***
— Ты идешь? Сейчас история, — зовет меня Зотов, первый увидел, что у нас произошли изменения в расписании. Хорошо, что не физику поставили с информатикой, вместо физкультуры… — Иди, я телефон, что-то найти не могу, — хватаюсь я за свой рюкзак, начиная активно в нем рыться около гардеробной. Еще не хватало потерять свой телефон, где находилась вся моя жизнь. — Ну давай, а то до звонка минута, — громче обычного информирует меня Зотов, поднимаясь по лестнице. Где. Мой. Телефон. Нужно вспомнить все варианты, где я могла бы его оставить. — Вот, куда ты провалился, — еще и дырка в рюкзаке на самом дне, занятие на вечер мне обеспечено. Звонок прозвенел, я быстрее складываю обратно все вещи, вываленные наружу, застегиваю рюкзак и держу свой путь на третий этаж. — Дмитрий Александрович, это очень важно, Вы может быть, как новый учитель не понимаете меня, — слышу я краем уха, голос нашей Павловны, а спустя несколько ступенек, вижу, как наш физик и классная стоят на третьем этаже в центре холла, ведя активную беседу. Ну как сказать активную, говорила классная, а Дмитрий Александрович стоял с каменным лицом. Он даже ее не слушал, ему это было незачем, — но родители девочки… — Здравствуйте, — кидаю я бегло, ускоряя шаг, пробегая мимо них. Не хотелось бы мне попасть под горячую руку физика. Он бесспорно сдержанный, но у всех же есть какой-то предел. — Здравствуй, Наталья, — здоровается классная, не посмотрев в мою сторону, а физик наоборот, не здоровается со мной вслух, но темные глаза поднимает на меня, мысленно говоря мне, что: «Скажи спасибо, что я тебя вообще заметил». Я пожимаю плечами и захожу в класс. — Извините за опоздание… — Проходи, проходи Наташа, — улыбается мне историчка, делая жест рукой, что я могу занять свое место, — ну ребята, мой класс уже во всю готовится ко дню учителя, мы будем ставить танец, — встает со своего места учительница, облокатившись ладонями о стол, пытаясь из нас сделать образцовый класс. — Да какой концерт, у нас экзамены… — кричит кто-то с дальних парт. Одноклассники скажут, что угодно, лишь бы не участвовать в концерте. Это же потраченное время впустую. Я не хотела участвовать в этих мероприятиях. Но каждый год, одно и тоже, заставляют из-под палки. И дело было все в моей соседке. — Я хочу в этом году спеть, да, нашла минус, хочешь послушать? — Люда толкает меня локтем, чтобы я уделила ей время. Я вздыхаю, нехотя повернув к ней голову. — Слушаю тебя… — Смотри, вот этот трек, я тебе в вк скинула, а слова мои, вот, — радостная Людмила достает свою тетрадку, видимо со стихами, двигая ту ко мне ближе. Мне конечно «интересно» читать ее стихи, которые были обычными во всех смыслах. Она была одной из таких авторов, когда ты просишь ее что-то прочитать из ее личного репертуара, а она достает тетрадку, чтобы прочитать свои же стихи. — Ладно, давай быстро, — протягиваю я руку, чтобы одолжить у нее левый наушник. Волосы хорошо закрывали весь обзор, чтобы историчка нас не заметила, — хмм, ну мне нравится… — Оксана Владимировна? — Оксана Владимировна, что с Вами? — Вам плохо? Я не сообразила сразу, что происходит. Музыка в наушнике… Подруга, которая без умолку рассказывает процесс создания ее великого стихотворения… А по факту, нашей учительнице стало плохо… Оксана Владимировна с грохотом села на стул, держась за свое сердце. В классе появилась суматоха и паника, никто не знал, что делать, потому что никто никогда не попадал в подобную ситуацию. Историчка на глазах начала менять цвет лица, все приподнялись с мест, начиная думать, что же делать. — Оксана Владимировна?! Ей плохо?! — Да может, она специально, лишь бы урок не вести… — Заткнись, человеку не может быть плохо?! — У нее же диабет, она всегда таблетки принимает на уроке, ты не видел этого раньше?! — Нужно позвать кого-то! — первый приходит в себя Зотов, быстро подбежал к нашей историчке, пытаясь