Кошмары Кэт

Солнце над головой было настолько яркое, что приходилось идти чуть ли не с закрытыми глазами. Со стороны Кэт можно было принять за слепого, который позабыл где-то свою трость и шарит руками перед собой в поисках пути. Одной рукой она прикрывала глаза, другую выставила вперед. Кэтрин шла и шла, осторожно переставляя ноги, чтобы ненароком не нарваться на что-то и не упасть. Вот уж падать сейчас никак нельзя. Солнце продолжало светить ослепительно ярко, но жара при этом Кэт не ощущала, скорее даже наоборот — какой-то могильный холод проскальзывал под одежду, заставляя испытывать неконтролируемую дрожь по всему телу. Помимо шороха собственных шагов, Кэт ничего не слышала. Но она знала, что очень скоро станет невыносимо громко, отчего захочется прижать ладони к ушам и сдавить их так сильно, чтобы треснул череп или лопнули барабанные перепонки, и Кэтрин не могла услышать больше вообще ничего. Кэт продолжала идти. Где она была и куда направлялась — значения особого не имело. Все станет неважным уже через несколько секунд или минут, или даже часов блуждания Кэтрин, когда она, наконец, не прикоснется дрожащей ладонью к шершавой и бугристой коре дерева. Так и случилось. Так случалось всегда, словно по чьему-то давно написанному сценарию, который проигрывался каждый раз стоило Кэт закрыть глаза и забыться неспокойным сном. Ослепительное свечение над головой исчезло, за мгновение сменившись ночной тьмой. Совсем неестественным казалось мерцание звезд. Дерево было неживым. Мертво-древо, такое название всплыло в сознании Кэт, когда она столкнулась с ним впервые. Мертвые ссохшиеся ветки острыми когтями тянулись в разные стороны, разрывали ткань пространства, нависали над Кэт громадной мощью. Но монстр уже давно испустил последний дух, и Кэтрин больше не страшилась его. Она с ужасом ожидала появления совсем иного монстра, того существа, которого за все свои кошмары разглядеть так и не смогла. Такое можно уловить лишь краем глаза, всего на мгновение, прежде, чем оно растворится в воздухе. Он был везде и нигде. Прямо за спиной, тяжело дышал над ухом, или его силуэт расплывался где-то впереди. Иной раз он оказывался настолько близко, что Кэт ощущала его ледяное дыхание прямо на губах. Все десятки раз испытывали похожее в кошмарных снах: необъяснимый ужас, который пожирает целиком, обволакивает страхом тело, не давая шевельнуться, от которого не убежать и не спрятаться. Услышав легкий хруст за спиной, Кэт вздрогнула, затем слегка повела голову вправо. Она тяжело сглотнула и замерла, не в силах обернуться и встретиться с этим лицом к лицу. Вот, где был настоящий ужас. Голос монстра был похож на шум ветра, пробивавший себе путь сквозь лес, становился то громче, то снова перебивался на слабый шепот. Такой ветер был предзнаменованием жуткой бури, не оставлявшей после себя ничего живого. Кэт не могла разобрать ни слова. Она ждала, когда все закончится. Еще хруст, и голос стал ближе. Кэт подумала, что звук похож на тот самый хруст, когда подошва ботинок наступает на ветку, и под давлением она разламывается на части. Или так трещит сухой хворост в костре. Кэтрин ощутила вкус пепла во рту, почувствовала, как вздымаются волосы на затылке, а по позвоночнику, по каждой косточке в ее теле прошла электрическая волна. И вот пришел тот самый момент, когда Кэт хотелось вжаться в дерево и умереть там, под слоем старой кары, уйти как можно глубже, похоронить себя заживо в промерзлой почве, зарыться с головой в корни древних как само время корней, чтобы только не слышать этот звук. Тонкий пронзительный писк, похожий на ультразвуковой сигнал, проник в разум Кэт, не оставляя ей ни единого шанса. Он нарастал все громче и громче, заполняя собой каждую мысль, каждое воспоминание, каждую частицу