Luz del sol

За окном пролетал ночной город полностью освящаемый фонарями и лунным светом. В машине царила тишина вперемешку с напряжением — лучше бы осталась у подруги, думала Эва не желая нарушить молчание. Ей нечего сказать, зато многозначительные взгляды Кристофера, которыми он её одаривает на протяжении нескольких минут говорили всё за него. Он раздражён. Его левая рука крепко сжимала руль, пока второй он искал пачку сигарет заброшенную в эту машину два года назад перед тем как бросить курить. На всякий случай. Этот случай как раз настал и совершенно неудивительно, что именно с приходом этой рыжей бестии в его спокойную размеренную жизнь. У Шистада совершенно не было в планах пересекаться с ней, но другу отказать не мог, тем более когда он один единственный из Пенетраторов оказался непьющим и трезвым. Любил выпить, также как курить, иногда баловался наркотиками, только вот всё это было до армии. На данный момент этого человека не узнать, ибо настолько изменился, что друзья начали подшучивать над тем, якобы заядлого любителя тусовок подменили. Крис звонко смеялся над такими заявлениями — никто не знал через что пришлось ему пройти. Хоть отец его мог спокойно отмазать со своими связями, однако, Шистад запротестовал, возомнив себя героем и изъявил желание пойти служить. Захотелось чего-то нового, захотелось изменить свой привычный образ жизни, захотелось посмотреть на что он способен. Посмотрел, но теперь он никогда в жизни не вернётся туда. Эва Мун то самое солнышко, которое послужило толчком к переменам. Пару лет назад завидев эту рыжеволосую совершенно непримечательную девушку в толпе её разношёрстных подруг, он понял что попал. Заинтересовала его чертовка, была в ней какая-то изюминка. О влюблённости и любви бесполезно говорить, ведь их не было — была симпатия и притяжение. Каждый раз когда Эва проходила мимо, Кристофер то и дело норовил под любым предлогом подойти к ней, заговорить. Он тогда любил уламывать интересующих его девушек на секс, ставить галочки в своём воображаемом списке, хвастаться друзьям очередным трофеем. Думал, растает девочка при виде такой смазливой мордашки и не прогадал. Влюбилась сразу же. Только вот совершенно отличалась от других. Не надоедала, как это делали другие; не требовала от него подарков, внимания; не названивала каждый день по двести раз в день; не заявлялась на порог его квартиры. Вначале хотелось обладать ею, посмотреть насколько хороша эта рыжая в постели и как будет стонать под ним. После всего Шистада переклинило. Переклинило настолько, что он боялся думать о сексе с Эвой Мун. Считал себя чёртовым извращенцем, когда глаза исследовали её фигуру, когда прижимал к себе, когда даже разговаривал, чёрт возьми! Друзья начали подтрунивать над ним, что он стал каким-то дёрганым и нервным: неужели не удалось никого развести? Дело было в другом. Ему самому хотелось видеть её, слышать голос, лезть в душу к ней, читать мысли, прижимать к себе, спать с ней в одной кровати. Парню казалось, что он начинает сходить с ума, ибо прежде с ним никогда такого не происходило. Они встречались каждый день изо дня в день на протяжении нескольких недель, прямо перед окончанием третьего курса. Когда Кристофер узнал о повестке из армии первой мыслю было сбежать к чертям из этой страны и будь что будет. После незабываемого выпускного на порог заявилась серьёзная, как никогда, Эва с дикой охотой поговорить. Лепетала что-то неразборчиво, морщилась, щурилась задумчиво и в конце концов выдала, что пора бы прекратить их встречи, которые в конечном итоге ни к чему хорошему не приведут. Шистад окаменел мгновенно — карма, не иначе! Обычно он поступает по-скотски, а теперь так хорошенько прошлась по нему судьба-злодейка. Ему бы вздохнуть от облегчения, вот только хмыкнуть захотелось, больно сжимая челюсти и играя желваками, надо же и совсем не прыгать до потолка от счастья. Допрыгался называется. Затем начались суровые будни наполненные апатией, хандрой дополна: хотелось сидеть и смотреть в одну точку, а причины как таковой нет. Или же это сказался стресс в связи с последними событиями? Кристофер не хотел вникать из-за чего именно он закрылся в квартире и начал переосмысливать свою жизнь, но отчего-то его передернуло когда он дошёл до своего поведения. В тот момент ему захотелось податься в монахи хоть он и неверующий человек, лишь бы искупить свои насчитанные грехи. Сразу же захотелось бросить пить, курить и навсегда