кофе и физика

      — Ёбаная физика…       Тихий шёпот, постепенно переходящий в настоящее шипение, то и дело слышался из дальнего угла. Болтающие вечно посетители, звуки стучащих о блюдца чашек, шум машин, достигающий слуха всякий раз, когда большая стеклянная дверь открывалась очередным клиентом — всё это так мешало сосредоточиться на своём! Кто вообще сказал, что кафе — самое уютное и тихое место для домашки?       Казалось, ещё чуть-чуть и терпение белобрысого школьника лопнет окончательно. Мало того, что надоедливые задачи, кажется, были созданы каким-то гением физики, так ещё и шум вокруг давил на мозг после длинного дня в школе.       Тихо простонав, Роджер упёрся лбом в стол. Пшеничного цвета волосы раскидались по тетради и небольшому учебнику. Даже сидя в таком положении, школьник мог легко почувствовать запах кофе, давивший на него со всех сторон. Денег у него было не очень много, а ведь нужно было оставить ещё и на дорогу домой, так что кофе ему сейчас был ни к чему. Но как же ему нужна была помощь…       А голоса всё звучали. То справа, то слева, то откуда-то спереди всегда доносился либо надоедливый бубнёж, либо милые голоса каких-нибудь барышень. Чепуха. Тейлору это было не нужно, пусть он и большой любитель засмотреться на ту или иную девчонку, что могла задорно подмигнуть пареньку. Удивительно, что они его самого за девушку не принимают, как остальные…       И почему домашка, которую всегда задаёт этот высокий, до тошноты нудный и кудрявый практикант, всегда такая сложная? Иногда складывается впечатление, что он специально задаёт всё самое сложное, лишь бы помучить учеников. А ведь они лишь в девятом классе!       Лёгкий кофейный аромат достигал носа раз за разом, позволял хоть немного расслабиться и хоть на минутку-другую забыть об этой бумажной нервотрёпке, что сейчас лежала на столе под самым тонким носом блондина. Прошедший мимо парень невольно задел своим бедром край стола Роджера. И, не будь голубоглазый сейчас довольно нервным и уставшим, он бы просто промолчал, отмахнувшись от неуклюжего дылды, беспорядочно бормотавшего «простите». Но зачем же молчать?       — Смотри, куда прё-       И речь блондинчика оборвалась. Он не ожидал, да.       — Роджер? — донеслось откуда-то сверху. Тейлор незамедлительно уставился прямо в ореховые глаза высокого, до тошноты нудного и кудрявого практиканта.       — Я… п-простите, я не знал, что это вы, — невнятно проговорил он, сгорая от стыда. Надо же, буквально пару минут назад он ненавидел всё, что связано с физикой, включая Брайана, а тут он сам к тебе явился. Судьба ли? Да нет, наверняка очередной закон физики.       — Что это ты тут делаешь? — и Мэй попытался заглянуть в тетрадь ученика.       Взору его предстала тетрадь, словно окунутая в чан детских каракуль и формул, почти полностью скрытых за какими-то невнятными рисунками. Брайан чуть в ужас не пришёл от вида такой тетради, а потому его залитые гневом глаза упёрлись в сжавшегося в комок Тейлора.       — Что с твоей тетрадью, Роджер? — твёрдо спросил кучерявый.       — Ну… это черновик, — мигом оправдался блондин. Даже по его бегающим глазкам было видно, что фраза эта переполнена ложью.       Практикант закрыл тетрадь ученика, чтобы посмотреть на обложку. Чистовик. И не стыдно ли Роджу так нагло врать?..       — Может, тебе помочь? — неожиданно спросил Мэй.       Помочь? Да, Роджер бы не отказался. Белобрысый парень не успел и глазом моргнуть, как кучерявый сел рядом с ним и испытывающим взглядом окинул ученика.       — Что тебе непонятно? — слабо улыбаясь, спросил Бри.       Тейлор немного потупил взгляд, тихо помычал и наконец вернулся взглядом к парню напротив.       — Всё! — серьёзно сказал он.       — Ясно… — протянул кудрявый. Он, конечно, знал, что у ученика конкретные проблемы с предметом, но чтобы так… — Тогда, я помогу тебе со всеми темами! Может, даже с теми, которые мы ещё даже не начали.       Эти слова прозвучали так вдохновляюще, что Родж раскрыл глаза и с чистым детским восторгом уставился на своего спасителя.       Это нужно срочно исправлять. С той же минуты практикант стал учить Роджера всем темам, которые они уже прошли, и той, которую проходят сейчас. Мальчик уже не надеялся пересдать прошедшие контрольные — было уже совсем поздно это делать, но, может, он хотя бы сдаст последующие, получит хорошую оценку в семестре, а там уже и об остальных можно будет задуматься.       К позднему вечеру они уже закончили. Роджер усвоил многое, хотя бы потому, что занимался с практикантом наедине. Это было волшебно… будто они одни были в этом пресловутом кафе. Разве что, официантка иногда подходила с очередной чашкой кофе для Брайана. Он раз за разом спрашивал у подростка, не хочет ли тот чего-нибудь попить, но мальчик вежливо отнекивался — знал же, что именно Мэй будет за всё платить.       Блондин легко зевнул, приложив ладонь ко рту. Несколько часов непрерывной учёбы невероятно вымотали парня, и он уже создавал в голове образ своей кровати, как он наконец окунается в одеяло, растворяясь в долгожданном отдыхе.       Брайан смотрел на ученика, не отрывая заинтересованного взгляда. Его уже менее наглый взгляд цеплялся за посетителей, коих становилось всё меньше и меньше. Вдруг Тейлор остановился на практиканте и перехватил его взор, слегка смутился и отвернулся. И почему это он пялится во все глаза? Неужто влюбился? Хотя, Родж был бы даже рад такой новости. Кудрявый ему, можно сказать, нравился.       Изящные пышные кудри, которыми он встряхивал каждый раз, когда пытался наклониться над чьей-то тетрадью, его аристократично-зеленоватые глаза, смотрящие с лёгкой скукой, недоверием, но рядом с Роджером — с добротой, теплотой из уголков далёкой его души.       Смотрит с трепетом любви.       — Чего смотришь? — спросил белобрысый мальчик.       — Да ничего… — отнекивается Мэй в ответ. — Просто ты красивый.       Голубоглазый сперва удивился, поморгал немного, пытаясь вникнуть в сказанное парнем, после чего негромко рассмеялся.       — Что такое? — спохватился Брайан. Его немного насторожило такое поведение ученика. А ведь всего лишь комплимент сделал…       — Да ничего. Просто, ну… ты-то явно красивее меня!       Тейлор широко улыбнулся, весело и несколько дерзко смотря на Мэя. У последнего сердце будто забилось чаще, зубы сами впились в бледные губы, а лицо потянулось к чужому.       Мгновенье — на губах Роджера отпечатался тёплый поцелуй. След нетерпеливости Брайана. След влюблённости, глупой, но донельзя молниеносной.       Блондин показательно облизнулся. Этот жест вызвал у парня напротив смешанные чувства: желание продолжать граничило с осторожностью. Мэй выбрал второе.       — Может пойдём? Вечер на дворе…       — Пойдём. Нечего тут больше делать.       Улица встретила их пугающей тьмой надвигающихся туч, сухими листьями под ногами и изморосью.