Твой идеальный мир. Часть вторая.

Тяжёлая сумка с грохотом ударилась о бетонный пол, гул удара эхом отразился о стен, и Мистер Адамсон тяжко вздохнул ему в унисон. В глубине своей почерневшей души он понимал, что по-другому не будет, просто не могло быть. Его деяния не заслуживают прощения, но он понял это слишком поздно. Слишком поздно осознал, как далеко затянула его нужда, а затем неистовая жадность. Они поглотили его в вечный омут мрака, бесконечных сражений и тревог, печали пустоты, окрасивших его душу в цвет крови невинных жертв пустых целей, чьи безумные крики каждый день отдаются гулким этом в его голове. Мистер Адамсон склонил голову. День за днём он сходит с ума от них. Как тяжело контролировать безумие молча, как тяжело молчать, когда хочется вопить то ли от боли, то ли ещё от чего. И с каждым ударом судьбы сдерживать безумие становилось тяжелее. Чаще всего в голове Адамсона проскальзывали мысли покончить с этим, но.. Какой-то остаток рассудка подсказывал, что нужно продолжать жить. И Филипп очень хотел ему верить. Мужчина снова окинул взглядом свои невзрачные пожитки, которыми он успел обзавестись за недолгое время своего приключения. Решено было прощаться с Городом Смерти, на этот раз навсегда. Адамсон усмехнулся. Он ведь уже не раз покидал это место с такими мыслями, но судьба снова и снова приводила его в сердце пустыни. Хотелось бы знать, зачем. Но нет смысла искать ответ. Если же сам Бог Смерти бессилен против его страданий, наверняка стоит просто плыть по течению жизни, как песчинка, что несётся в след за ветром в дальние дали. Мистер Адамсон присел на край койки, где он ютился всё это недолгое время, быстро пробежался глазами по лазарету. Для него не впервой быть здесь, и это место напоминало ему о многом, как и всё вокруг. Но на этот раз всё будет по-настоящему. Что ж, по крайней мере, он попытался. Или просто утешал себя этим. - Всё же, решили уехать? - внезапно знакомый до боли голос пронзил его слух, и Адамсон повернулся к дверному проёму, где, опираясь о дверь, стояла та самая полюбившаяся ему Патти. Ещё несколько секунд он вглядывался в её образ, будто не веря своим собственным глазам. Это ведь не проделки вскружившего его голову безумия? Это ведь правда она? Скажите, что это она. Пожалуйста. - Если это сон, то я не хочу просыпаться, - почти шепотом произнес мужчина, не сводя с Патти застывшего взгляда глубоких карих глаз. Женщина чуть улыбнулась уголками губ, сделав несколько медленных шагов вперёд. - Что ж, могу обрадовать Вас, Вы не спите, - взгляд её голубых глаз пробежался по удивлённому лицу Мистера Адамсона. - Мне кажется, мы с вами не договорили вчера. - Вы считаете? - голос Филиппа прозвучал тихо и казался поникшим, но тонкая нотка надежды отчётливо отразилась в его приглушённым тоне. - Если бы я так не считала, меня бы не было здесь. Мистер Адамсон, будто боясь встретиться взглядом с этой женщиной, отвёл глаза в сторону. - О чём же Вы хотите поговорить? Тёплая и нежная ладонь вдруг легла на его переполненную тонной мрачных мыслей голову, осторожно погладила волнистые темные волосы, слегка зарываясь в них пальцами. Адамсон едва ли ощутимо вздрогнул от неожиданности, подняв то ли удивленный, то ли вопросительный взгляд на стоящую перед ним Патти, и тут же глаза его широко распахнулись. Признаться, он всегда считал, что за долгие годы знакомства успел увидеть весь спектр её эмоций. Но это лицо, в отражении которого словно смешалось всё: и печаль, и жалость, и некий стыд чёрт его знает за что, и... И сожаление. Сколько же в этих лазурных ярких глазах сожаления. - Простите меня, Мистер Адамсон, - голос Патти прозвучал так