Как в кино и даже лучше

Губы касались губ, прижимались, скользили и сминали, то и дело исчезая друг в друге. Ресницы на прикрытых веках трепетали словно крылья мотылька. Рождались и улетали прочь, разрывая тишину комнаты, тихие рваные вздохи — доказательства щемящего душу и сердце наслаждения. — Ох, — восхищенно вздыхает Адриан, крепко прижимая сжатые в кулаки ладошки и глядя в экран телевизора во все глаза. — Вот это актерская игра! Аж дух захватывает! — Ты так смотришь, будто впервые видишь поцелуй, — тихо произносит Лука. До того его поразила палитра из всех вариантов удивления, завершившаяся искренним восторгом на лице Адриана, что отвести взгляд Куффен не смог. Ещё с той минуты, когда началась сцена с поцелуем. Или фильм. Он не помнил. Адриан, заметив что его рот раскрыт и что Лука на него в таком виде смотрит непозволительно для такого момента долго, покраснел. Пробежал глазами из стороны в сторону и отвернулся так быстро, что его отросшие золотистые волосы хлестнули его по лбу и по щекам. Но это не утихомирило в Адриане разгоревшийся пожар из смущения и… ещё одного смущения. — Адриан? — зовёт Лука и голос его, низкий и приятный, пробирается глубоко в душу, наполняет ее бархатными, волнующими нотками и переворачивает все в ней вверх ногами. Кажется, Адриан никогда не привыкнет реагировать спокойно на эту интонацию Луки (как и на почти любую другую, хоть как-то отличающуюся от повседневной). Агрест пытается отодвинуться от неожиданно близко оказавшегося Куффена и краснеет ещё больше. Уставившись в экран телевизора, он хочет сказать без слов что-то вроде «Не мешай, мы вообще-то тут смотрим фильм». Но все его планы замять неловкую (для него) ситуацию ломаются на кусочки и летят во все стороны, когда прямо перед его лицом оказывается лицо Луки. Очень странно ухмыляющееся лицо, стоит заметить. — Ну чего тебе? — бормочет Адриан, не зная, куда деть взгляд — больше экран телевизора его не спасает. — Адриан, ты уже целовался? — спрашивает Лука, пробуждая в Адриане своей прямотой ещё один вихрь эмоций и переживаний. — Конечно, да! — ворчит юноша в ответ и очень надеется, что его голос не дрожит и не выдает его со всеми потрохами. Поэтому для ещё большей уверенности начинает перечислять: — вот… вот когда.. и ещё тогда… и… Да кучи раз было на съёмках! Понял? — Понял, — отвечает Лука. Голос его смеётся. Адриан дуется. Да целовался он! — Покажешь мастер-класс? — Ч-чего? — Всегда было интересно, как целуются модели… — Да как обычно! Как все люди! Модели же люди тоже! И… Лука приближает свое лицо к лицу Адриана и легко соприкасается с ним носом и губами. Прикрыв глаза, Куффен наблюдает за реакцией Агреста, ждёт от него… хоть чего-нибудь, но… Адриан сидит неподвижно, крепко зажмурив глаза. Он напряжён настолько, что Лука даже чувствует, как сжаты его зубы. Лука чуть отстраняется, оценивая ситуацию — Адриан (красный как помидор) остался в том же положении, только губы вытянулись трубочкой вслед за его. Лука улыбнулся. — Ну вот види… Договорить Лука Адриану не дал. Он скользнул пальцами сначала по его подбородку, по линии челюсти, задевая уголок губ, мочку уха, и зарылся ими в мягкие волосы. Адриан продолжил сидеть на месте без движения. Наконец открыв глаза, он настороженно стал следить за рукой Луки, за его взглядом, прислушивался к себе. И вскоре под ласковыми касаниями заметно расслабился. Глубоко в груди его родилось восхитительное чувство, которое немедля вырвалось из его прикрытого рта сладким вздохом. А в следующую секунду его губ свободно касались губы Луки. Снова превратиться в каменную статую Адриану не удалось — разморенный лаской, чувствуя полную взаимность и безопасность, он поддался вперёд, обнимая улыбнувшегося в поцелуй Луку за шею. Губы касались губ, прижимались, скользили, сминали и исчезали друг в друге. Все как в кино. Но ощущать вживую оказалось гораздо приятнее, чем просто смотреть. Когда сидеть стало неудобно, Куффен повалился на спину и потянул за собой Адриана. — Ах.. а.. как же.. фильм? — спросил смеясь перемене положения Адриан. — Потом досмотрим. Они недосмотрели. Они целовались весь оставшийся вечер…