6 пунктов

"1 пункт - напоследок провести с каждым из хранителей один день. P.S. Блин, времени не хватает. Провести со своими друзьями несколько часов, не отвлекаясь на работу! Хочу попрощаться!». Тсуна пришел с самого утра, тихо зашел в кабинет и сел возле стены. Хибари взглянул в его сторону лишь один раз, не испытывая желания общаться. Что удивительно, Савада и сам не издал ни звука, пока был рядом. Это было приятно – находиться в его обществе. Просидев несколько часов в тишине, Тсуна поднялся и пошел к двери. Ни привет, ни прощай он так и не сказал. Это было странно для этого травоядного. Обычно рот у Десятого не закрывался. Савада остановился на пороге и оглянулся, посмотрев на Кею странным нечитаемым взглядом. У Хибари мурашки побежали по коже. Хранитель Облака заворожено наблюдал за своим боcсом, от которого просто невозможно было оторвать взгляд в этот момент. Стройный, элегантный, уверенный в себе. Никогда прежде Кея не видел такого взгляда у своего Неба, хотелось раствориться в этих медовых глазах, подсвеченных изнутри пламенем. Сейчас даже в мыслях Хибари не назвал бы Десятого травоядным. Перед ним стояло могущественное и прекрасное в своем великолепии создание. Тсунаеши поймал его взгляд, грустно улыбнулся и покинул кабинет. Кея некоторое время тупо пялился на дверной проем, после чего тряхнул головой. Наваждение пропало. "Что это было?" - задался вопросом Хранитель Облака, пытаясь сконцентрироваться на бумагах, что держал в руках, но выходило слабо, так как все мысли были обращены к его Небу. Противно засосало под ложечкой. Кея нахмурился. Он не любил этого тревожного состояния. «2 пункт – прибить иллюзорную версию Мукуро. P.S. За последние недели достал хуже горькой редьки. Постоянно подкладывает кнопки на сидение кресла, похищает письменные принадлежности. Еле выкрутился, когда пришлось подписывать договор с дружественной семьей, а нечем было писать. Стыд какой: Десятый Вонгола не может даже ручку приобрести. И что я за босс такой в их глазах, у которого даже ручки не сыскать? А все благодаря ананасовому гению, которому вздумалось поиграть. Позор да и только. Сдать этого насмешника что ли Хибари?! Идея! Только вот все некогда к нему попасть!» В руках Хранителя Облака скользнули тонфа. Предчувствия не обманули. Появление иллюзиониста Хибари предчувствовал каким-то десятым чувством. Раздался мелодичный лязг. Тонфа встретились с металлическим трезубцем, высекая искры. - Оя-оя! Как же ты мне рад! – сказал Хранитель Тумана, появляясь во всей красе. Хибари хмыкнул в ответ и попытался провести серию ударов, но все удары тонфа были встречены умелыми блокировками противника. Драка была знатной и снова обоим Хранителям удалось разнести пару комнат. Неожиданно Мукуро отступил и, сделав серьезное лицо, поинтересовался: - Кея-кун, ты не знаешь, почему наш Босс в последнее время такой мрачный? Я пытался его расшевелить, подбодрить, а он совсем не реагирует. Он даже больше не злится и не сердится, когда я над ним подшучиваю. Только вздыхает печально. Это странно, не находишь? Наш обожаемый Тсу-кун случаем не заболел? Или у него неприятности, а нам он ничего не говорит? - озабоченно-насмешливым тоном поинтересовался иллюзионист, на последних словах слегка нахмурив брови. В разноцветных глазах читалась тревога, которую Рокудо напрасно силился скрыть. - Как считаешь? Кея передернул плечами. Ему-то какая разница, заболел Десятый Вонгола или нет, хватало и того, что Савада регулярно к нему наведывался и трещал о чем-то без умолку. На босса их мафиозной семьи больше не действовали угрозы быть забитым до смерти или быть загрызенным, разве что Тсуна по привычке вздрагивал, когда слышал эти слова, да и только. Но в последнее время босс Вонголы действительно вел себя странно, стал молчаливым, задумчивым, Хранитель Облака не мог этого не заметить, но предпринимать что-либо не спешил. - Что-то ты сегодня тоже не разговорчивый. Где же твой «камикорос»? Ку-фу-фу! - насмешливо