Что бывает, если Энджела вытащить на природу

— Во, приехали! — с радостной улыбкой выдает Аластор, совсем как дед напившийся самогонки, и указывает рукой на обширную территорию леса, чуть не заехав этой самой рукой в лоб Дасту. Природа. Какие ассоциации возникают в голове? Малахитовые леса с изумрудными деревьями и переливами золотистого солнца на блестящих листьях. Бриллианты росы: на нежных полевых цветах, что раскинулись по всему зелёному полю как звёзды на полуночно-синем небе. А может милые звери, эти белые кролики, пушистые белки, и дружелюбные птицы? Нет, нихуя. Природа это совсем другое, по крайней мере, в представлении Энджела. Сейчас июль. Самое время чтобы взять отпуск, слетать на юг, отдохнуть после тяжёлого года работы. Энджел бы с радостью куда-нибудь слетал, если бы уговорил этого оленя. — Решил меня в тихую убить, да? И закопать где-нибудь в лесу? — язвительно поинтересовался Энджи, на что получил снисходительную улыбку. — Будет весело. Я тебе обещаю. Ответил парень, начиная ставить палатку. Что же. Энджел пришел сюда не мучится, а потому, пока Ал разбирался с содержимым багажника, направился к узкой тропинке, что вела в чащу леса. Мрачные ветви собирались в необычную паутину, создавая тень и холодок. Лучше бы Аластор разбил лагерь здесь, а не на поляне, в самое пекло. Неудивительно, если через пять минут кожа парня покроется неровным загаром. Вечно он надевает странную шнягу. «Нужно поработать над стилем Аластора...» — подумал Энджел, прежде чем ступил на пыльную дорожку. Заинтересованный взгляд устремился вперёд, изучающе взглянув на высокие деревья и низкие кустарники с малиновыми цветами. Послышался хруст, будто сломали кость, и звериное рычание. С громким вскриком, Энджел понёсся назад к Аластору, чуть не наебнувшись на какой-то коряге. — Аластор, псина, ты куда меня привёл?! С таким возгласом, Энджел прибежал к Аластору, ткнув пальцем ему в грудь. Тот лишь мягко улыбнулся, и тихо вздохнул, доставая из сумки еду и напитки. — Энджи, хватит. Ты не привык к природе, я могу тебя понять, но если мы сюда приехали, то... — То должны, блять, уехать! Крикнул Даст, и прорычал, отбирая у Аластора растаявший шоколад. Энджел не любил природу, не любил активный отдых, и просто терпеть не мог диких животных и адскую жару, от которой негде спрятаться. Разве что в этой ёбанной палатке, в которую уже завалился Аластор, пытаясь её обустроить. — Ты истеричка... Тихо заключил Аластор, чтобы его парень не рассвирепел ещё больше. А Энджел может, учитывая его буйный характер и обиды на каждый повод. Даже без повода, он может закатить скандал на ровном месте! Будь это сок не того вкуса, или отсутствие секса, когда бедный Аластор приходит уставший как конь, и единственное что ему нужно, это сон, отдых, и теплые объятья, которые стремятся перерасти к чему-то большему, хотя Ал отчаянно пытается отвязаться от этого «большего». — Пошли купаться. Предлагает Аластор, взяв пару полотенец и солнцезащитный крем. Энджел бросает косой взгляд на рядом находящееся болото, возле которого прыгала бойкая лягушка, а затем на Аластора, приподняв бровь. — Ты меня утопить хочешь? Аластор лишь хмыкнул, и взял Даста за руку, потащив в сторону местной речки. Энджел тут же остановился, когда они подошли к ведущей дорожке в лес. — Я туда не пойду. — качает головой Энджел, и впивается ногтями в руку Аластора, на что тот болезненно шипит. — Вдруг, там медведи. — Какие ещё медведи, Энджел? Максимум бобер, которому ты точно не сдался. Хотя, иногда ты бываешь бревном... Раздражённо фыркает Ал, и крепче обхватывает руку Даста, чтобы тот точно не вырвался по пути к реке. Вроде Энджи никогда не был пугливым. Дома, в темноте, свободно ходит по комнатам, пытаясь спрятать свои сигареты, чтобы не отхватить от Аластора пиздюлей. С легкомысленностью пытается вызвать призраков, стоя у зеркала в двенадцать ночи, когда напьётся просроченного вина, в то время как Ал смотрит на этот цирк, пытаясь не заржать. К слову, никого Энджел пока не смог вызвать. Кроме собственной белочки и шизы. На