***
«Toujours pure», — думает Вальбурга Блэк, продолжая улыбаться. Талантливый полукровка Том Реддл безусловно симпатичный, но ее сердце навсегда принадлежит ее троюродному брату Ориону. И сколько бы они ни пытались обратить внимание на других достойных волшебников, в результате все равно возвращались друг к другу. Вальбурга встречается глазами со своим будущим мужем и едва заметно кивает. Расчеты тети Мелании оказались на удивление точны: пора уже принять тот факт, что это их единственная любовь на всю жизнь. «Toujours pure», — думает Вальбурга, слушая объявление о собственной помолвке. И пусть некоторые присутствующие на приеме осуждают их, но Блэки никогда не предавали свою любовь.***
«Toujours pure» — шепчет Андромеда, крепко держа Теда Тонкса за руку. О, знали бы все эти чистокровные, сколько смелости понадобилось ей, чтобы не пойти на поводу у своей матери. Друэлла Розье, так и не ставшая настоящей Блэк, продолжала поливать ядом свою среднюю дочь и ее избранника. Тед упрямо сжимал зубы, чтобы не сорваться и не наговорить гадостей матери своей жены. О, он нашел бы что сказать этой ведьме, но не хочет расстраивать Андромеду еще больше. Тетушка Вальбурга с тщательно скрываемым одобрением наблюдает за новоиспеченными супругами и, сверкая глазами, объявляет: — За твою дерзкую выходку я выжгу тебя с гобелена. — Как скажете, — Андромеда почтительно склоняет голову, чтобы Друэлла не заметила ее улыбку. — Toujours pure, — одними губами произносит отец, полностью согласный с решением леди Блэк. Что для них кусок ткани, когда речь идет о выборе сердца? И пусть теперь Андромеда не имеет права переступить порог отчего дома, она все еще Блэк, какую бы фамилию она не носила. Toujours pure — это не о чистоте крови, это о чистоте сердца.***
«Toujours pure», — думает Регулус Блэк, глядя на кубок в своей руке. Ужасное зелье, едва не отнявшее жизнь Кричеру, сейчас медленно забирает ее у единственного признанного наследника рода Блэк. Тем лучше, он вряд ли сможет жить после того, как предал клятву своего сюзерена. Но и жить, зная, что за монстр подмял под себя большую часть чистокровных семейств Англии, он не может. Некогда блестящий политик и гениальный ученый медленно превращался в безумца, который вот-вот утопит их страну в крови. Регулус просто не мог этого допустить. «Toujours pure», — думает Регулус, делая последний глоток. Он клятвопреступник, недостойный жить, и единственное, из-за чего он не боится смерти, это осознание того, что он до последнего вздоха остался Блэком.***
«Toujours pure», — словно молитву шепчет Беллатрикс, гладя медленно наливающуюся цветом Метку. Она единственная, кто остался верен Лорду, и теперь, когда он возвращается, будет награждена за годы страданий. Он подарит ей долгожданную свободу и приблизит к себе. Вместе они наконец-то наведут порядок в Англии и будут править. Скоро, уже совсем скоро она возьмет в руки волшебную палочку и лично убьет всех, из-за кого она оказалась в Азкабане. «Toujours pure», — думает Беллатрикс, с восторгом наблюдая за тем, как извивается под пытками Петтигрю. Пусть она не признает их родство, но человек, отправивший в тюрьму ее двоюродного брата, не заслуживает легкой смерти.***
«Toujours pure» — читает в глазах кузины Сириус, падая в Арку Смерти. Губы невольно кривятся в ухмылке. Кто же знал, что ненавистный девиз ненавистной ему семьи так идеально опишет всю его жизнь. Перед глазами проносятся беззаботные годы юности и их с Джеймсом шалости. «Я уже иду, друг», — думает Сириус, с облегчением понимая, что его жизнь подошла к концу. В последний момент его глаза встречаются с зелеными глазами крестника. «Toujours pure», — хочет закричать Сириус: — «Всегда будь верен себе, Гарри. И проживи эту жизнь за всех нас».***
