Попала

Когда я вышла в коридор, внутри что-то сжалось. Показалось, что из стены снова польется черная жижа, но ничего сверхъестественного не происходило, только на полу у лестницы притаилось солнышко, но оно было таким маленьким, расплывчатым и привычным, что не вызвало страха. — Мы же не пойдем в лес? — быстро спросил Малфой. Честно, я была несказанно удивлена, когда он вызвался помогать, но потом поняла, что он, вероятно, боится пропустить момент подмазаться к тем, кто придет спасать Поттера. — Конечно, у нас же полно другой еды, вон, под окнами грядки со свежими овощами. Я сказала мрачно, с явным обвинением, без сарказма в голосе, потому что он чувствовался в самой фразе. — Там могут быть звери, — предупредил Люциус, — и мы можем заблудиться. — Ты думаешь, у меня большое желание переться в густой, темный лес, в котором, к тому же, могут водиться звери? — огрызнулась я и добавила совсем мерзким голосом: — Но кто-то не поставил удочки или сети в уголок, чтобы мы могли наловить рыбы и нормально поесть! Даже веревки нет, чтобы эту сеть сплести! Если боишься идти в лес, можешь побросать камни в надежде перемкнуть по голове какого-нибудь карасика. Ну или чудище, потому что я удивлюсь, если в таком удивительном месте не будет подводного монстра. Малфой не ответил, я сжала кулаки, недовольная своим поведением. Обычно такие перепалки были только со Снейпом, который сам был рад в ответ вывернуть наизнанку все прошлое Гарри, чтобы задеть, и это бесило, потому что Северус, несмотря ни на что, не останавливался, продолжая уничтожать самооценку. Сейчас я сама напоминала профессора. Сами по себе переругивания не являлись чем-то ужасным, но мы были истощены, вымотаны и в полной жопе. Малфой согласился сотрудничать и нужно было проявить терпение. В конце концов, годы его жизни перевернулись, стали неважны; непонятно, что с его женой, он пережил удаление метки, совершенно не умеет выживать и работать руками. На месте Люциуса я бы чувствовала себя бесполезным мусором, который непонятно почему подобрали и могут в любой момент выбросить. Не факт, что сиятельный лорд с гордостью не думал, что именно его присутствие меня воодушевляет и питает энергией, но все-таки то, что он впервые ощущает себя лохом из-за неспособности трудиться не языком или палочкой, было вероятнее. А еще он наверняка напуган голодом, холодом, отсутствием магии и неожиданным союзом. Мне, честное слово, не хотелось вызывать у него неприятные эмоции, но раздражение, чувство беспомощности и усталости достигали предела, поэтому удерживать язык за зубами было трудно. — Прости, Малфой, — вытянула из себя я, — слишком устал от этого дерьма. Предлагаю на время перемирия постараться воздержаться от колкостей, чтобы не сбивать боевой дух. — Хорошо, — согласился Люциус легко, видимо, он совсем заебался. Я взяла посудину с кухни, и мы вышли из дома. Земля под ногами чавкала, высокую влажность можно было почувствовать, просто вдохнув воздух, казалось, вот-вот снова пойдет дождь. — Предлагаю для начала обойти территорию по кругу, а потом тащиться в лес. Вряд ли мы что-то найдем, но вдруг повезет. — Ты много знаешь о выживании? — спросил Малфой. «Побольше твоего», — так и норовило сорваться, но я проглотила эту фразу. — Не особо, но мир маглов сам по себе предполагает больший движ по этому поводу, так что кое-что знаю. Например, как ловить рыбу, пару съедобных грибов и ягод. — Тебя учили этому в приемной семье? — спросил Малфой без задней мысли. В приемной семье Гарри много лет жил в чулане и голодал, а тому, как ловить рыбу, научил меня покойный дедушка. Бабушка на выходных ездила за ягодами, а родители обожали грибы. Я с тоской подумала, что наша дача была немного похожа на это поместье: с одной стороны лес, с другой поле, вместо которого перед домом Малфоя простиралось озеро. Сердце кольнуло от воспоминаний, от того, что лето после экзаменов могло быть просто прекрасным, а в университете я могла бы, наконец, найти настоящих друзей, которых иногда не хватало в школе — сплошные знакомые, ни одного близкого человека. Я опустила голову, и это избавило от ответа на неприятный вопрос. — Щавель! — Что? — переспросил Малфой. Я уже нагнулась, разглядывая растение, отличающееся от того, что росло на маминых грядках — намного меньше, скукоженное от холодов, но съедобное! Съедобное! — Это щавель! — повторила я, выдирая зелень