Первый

Онлайн-трансляция матча Ласточек против Тигров тормозила из-за нестабильного интернета. Савамура шипел каждый раз, когда картинка застывала на самом интересном месте: страйк, бол, аут? Возмущенно сдувал с глаз челку и усиленно обмахивался веером, который однажды принес Фуруя. Дома было невыносимо душно и влажно, и это на полу под потоком холодного воздуха вентилятора. Игрокам на стадионе Мэйдзи Джингу Савамура не завидовал, но с радостью вышел на поле, если бы мог. Три недели назад подачу отбили прямо к нему: в результате перелом мизинца, лечение и последующая реабилитация. По заверению врачей травма незначительна. Мизинец — не тот палец, с чьим восстановлением бывают проблемы. Проблемой для Савамуры оказалось смириться с тем, что сезон для него завершен. Весь нерастраченный настрой вулканом извергся на Фурую. С экрана зашумели трибуны, и снова все зависло. Савамура захлопнул крышку ноутбука, перекатился на спину и разблокировал телефон. Текстовая трансляция сообщала, что Фуруя сделал хоум-ран. «Монстр», — фыркнул про себя Савамура. Его успех подстегнул желание оказаться на горке, ощутить тяжесть мяча, увидеть центр перчатки и... Вскоре Ласточки заменили Фурую на релиф-питчера. Чат взорвался от хлынувшего потока комментариев, строчки рябили перед глазами. Все сходились в одном — адское пекло вынудило сделать замену. Савамура был согласен, отчего-то вспоминая построение на их первом Кошиене. Фуруя сделал все, чтобы приблизиться к их мечте. С начала сезона Савамура твердил «встретимся на горке, узнаем, кто лучший». Лучший из асов. Фуруя сразу загорелся и обещал доказать своими подачами. А потом Савамура извинялся, как только переступил порог дома, оставив позади ужасный день. Услышал привычное «я все равно был бы первым» и улыбнулся, частично отпуская груз тяжелых мыслей, которые успел накрутить. Избавиться от всех, конечно же, не вышло. С Савамурой работал штатный психолог, поддерживала команда, но тяжелее пришлось Фуруе. Первые недели их дом был в атмосфере «все отлично», когда в действительности нельзя было натянуть даже «все нормально». Все закончилось со счетом 4:2, победа вывела Ласточек в полуфинал, где их уже ждали Гиганты. Команда Савамуры. Когда в квартиру вполз полуживой Фуруя, Савамура был готов. Отобрал спортивную сумку, накинул на голову влажное полотенце и сунул в руки стакан прохладного чая. Наблюдая, как Фуруя жадно пьет, Савамура покачал головой, а потом водил по спине ладонью, когда тот уткнулся лбом в плечо и застыл. — Ты — засранец! Не сдал ни одного рана. Фуруя отстранился и устало вздохнул. — Ты смотрел? — Читал. Даже не спрашивай, — Савамура фыркнул, отступая назад. — И хоум-ран! Снова убежишь вперед, пока я тут. Он недовольно потряс левой рукой, на мизинце которой был фиксатор, и заметил, как Фуруя задержал на ней взгляд. Савамура знал, что Фуруя молча злился: на бэттера, на случай, на их спор, на самого себя, потому что ничего не мог сделать, кроме как быть рядом. Словно быть рядом — слишком мало. — Но в финал пройдем мы, — заверил Савамура, стягивая полотенце ему на шею. — Посмотрим, как вы выстоите против Райчи на бите и его подачах. — Все равно буду первым, — Фуруя упрямо поджал губы и, повременив, добавил: — Как бы хорош ни был питчер, но все же это не ты. Савамура задохнулся, не зная, что сказать, поэтому просто шагнул и крепко обнял. Для него было достаточно того, что Фуруя всегда рядом — большего для счастья и не надо.