Слишком или не очень очевидные чувства

      –Вы сегодня прямо сияете, мисс Лютор, — неожиданно подметила Джесс. — Хотя этот комплимент можно говорить вам в течении всего месяца. Произошло что-то хорошее?       — Ничего, — покачала головой Лена и передала ассистентке подписанный приказ.       Ничего не поменялось. Совершенно ничего. И день сегодня был обычный.       Лена проснулась в шесть утра, легко позавтракала, пока разбирала оставленную с вечера почту. Пара электронных писем заставила внести в расписание дня несколько корректировок, но и это было совершенно обыденным явлением. В офисе тоже не было ничего необычного, Лене даже удалось отдохнуть в лаборатории от бумажной волокиты и неприятных её глазу лиц – это всегда позволяло дышать свободнее, и Лена выходила из лаборатории перерождённая. И обед с Карой прошёл в привычном комфорте. Дэнверс даже не пришлось сегодня никуда срываться, хотя вид у неё всё же был слегка уставшим: за первую половину дня Супергёрл трижды появлялась в новостях, но выглядела она всё такой же сияющей и полной жизни.       День проходил совершенно обычно. Но после замечания Джесс Лена поняла, что чувствовался он совершенно по-другому, нежели раньше. Лена то и дело улыбалась: проснувшись утром, собираясь на работу, в лаборатории, глядя на часы, и за обедом. И на протяжении всего дня лицо Лены посещала улыбка во время самых обыденных дел, большинство из которых совсем ничем не изменились.       Почти не изменились.       Просыпаясь утром, Лена всё так же слепо пыталась выключить раздражающий будильник. Правда теперь каждое утро приходилось тянуться к нему через протестующее смене позы и раннему пробуждению инопланетное тело. А после ещё и выбираться из крепких объятий, так и молящих остаться в них подольше.       Любопытно, но в течении ночи они с Карой могли несколько раз не только поменять позу сна, но и стороны кровати, переползая через друг друга, и при этом каким-то образом не просыпаясь. И Лена всегда оказывалась на противоположной от будильника стороне. Как так получалось не знала ни одна из них. А интересовало это лишь однажды пришедшую рано утром в выходной Алекс, заглянувшую в спальню как раз во время их переползаний. Как сказала Алекс: «Было непонятно, то ли Лена хотела сбежать от будильника, то ли Кара спрятать Лену от него».       Почти никакие изменения в завтраке состояли только в его количестве. Раз Лена вставала раньше, то она и готовила на двоих. Это и не сложно, и, на удивление, приятно. Как и наблюдать за сонной Карой, что только заставляла себя встать с кровати, в то время как Лена уже была практически готова к выходу. Как сказала Алекс, смена должности с ассистента на репортёра позволила Каре наслаждаться своей совиной природой. И она была непростительно мила с растрёпанными волосами и полуприкрытыми глазами, сидя на виду у бьющего в спальню солнечного света в ожидании поцелуя на прощание.       А ещё Кара была невероятна в том, что из этого инертного состояния могла в секунду преобразиться в излучающего решимость и силу героя и унестись в известном только ей направлении, будто бы она проснулась несколько часов назад и выпила кружек десять кофе. Правда после супергеройских дел Кара снова переходила в энергосберегающий режим, сидя за столом и медленно попивая кофе. Снова на самом виду у солнца.       Обычное утро для обеих. Лена давно заметила, что Кара предпочитает, чтобы утра не существовало. А день… тоже был обычным для обеих. Они часто вместе обедали, выходя в какой-нибудь ресторанчик, или прямо в кабинете Лены. В любом случае обед был всегда горячим и вкусным, приправленным разговором.       И до обеда обмен сообщениями был обыденностью. Хотя раньше для Лены было непозволительно улыбаться, видя на экране телефона всплывающее имя Кары, но сейчас Лена разрешила себе это делать. Точнее, была не в силах удержать расплывающуюся улыбку, ведь сообщения Кары стали более нежными и содержали в себе эти раздражающие сердечки.       Лена была в замешательстве, когда увидела этот смайлик в первый раз. Кара просто прислала его в ответ на согласие Лютор приехать на вечер игр, и это красное пятно на экране заполнило все мысли Лютор, полчаса пытавшейся выгнать из головы все надежды на взаимность её чувств. Получилось ровно до того момента, пока Кара не открыла ей дверь квартиры со счастливой улыбкой, адресованной именно Лене, а не коробке пельмешек в её руках. Сейчас же Лена и сама начала использовать смайлики, правда только с Карой. Мэгги порой пыталась заставить Лютор отправить ей хотя бы злую рожицу, но безуспешно. Вместо этого Кара атаковала Сойер ехидными смайликами, в точности описывающими её выражение лица в этот момент.       Ну а вечер, подобный сегодняшнему, тоже мало чем отличался от остальных. Конец рабочего дня всегда проходил одинаково: они с Джесс обсуждали следующий день, чтобы у ассистентки был список первостепенных утренних задач. А после Лена засиживалась допоздна, пока не начинала ощущать деревенение в шее, лишь бы не возвращаться домой. Ну или не задумывалась об этом, потому что работы порой было и вправду много. Хотя именно сегодня Лена уже была готова выходить. Минуту назад её водитель написал, что подъезжает к офису, и уточнял, нужно ли заехать куда-нибудь перед домом.       Нет, всё-таки Джесс была права. Кое-что хорошее произошло. Внешне оно никак не изменило жизнь Лены. Та же работа, так же квартира. Тот же вид из окна и одни и те же лица, снующие туда-сюда. И она не отрастила себе вторую голову или второе сердце. Хотя, переедь Лена или начни уделять больше внимания CatCo, нежели L-Corp, это мало бы что изменило. Но ощущение дня всё же поменялось. Не физически. Духовно.       В духовном плане Лена поменяла голову. Потому что как ещё объяснить то, что мир стал выглядеть более ярким, а ведь она и так жила в солнечном Нэшнл-Сити. Лена лишилась кучи неприятных мыслей, раньше загоняющих сознание в угол. Сейчас же им просто не было места в этой новой голове. А сердце… Можно сказать, что она вырастила второе. Сердце твоего любимого человека становится твоим и куда более дорогим, чем собственное.       И иногда Лена чувствовала, словно обрела суперслух, потому что только входя в дом, она будто бы могла слышать то, как стучит сердце Кары. Его биение эхом отражалось от когда-то унылых стен дома и оседало теплом в животе. И когда Кара входила в её кабинет после несколько часовой разлуки, в ушах Лены отдавался радостный стук, который Лена тоже чувствовала, стоило заключить Кару в объятья. Может быть, это было сердцебиение Лены, но своё сердце она давно отдала Каре, и та сама сказала, что их счастье звучит одинаково.       — О чём ты так задумалась? — спросила Кара, садясь напротив Лены настолько близко, что Лютор не смогла удержаться от того, чтобы не поцеловать девушку.       — О том, что ты самое дорогое, что есть у меня. И что в моей жизни всё осталось по-прежнему, но чувствуется совершенно по-другому.       — Я тоже тебя люблю, — улыбнулась Кара и притянула Лену в объятья. — Полюбила задолго до признания. И отвратительно скрывала.       — Я точно отрастила себе новую голову, — пошутила Лена, осознавая то, что Кара была права.