северус очень удачно маскировался все эти годы, но сейчас… Когда этот Поттер так спокойно смог «подчинить» себе и завоевать его крестника… Когда на глазах Снейпа разыгрывались такие сюжеты, что сердце отчаянно трепыхалось в груди и саднило… Обманывать самого себя становилось все сложнее. Нарастал внутренний бунт, тщательно сдерживаемый и подавляемый все эти годы. Выдержка сбоила. Холодная отчужденная маска трещала по швам. Заледеневшая одинокая душа требовала своего все громче. Бессознательное пробивало путь наружу, как в случае с последней фразой перед сном, о которой Северус (по счастью) не вспомнил. Снейп осторожно опустил голову назад на подушку и позволил себе внимательно и долго смотреть в лицо друга. Об этом все-равно не узнает никто. Такие знакомые и дорогие сердцу черты. Такой желанный и близкий человек, которому Зельевар был не особо-то нужен. По-крайней мере, не в той степени, в которой Люциус был нужен самому Северусу. Брюнет горько сощурился. Во сне Малфой так положил руку, что казалось, будто бы она тянется к самому Северусу. Эта сильная, но изящная утонченная кисть с фамильным перстнем. Бледная породистая кожа аристократа голубых кровей. Выступающие «дорожки» вен. Ощутив сюрреалистичное желание наклониться и коснуться губами холодного темного камня, Снейп вздрогнул и отвел глаза. Тихо поднялся с кровати от греха подальше. Бросив последний взгляд на спящего друга, Северус молча вышел за дверь, оставив Малфоя досматривать свои сны в одиночестве. А сам привычно натянул на лицо невозмутимую маску и приготовился прожить еще один пустой день…