Пара чудовищ и уборка

Леви Аккерман — мелкое чудовище, которое до скрипа зубов любило порядок, чистоту и тишину, почему то нашёл своё некое отражение в совершенной противоположности ему. Эрвин Смит — тоже чудовище, но в разы больше. И сколько не грозился Леви убить его за пыль в шкафах и беспорядок на столе, командор продолжал забывать, что в его кабине стоит аж три шкафа, и что нужно хотя бы раз в неделю протирать стол. -Выметайся, — Леви заходит в кабинет прямо по середине дня, держа в руках ведро с мыльной водой и швабру. Взгляд его был особо холоден и серьёзен. И Эрвин понимал, что, да, убраться ему стоило ещё вчера, чтобы сегодня не нахлынуло ураганом мелкое чудище с тряпкой. Так что Смит покорно собирает бумажки, берёт чернила, перо и грустно плетётся на неудобные лавки в столовой. В просторной комнате, уставленной столами, сидит всего несколько человек, которые завидив командора, понимающе состряпали грустные рожи и отдали честь. Эрвин кивнул, садясь за стол и укладывая свою бумажную волокиту. Спустя какое-то время, Эрвин точно не мог сказать спустя какое, ибо был слишком погружён в работу, столовая начала наполняться шумом и голосами солдатов. Но Смит опомнился только тогда, когда ему зарядили тряпкой, спасибо стенам, чистой прямо по лицу. Мужчина удивлённо поднял глаза, но, поняв, что это Леви, стушевался. Тот продолжал смотреть холодно и строго, будто это Смит его подчинённый, а не наоборот. -Я вычистил твой свинарник. Если ещё раз окажется, что ты не убирался там с моей последней уборки, Смит, я клянусь тебе, я больше в жизни на тебя не взгляну без отвращения, — Аккерман говорил по делу, так что Эрвин не стал особо возражать, но слова про свинарник его всё же задели. Не так уж и редко он убирается, как думает Леви, — Эй, «Спаситель человечества»! -Д-да? Что такое, капитан? — Эрен, вставший столбом прямо по середине комнаты и ударивший кулаком себя в грудь, отдавая честь, выглядел всё так же испуганно, как будто с Леви он общается в первый раз. -После обеда скажи отряду, что у нас генеральная уборка в западной части замка, — проговаривая это, Леви сел за стол, поэтому не увидел возмущённого лица Йегера. -Но, капитан, мы же генералили всего неделю на- — -Я всё ещё тебя слышу. Убирайся. Эрен ещё раз отдал честь и поспешил ретироваться к своему столу. -Мне кажется, что ты слишком преувеличиваешь масштабы «загрязнённой» мой территории. Не обязательно каждую неделю начинать уборку в моём кабинете, чтобы потом вычистить всё крыло, которое и так едва ли не блестит, — Эрвин всё же подал голос, хотя, зная то, какое скверное у его возлюбленного настроение, было едва ли не экстремальным занятием. Капитан поднял на него взгляд, и, несмотря на то, как бы сильно командор не хотел лучшего для своих подчинённых, ему очень сильно захотелось, чтобы сейчас ворвалась Ханджи и перетащила всё внимание Леви на себя. Слава стенам, Леви всё же решил промолчать на реплику Эрвина, хотя вид его едва ли не вслух говорил, что ещё один подобный разговор, и вместо тряпки Аккерман начнёт использовать лицо своего ненаглядного. *** Несмотря на то, что Смит был командором, гнева мелкого чудовища побаивался и он. И как бы жалко ему сейчас не было отряд Леви, Эрвин решил, что лучше ему ретироваться в кабинет и не попадаться на глаза Аккерману до самого ужина. Иногда из коридора разносились крики отряда и ругань самого Леви, но со временем, Эрвин перестал обращать на это внимание, вновь с головой погружаясь в работу. И, зная себя, он бы не отпрянул от бумажек до самого рассвета, но дверь настойчиво постучали. Леви вошёл в кабинет в этот раз в менее разрушительном настроении, но было понятно, что и настроя собирать цветочки и радостно хохотать, у него так же не было. -Эрвин, вот скажи мне, почему такое чудовище, как ты, удостоено чести спать со мной? — Леви по-хозяйски плюхнулся на диван и начал сверлить командора взглядом. -Потому что, очевидно, тебе нужен защитник, стена, за которой ты можешь скрыться, — Эрвин сразу понял, что подобная шутка про рост капитана, сейчас не лучшее, что он мог бы сказать, но момент уже упущен. Леви молчал. Страшно молчал. Вообще, когда он не в настроении, он всё делает страшно. Но сейчас от него исходила убийственная аура, что давало понять Смиту — жопы «лучшего воина человечества» ему не видать, как своих ушей.