американских горках они тоже катались, Энджел конечно визжал, но позже, попросился ещё. Так почему сейчас ведёт себя как кисейная барышня? Опять сходит с ума, видимо. Взгляд Аластора устремляется в синь быстрой реки, изумрудных пятен от деревьев, что склонились над ней, ласково укрывая. Чистый берег, тишина, лишь пение птиц где-то вдалеке. Аластор снимает обувь, погружая ноги в горячий песок, и счастливо улыбается, прикрывая глаза. — И ради чего мы тащились сюда, скажи на милость? — любезно интересуется Энджел, пиная какую-то палку. — Созерцать воду с лягушками? — Именно. Улыбается Аластор, расстегивая рубашку, и отбрасывая в сторону, проделывая то же самое и с брюками. Парень отходит на несколько шагов назад, после чего разбегается, с громким смехом падает прямо в воду. Брызги летят на ничего не понимающего Даста, который стоит с каменным лицом, наблюдая за Алом, что уже уплыл на середину реки, что-то выкрикивая. — Энджел, иди ко мне! Здесь тепло! — Сосни хуйца! Я не дебил, чтобы там с лягушками чиллить! Крикнул Энджел, раздражённо фыркнув и сев на песок. Он достал контейнер с клубникой, что успел стащить из корзины, и принялся жевать ягоду. Аластор, с его биполярной инфантильностью, что сменяется холодной строгостью, вечно вытворяет разные цыганские фокусы, объяснения которым просто невозможно найти. В среду он принес в дом хомяка. Упитанного, пушистого, до ужаса энергичного и бойкого. Ночью приходилось слушать как этот ушлёпок крутит своё ебанное колесо. Днём бегает по всей территории вольера, а когда Даст подходит к нему, то пытается укусить. В итоге Энджел не выдержал, и вручил лохматого придурка своей сестре, которая тут же радушно приняла его. Также Ал пытался выучить с Энджи китайский язык. Китайский, блять. На курсы даже записался. Ходил клеил по дому разные стикеры с иероглифами, что-то повторял, ржал с того как Даст произносил некоторые слова, и просто раздражал. Вроде он забросил это дело, но неизвестно, что у этого дурного кукуха на уме. И всё же, Энджел его любит. Даже таким странным, забавным, и придурковатым... — Аластор! Орет Энджел, когда чувствует что-то холодное, липкое, и мокрое на своём плече, а затем рядом с ухом раздается протяжное «Ква-а-а!». — Знакомься, это Фрэнк! Он наш друг. Правда, классный? — с обожанием выдыхает Ал, осторожно касаясь кончиками пальцев лягушки. Энджел шокированно посмотрел на огромную лягушку, округлив глаза, и испуганно замерев. Искра, буря... Визг. Даст хватает охуевшее существо за лапку, и запускает обратно в воду, матеря Аластора всеми бранными словами что ему вообще известны. Тот лишь печально вздыхает, наблюдая как лягушка Фрэнк стремительно уплывает от этих ебанутых, и поворачивается обратно к Энджи. — Он обиделся! А что, если он уплыл в царство лягушек, и они организуют с нами войну? Виноват будешь ты! Совсем кукухой уже поехал. — Я?.. — тихо спрашивает Энджи, не в силах найти слов для описание своего эмоционального состояния. Либо Аластор вновь жёстко угарает над ним, либо этот придурок действительно перегрелся или сожрал водорослей пока плавал в своем подобии реки. Господи. Нужно уйти подальше, пока Ал не придумал ещё махинаций с жителями воды. — Давай погуляем. — предлагает Энджел, доставая солнцезащитный крем. — Желательно подальше от этого болота. Фыркает Даст, садясь на песок, и расстегивая рубашку. Аластор садится рядом, взяв в руки крем. Маленькие крупинки горячего песка ласково окутывали колени, тишина медленно успокаивала, как и нежные прикосновения к спине. Рука Аластора скользит по линии изгиба шеи, переходя на слегка загорелые плечи, равномерно нанося солнцезащитный крем, прижимаясь к Энджи ближе. Дуновение ветра, тень создаваемая деревьями, и тихое неразборчивое пение Аластора рядом с ухом. Всё это убаюкивает уставшего за час Даста, заставляя на минуту прикрыть глаза. Он лениво хмурится, и вздыхает, позволяя Алу обнять себя, хотя было ужасно жарко и мокро, когда парень прижимался к нему. — Я закончил. В креветку точно не превратишься. Обещает Аластор, отстраняясь от Энджела и