привести ее в чувство, хлопая ей по щекам. — Наша классная с физиком стояли тут в холле, — быстро говорю я, замечая, что у самой руки начинают трястись, сердце бьется, как ненормальное. На удивление класс весь умолк, только Зотов, Жорик и я, подбежали к Оксане Владимировне, беспокоясь за ее состояние. Мои глаза, то и дело смотрели на ее губы, которые становились синими. Она молчала и не могла произнести ни слова. — Понял, — кидает нам Зотов, вылетая из кабинета, не проходит и пары секунд, как он запыхавшийся возвращается обратно, — никого нет… — Черт… Когда я уже после этого случая шла домой, под сопровождение увлекательного рассказа Люды, я поймала себя на мысли, что мне в тот момент в голову пришел физик. Когда учительнице стало плохо, я испугалась. Мне стало страшно, и первое о ком я подумала, это был наш учитель физики. Надеялась, что именно он поможет нам во всем разобраться, ведь так все и получилось. — Черт… Я вылетаю из класса, держа путь в сторону коридора, куда каждую пятницу я через силу заставляю себя идти. Именно заставляю, потому что с каждым разом компания физика все больше и больше доставляла мне дискомфорт. Да, он мне помогает, и я благодарна ему за это, но когда мы остаемся наедине, я пересиливаю себя, чтобы поднять на него глаза. Эти глаза выворачивают наизнанку, и спрятаться от них я не могу. — Дмитрий Александрович! — кричу я на весь коридор третьего этажа, завидев в конце коридора физика, который открывал дверь своего кабинета. Мое сердце забилось еще быстрей. Если сравнивать мое сердцебиение, то при виде физика, оно забилось еще сильней, чем от того, что наша учительница, чуть не помирала сейчас у себя за столом в кабинете. Дмитрий Александрович замер, но на мой крик не дрогнул и не испугался. Он ничего не боялся, в этом я была уверена на все сто процентов. Он просто ждал продолжения от меня, что же мне может понадобится от него лично. — Там, там, Оксане Владимировне плохо, она… — заикаюсь я, со слезами на глазах, немного утерев хлюпающий нос рукавом кофты. И все. Больше ни слова. Физик только услышал, что плохо нашей учительнице, быстрой и уверенной походкой возвращается обратно, следуя за мной по пятам. — Все выйдите из класса, — размеренно произносит мужчина, осматривая мимолетно каждого из нас, проверяя, все ли на месте и все ли целы. Как только он зашел в класс, все сразу успокоились. Расслабились, потому что не сомневались, что физик решит эту проблему. Решит лучше, как никто другой, — Георгий открой окна, Павел, позови нашего врача, — раздает приказы Дмитрий Александрович, одновременно доставая телефон из кармана. — У нее приступ, да? — спрашивает меня Люда, выходя из класса, а я не слышу, смотрю неотрывно на учителя, который пытается помочь женщине. И делает все, что в его силах. — Скорую пожалуйста, улица Комсомольская четыре, школа номер один, женщине плохо, — слышу я глубокий голос физика, пытаясь задержаться в классе подольше. Я даже не сомневалась в том, что учительнице станет лучше. Ведь ей помог физик.***
— Гетманская четыре, — произнес физик, объявляя оценки по лабораторной работе. Той самой, когда моя подруга почти завалила нас обеих. — Фух… — я даже взмокла, томясь в ожидании, что же я получу по этой работе. И когда услышала хорошую оценку, растеклась по парте, осозновая, что мне не придется делать еще одну ошибку в своей жизни, и просить физика о пересдаче, — кхкх, простите, — мямлю я себе под нос, встречаясь с черными глазами, которые смотрели на меня, из-за моего шумного выдоха на весь класс. — Лучше не делать резких движений на уроке физики, а лучше вообще не дышать, — смеется тихо Жорик, повернувшись бегло к нам с Людой… — О да, так и сделаю, — поддерживаю я того, отвечая с улыбкой. Дмитрий Александрович задержал глаза на мне, хотел показать, что я снова рушу его идеальную дисциплину в классе. Но легкая