Кэт. Крик, полный боли, пронесся над безымянным местом. Кэт качнулась и упала на колени перед деревом и схватилась за голову в тщетной попытке унять нарастающее безумие. Оно спутывало все — кем была Кэт, кто ее родители, где она родилась и выросла, где прожила свою жизнь, где умерла. Каждая новая волна была сильнее предыдущей в сотни раз и буквально раскалывала сознание на части, а осколки, вонзавшиеся в череп изнутри, все норовили прорезаться наружу. Такой боли не должно существовать. Когда сил уже больше не осталось, из горла сочилась кровь от криков, которые никто так и не услышал, а тело содрогалось в предсмертных судорогах, звук прекратился, подарив блаженную тишину. Тело успокоилось. Дыхание постепенно приходило в норму. Кэт уже не могла услышать, как расплывчатый силуэт подошел к ней, как шуршала палая листва под его ступнями. Зато могла ощутить, как ее обдало ледяным воздухом, а к лицу прикоснулись. Кэт побоялась открыть глаза и зажмурила веки сильнее. В одно мгновение ее сознание прояснилось, и голос, похожий на морозный ветер, отчетливо зазвучал прямо у нее в голове. — Теперь ты слышишь. Затем сердце Кэт вырвали из груди, и ужас заполнил ее снова. Кэтрин знала, что думали о ней ее соседи, когда она просыпалась посреди ночи с криками. Соседка снизу очень красочно посоветовала Кэт обратится к специалисту, Боззи Крейтон, сосед напротив, как-то подсунул под дверь старый бумбокс и врубил его на полную катушку. Под ним Кэт нашла записку со словами: «Заткнись уже, дура!». Арендодатель недвусмысленно намекнул, что если Кэтрин продолжит в таком же духе, то им придется попрощаться, и да, аванс за месяц вперед он возвращать не намерен. Ага, прекрасные люди. Сочувствуют как могут. Поэтому, когда Кэт вскочила с постели сейчас, она машинально вскинула обе руки ко рту и зажала его. Она шумно дышала через нос до тех пор, пока окончательно не успокоилась и не удостоверилась, что крик не сорвется с ее губ. Спустя пятнадцать вдохов паническая атака прошла. Кэт убрала руки ото рта и задышала гораздо спокойнее. Судя по тому, что никто не ломится к ней в дверь, не стучится в стену или пол, то можно сказать, что Кэт успешно справилась с удушливым подавлением. Она снова села на кровать, протянула руку к прикроватному столику и дернула за пластмассовую ниточку ночника. Свет не зажегся. Кэт дернула снова — результат тот же. Еще пару раз для пущей уверенности, вдруг сработает. Но ничего. Помните такой момент, когда вы всем своим существом понимаете, что на вас смотрят, пытливо наблюдают? Вы занимаетесь какими-то делами и вдруг останавливаетесь, так и не завершив действие, осторожно поворачиваете голову, в надежде, что вам просто показалось, и, вздрогнув, замечаете на себе чужой взгляд. Так же и Кэтрин затылком ощутила присутствие, легкое движение воздуха, всколыхнувшее прядки волос. На ватных ногах она медленно поднялась с кровати и, собрав остатки смелости, обернулась. Увидев себя, лежащую на кровати, Кэт поняла — ее кошмар не закончился, а она еще не проснулась. Тень, совсем не похожая на человеческую, в дальнем углу шелохнулась и тут же исчезла из виду. Кэт испуганно отскочила на несколько шагов назад и спиной уткнулась во внезапно появившуюся преграду. Ее тело парализовало, Кэт не могла найти в себе сил пошевелится. Холод коснулся ее шеи и сжал ледяными пальцами горло. — Оставь… меня… в покое, — прохрипела Кэтрин. — Прошу… Кэт закрыла глаза и мысленно дала себе команду: проснись. Проснись. Проснись же! Пальцы сжимали горло все сильнее, кислород переставал поступать в легкие, а хрип Кэтрин становился слабее с каждой секундой. Жизнь оставляла ее. — Вернись. Домой, — прозвучало в голове. И перед тем, как открыть глаза, на этот раз по-настоящему, Кэт четко различила хруст. Хруст собственной шеи.