забыть о белом порошке в заднем кармане; избивать до полусмерти и калечить людей; завязать с этими галочками и трофеями в виде девушек. Ночи напролёт, благодаря бессоннице, парень постоянно подумывал о чертовой повестке, пока не загуглил об армии и понеслась. Кто-то скажет, что невозможно так быстро поменяться, а Шистад ответит, что если сильно захотеть — можно сделать всё. Прошло достаточно времени, утекло много воды с того разговора с Мун, но червячок злости и обиды до сих пор ворошил его: какого чёрта она тогда заявилась с таким заявлением Крис до сих пор не мог понять, как бы не старался, ведь причину ему толком никто не сказал. Или он пропустил мимо ушей этот момент? От третьей выкуренной сигареты не становилось легче, нервы продолжали трусить его, как школьника перед первым сексом. Она молчит, хоть бы слово сказала. — Мне не нравится твой наряд, — едко выплёвывает ей, выдыхая дым и вроде становится легче, но ровно до тех пор пока не натыкается на её возмущённый взгляд и скрещённые на груди руки, — и эти твои кольца, маникюр. — морщится, кивая на длинные пальцы и признаёт, что её нервы трусят не меньше него. Вон как шипит, глядишь и пар из ушей скоро пойдёт. — Значит не смотри! — высоким голосом произносит, покрываясь румянцем и слава всем богам, что здесь темно и он этого не видит, — Главное, что мне нравится. — Эва выворачивает кисти рук и засматривается на них: и вправду красиво. — Подожди пару минут, — Кристофер сворачивает на заправку, — тебе что-нибудь взять? — монотонно спрашивает, вглядываясь своими карими глазами прямо в душу девушки рядом. — Да, горячий шоколад хочу, а то холодно. — деловито, но совсем беззлобно, даже смешно писклявым голоском заявляет рыжая начав растирать ладони. Парень исчезает, а Эва тем временем ни теряя времени начинает искать толстовки Шистада, которыми всегда забита его машина. Накидывает на себя одну из них широко улыбаясь, втягивает носом этот пьянеющий, один из самых прекрасных для неё запахов. Всё тот же Versace и запах мяты. На Землю она опускается лишь тогда, когда слышит хлопок двери, ощущая на себе пристальный взгляд хозяина. Он протягивает ей заказанный напиток, а сам наслаждается энергетиком откидываясь на спинку сиденья. — Крис, почему ты бесишься? — Твоё присутствие меня выводит из себя. Ну уже извини, что испортила тебе вечер. — обиженно надувает губки Мун, ибо задевают его слова. Что такого она сделала, что он стал её на дух не переносить? А он всё молчит. — Как было в армии? — совершенно равнодушно интересуется она, будто ей неинтересно совершенно, чисто для поддержки разговора. Только знал бы Шистад, как она не хотела чтоб он шёл служить, как переживала постоянно о нём, как винила себя во всём. — Тебе интересно или просто для приличия спросила? — Мне интересно! — Как на курорте. — смеётся пару секунд, а потом косится на неё, — За тобой, наверно, парни толпами бегают. — более спокойно отзывается, будто той злости пару минут назад в помине не было. — А за тобой девушки разве не так же бегают? — полностью пародирует Эва Криса повторяя за ним. — Мне на днях Сара написала, что уже на протяжении месяца я ей не даю покоя во сне, обещая обязательно встретиться к ней. — Оу, Крисси, ты серьезно? — девушка заливается громким хохотом и смущённости прикрывает рот ладонью, — Она всё ещё сохнет по тебе? — Сам в шоке, — Шистад пропускает мимо ушей это самое «Крисси» из уст рыжей, поддерживая её хохот, — Ибен на протяжении года клялась в вечной любви, а потом заявила что я неблагодарный козёл игнорирую её. — смотрит на её реакцию: она прячет лицо за стаканом горячего шоколада неловко улыбаясь, отчего самому хочется улыбнуться в ответ. — А мне один парниша недавно заявил, что я чересчур непробиваема, мол, нужно стать чуточку мягче, представляешь? — Эва фыркает вспомнив о парне с которым недавно гуляла, отпивает шоколад, но он ничерта не согревает. — Какая же у тебя здесь холодина, даже толстовка не спасает. — жалуется, кутаясь сильнее в кофту и закатывает глаза. Кристофер недолго думая откладывает энергетик и обхватывает руки девушки: она что-то рассказывает, морщится, недовольно закатывает глаза, он не слушает. А потом вновь, как два года назад, его переклинивает. Как же хочется прикоснуться к этим обветренным губам, прижать к себе. И Шистад понимает, что полностью теряет рассудок и, наклонившись к Мун, целует её, вторгаясь в рот настойчивым, требовательным поцелуем. Внутри начинает всё гореть.