Господин

Ночь. Темнота обволакивает, тянет куда-то вниз. Это время суток всегда ассоциировалось у меня с адом. Ведь там, наверное, темно, как и в той комнате, где нас запирают за малейшую оплошность. Холодно, мерзко и невыносимо тошно. Думаю, ад именно такой. Все это выдумки и быль о том, что внизу демоны и черти жарят людей на огне. Нет. Там именно так – угнетенность и безумие без шанса обрести покой. Темно-синее небо – пелена, покрывающая и убаюкивающая Землю. Людей почти нет, но это даже к лучшему. Чужие взгляды, мысли и просто существование нам не нужно. Вдвоем. Сейчас единственные спутники – фонари. Их приглушенный свет не бьет по глазам, не вызывает чувство дискомфорта. Герои второго плана. Наши проводники. - Вы снова курите? – голос прозвучал совершенно безукоризненно. Взрослая отрада души – сигареты. Почему ее нельзя заменить на нечто более стоящее. - Это помогает расслабиться, - его голос слегка охрип. Черные, как смоль, волосы сливаются с небом. Поистине демон, пришедший из глубин. Но его не окружает аура холода и безумия, быстрее убийцы – маньяка жаждавшего причинять боль. - Куда мы идем? – я ждал его появления. Господин отсутствовал 3 дня, незаметно для себя, заставляя страдать мою душу. - Там, на конце улицы есть хорошее заведение, - он почти всегда молчал. Иногда, даже не отвечал на мои вопросы. - Вас так долго не было. Я успел соскучиться, - румянец покрыл мое лицо. Говорить Господину о таких вещах не прилично, но это правда. - Прости, были дела. Что у тебя с лицом, мой мальчик? – он поднял мой подбородок и внимательно посмотрел на синяки, которые только недавно стали поистине синего цвета. - Я разбил горшок в приюте. Воспитатель наказал, - те сцены пролетели в голове. Теперь уже это не вызывает никакой боли. - Больше так не делай, - он потрепал меня по волосам. - Не надо! Они грязные, вы испачкаетесь, - попытался выскользнуть из-под его руки, но не получилось. - Мы пришли. Только попав вовнутрь, я понял, что это. Бордель. Одно из тех грязный заведений, где есть место только похоти. - Почему мы здесь? – стало неприятно. Обычно Господин сюда не ходил. - Я соскучился по тебе, - он подошел к бармену и заказал стакан виски. - Б-бордель… Я не хочу быть здесь. Мне страшно, - в помещении было накурено и неприятно пахло алкоголем. Почти все посетители были пьяны. Девушки в развратных и открытых платьях сидели у мужчин, похожих больше на свиней, на коленях. Эти животные распускали руки: поглаживая девушек между ног, покусывая шею или мерзко облизывая их грудь. - Зато здесь нас никто не побеспокоит. Мы уйдем в другую комнату, - Господин подтолкнул меня к двери. - Я не хочу, - взмолился, идя наперекор ему. - Прости, - меня сильнее толкнули. Этой ночью все было по-другому: грязно, мерзко, унизительно и больно. Господин был груб и ненасытен. В одном из порывов он содрал только зажившую язву, потекла кровь, окрашивая его руки и простынь в алый цвет. Вскоре все смешалось: его и моя сперма, унижение, красная жидкость, каплями падая со спины, боль, вскрики и его стоны. Меня рвало изнутри. Сердце отказывалось работать, но с каждым толчком его заводили вновь и вновь. Что с моим Господином? Он всегда был нежен и ласков со мной. Да, порой он причинял боль, но сразу исправлялся, задевая точку внутри, что приносила неведомые ощущения. Эта ночь – ад, но в ней есть красный цвет – моя кровь. Страх охватил меня, безумие – его. Но я все равно люблю. Он вытащил меня из безысходности и унижений приюта, единственный, кто относится со мной не как с помоями. Слезы покатились из глаз. - Не плачь. Ты делаешь мне больно, - сейчас его голос не успокаивал. – Прости, я напугал тебя. Прости, ты думаешь, что я зверь? Но нет, это не так. - Не верю. Мне больно, мой Господин, - дыхание стало прерывистым, всхлипы рушили сложившуюся тишину. - Завтра я заберу тебя домой. - У меня нет дома. Вы знаете, он сгорел вместе с родителями, - эти слова заставили расплакаться еще сильнее. Как глупо я сейчас выгляжу, плачу как девчонка. - Заберу из приюта, будишь жить со мной. Мы вылечим все твои язвы, приведем в божеский вид, и ты пойдешь в школу. - Но, Господин, - про что он сейчас, - вы слишком добры, к такому, как я. - Когда-то я пообещал твоему отцу заботиться и любить тебя, если его не станет. Его нет. А я люблю тебя и хочу заботиться. - С-спасибо. Господин, а знаете что? – после таких слов, слезы сами высохли. - Что? - Я тоже очень люблю вас. В ту ночь, он впервые поцеловал меня в губы.