куфуфукнул Мукуро. Хибари в ответ только фыркнул. Предчувствие чего-то нехорошего сбивало весь боевой настрой. - Сегодня Кея-чан скучный! – проныл иллюзионист, растворяясь туманом. - Быть беде! Слова эхом отражались от стен, принося еще больше смущения в мысли Хибари. Хранитель Облака нахмурился, тревожное чувство стало сильнее. «3 пункт – несмотря ни на что, сделать так, чтобы Ламбо закончил школу. Назначить ответственных людей. P.S. Даже если меня не станет, я хочу, чтобы у мелкого была возможность жить нормальной жизнью!» «4 пункт - дать последние инструкции Варии.» P.S. Главное, чтобы Занзас ничего не заподозрил. P.S.S. Главное, чтобы я не прибил Варию! (слушать не захотели! Попытаюсь во второй раз!) И чтобы Занзас ничего не узнал. P.S.S.S. Вария явно что-то подозревает. Особенно, Занзас. «5 пункт – увидеть еще раз Хибари-сана! Зарядиться от него уверенностью и спокойствием.» Хибари был злой, как черт. Весь день к нему приходили какие-то странные личности и предлагали свою помощь, либо же давали какие-то советы, но что было самым странным, так это то, что они не смущались быть забитыми насмерть. Кея изо всех сил сдерживался, чтобы не прибить на месте непрошеных визитеров. Но настолько странно все это выглядело и звучало, что Глава Дисциплинарного комитета, все-таки не рискнул пустить в ход тонфа. Он только решал для себя вопрос, проделки ли это Мукуро или же у него самого средь бела дня началась белая горячка. «6 пункт – исповедаться». К дому Хибари медленно подошел священник в тоге с томиком библии. У Кеи нервно задергалась бровь, он покрепче перехватил тонфа и задумался над тем, будет ли это нарушением дисциплины, если он побьет духовное лицо. Выбор был сложный: либо рассматривать человека в тоге при исполнении служебных обязанностей, тогда сам Хибари нарушит дисциплину, либо рассматривать его, как вторженца и со спокойной совестью пересчитать ему все косточки. На сегодняшний день этот визит был уже слишком большим потрясением для Главы Дисциплинарного комитета. Священник неуверенно потоптался перед калиткой, как-то понимающе взглянул на брюнета, потом тяжко вздохнул и, не решившись переступить даже порог калитки, пошел прочь. Хибари недоумевающее изогнул бровь. Кто-то определенно должен был ему объяснить, что тут вообще происходит. Прикинув несколько вариантов, брюнет рванул следом за священником, перепугав того до смерти. Сильный тычок тонфа под ребра вернул ускользающее сознание пожилому человеку и быстро развязал язык. Так, Хибари узнал про записку, которая была обнаружена перед его домом, с чего все решили, что она принадлежит как раз ему, и все посчитали своим священным долгом помочь такому ответственному человеку, как Глава Дисциплинарного комитета, так как по всем причинам эта записка была похожа на прощальное письмо. Хотя особо никто не вчитывался, побоявшись увидеть тайные мысли Хибари. Спустя полчаса сама записка находилась в руках Кеи. Тот с удивлением узнал в корявых буквах почерк Савады Тсунаеши. Вчитавшись в текст, гроза всего Намимори нахмурился. На листке были написаны шесть желаний, которые автор хотел осуществить перед смертью. Шесть пунктов. Последних. Перед смертью. Кея зарычал, как раненый зверь. Записка была безжалостно смята в руке. Кроме шести пунктов там было еще небольшое описание, почему именно автор не хочет расставаться с жизнью и понимание, что от последнего шага спасти никто не сможет. *** Дверь в кабинет Десятого босса Вонголы раскрылась от сильного пинка. Возмущенный персонал особняка остался лежать в разных неестественных позах на полу по всему дому. Та же участь постигла бы любого из Хранителей, кто посмел бы сейчас попытаться остановить нарушителя спокойствия. Хибари был жутко зол, вернее, не так, он был в диком бешенстве, так что остановить его сейчас было нереально. Правой руки Джудайме, по счастью, не было в этот день в особняке, иначе количество жертв и разрушений выросло бы катастрофически. Тсуна