ухмылка учителя от меня не ускользнула, я полностью успокоилась, и с новыми силами готова была вступить в бой со столь ненавистными мне предметами. — Права пересдачи нет, если только вы в следующий раз будете лучше готовиться, — кладет стопку лабораторных работ на край стола учитель, — открываем тетради, новая тема. — Дмитрий Александрович, — зовет учителя Кира, поднимая руку вверх, — можно спросить… Все затаили дыхание, напрягаясь. Ведь Кира к физике и информатике не имеет никакого отношения, следовательно, вопрос был не по его предметам. Исходя из этого, все притихли, боясь, что одноклассница спросит что-то из ряда вон выходящее. А учитывая опыт одиннадцатого класса, она могла подставить сейчас весь наш класс одним неловким словом. — Она самоубийца, — говорю я себе под нос, открывая тетрадь. — Натаха, ты кстати слышала, что Оксана Владимировна, скорее всего будет увольняться? — этот вопрос Зотова меня поставил в ступор. Историчка увольняется? А кто меня будет готовить к экзаменам?! Я с широко раскрытыми глазами мотаю головой. — Нет, не знала, это точно? Откуда информация? — двигаюсь я ближе к краю парты, чтобы услышать ответ Зотова четче. — Шел из столовки, директор с ней выходил из кабинета, уговаривал, чтобы она не уходила, так что, скорее всего точно… — Жалко, хотя можно ее понять, после такого приступа ей тяжело совсем, какая тут школа может быть, — пожимаю я плечами, грустно выдыхая. Любимая учительница, и то увольняется. — Наталья и Павел, — я вздрогнула от осуждающего голоса, который раздался в классе. Двумя фразами обменяться нельзя? Что за тирания? — По поводу, — обращается теперь Дмитрий Александрович к Кире, ожидая вопроса. — Зайдем после урока к ней? — тыкаю я карандашом в шею Зотова, на что получаю утвердительный кивок. — А Вы будете участвовать в концерте по поводу дня учителя? — произносит Кира, а я свожу брови вместе. Физик и концерт? Это что-то совсем из мира фантастики. Он же не умеет веселиться, даже не знает значение этого слова. Смеяться тоже не по его части. Мужчина убирает руку в карман, сжимая челюсть. — Нет, — вот и весь ответ. Я увидела подрагивающие плечи Зотова и Жорика, которые еле сдерживались, чтобы не засмеяться вслух. Это было заразно и очень рискованно. Весь урок я сидела и тянула улыбку на лице. Настроение было приподнятое, это прекрасное чувство, когда ты доказал сам себе, что ты можешь сделать что-то большее. И даже замечания физика в нашу сторону ни чуть меня не смущали. Получить у него четыре, для этого надо было обладать нереальным умом и сообразительностью. Чего у меня почти не было. Но сам факт, четыре, я горда была за саму себя. — Ты же споешь со мной? — спрашивает меня Люда под конец урока, шепча в бок. О нет, вот это без меня, все будут смотреть как я пою? Прям все? Нет, нет, этого нельзя было допустить, я мотаю головой, — почему? Тебе же понравился трек и слова… — Нет желания, да и времени, лучше на тренировки похожу… — Может на пианино сыграешь, как в том году? — Я не хочу, Люд, — строже обычного говорю я. Зачем ей всегда тащить меня за собой. Ну хочешь ты выступить, выступи сама. Зачем тебе я?!***
— Можно, Дмитрий Александрович? — стучусь я легко в дверь физика, как обычно, открывая ее сразу. Уверенности с каждым дополнительным занятием становится все больше, — ой, извините… Наша классная руководительница стояла около стола учителя физики, в очередной раз пытаясь на что-то его уговорить. Не я одна заметила, что Павловна очень часто заходит к учителю. Что ей нужно от него? Мои мысли остановитесь… Конечно, все дело в Людмиле, второй месяц подряд классная уговаривает физика, чтобы тот начать заниматься с подругой. Родители Людмилы очень влиятельные люди. — Наталья? — обратилась ко мне классная, развернувшись ко мне лицом, — ты что-то хотела? — Хм, интересно она задает вопрос, учитывая, что это кабинет учителя физики, я