Upstream / Против течения

****

Целых пятнадцать часов… Или "всего" пятнадцать? Как бы там ни было, наконец-то вокруг тишина. Когда Гошик в последний раз был на Мальдивах? Давно, ибо успел забыть, как же прекрасно это глубокое синее небо и этот ласковый ветерок, и эти игривые волны… но пятнадцать часов назад он даже не предполагал, насколько будет им рад.  Дима не афишировал свадьбу, но у City Clerk's office два лимузина уже встречали несколько русских журналистов. Или блогеров? Гошик не разбирался, ибо, как и они, удивился наличию второго свадебного лимузина. А когда из него показался Максим, облаченный, как и Гошик, в белый фрак, а потом Алекс – в чёрном – как Дима, всё стало понятно без слов: эта парочка сошла с ума и тоже решила связать себя узами брака, свидетельство о котором в России не будет иметь никакой юридической силы. Понукаемая Климентием и Юрой охрана позволила легко и быстро добраться до места назначения, помпезно украшенного… однако, не только в честь новоприбывших. Им выдали номерки, как в электронной очереди, и заставили ждать. При этом Максим и Дима активно общались, гости-свидетели цедили прохладительные напитки через трубочки, подсунутые под медицинские маски, а Гошик с Алексом тупо любовались фикусом. – Как жаль, что ваша матушка не приехала, – грубо вторглась в разговор двух женихов Ю Ки Кён, щеголяя дизайнерской тряпкой, прикрывшей половину лица и явно не имеющей ничего общего с санитарной безопасностью. – Действительно жаль, – вместо Димы на чистом английском с английским же акцентом отозвался Суровый, прилетевший на свадьбу вместе с Ларой. – Вам было о чём с ней поболтать, не так ли?  – Простите, в каком смысле? – предупреждающе сузила глаза кореянка. – Ну, в молодежной компании намного спокойнее, когда рядом есть хотя бы ещё один сверстник.  – Пф! Ки сверкнула глазами и весьма элегантно отступила, выпуская вперёд уже выпятившего грудь Дрэйка, явно готового броситься в бой и защитить честь своей дамы, но тут появился клерк, пригласивший Диму и Гошика войти. Весёлов с трудом оторвал взгляд от Лары, словно вспомнил, как сох по ней ещё в школе, и компания загрузилась в небольшое, но приятно украшенное в сине-голубых тонах помещение.  Гошик почти не слушал мужика, выдавшего им свидетельство. И с удовольствием отступил в сторону, когда настала очередь Максима и Алекса приносить клятвы. Казалось, никого не удивляла эта двойная свадьба, и лишь два человека продолжали чувствовать себя не в своей тарелке: один в чёрном, другой в белом. А потом они наконец поехали в аэропорт, откуда частным рейсом, минуя обычный туристический маршрут, сразу добрались до арендованного на пять дней острова.  Именно. Целого острова, мать его.  Гошик не стал выяснять, как были поделены расходы, и вообще пытался быть тише воды, ниже травы, хотя гости начали активно праздновать уже в салоне самолёта. Немногочисленные, но почему-то довольно шумные. "С каких пор меня смущает такая движуха?" – Как вы решали, кто будет невестой? – подсев рядом, спросил Алекс, взбалтывая содержимое своего бокала.  – Невестой? – Ну… в белом. – А… ну я сам выбрал. В чёрном же жарко. – А ты собираешься шляться в этом по солнцу? Уставившись в улыбающееся лицо парня, Гошик смутился. И заметив, что тот уже без пиджака, в одной лишь рубашке и жилетке, решил тоже в самое ближайшее время слегка раздеться. И сменить тему обратно: – А вы как? – Жребий бросали, – ещё шире улыбнулся Алекс. – Я выиграл. – Хо-о… "Судя по тому, что вы даже гостей не пригласили, собственная свадьба для вас всего лишь игра?" – Гошик не озвучивал вслух эти мысли, лишь ещё раз окинул Алекса взглядом. Кстати, в чёрном он стал выглядеть немного поменьше… а вот Максим в белом – словно бы занимать ещё больше пространства.  – Что ты пьёшь? – допив своё шампанское, Гошик решил сунуть нос в бокал Алекса. Но тот почему-то поспешил убрать его в сторону. – Ничего… – явно замявшись, Алекс всё-таки пояснил: – Земляничный сок со льдом. – Без алкоголя? …послушай, я никому не скажу, но ты точно совершеннолетний? Сказать, что Алекс покраснел, как рак, после этого вопроса – ничего не сказать. Гошик почти тут же пожалел о невинной поддёвке, но извиниться не успел – Алекс вскочил и удалился к сервированному в центре салона столу. И судя по всему, заполнил свой опустевший бокал уже совсем не соком. Но его муженёк каким-то макаром просёк, что происходит, и парочка занялась милыми обжиманиями у иллюминатора, частично напоминающими борьбу за бокал, а частично – попытку совратить несовершеннолетнего. – Скучаешь? – отвлек Гошика Дима, загораживая собой вид на других молодожёнов и гостей. – Нет. Просто в шоке. Дима кивнул и сунул руку в карман брюк, пошевелил там пальцами… и вдруг резко вытащил вместе с кожаной коробочкой. – Что думаешь? – Эм, это образец новой продукции? Оригинально… никогда не видел коробочек из кожи. – Дурак. Беззлобно выдохнув, Дима плюхнулся в кресло, где недавно сидел Алекс, воткнул бокал в подставку и схватил Гошика за руку. Коробочка щёлкнула, открываясь. И Гошик уставился на два слегка волнистых кольца из металла.  – Скажи, что это серебро, а не платина… – Белое золото, – обиженно просопел Дима и принялся запихивать безымянный палец Гошика в одно из колец.  – Как романтично, – выдохнул тот. – Заныкавшись в уголке, посреди океана… – А то. Скажи, я знаю толк в романтике? Дима улыбнулся от уха до уха. Неожиданно его глаза оказались значительно ближе. И Гошик даже вдохнуть не успел, как их губы соприкоснулись. Тут же отпрянув, Гошик поспешно бросил взгляд на гостей, но заметил лишь, как отворачивается Весёлов. Кажется, его заинтересовало, что происходит на мониторе ноутбука, в которой уткнулся Мартын, едва успев подняться по трапу. Хотя, кажется, во время церемонии хакер тоже что-то там клацал.  Так мало народа. Узкий круг. Но почему-то всё равно не по себе.  – Сегодня тебя ждёт сюрприз, – тем временем шепнули на ухо, вроде бы даже не обидевшись на холодную реакцию. – Ещё один? – М-м, да. Тогда Дима почему-то отвёл глаза.  А через два часа они прилетели на остров, выпили-закусили под открытым небом, разняли опять было назревшую между Дрейком и Суровым потасовку, потом переоделись, превратив светский раут в обычную пляжную вечеринку, после заката пожарили мидий и шашлыки… и наконец-то разошлись: гости остались в большом доме неподалёку от дрейфующего на волнах самолёта – того самого, на который им всё-таки пришлось перебраться в международном аэропорту Мальдив. Пары молодожёнов же заняли бунгало на разных концах острова, предоставленные сами себе.  Дима сразу куда-то делся. Возможно, отправился в душ. Гошик же решил прогуляться по пляжу – и живот растрясти, и слегка протрезветь. И собраться с духом.   Но если гулять слишком долго, его новоиспечённый муженёк может почувствовать себя одиноко.  Так что пора возвращаться. Длинный день, длинная ночь… хочется завалиться в кровать и уснуть, но нервы ещё играют, да и обещанный сюрприз он пока вроде бы не получил? Ветер усиливается, пальмы шуршат огромными листьями над головой, крупный песок мягко принимает босые ступни и так же мягко отпускает. Воздух очень влажный, пронизанный запахами зелени и цветов. Окна бунгало светятся в темноте, маня и заставляя темноту вокруг сгущаться сильней.  Как вдруг свет тухнет. Споткнувшись на месте, Гошик застывает лишь на секунду, чтобы уже в следующую ускорить шаг.  Ничего ведь не случилось? Не могло ведь случится? Дверь открывается без сопротивления, внутри царит тишина.  – Дим? – Куда ты ушёл? – раздаётся обиженное с другого конца короткого коридора, и на фоне других дверей, распахнутых и выходящих на противоположенную часть пляжа, появляется фигура, которую Гошик поначалу не сразу идентифицирует. Просто силуэт действительно странный. Но когда глаза слегка привыкают к темноте, Гошик прижимает руку ко рту, пытаясь заглушить рвущийся наружу смех. – Можешь не сдерживаться, – словно специально подливает масла в огонь Дима, голос его звучит торжественно, но в то же время обречённо. Словно приговорённый к казни, он сутулится, от чего фата скашивается вбок, да и платье с шикарным подолом смотрится не то чтобы утончённо. Особенно при его то плечах… пусть и исхудавших, но совсем не утративших ширины. – Это и есть сюрприз? – с трудом выдавливает из себя Гошик. – Типа того. Совершив пару пассов в воздухе букетом, то ли колдуя, то ли фехтуя с невидимым противником, Дима вдруг сгорбливается ещё больше, и его руки повисают вдоль туловища.  – Это ужасно, да? – Да, не… хм… даже мило. Дай-ка я тебя рассмотрю. Почему-то при этих словах Дима шарахается в сторону, а когда подошедший Гошик тянется к весюльке выключателя – хватает его за руку, практически повиснув на ней: – Н-не надо. Мне и так смертельно стыдно. – Тогда я тем более просто обязан на тебя посмотреть. Справиться с Димой оказывается нетрудно, и включив свет, Гошик прижимает его спиной к стене, мешая сбежать и не позволяя отвернуться, вдыхая запах горячей кожи и тонкого парфюма.  Глаза Димы слезятся, в них отражается далёкий лунный свет. Закусив губу, он опускает взгляд. А Гошик тем временем уже забирается руками под его подол и даже нащупывает подвязку, обвившую бедро. Почему-то даже наощупь эта кружевная резинка вызывает восторг. И Гошик впивается в открытое плечо Димы губами и зубами одновременно. Слышит тихий вздох. И, словно в танце, крутанув свою партнёршу, вжимает её в стену уже грудью. Объёмная юбка шуршит, выскальзывает из пальцев, так и норовя скрыть самое главное – но Гошик был бы не Гошик, не сумей он добраться до сжавшихся в ужасе ягодиц, и не обнаружь, что те тщательно выбриты – причём явно не пятнадцать часов назад, а буквально только что. – Я даже не знаю, – шепчет он на ухо странно смирному Диме. – Я ведь могу и привыкнуть… – Даже не смей, – тут же дёргается Дима.  – Ха-ха. Гошик приседает, набрасывает на себя слишком скользкий, чтобы продолжать его удерживать, подол и впивается языком между двух гладеньких полушарий. То, как они напрягаются, пытаясь уйти от ласк, как трепещут и поддаются – сводит с ума. Когда же Гошик начинает ещё и ласкать член, просунув руку между ног своего супруга, тот даже слегка приседает.  И тут же кончает. Не удивительно, учитывая, как давно они не касались друг друга. Чувствуя липкую влагу на пальцах, Гошик вытирает руку о скользкую ткань, а потом одним движением срывает её, оставляя Диму в корсете и чулках. – Ты самый ослепительный жених, какого я когда-либо видел. – Я знаю… Дима тяжело дышит, пытаясь развернуться, но уже вновь поднявшийся Гошик опять вжимает его в стену. И подхватив одну ногу под колено, вовсю пристраивается к увлажнённой дырочке. Даже брюки не снимает, лишь расстегивает ширинку.  Впрочем, он их ещё снимет – немного попозже, когда после первого раунда они переберутся на широкую бамбуковую кровать. Потом на веранду. Морской бриз будет охлаждать их потные тела, а песок – натирать чувствительные места. Дима сначала взмолится о пощаде, но скоро перейдёт на проклятья и клятвы больше никогда не идти у Гошика на поводу. И так, пока не взойдёт солнце, а солёная до горькости вода не смоет пот с их тел.  Рай на земле, который продлится только пять дней. И только от них двоих зависит, какой сделать свою жизнь после. Но если судить о днях, что Гошик и Дима уже провели вместе – всё должно быть хорошо. Не так ли?