стоял возле окна и грустно рассматривал проплывающие по небу облака, задумчиво накручивая на палец свой длинный хвост. Словно в ответ на его мысли, в кабинет ворвался всклоченный и пышущий дикой яростью Хранитель Облака. Савада тяжело вздохнул и, повернувшись к собеседнику, в ухе колыхнулась серьга с рубином, бросая кроваво-красный отблеск на стену, спокойно встретил убийственный взгляд Хибари. - Травоядное, ты объяснишь мне, что происходит? – прошипел Кея, судорожно сжимая тонфа, надеясь не сорваться и не забить Десятого до смерти, пока тот не объяснит происходящего. То обстоятельство, что Тсунаеши даже не вздрогнул при его появлении, как это часто случалось, только подтвердило опасения Хибари. Кея приблизился вплотную к боссу и угрожающе заглянул тому в глаза. В свои почти двадцать пять лет, Савада так и не дорос до роста своих Хранителей и был почти на полголовы ниже каждого из них, включая Ламбо. - Я требую ответа! – грозно процедил сквозь зубы брюнет, угрожающе приставив конец металлического тонфа под подбородок Десятого. – Я не уйду отсюда, пока ты мне все не расскажешь. Тсунаеши недоуменно изогнул бровь. Интуиция уже подсказала ему, по какому именно вопросу пришел глава дисциплинарного комитета и почему он так зол, но парень изо всех сил постарался изобразить неведение. - О чем Вы, Хибари-сан? – спокойствие давалось ему легко. Он уже принял тяжелое для себя и семьи решение и не собирался от него отступать. Странная апатия овладела Десятым, прямо сейчас весь мир мог лететь в тартарары, а он бы даже бровью не повел. - Не притворяйся, что не знаешь, травоядное! – прорычал брюнет и впечатал листок с почерком Савады, тому прямо в лицо. – Когда ты собирался мне рассказать? Тсунаеши поморщился и двумя пальцами элегантно вытащил из крепкой хватки Хибари злополучный листок бумаги. Пробежав по нему взглядом, скривился еще сильнее и обреченно выдохнул. Похоже, на сей раз свинтить не получится. Судя по всему он потерял этот листочек, когда в последний раз был у своего Хранителя. Переведя взгляд на Кею, встретился с цепким взглядом, словно собеседник пытался пробраться в мозг Десятого и самому узнать причину. Савада еще раз тяжело вздохнул. Потом подошел к входной двери, недовольно поморщился, увидев свой персонал в плачевном состоянии, плотно закрыл двери и защелкнул замок. После этого встал прямо напротив Хибари на расстоянии полушага и тихим голосом рассказал о своих планах, которые они с Шоичи так тщательно разработали. Посвящать в свои дела еще кого-либо Тсуна не горел желанием, но Кея загнал его в угол, так что пришлось смириться. Десятый босс Вонголы совершенно спокойно поведал брюнету о том, что через несколько дней идет на встречу с Бьякураном и это будет его последний день жизни. Объяснил, как он надеется на молодое поколение и на себя самого, что единственным вариантом вернуть кольца Вонголы, что он уничтожил, является именно этот план, что это единственный шанс на победу. Что если все удастся, то возможно они еще встретятся. Возможно. Риск был всегда. Никто не мог дать 100% гарантию. - Вот так вот, Кея. Смирись! – заметил Савада, увидев, как угрожающе сузились и заблестели глаза Хибари, как побелели костяшки пальцев, сжимающие тонфа что есть силы, как побледнело лицо собеседника. Савада устало вздохнул и вдруг прислонился к Хранителю Облака, уткнувшись носом ему в ключицу. До сего момента он и не осознавал, что нести это бремя в одиночку настолько утомительно. Отчаянно хотелось жить, отчаянно хотелось, чтобы существовал другой план спасения его семьи. Вот только этим надеждам не дано было сбыться. Знаменитая интуиция Вонголы говорила, что это единственный возможный выход для спасения близких от столь опасного врага. - Травоядное, – прошептал Кея, каким-то надтреснутым голосом. Его знаменитая выдержка дала сбой. Он не готов был услышать такое от Савады. Не готов был принять тот факт, что Десятый добровольно жертвует собой ради них, ради своих Хранителей