«Toujours pure», — думает Нимфадора Люпин, наблюдая за тем, как ее муж укладывает малыша Тедди в кроватку. Только чистая и искренняя любовь между ними помешала ее сыну унаследовать проклятие отца. Малыш Тедди проживет долгую счастливую жизнь, лишенный необходимости каждый месяц страдать и скрывать от всех свою сущность. Галлеон в кармане нагревается, давая знать, что затишье закончилось и вот-вот начнется буря. «Toujours pure», — думает Нимфадора, сражаясь спиной к спине со своим мужем. Они или выживут оба или умрут один за другим: такая любовь как у них не предполагает третьего варианта.***
«Toujours pure», — думает Нарцисса Малфой, глядя в глаза Волдеморту. Небольшой сеанс легилименции показал, что мальчишка не соврал насчет того, что Драко жив. Поттер не просто видел ее сына живым, но и спас его из Адского огня. За одно только это она обязана сохранить ему жизнь, не говоря уже о том, что Поттер единственный, кому под силу навсегда отправить Лорда за Грань. «Он мертв!» — объявляет Нарцисса, возвращаясь к Люциусу и украдкой беря его за руку. «Они оба живы», — понимает лорд Малфой, стараясь занять место в торжественной процессии так, чтобы в нужный момент ускользнуть, прихватив с собой жену. «Toujours pure», — думает Нарцисса Малфой, слушая выступление Мальчика-Который-Выжил в защиту их семьи. Поттер всегда с лихвой отдает все долги, даже тогда, когда по сути уже никому ничего не должен. «Будьте счастливы, лорд Блэк», — хочет сказать женщина, обнимая оправданных мужа и сына, но их спаситель уже уходит, не оглядываясь.***
Гарри резко садится на постели, судорожно хватая ртом воздух. В его глазах все еще стоят слезы при воспоминании о некоторых членах рода Блэк. Его рода. Теперь, когда он наконец-то понял, что означают слова, написанные на стенах древнего особняка, ему больше не хочется смеяться. Toujours pure — девиз рода, написанный слезами и кровью всех его членов, намертво отпечатался в глубине души юного волшебника. Рон и Гермиона идут рядом с ним, о чем-то весело переговариваясь. Гарри почти счастлив от того, что они снова улыбаются. Единственное, что ему не дает покоя, это увиденный этой ночью сон. Сможет ли он найти любовь всей своей жизни? Ту, за которую можно пойти против всего мира, лишь бы отстоять свое счастье. Или же он недостаточно Блэк для этого? — Смотри куда прешь, хорек, — с презрением говорит Рон, толкая плечом Малфоя. Драко, не ожидавший такого, падает прямо в огромную лужу, оставшуюся после дождя. Гарри, как и Гермиона, совсем не в восторге от такого поступка друга. Но, в отличии от подруги, начавшей отчитывать Рона, Гарри молчит. Вместо этого он подходит ближе к все еще лежащему на земле Малфою и протягивает руку, помогая встать. Светлое пальто безнадежно испорчено, а на фарфорово-бледной щеке сейчас красуется грязное пятно. Но Гарри нет до этого никакого дела. «Toujours pure», — стучит его сердце, когда он смотрит в кристально чистые серые глаза, полные непролитых слез. «Это оно, то самое чувство», — безошибочно понимает Гарри и улыбается впервые за день. Наверное странно влюбляться вот так, после нескольких лет вражды, но кто вообще сказал, что Блэки нормальные? Хлопок аппарации, и вот недоуменно хлопающие глазами друзья остаются на улице одни. Если он что-то и понял с сегодняшнего сна, так это то, что не стоит терять время зря. Глядя на милый румянец, появившийся на щеках Драко, когда Гарри снял с него грязное пальто и вытер грязь с его щеки, он составляет план, достойный лорда Блэк. Отогреть, напоить чаем, накормить и зацеловать. Впрочем, судя по тому, с какой надеждой на него смотрят серые глаза, первые три пункта можно на время опустить. «Toujours pure», — думает старый домовик Кричер, гладя стены древнего особняка Блэков. Еще ни одному члену рода не удавалось забыть этот девиз, ведь только оставаясь чистым сердцем, можно быть по-настоящему счастливым.