перевела удивленный взгляд на мужчину, давая понять, что все-таки он должен ей объяснить, что я тут делаю. — У нас подготовка к конкурсу, Наталья будет участвовать и представлять школу, — ответил за меня учитель, смотря на математичку. — Наталья будет представлять школу по предмету физики? — м-да, я бы тоже не поверила, мне кажется куча нехороших мыслей начали блуждать в голове у нашей учительницы, что я здесь делаю на самом деле, — а почему Наталья? У нас есть ребята, которые будут сдавать Ваши предметы в следующем году, Людмила например… — я прошла к первой парте, улыбаясь себе под нос. Может я и не сдаю эти предметы, но ответственности у меня хоть отбавляй. — Дмитрий Александрович пошел мне навстречу, дав возможность исправить ужасную оценку по контрольной, — спокойно ответила я, поставив рюкзак на первую парту. Не стыдно было признаться, что я завалила физику. Что скрывать, если так и есть. Я не стремилась в ее глазах стать выше. — Ладно, Дмитрий Александрович, я прошу Вас подумайте над этим вопросом, я еще потом подойду, — быстро договорила классная, хлопая напоследок дверью. Нужно снова погружаться в этот непонятный мне предмет. — У нас сейчас совещание будет, — сказал учитель, надевая на ходу пиджак, в пятницу совещание? Почему нельзя было меня предупредить, — я понятия не имею на сколько это затянется и… — Я подожду, — резко перебиваю я учителя, подняв голову выше обычного. Сердце ускорило ритм, что я делаю? Начала уже перебивать его. Я закусила губу, опуская глаза на парту, после небольшой паузы добавила, — Вас. — Хорошо, — ответил физик, кивая мне в ответ, — можешь пока начинать делать презентацию на моем компьютере, — бросил в меня слова мужчина, хлопая дверью, словно ураган. Ему больше тридцати. Наверно, около тридцати пяти, если не больше. Но и не сорок. Для сорока лет он выглядит очень хорошо. Весь такой подтянутый, следит за собой. Стильно одевается, ухоженный. Ну тридцать три года максимум. Наташа, о чем ты думаешь, делай презентацию. Такие мысли это ненормально. Совсем ненормально. Нужно собраться и сделать презентацию, иначе он в любой момент зайдет, а я сижу и просто пялюсь в его пустой монитор на первый слайд. Нужно выбрать фон для презентации. Выберем цвет, бежевый или насыщенный коричневый, или он будет слишком темным, и глаза у него тоже темные, почти черные. Нет, нет, стоп. Это не правильно, он учитель для меня, и старше меня намного. Это аморально. Итак, начнем заново, голубой подойдет… Спустя полтора часа и сделанной в срок презентации, учитель вернулся в класс. И завидев меня, спокойно сидящей на его кресле, удивился, почему я еще здесь. — Я думал, ты ушла, — сказал физик, и кинул устало ежедневник на свой стол. Меня этот тон задел, я сказала, что подожду, и он сказал мне делать презентацию. Почему я должна была уйти? Покрутившись вокруг себя на его кресле, остановилась напротив мужчины. После таких слов, я еле сдержалась, чтобы не выбежать из класса. — Да, надо было, — так же ответила я, немного пренебрежительно, как и он, — ну, я сделала презентацию, посмотрите потом, скажите, так или не так, — встала я со стула, освобождая место физику, с явным намерением покинуть кабинет немедленно, — сейчас у Вас, видимо, нет времени… — Да нет, — останавливает меня учитель, когда учебники один за одним погружаются в рюкзак, — если тебе позволяет время, можем сейчас ее разобрать, — обратился ко мне физик, сделав большой шаг в мою сторону. Голос на удивление стал тише обычного. Мне пришлось задрать голову вверх, чтобы посмотреть в его глаза, так как он был очень высоким. И встретившись с его черными глазами, поняла, что у меня нет выбора. Меня его лишили, я попала под его влияние, которому я не могла сказать простое «нет». — Да, конечно, давайте, сейчас, — ответила я, стараясь выдержать его тяжелый взгляд. Сейчас, я согласна на все, что угодно.