и семьи, что этот никчемный когда-то Тсуна смог разработать и претворять в жизнь столь циничный и опасный план, где там много зависело от случайного стечения обстоятельств. - Я не хочу говорить кому-либо из остальных Хранителей, потому что они захотят меня отговорить или просто попытаются помешать осуществлению плана, – тихо прошептал Савада уставшим голосом, с какими-то обреченными нотками. Теплое дыхание шатена прошлось по открытой коже шеи Кеи, заставив того невольно вздрогнуть. Толпы мурашек побежали по спине, заставляя напрячься все тело Хибари. Лицо Савады горело в этот момент от стыда, что он так нагло предает доверие своих друзей, не посвящая их в свои планы и не давая им шанса подготовиться морально к потере. А ведь в Вонголе все было завязано на нем. Ему оставалось только верить в них, верить, что они так же сильны, как сильна его вера в своих Хранителей. Кея, повинуясь, какому-то неведомому ему ранее инстинкту выпустил тонфа из рук и прижал к себе покрепче хрупкое тело Неба. Ему вдруг в один миг стало плевать на свои принципы. Облака не могут существовать без Неба, им негде будет развернуться. Разве можно чувствовать себя свободно, когда нет рядом простора?! Разве может облако чувствовать себя счастливо, когда не видит вокруг безбрежного моря синевы?! Хибари крепче прижал к себе Тсуну, вырвав у того придушенный вздох. - Дурак! – прошептал Савада. – Я ведь еще не умер. Я вернусь. Кея в ответ недоверчиво фыркнул. Уж врать-то Савада никогда толком не умел. Как бы ни было приятно находиться в объятиях своего хранителя и утопать в море умиротворения, что распространялось в душе, обязанности Босса Вонголы никто не отменял. А загляни кто сейчас в кабинет, долго пришлось бы развеивать подозрения столь странного поведения Хранителя Облака. Савада вздохнул, решительно отодвинул Хибари и проникновенно заглянул тому в глаза, пытаясь высказать все то, что не мог объяснить словами. Черные омуты встретились взглядом с карими глазами, в которых плясали медовые огоньки, полностью в них растворяясь. Кея даже под самыми страшными пытками никогда бы не признался, что хотел бы остаться в этом миге на веки вечные, только вот гордость не позволяла ни озвучить свои мысли, ни возразить потрясающей силе воли Десятого босса Вонголы. - Иди! – сказал Тсуна, мягко оттолкнув от себя. Хибари молча кивнул и развернулся к двери. Сделав несколько шагов, он замер, напряженно что-то обдумывая, потом обернулся и впился взглядом в Саваду, пытаясь прожечь его взглядом. Медовые глаза встретились с льдисто-холодными глазами Кеи, улыбка тронула губы Тсуны, но глаза оставались печальными. Решившись, глава дисциплинарного комитета стремительно подошел к Десятому, опустился перед ним на одно колено и поцеловал руку Тсунаеши. - Хибари-сан! – опешив, воскликнул Савада. Он никак не ожидал подобного от гордого и независимого Облака. - Босс! – сказал в ответ Хибари, в этот самый момент безоговорочно признавая над собой власть этого человека, принимая его целиком и полностью. Только одному человеку удалось приручить дикого зверя, каким был Хибари Кея, каким считали его окружающие, самого опасного хищника Намимори. В этот самый момент "укротитель зверя" потрясенно смотрел на своего Хранителя. Губы Кеи изогнулись в усмешке. – Если после всего, ты не вернешься обратно, я забью тебя до смерти. Тсунаеши криво улыбнулся. - Если ты не вернешься… – угрожающе прорычал брюнет, обрывая любые попытки возразить. – Если не вернешься… - Я вернусь! – теперь улыбка Савады была теплой и искренней. Не медля более ни секунды, Кея стремительно вышел из кабинета, вырвав замок с корнем, и громко хлопнув напоследок дверью. На стене от удара отвалился кусок штукатурки. Савада, склонив голову на бок, задумчиво изучал только что образовавшуюся трещину. - По идее это был прощальный «камикорос»! – Савада подвинул носком туфли металлическую тонфа. Улыбка стала шире, а на душе спокойно. Последние сомнения были развеяны.