и кидая в миску. — Да так много! Могу поздравить, от голода мы пока не умрем! — Это не сорняк? — переспросил Люциус, опускаясь на корточки. Он сорвал один листик и тщательно разглядывал. — Это щавель! — в третий раз повторила я, не веря удаче, и запихнула зелень себе в рот. — Ммм, точно, вкус детства. Немного слабит, но натуральный продукт! Помогай, Малфой. Было забавно наблюдать, как Люциус придирчиво выбирает самые чистые листики и отрывает по одному, с ужасом глядя, как я фигачу все подряд и жую, о Мерлин, немытое растение! Но в детстве, да и позже, честно говоря, я часто перекусывала щавелем, растущим прямо у футбольного поля со стороны трассы, и уж если желудок пережил это, то пару песчинок точно выдержит. — Что это вообще такое? — спросил Люциус. — Просто воспринимай это как способ выжить, — весело ответила я. — Как же нам повезло! Теперь можно не плутать по лесу! Слушай, Малфой, ты калично рвешь, иди лучше возьми две большие кастрюли и набери воды из озера. Люциус не возражал, просто вздохнул, направился в дом, и я видела, как он пару раз проходил мимо, пока я заполняла миску до верху. Когда я вернулась, Малфой сидел в гостиной, обхватив себя руками. — Что ты будешь делать? — спросил он. — Вода на кухне? — Да, — кивнул мужчина, ежась. — Хочу узнать, есть ли дрова, чтобы попробовать сделать суп, мне кажется, он ляжет в желудок лучше, чем сырой щавель. Тебе холодно? Малфой ничего не сказал, просто глянул так, что стало понятно — он конкретно примерз. — Иди в кровать, — вздохнула я. — Не хватало еще, чтобы ты заболел. Дров не было, но были простые деревянные стулья. Я била по ним самым большим ножом, топориком для отбивных, ломала руками, ногами, беспалочковой магией, чтобы превратить в нечто, влезающее в печь. После, когда я уже растопила печь, поставила воду греться, перебрала и перемыла щавель, попутно положив часть мимо тарелки — в рот, — на кухню аккуратно заглянул перепуганный Малфой, который думал, что меня уже утащили Пожиратели, и после стихших звуков минут через двадцать пришел проверить, насколько все плохо. — Что это было? — выглядывая из-за двери, спросил он. — Стулья, — ответила я, с удивлением глядя, как Люциус опускает подсвечник и выдыхает. — Нас могут заметить по дыму, — сглотнул мужчина. — Знаю, — сжав зубы, ответила я. — Но нас заметят и по следам на мокрой земле. И даже если бы их не было, просто ворвались бы внутрь. — Пожалуй… я пойду смотреть в окно. И слушать, не появились ли голоса: не думаю, что они будут скрываться, они будут жаждать громкой расправы, — напряженно сказал Малфой. На мгновение уголки его губ дернулись вверх, но это было явно нервное, и мужчина исчез из поля зрения. Что ж, теперь, когда Люциус проявил инициативу и начал что-то делать, это было больше похоже на сотрудничество. Несмотря на то что на печи были сильно нагревающиеся от огня диски, варилось подобие супа медленно. Я надеялась, что выйдет достаточно съедобно, чтобы Малфой поел. И, желательно, не отравился. Мне, иногда пробующей собственный кулинарный шедевр, чтобы он не переварился, вкус казался… терпимым. Лучше манки на воде. Но не намного. А я-то думала, что готовая еда в микроволновке — максимум, который придется делать во взрослой жизни. Наконец, щавель сварился. Я разлила его по тарелкам, порылась в карманах, достала чертовы конфеты, которые разъедают язык, и поломанный шоколад. Первое тут же запихнула обратно — не хватало еще новых травм. На кухне от печи стало тепло, на лестнице особенно ощущался перепад температур. Я поднялась в гостиную к Малфою, выглядывающему из-за штор в окошко, и сообщила: — Бадяга готова, Малфой. Надеюсь, мы выживем после этого. — Не особо обнадеживает, — вздохнул Люциус. — Я вот тоже думаю, что, возможно, не стоило его варить, а то стал еще кислее. В любом случае, я не все потратила — холодильника-то нет. Я надеялась, что щавель выйдет наоборот слаще, но как-то не сложилось. Мама слишком запустила момент с обучением дочери готовке, и почему-то только сейчас в голову лезли мысли, что, возможно, где-то я слышала об отрицательной полезности вареного щавеля. — Кислее? Он кислый? — почти с ужасом спросил Малфой. — Ну… да, — ответила я, уже предчувствуя что-то неприятное. — Мне нельзя кислое, даже некоторые сорта яблок, — уведомил Люциус. — Иначе даже выжигание метки покажется пустяком. «Точно, — подумала я, — старческие