Нетанцы со звёздами

— Посмотрим, чему тебя научили, — прошипела Кароль, яростно вдалбливая, хрупкое тельце Саниной в стену, по-хозяйски проникая языком меж податливых губ. Казалось, что после еще одной такой встряски, начнёт осыпаться штукатурка зала с высокими потолками и зеркалами во всю стену. — Я была только на одном, — слова были бесцеремонно прерваны требовательным поцелуем, -занятии, Тина, — Юля попыталась отстраниться, но это было одностороннее желание, которое было нагло проигнорировано. — Ты что-то хотела мне сказать? — это была больше издёвка, ведь она даже не пыталась слушать, продолжая поглаживать нежные изгибы подтянутого тела, не забывая про влажные поцелуи, которые были уже не только на лице. — Вообще-то да, — с возмущением и надутыми губками выпалила младшая, от чего Кароль была немного удивлена и активные действия с её стороны были остановлены, — скоро съемка, мне нужно будет давать интервью. — Получение нескольких оргазмов придадут румянец твоим щечкам. И ты можешь не рассказывать на интервью, чем мы с тобой занимались, — максимально пошло, от чего Юле пришлось сглотнуть, — Или ты со своим Жуком так близка, что обсуждаешь своих половых партнёров? — Тина резко ущипнула за талию свою партнёршу, от чего она недовольно прошипела.  — Партнёров? — с явным акцентом на последний слог.  — Ну, а как ещё можно назвать ту бабу, которая тебя растягивала? Встанешь так же передо мной?  — А ты что ревнуешь? — Санина наигранно чмокнула в губы адскую собственницу, прекрасно понимая, какая яркая будет реакция на эти слова.  — Я? — Тина опустилась ниже, проводя языком до умопомрачительных ключиц, оставляя при этом алеющие следы, — ревную? — снимая топ темноволосой и открывая для себя новые площади, которые не останутся без внимания хищных глаз, больше для себя спросила старшая. Конечно же она ревнует. «Но, будет ли Юля так же прогибаться под чужими руками и изнемогать от жара внутри, когда умелый язычок касается аккуратных сосков? Не думаю», — проведя собственную логическую цепочку, Народная, самодовольно улыбаясь, продолжала опускать свою тонкую ручку к резинке спортивных лосин. В этот момент весь воздух, который, как Юле казалось, у неё в легких, вдруг испарился. Она все ещё пыталась сдерживать себя от стонов, но когда Тина провела ладонью по намокшей ткани трусиков, сдержаться ей не удалось и низкий гортанный стон сошёл с немного опухших губ роковой леди. — Так значит, не ревнуешь? — вырвавшись из сладкого дурмана с явно дрожащим голосом, пыталась вывести из себя светловолосую, — У неё были такие сильные руки, ммм, она так умело раздвигала мои ноги, что они тянулись, как жевательная резинка. С каждым произнесённым словом, Кароль чувствовала, как закипает изнутри. — Не думаю, что ты так сможешь, Тиночка. Если где-то поблизости была планка, то она упала. Это стало понятно не только Тине, но и получившей желаемое, Юле. Старшая в миг сорвала остатки одежды и схватив за руку, повела Санину в центр зала, где, жестом указала на пол. Теперь, младшей оставалось лишь подчиняться, ведь она хочет выйти из этого зала со сбитым дыханием и растрепанной прической, а не чувством неудовлетворенных сексуальных потребностей. Поэтому, она послушно легла на пол, поёжившись от соприкосновения паркета и голого тела. — Видимо, тебе не важно с кем, поэтому, — Тина сняла с себя майку и завязала глаза, провинившейся, — можешь представлять кого хочешь. Но, обещаю, на тренировку на своих двух ты сможешь пойти не скоро, — эти слова немного напугали, но одновременно с этим возбуждали от неизвестности, ослепшую Юлю. Теперь, все органы чувств безуспешно пытались предугадать дальнейшие действия Кароль, но в ушах было слышно, лишь ускоренное сердцебиение. Юля