подавая ему руку. Тот кивает, и резко запрыгивает на спину парня, прижавшись к нему вплотную, и широко улыбнувшись. — Сегодня я панда. — оповещает Энджи, легонько кусая Аластора за шею. — Злая панда. — На что злишься-то? — усмехнувшись спрашивает Аластор, предерживая Энджела за бедра, направляясь куда-то вглубь леса. — Мм... Ну... — задумался Даст, после чего махнул рукой. — Завтра придумаю. Сообщает Энджи, положив голову на плечо Аластора. Под ногами мягкая, юная трава и редкие маленькие камешки, вместе с пышными, белыми, словно снежинки, цветами. Чем дальше они шли, тем сильнее температура понижалась, за счёт тени от кроны высоких дубов. Жуткие ветви склонились подобно хищным лапам зверя, слегка наклоняясь от поднявшегося ветра. Случайные лучи солнца пробиваются сквозь плотную листву, падая на тропинку. Энджел заинтересованно наблюдает за движением природы, ловит каждый звук и шорох, чувствуя тепло и необъяснимое спокойствие с лёгкой эйфорией. — Хей, Энджел, смотри, скамейка! — Скамейка? Аластор, мы в заднице мира, какая ещё скамейка в лесу? — сонно спрашивает Энджел, направляя взгляд вперёд. Пыльная, ветхая, словно перенесла две мировых войны, скамейка, стояла рядом с грузным дубом, чьи ветви устремлялись высоко в небо. Даст спрыгивает с Ала, и осторожно касается сооружения рукой. — Если мы на нее сядем, она развалится. — Да ладно. Ничего подобного. Отмахивается Аластор, и бесстрашно падает на скамью, посадив Даста на свои колени. Тот держится за бедра парня, и хмурится сильнее, направляя взгляд вниз. Ладно, если они наебнутся, виноват будет Аластор. А этот гад, пользуясь положением и страхом Даста, решает напугать его ещё сильнее. Ал вовлекает Энджела в разговор, а сам, начинает ногой теребить рядом стоящий куст, создавая шум. — Откуда шум? — серьезно спрашивает Энджи, пытаясь прислушаться к звукам. Ал хмыкает, и начинает мучить бедный куст сильнее, отчего шорохи стали громче. — Говорят, здесь ходят дикие кабаны, а иногда и волки. Не знаю, правда ли... — Дикие кабаны? — шокированно переспрашивает Энджел, и забирается на Аластора с ногами, округлив глаза. — А ещё здесь клещи есть, могут кровь отсосать... — задумчиво протянул Аластор, пытаясь не заржать. — Да я сам кому хочешь отсосу! — злится Энджел, и раздражённо смотрит на Аластора. Неожиданно действительно раздалась чьё-то рычание, которого даже Ал испугался, и не успел он сказать и слова, как в воцарившейся тишине раздается дикий крик Энджела, из-за ёбанного косого голубя, который нечаянно врезался в парня. Ещё секунда, и этот придурок подскакивает с колен Аластора, цепляется ногой за скамейку, и ломает это древнее сооружение, пугаясь ещё сильнее, и начиная орать громче. Лесные звери сами перепугались и охуели, не то что Энджел. Ал поднял Даста с земли, пытаясь успокоить. — Энджел, тише, тише, в тебя просто врезался голубь. Который, возможно, перебрал с алкоголем. Кто его знает. Тише. Не ори. — мягко объясняет Аластор, но Даст просто хватает Ала за руку, пытаясь убежать отсюда как можно скорее. Он запнулся по пути, перепутал дорогу, и в итоге завел Аластора в жопу леса, из которой парню пришлось его вытаскивать. Энджи точно истеричка, не иначе. Они направляются к машине, но неожиданно Ал останавливается, и вздыхает. — Мы вещи забыли на речке. Пошли, заберём. Но каково было их удивление, когда тарелка с клубникой была пуста, рубашка Энджела унесена ветром на дерево, а брюки Аластора вообще исчезли бесследно. — Видимо, это месть лягушек... — со вздохом сообщил Аластор, грустно улыбаясь. Энджел посмотрел на Ала как на идиота, и всплеснул руками, направляясь прочь. — Всё, поехали домой! Ал замер, нервно посмеялся, и замялся, посмотрев на Даста. Тот вопросительно приподнял бровь. — Ну что ещё? — Это... Ключи от машины... В кармане брюк были... — признался Аластор, и закусил губу. — Это всё из-за тебя, нужно было добрее относится к лягушкам. — Убью. — выдохнул Энджел, быстро направляясь к Аластору. — Я тоже люблю тебя, милый! Энджел, положи палку, Энджел, нет! Я позвоню Чарли, успокойся. Энджел!