⚽️⚽️⚽️
После вечерней тренировки Сокджин отпускает ребят, а сам ещё задерживается на поле, подышать спокойно свежим воздухом. Сегодня его настроение оставляет желать лучшего, нет никакого желания возвращаться домой, ведь с некоторых пор ему там не рады. Тренер медленно прогуливается до ворот, и вновь взяв себя в руки, он направляется в помещение, решив, что хватит киснуть. Не успевает Ким туда зайти, как сразу слышит шум, гам, крики, доносящиеся из раздевалки ребят. Джин скорее спешит туда, входит и видит нехилые разборки. Даниэль кидается с кулаками на другого футболиста, тот не успевает отвечать, пропуская удары. Остальные словесно пытаются как-то это остановить, но понимают, что с разъярённым полузащитником связываться опасно. Кан кидает его к шкафчикам, подпирает, сжимая руку на горле. — Возьми свои слова обратно! — рычит он. — Что здесь происходит?! — кричит Джин. Заметив тренера, ребята затихают. Даниэль оборачивается на мучительно-знакомый голос, ещё больше сжимая хватку на шее парня так, что тот начинает кряхтеть. — Я спрашиваю, что за драка? — подходит к ним ближе тренер. — Даниэль, немедленно отпусти его, — Сокджин отрывает руку Кана, высвобождая другого. — Простите, тренер, этого больше не повторится, — приходит в себя полузащитник. Ровно до тех пор, пока кто-нибудь ещё не позволит себе подобные высказывания, в таком случае Кан порвёт тому глотку. Но, по его мнению, он сегодня достаточно ясно показал, что этого делать не стоит. — Я надеюсь, — строго смотрит на него тренер. — Ты в порядке? — обращается он уже к пострадавшему, который хватается руками за шею, пытаясь восстановить дыхание. Придерживая того за плечи, Сокджин помогает ему присесть, не замечая как злобно при этом сверкает глазами Кан. Он готов прямо сейчас вывернуть эти суставы плеч в обратную сторону, лишь бы их не касались руки тренера. — Иди сейчас же в медпункт, покажись доктору, — просит Сокджин пострадавшего, разглядывая его наливающиеся синяки, — а вы все, давайте, расходитесь! Всё! Представление окончено! — он окидывает суровым взглядом остальных. Все собираются под пристальным взором Джина и спешно расходятся. — Кроме тебя, Кан! — строго говорит тренер. Когда они остаются наедине, футболист, насупившись, медленно собирает вещи в спортивную сумку. Джин подходит ближе, также пытаясь совладать со своими эмоциями. Никакого сладу с этими мальчишками! Чуть что — в драку, как петухи. Но криками делу не поможешь, тренер знает из практики. Для начала нужно вникнуть в суть проблемы и выслушать каждую сторону, если понадобиться. Психология — дело тонкое, и если хочешь получить доверие и отдачу от команды, нужен индивидуальный подход. — Даниэль, скажи мне, что произошло? — уже мягче спрашивает Сокджин. — Вам не нужно это знать, — Кан собирается дальше, не глядя на Кима. — В последнее время я наблюдаю, что ты часто на взводе, но до этого ты держал себя в руках. Наверняка, сейчас должно было произойти что-то серьёзное, раз ты так сорвался, — Сокджин никогда не кидается обвинениями, не разобравшись в причине такого поведения. — Скажи мне и тогда, может, я смогу тебе помочь. — Мне не нужна ваша помощь. — Даниэль, знай, что ты можешь мне доверять. Я не просто тренер, могу быть и другом, если ты этого захочешь, конечно, — он берёт его за предплечье, оказывая жест поддержки. Это неразумно, он же прекрасно знает, что Кан совсем не дружбы хочет, но надеется перевести всё в дружеское русло, заодно и сгладить прошлый инцидент на поле, связанный с ним. — Ладно, вы сами попросили, — остро смотрит на тренера Кан. — Вону сказал, что вы стали рассеянным в последнее время, потому что вам девушка не даёт, и он не прочь с вами развлечься, чтобы утешить. — Что?! В каком смысле «развлечься»? — сначала не догоняет тренер. — В том самом! — Что за бред! Совсем уже с ума по сходили! И с девушкой, к твоему сведению, у меня всё в порядке, — огрызается Джин. — Да, и именно поэтому вы уже неделю ночуете на базе. — Чт…? Откуда ты это знаешь? — хмурится тренер. — Птичка на хвосте принесла, — приподнимает бровь футболист. — А эту «птичку» случайно не Чон Бомсу