прости меня, Кенма...

Жизнь — кинопленка. Каждый прожитый день — кадр. Кадр может быть как насыщенным ярким, так и безжизненным черно-белым. Но черно-белой его жизнь была не всегда. Подумать только, лишь один день стер огромным ластиком все краски из его мира, сделав его абсолютно пустым. День, когда они впервые познакомились, Кенма помнил как вчерашний. — Привет! Можешь пожалуйста покидать мне мяч? Подняв голову, Козуме увидел перед собой мальчика примерно своего же возраста. Его волосы были черными, как ночь и забавно торчали кверху с одной стороны, на другую же спадала густая челка. Он изучал Кенму своим любопытным и просящим янтарным взглядом. Прямо как у него. — Ну… А как? — Пойдем, я тебя научу! — он чуть ли не тянул Козуме за руку. — Меня кстати Куроо Тецуро зовут! А тебя? — Кенма… Козуме Кенма… Пошли. Он и подумать не мог, что это знакомство настолько сильно повлияет на его жизнь. Что он будет настолько зависим от этого человека. Что не сможет уже и представить своей жизни без него. Которому будет бесконечно благодарен. — Не так! Просто мне кинь, я отобью, в этот раз точно! — Куроо смеялся, одаряя своим позитивом все вокруг, и Кенму в том числе. Он никогда не злился на него, был мягким, в любой период их детства и юности. — Почему ты играешь в волейбол.? — однажды спросил Козуме, бросая Тецуро мяч. Тот просто поймал его и подошел ближе. — Я не знаю, мне просто нравится процесс игры! Вот когда я пойду в школу, обязательно вступлю в волейбольный клуб! Годик подождать осталось, и ты пойдешь туда со мной! Хорошо? Кенма на секунду выпал из реальности, но где-то в глубине его детской наивной души ему было приятно. Приятно оттого, что нашел себе друга. Впоследствии ставшего для него нечто большим. Кенма сдержал слово. Поступив в школу на год позже, он сразу пошел в тот самый клуб, о котором Куроо так увлеченно рассказывал, приходя со школы. Он очень боялся, не знал, как его примут, но Куроо ему помог со всем справиться. Куроо иногда заменял ему тренера. Куроо всегда был рядом. Куроо. В средней школе они были настолько дружны, что переписывались даже на уроках, держа телефон под партой. 10:38 Козуме Кенма: Смотри, не спались. Какой у вас урок следующий? 10:39 Куроо Тецуро: Не спалюсь я, хаха, не переживай! Современная литература, а у вас? 10:44 Козуме Кенма: У нас английский. Пойдем на перемене на крыше посидим? 10:44 Куроо Тецуро: Конечно! Минута осталась, жду тебя в коридоре! 10:45 Кенма Козуме: Ок. Они почти все большие перемены проводили на крыше. Обычно туда никто не ходил, а если и ходили, то редко. Именно там Кенма мог спокойно послушать истории Тецуро или поиграть с ним в приставку, дуясь с каждого поражения. Могли настолько засидеться, что даже пропустить урок. Но тогда это было не главное. Каждый их день отличался от предыдущего. Каждый их день был наполнен интересными событиями. Несмотря на свою социофобию, Кенма только с Куроо мог быть по-настоящему открытым. А Тецуро и этого хватало. Ему нравилось видеть его улыбку и он ненавидел смотреть на то, как он обижается или еще хуже — плачет. Благо, последнее случалось ну очень редко. Но если и случалось… — Уйди… Прошу, дай мне побыть одному… Соленые капли падали на пол, и тот даже не пытался никоим образом их остановить. Мол, потекут и перестанут. Но Куроо явно не устраивал такой расклад вещей. Понимая, что сможет как-то нечаянно задеть его словами чисто из-за неумелости утешать, он садился перед ним и обнимал. Позволял Кенме выплакаться прямо ему в грудь, и это помогало лучше всяких слов. Он гладил его по волосам, по спинке, и все, что он говорил в таких случаях, было… «Все хорошо, я рядом.» — Но нет, черт подери! Сейчас ты не рядом! Почему? Почему именно туда? А как же я? — Кенма морально истязал себя, вспоминая все моменты, прожитые с Куроо, лежа под одеялом, свернувшись клубком. И конечно, проливая горячие слезы… Будь Тецуро рядом, он бы не позволил ему плакать. Он бы обязательно обнял. Он бы погладил по голове и успокоил. Жизнь жестока. 