неприятно для неё серьёзно, и Филипп впервые, кажется, заметил её сходство с Лиз. - Я вспылила не подумав. Все ошибаются. И все могут совершить нечто.. - Непростительное. - Вовсе нет, - тут же парировала женщина. - Мы с сестрёнкой ведь тоже.. Были далеки от праведников. Очень далеки, Мистер Адамсон. Я думаю, что если бы нас не было друг у друга, нас бы ждала та же участь, что и Вас. Вы ведь были один, и ведь не хотели никому зла, я знаю, - Патти медленно вздохнула, голос её прозвучал напряжённо. - Потому что мы тоже хотели просто жить, и быть счастливыми. И ведь нас простили, нас приютили, дали нам дом. Несмотря на то, что мы были преступниками. Поэтому... - она выдержала паузу, моргнув несколько раз, дабы отогнать предательски набежавшие слёзы. - Поэтому все заслуживают прощения, Мистер Адамсон. Филипп смотрел на женщину словно сквозь какую-то белую пелену, которая окутала всё вокруг. Голова гудела, но была такой лёгкой, какой, кажется, не была никогда. Вкрадчивый голос четко звучал в ушах переливающейся дивной песней, и эти слова.. Это ведь.. - Вы хотите сказать, что прощаете меня? - но вдруг он увидел её сияющие глаза и дрожащий подбородок, отвечено едва ли не проскочил на месте. - Погодите, Вы что, плачете? - С чего бы мне ещё плакать? - теперь голос Патти прозвучал более привычно, но всё ещё немного дрожаще. - Я наоборот хотела сказать Вам, что всё в порядке и.. И Вы ведь собрались уезжать, ведь так? Мистер Адамсон аккуратно взял всё ещё лежащую на его голове ладонь Патти и поднес к своему лицу. - Не понимаю, о чём Вы, - он чуть улыбнулся уголками губ, осторожно поцеловав нежные пальцы её руки. Солнце устало скатывалось за горизонт, бросая последние лучи на тускнеющий затихающий город, их бледнеющий свет проникал сквозь чуть мутное оконное стекло, освещая небольшую кухню. Мика с аппетитом уплела последние остатки ужина и сладко потянулась. Не сказать бы, что ей было уж слишком некомфортно в гостях у Смерти Младшего, но сейчас она почувствовала, что по-настоящему дома. Она окинула взглядом свою мать, которая увлеченно занималась мытьём посуды. Наверное, это из-за неё. Рядом с ней всегда было тепло и уютно, и всё вокруг казалось близким и родным. - О чем задумалась? - заметив взгляд дочери, спросила Лиз. - Да так, - Мика, улыбаясь, оперлась спиной о спинку стула. - Будто сто лет с тобой не ужинали вместе. - Сто? Ну-ну, я не такая старая! - в голосе женщины прозвучали веселые нотки, отчего на душе у Мики было легко и спокойно. Наконец всё вернулось на круги своя, и можно облегчённо выдохнуть, расслабляясь в окружении семьи. Или не совсем.. - А где Патти? - девочка взглянула в сторону коридора. Надо признать, сестру не любили расставаться надолго. Лиз вдруг едва ли заметно изменилась в лице. Казалось, глаза её потемнели. - Бросила смс, что решила пройтись по магазинам, - женщина отложила в сторону последние вымытые тарелки. - Без меня! Тоже мне! А кто-то ведь спать сильно хотел. Старшая Томпсон смешно надула губы, и Мика засмеялась, глядя на неё. И даже так, всё наконец стало как прежде. - Подумаешь, - Лиз направилась медленно к выходу из кухни, сладко потягиваясь. - Зато сейчас я приму ванну наконец-то. - А я, наверное, схожу тоже пройдусь, - Мика поднялась из-за стола. - Не уж то с.. Как его, Сайрен ведь? - остановившись в дверях, женщина взглянула на дочь, лукаво улыбнувшись. - Ты хорошо меня знаешь! По правде, она и правда очень хотела с ним встретиться. Хоть Сайрен и был во многом, скажем, загадочным, но сегодня он показался ещё более подозрительным. Вероятно, он боялся, что с ней что-то случилось и.. Да и вообще, было бы неплохо о многом с ним поговорить.