зовут? — щурит глаза Джин. Он прибьёт этого языкастого! — Неважно, — никто не собирается сдавать Бомсу, хотя и так всё ясно, — важно то, что Вону не имеет права так говорить о вас! — Это глупо, он просто дразнит тебя. — Да, возможно. Он подозревает о моих чувствах. Заметил, как я наблюдаю за вами. — Так, а вот это лишнее, я тебе кажется уже говорил, что не желаю слышать этого. — Говорили… — но это не значит, что Кан так и сделает. — Даниэль, я прошу тебя, выкинь эти глупости из головы, чтобы ничего больше не мешало нам с тобой нормально работать. — Вот значит как?! Вы считаете мои чувства к вам глупостью? — впивается в него глазами футболист. — Я не это имел в виду, — исправляется Сокджин. — я хочу сказать — ты ещё так молод, а я тренер, так бывает, пойми. Бывает, что ученики чувствуют привязанность к учителю, но это всё пройдёт, поверь, — заверяет он. — Это Вы не понимаете! Не понимаете меня и моих чувств. И даже шанса не даёте их к вам проявить! — Даниэль, не начинай. — Почему? Почему мне нельзя хотя бы попробовать? — Причина вполне очевидна — у меня есть девушка, и я с ней счастлив. — Оно и видно по вашему грустному лицу. — А вот это тебя уже не касается, — лицо тренера становится серьёзным. Допустим, у него сейчас проблемы в отношениях. Возникли лёгкие недопонимания, с которыми, Сокджин уверен, они скоро справятся. Просто нужно немного времени, которое они дали друг другу. Слухи распространились слишком быстро, но это не значит, что он позволит всему клубу судачить об этом. — Да, но это не мешает мне бороться за вас, — отрезает Кан тоном, не терпящим возражений. — Не трать время зря, — вздыхает Сокджин, — ты ничего не добьёшься, — устало доносит факт. — Увидим! — самоуверенно кидает Кан. — Ребёнок, сущий ребёнок, — закатывает глаза тренер. — Раз я ребёнок, тогда вам нечего бояться, ведь так? — хитро загораются глаза Даниэля. Сокджин смотрит, недоумевая, что тот на этот раз задумал. — Тогда я предлагаю погулять в выходные. Тренера берёт оторопь от такого предложения. Ребёнок-то ребёнок, но этот детина нехило сформировался. Джин высокий, но тот даже выше, у Джина широкие плечи, но в силу своей худощавости, они смотрятся не так внушительно, как подкачанные Кана. Нет, встречаться наедине — однозначно плохая идея, даже если и как товарищи. Тем более, что Даниэль ясно дал понять — как к товарищу, он к нему явно не относится. Не то, чтобы Джин боялся, что тот его тронет, нет, не посмеет, но и развивать в нём ложные надежды тоже не стоит. — Но для тебя же это будет не просто встреча, так? — Да, я не скрываю, что буду считать это свиданием, — его прямолинейность просто убивает Сокджина. — Боже, Даниэль, ну как мне донести до твоей головы, что это не-воз-мож-но! Ни о каком свидании и речи быть не может! Как ты это не понимаешь? — Почему вы так категоричны? Вы же даже не пробовали! Вам понравится, обещаю, — настаивает футболист. — Позвольте узнать вас получше. Расскажете, что вам нравится, чем вы любите заниматься в свободное время? Эти вопросы ставят Сокджина в тупик. Он растерянно смотрит на футболиста, невольно задумываясь над тем, что он любит в действительности. Однозначно в первую очередь это его работа, ну ещё дома он любит готовить, особенно печь, но это всё личное, о котором он как-то не привык рассказывать. Даже его девушка никогда особо не интересовалась такими вопросами, воспринимая всё, как должное. Так! Нет, это уже переходит границы, если сейчас он начнёт отвечать на эти вопросы, то свидание у них начнётся уже здесь и сейчас. А этого никак нельзя допустить! — Даниэль, ты мой полузащитник, а я твой тренер, и это всё, что тебе нужно знать обо мне, — спокойно проговаривает Сокджин. Не поддаётся. Что ж, Кан и не рассчитывал так быстро. Но он тоже упорный, не зря по своим заслугам попал в этот клуб, умеет добиваться своего. А он не сомневается, что Сокджин его, для него.Глава 10
10 сентября 2020 г. в 10:20
Примечания:
Half A Man - Dean Lewis
Вот так живёшь, радуешься жизни, занимаешься любимым делом, у тебя всё складывается, получается. Дома семья, рядом друзья, солнце светит, птички поют.