проблемы». — Что могу сказать, Малфой… если мы не найдем еще что-то съедобное, то мои соболезнования. Сладкое тебе хоть можно? У меня осталась целая шоколадка. — Тащи, — ответил совсем не по-лордовски мужчина, съезжая в кресле вниз. Я прикинула, что на кухне будет теплее, но здесь в любой момент можно посмотреть в окно, поэтому поплелась выносить «завтрак» в гостиную. В тишине Малфой жевал шоколад, а я поковыряла свой кулинарный шедевр, прикидывая, как на эту кислотность отреагирует желудок, и решила все-таки есть сырой щавель. Мда, проблема голода нифига никуда не делась. За выживание я бы получила оценку «ноль». — Надо будет продолжить поиски, а то мы реально умрем от голода. — В лес? — с грустью спросил Малфой. — Видимо, придется, — запихивая в рот очередной зеленый листик, понуро ответила я и почесала подбородок. Мммм, отросшая щетина, пропади она пропадом. Мы с Малфоем на пару выглядели как местные бомжи. Даже вопрос, кто хуже, потому что синяки под глазами Люциуса были уж совсем устрашающими, волосы спутались, а темная щетина тоже не придавала шарма. Рукав на чужом предплечье все еще оставался закатан, я видела только небольшое покраснение по форме метки, лишь ожог от первых экспериментов выбивался, но он оказался не таким страшным, как казалось вчера, — будто Малфой несколько раз потушил о себя сигарету. — Болит? — Скорее печет, — отозвался мужчина, — но уже лучше. Мы снова замолчали, не зная, о чем говорить. О планах как-то не хотелось, потому что их не было. — Ты использовал убивающее, — начал Люциус, — и пыточное. Он замолчал, хотя было видно, что хочет продолжить и порасспрашивать о том, откуда у светлого мага столько познаний в непростительных. — Ну да, — пожала плечами я. — И было бы неплохо, попади хотя бы одно в цель. — Мне казалось, Дамблдор растит героя, который не прибегает к таким низким заклинаниям. Несмотря на то что Малфой четко выделил предпоследнее слово, говорил он с интересом, без насмешки, а потом неожиданно добавил, не дав ответить: — Я ни разу так и не смог использовать ни то, ни другое, даже будучи Пожирателем. Забавно, что у тебя получилось. — Эта мразь убила моих родителей, принесла войну, пытала маглов, пытала меня. Честно… я никогда не думал, что смогу кого-то убить, но сейчас понимаю, что не считаю это нечто человеком или зверем… Оно топит за превосходство, так вот… для меня оно низшая форма жизни. Настолько низшая, что убивать не жалко. — Очень… интересные мысли, — задумчиво произнес Малфой. — Никогда бы не подумал, что кто-то будет считать Лорда… ммм… — Ничтожеством? — Если тебе угодно, — приподнял брови мужчина. — Не ожидаешь услышать что-то подобное от светлого. Это достаточно жестоко. — Я придерживаюсь мнения, что на нынешнем этапе эволюции нельзя мирно решить все проблемы, иногда нужны казни, чтобы прийти к спокойной жизни. Я никогда не обсуждала это с друзьями, потому что случая не предоставилось, и вообще была за мир, дружбу, жвачку, но мозг напевал, что такие убеждения приводят либо к полному краху, либо к истреблению «тьмы», а это уже лицемерно. — Ты, случаем, не собираешься стать новым Темным Лордом? — с натянутой улыбкой спросил Малфой. — Нафиг надо, — отозвалась я и добавила, поднимаясь: — А действительно надо продолжать искать еду. Ты со мной не отправишься, Малфой? — Нет, спасибо, — ответил Люциус. — Если вдруг случится что-то из ряда вон, кричи. Мужчина не выглядел обрадованным такой перспективе, особенно учитывая, что я могла услышать его крик и сбежать, а, как подсказывало сердечко, это было вполне вероятно. Я решила для начала обойти поместье и застыла, матеря про себя Малфоя. Перед лесом был небольшой яблоневый сад. Яблоневый! Сад! Малфой! Сука! Большая часть фруктов уже сгнила, но были и частично живые, а вчерашний ветер, видимо, посбивал пару целеньких яблок, которые до этого висели на ветках. Я откусила одно и замычала от восторга: сочное, сладкое, даже Люциусу, возможно, такое подойдет, зря он решил остаться в доме. Я кидала яблоки в карманы, ликуя. Их же можно запечь! От одного дерева я бежала к другому с огромным энтузиазмом. Что за удача?! Я распрямилась, вдыхая воздух полной грудью. Морозный воздух. Видимо, похолодало, а я даже не заметила от постоянного движения, впрочем, неважно, главное, что можно будет покушать яблочек. И именно в этот чудесный момент из дома донесся нечеловеческий ор.