изнемогала от желания и извивалась, как уж на сковороде, от чего Тина самодовольно улыбалась, специально оттягивая момент, столь необходимых прикосновений. Это была жажда, которая разносилась по всему телу темноволосой, сосредотачиваясь в глубине, кхм, конечно же души, а тьма только чётче давала понять, что ещё минута и её просто разорвёт. Если бы кто-то и зашёл в зал в сию минуту, от запаха секса в помещении разъело бы слизистые. Сама Тина еле держалась на дрожащих ногах, любуясь своей любимой рокершой, которая через некоторое количество времени будет выкрикивать именно её имя, а ничьё другое. И, Кароль решила действовать, так, как умеет только она, и только для своей Саниной. Тина абсолютно бесшумно присела, убирая свои волосы, которые сейчас будут только мешать, в небрежный пучок (нет времени на салонную прическу в данной ситуации, увы). Она наклонилась над Юлей, но, горячее дыхание опалившее внутреннюю часть бёдер сразу же выдало её присутствие, что, как музыка для ушей, преобразовалось в шумный выдох. Теперь же, старшая, провела от шеи до пылающего жаром лона, своими нюдовыми ноготками, что вызвало стадо мурашек. Прогибаясь под каждым прикосновением умелых рук, Юля решила прервать эту пытку, своим задыхающимся голосом, немного похожим на скулёж: — Тина-а, пожалуйста. — Кому-то уже не терпится? — Просто у нас мало времени. — Так ты меня ещё и торопишь? — что было очень зря, ведь Тина не любит, когда ей указывают, что делать, но, сегодня, она была добра, как никогда, поэтому через секунду Юля уже сжимала свои руки в кулаки, от чего белели костяшки и это было отнюдь не от злости, а от легкого касания языка к клитору. Наслаждаясь, именно такой реакцией на одно лишь прикосновение, Тина приступила к более интенсивным движениям, изредка и без предупреждения, проникая в Юлю своим длинным языком, который она частенько демонстрировала не только наедине. Она знала все Юлины трещинки, куда и с какой силой нужно надавить, чтобы даже с закрытыми глазами были видны звёзды. Вдруг, оторвавшись от ласк, Тина, посмотрела в зеркало, где были видны они. Такие красивосексуальные. Юля, с раздвинутыми ногами и натянутой, как струна, спиной, с небольшими капельками пота, которые не могли не образоваться, в то время, как внутри горел не просто огонь, а неистовое пламя. После небольшого разочарованного вздоха, Тина, опомнившись, вновь припала к объекту своего обожания, доводя его до экстаза. Юля вся ходила ходуном, благодаря движениям Кароль, теперь внутри неё было два пальца, но клитор без внимания оставлять никто не собирался, поэтому, это было двойное попадание в цель. — Боже, — слетело с искусанных губ Саниной, когда движение пальцев и языка синхронизировались в быстром темпе, давая понять, что совсем скоро румянец все же покроет её лицо. Стоны были сдавлены из-за вероятности, что их кто-то услышит, но, даже они, в компании с хлюпаньем от решительных проникновений внутрь, создавали наиприятнейшую мелодию для старшей, которая чувствовала, как дрожит тело под ней. Ещё один толчок и сокращающиеся мышцы, как и нараспев произнесённое имя: — Тина-а, — оповестили о наступлении оргазма, в таком ключе, своё имя, она готова была слушать вечно. Юля подрагивала всем телом от испытанных ощущений. Тина решила снять с глаз повязку, ухмыляясь раскрасневшемуся лицу: — Кажется, представляла ты именно меня, надеюсь, не разочаровала. Одышка и довольная улыбка, красноречиво показывали, что о разочаровании речи и не шло. Кароль решила помочь встать, подавая руку, но сил на то, чтобы подняться, после такой встряски не было. Юля в душе проклинала, тот день, когда по уши влюбилась в эту вредину, ведь съемка начиналась через 15 минут, а ноги не могли сделать без дрожи и шага.