А с Чонгуком беда! Беда пострашнее безденежья, безработицы и разочарования в жизни. Он осознал, что абсолютно, совершенно и бесповоротно без ума от тренера. Признался себе в этом честно. Дальше вокруг да около ходить незачем. Это осознание созревало, словно росток из семечка и вдруг превратилось в прекрасный, но дикий, опасный цветок. Чонгук в полной растерянности, что с этим делать, непонятно. Куда бежать? Кого искать? От себя всё равно не спрячешься. Наоборот, хочется быть ближе к нему, и от этого ему совсем плохо. Как так вышло, что взрослый мужчина стал центром Вселенной для одного молодого паренька? Это просто уму непостижимо, но препирательства с самим собой бесполезны. Отрицать это — глупо. Все признаки налицо: Чонгук постоянно думает о нём; при его появлении всё в груди замирает; а прикосновения Тэхёна вызывают просто бурю внутри.
Что за фокус с этими тренерами, раз такие парни, как Даниэль и он, попадаются каким-то чудесным образом в плен их ауры и теряются там с концами? Когда Чонгук узнал про Кана, он честно не понимал, что за интерес может быть у того к тренеру — человеку старше себя, опытнее, да ещё и состоящему в отношениях с девушкой. Тогда он искренне сочувствовал тому. Но сейчас он тупо оказался в его же положении и теперь горько сочувствовал самому себе.
Влопаться в такого человека, как Ким Тэхён — самая плохая затея из всех. Разве он может быть тем, кто способен разделить подобные чувства? Да и вообще, где он, а где Ким Тэхён! Он — звезда, тренер с мировым именем, а Чонгук новичок, что вечно позорится перед ним. Они на разных полюсах, но, вопреки законам природы, одного непреодолимо тянет к другому. Такого поворота Чонгук совсем не ожидал. Что теперь делать с этими чувствами?
Он смотрит на телефонный контакт и тут же нажимает на вызов. Ему необходимо поговорить.
— Мам… привет, как ты?
Чонгук слушает радостный голос матери, та говорит о том, как она скучает по сыну, рассказывает про успехи брата в учёбе, у них всё хорошо. Чонгук рад это слышать, голос мамы успокаивает.
Он тоже делится своим продвижением в учёбе и футболе довольно общими и стандартными фразами.
— Чонгук, у тебя что-то случилось? — прерывает его повествование мама.
— С чего ты взяла? — спрашивает, даже не удивляясь, что она почувствовала.
— Сын, я знаю тебя восемнадцать лет и всё прекрасно слышу по твоему голосу, — от материнского сердца не укрылся не один грустный полутон, — родной, что произошло?
Чонгук молчит некоторое время, не зная, как начать.
— Мам, у тебя бывало когда-нибудь так, что ты видишь человека и понимаешь, что пропал? Понимаешь, что без него ты будто бы не жил до этого и только рядом с ним жизнь приобретает краски?
— Думаю, у меня было что-то подобное, когда я познакомилась с твоим отцом. И поэтому я могу с уверенностью сказать, что мой мальчик впервые влюбился, — Чонгук чувствует, как она улыбается в трубку, — ну, а теперь расскажешь маме, кто она — эта счастливица?
Вот и настал самый сложный момент разговора. Чонгук прикрывает ненадолго глаза, продолжая:
— Признаюсь, что это совсем далеко не 'она', — тихо говорит парень, — он — мужчина.
После этих слов в трубке повисло тяжёлое молчание, которое Чонгук не смог долго выносить. Мама самый близкий для него человек, он не привык что-либо скрывать от неё. Она видела все его взлёты и падения, всегда поддерживая изо всех сил. И если сейчас она этого не поймёт, не примет, то…
— Мам, ты меня осуждаешь? — прерывает он тишину и слышит на другом конце глубокий вздох.
— Нет… конечно нет, как я могу. Если твоё сердце выбрало его, то… кто я такая, чтобы указывать ему что правильно, что неправильно. Просто это совсем неожиданно…
— Для меня тоже.
— Ты обязательно со всем этим разберёшься, и у тебя всё будет хорошо, милый. Главное, никогда не опускай руки. Если этот мужчина записан в твоей судьбе, вы будете вместе, тем или иным образом, как знать…
Чонгук понимает, что маме нелегко дались эти слова. Соён в растерянности и её можно понять, узнав такое о сыне. Но то, что он поделился этим с ней, говорит о многом — значит, сын ей доверяет, а это гораздо ценнее всего остального. Он снова ищет опору и поддержку в её лице, и она не может её не дать, даже в таком щекотливом вопросе. Чонгук уже не ребёнок, которому нужно рассказывать, что спички брать опасно. Он взрослый и вправе сам управлять своей жизнью. От всего не убережёшь и, если так распорядилась судьба, то Соён и здесь будет за сына до конца.
— Спасибо, мам, — тихо благодарит парень.
— Я люблю тебя, сынок, — и этими словами всё сказано. Он для неё — сокровище и абсолютно любого, она всегда будет безгранично его любить…