Летом поцелуи слаще

       Тёплая рука осторожно касается твоей ноги чуть ниже колена и слегка сжимает, пока ты медленно округляешь глаза от удивления и неожиданности. Ёнджун справа от тебя сидит с чересчур спокойным лицом, жуёт свой салат, пока ты пытаешься сохранить самообладание и продолжить делать вид, что ничего не происходит, и никто не держит тебя за ногу, по которой пробегаются мурашки.        Вокруг слишком много людей. Юбилей твоей тёти решили праздновать с кучей гостей, в число которых попали и ваши соседи — Ёнджун и вся его родня, которая сейчас активно что-то обсуждала с твоими родителями. Несмотря на то, что ужин уже давно закончился, а тарелки на столе опустели, никто и не думал расходиться. Вам с Ёнджуном совсем не было дела до того, что обсуждают взрослые вокруг. Это казалось слишком скучным и не заслуживающим внимания, вот только если ты отвлеклась на какие-то свои мысли, то Ёнджун решил отвлечься на тебя. Его терпение уже иссякало. Время постепенно подбиралось к полуночи, но это торжество все никак не заканчивалось.        Ладонь ползёт выше, оглаживает коленку, а затем задевает тонкую ткань чёрного платья. У тебя все внутри напрягается, и кончики ушей краснеют от смущения и стыда. Ёнджун даже не смотрит в твою сторону, ведь оно ему и не надо, твою реакцию не обязательно видеть, чтобы понять, насколько тебя впечатлили его действия. Ты даже шикнуть на него не можешь, лишь слегка дергаешь ногой и тянешься к своему стакану с водой. Но Ёнджун вдруг резко убирает свою руку и толкает тебя локтем, из-за чего вода выливается прямо тебе на платье. Холодная ткань липнет к телу, ты бросаешь на Чхве разъяренный взгляд, а он старательно пытается сдержать смешок, поэтому прикрывает рот ладонью и отворачивается.        — Пап, можно я на второй этаж пойду? — говоришь ты, подходя к отцу, сидящему за другим конце стола. — Мне... Переодеться надо, а то вот, воду нечаянно пролила.        — Мы сейчас уже на пристань поедем, — пожимает плечами он. — Если хочешь, можешь, конечно, поехать с нами и посмотреть на то, как твой дядя будет взрывать китайскую пиротехнику, а так, — он оглядывает мокрое пятно на платье и усмехается, — можешь идти к себе и уже ложиться спать. Мы приедем обратно только под утро, мне кажется.        — Ладно, — согласно киваешь и уходишь в сторону лестницы, бросив напоследок недовольный взгляд на соседа.        Наверное, глупо было думать, что после прошлых выходных отношения между вами останутся на том уровне, на котором они держались последние несколько лет.        Это была вечеринка по случаю победы вашей школьной футбольной команды в каком-то до жути важном матче, и хоть ни тебя, ни Ёнджуна футбол абсолютно не интересовал, вы оба там присутствовали. Оба веселились со всеми, танцевали, пили и играли в правду или действие. "Поцелуй Чхве Ёнджуна" — звучало, как вызов, но для тебя это скорее было толчком к каким-либо действиям, на которые самостоятельно ты бы точно не решилась. Сейчас ты помнишь сладкий привкус пепси с вишней во рту, а ещё кислинку от цитрусового тоника, который выпил Ёнджун, прежде чем опуститься рядом с тобой и позволить поцеловать себя. Странное сочетание. Но это не имело значения, ведь целовался Джун слишком хорошо. Ты и подумать не могла, что он так может.        С улицы доносятся голоса и смех. Ты закрываешь дверь в свою комнату и подходишь к окну, наблюдая за тем, как гости начинают покидать ваш дом. Твоя тетя и дядя с огромной коробкой той самой пиротехники, следом родители, ещё какая-то родня и друзья, а затем и ваши соседи. Все, кроме Ёнджуна.        — Обязательно было это делать? — спрашиваешь ты, даже не поворачиваясь, когда сзади раздаётся еле слышный скрип двери и тихие шаги.        — Мне стало скучно, — отвечает Чхве, — тебе тоже.        — Да, и теперь у меня мокрое платье. Хотя изначально я говорила вовсе не о нем.        — А что тебя смутило больше твоего намокшего платья? — интересуется он, подходя ближе к тебе. — Может быть, это? — снова ощущаешь, как тёплые руки касаются твоего тела: сначала спины где-то в области талии, а затем плавно ведут к животу, который ты непроизвольно втягиваешь, задержав дыхание. Становится слишком жарко от температуры чужого тела, которое прижимается к тебе сзади. — И если оно мокрое, просто сними.        — Нет, — как-то слишком резко говоришь ты, и Ёнджун шумно выдыхает тебе в шею. — Это из-за тебя оно мокрое. Снимай.        Он дёргает тебя за плечо и разворачивает к себе лицом. Смотрит почти так же, как в тот день на вечеринке, разве что теперь его взгляд не затуманем алкоголем, наоборот, ясен и очень проницателен. Тянется за первым поцелуем, и ты тут же на него отвечаешь, обхватив его лицо ладонями. Ты знаешь, как он может целовать, но сейчас ощущаешь все будет в первый раз, и эти ощущения отдаются глухим эхом собственного пульса, который стучит у тебя в висках. Кончик носа ведёт по твоей щеке, утыкается в шею, мягкие и влажные губы скользят по коже, пока руки быстро обнимают тебя еще крепче. Чужое сердцебиение ощущается совсем рядом, отчётливо и размеренно, и ты поражаешься, как Ёнджун умудряется сохранять сейчас спокойствие и самообладание. Тебя саму просто кроет от того, как он целует, как прикасается и шумно выдыхает тебе в губы, пока пальцы быстро разбираются с пуговицами на платье и медленно стягивают вниз верхнюю его часть.        Ни доли стеснения или желания прикрыться. Тебе нравится, как Ёнджун смотрит на тебя, как меняется его выражение лица, становясь более уверенным. Рубашка слишком быстро слетает с его плеч, отправляясь куда-то на пол следом за твоим платьем. Ты снова тянешься к нему и напористо целуешь, утягивая с собой на кровать и ближе прижимаясь к его широкой груди. Кожа под твоими ладонями горячая, пахнет дорогим армани, и ещё чем-то мятным и очень приятным. Ёнджун запрокидывает голову, позволяя тебе мелкими поцелуями покрывать его шею и красивые ключицы, а сам ловко разделывается с застёжкой на бюстгальтере и быстро стягивает его вниз. Ты тихо стонешь, когда широкие ладони аккуратно сжимают твою грудь, заставляя прогнуться в спине.        Ты оказываешься под ним слишком быстро и неожиданно, и лишь когда застёжка ремня со звоном ударяется об пол, наконец в полной мере осознаешь происходящее. Осознаешь, что границы между вами будут окончательно стёрты.        Ёнджун останавливается на мгновение, чтобы взглянуть на тебя.        "Продолжай."        Это понятно и без слов. По твоим равным вздохам, по дрожащим ресницам и затуманенному взгляду. Он кладёт руки тебе на колени и аккуратно разводит твои ноги в сторону. Наклоняется ниже и чмокает в шею, в щеку, в лоб. Из твоей груди вырывается протяжный стон, когда Джун резким толчком вбивается внутрь, а он этот стон ловит губами и тихо мычит в поцелуй. Ноги охватывают его бедра, ты тянешь его еще ближе, и он ускоряется, с каждым новым движением вгоняя тебя в прострацию сильнее и сильнее. Перед глазами мелькает искра, ты смотришь на Ёнджуна с таким заворожением, что и он сам, кажется, начинает окончательно теряться в своих ощущениях.        Где-то вдали бахает первый разряд праздничного салюта, пронзая ночную тишину и яркими вспышками освещая тёмное небо. Ты удобнее усаживаешься к Ёнджуну на колени и смотришь на то, как где-то над пристанью мелькают разноцветные огни фейерверка. Джун крепче обнимает тебя и утыкается носом в твою шею, прикрывая глаза и улыбаясь каким-то своим мыслям.