2:01 Куроо Тецуро: Хей, Кенма, не спишь.? 2:01 Козуме Кенма: Привет, нет, а что? 2:03 Куроо Тецуро: В общем… Такое дело… Меня приняли в университет в Киото… И я уезжаю. Завтра. В полдень… Ну, я подумал, что… Ну, может встретимся… В последний раз… По крайней мере, на то время, пока буду учиться… 2:04 Кенма Козуме: Что…? Это шутка, так? Скажи, что это глупая шутка… 2:04 Куроо Тецуро: Нет, Кенма, с таким не шутят. 2:05 Кенма Козуме:… 2:07 Кенма Козуме: Я к тебе сейчас приду и ничего не говори, понял?! Просмотрено. Нельзя же вот так просто потерять самого дорогого человека! Прихватив с собой телефон, Кенма накинул какие-то шорты и футболку, первое что попалось под руку и пошел в дом напротив. К горлу подкатывал ком. Но нельзя плакать, Куроо это не одобрит, а он не хочет его расстраивать еще больше. Куроо уже ждал его, стоя у ограждения, виновато смотря прямо перед собой. — Кенма… — Куроо… Они долго смотрели друг на друга, пока Куроо не решился первым подойти поближе и обнять Кенму. Тот просто уткнулся Тецуро в торс и отказывался воспринимать сие известие как правду. — Я не вру, Кенма… — Почему…? Бросаешь меня, когда мы еще столько вместе не сделали… — его голос стал более хриплым, глаза заволокло пеленой, ком в горле становился все больше. Но нельзя, нельзя плакать! Куроо гладил Кенму по спине, молчал и думал. Думал о том, что будет в будущем, как он будет жить без Козуме. Это будет скучно. Тоскливо. Как пасмурный день. Если бы только была возможность забрать Кенму с собой… — Пошли в дом, прохладно уже, — Тецуро продолжал обнимать его, но уже за плечи, ведя к себе. Кенма не хотел принимать этот факт и пребывал в какой-то даже ему не понятной апатии. Было все равно на всех и вся, хотел лишь одного — быть с ним. С Куроо. Всегда. И чтоб никто никуда не уезжал. — Располагайся. Проведем нашу последнюю ночь вдвоем… — сглотнув, оба сели на пол, друг напротив друга. Воспоминания снова утянули Козуме в омут. Теперь он уже не сдерживал слез, мало того, вообще не мог их контролировать. Куроо молчал. — Куроо.? Тецуро аккуратно вытирал пальцем его слезы. — Не хочу видеть, как дорогие мне люди плачут… — он очень фальшиво улыбнулся и отвел взгляд. — Иди ко мне… Кенма устроился под боком друга, все еще не веря в полученную информацию. Это все ложь. Это дурной сон. Скоро он проснется и Куроо будет здесь и после полудня, и завтра, и через год, да хоть всегда! Оба молчали, не могли произнести ни слова. — Куроо, тебе вставать рано… Ложись… — нарушил первым молчание Козуме. — Вещи собрал.? Ему было очень больно это говорить. Каждое слово он как будто выдавливал из себя насильно. — Давно… Но спасибо, что переживаешь… Куроо устроился прямо на полу, лежа головой на коленях Кенмы. — Сегодня хочу поспать так, если ты не против. Сможешь уснуть? — Да… Спокойной ночи. — И тебе.

***

Куроо уже давно спал. Но Кенма никак не мог заснуть. Он смотрел на спящего друга, одной рукой гладил его по волосам, стараясь повторить движения Тецуро, тихо плакал, вытирая слезы свободной. Вскоре уснул и он.

***

— Кенма.? Кенма, проснись… — A.? Что такое.? Куроо? — Пора выезжать… Подавив очередной комок в горле, Кенма кивнул, встал с пола и поплелся за Куроо. Как и был, в шортах и футболке, как назло оказавшейся его волейбольной формой. Наверняка люди будут пальцем тыкать и говорить что-то по типу «вау, смотри, это же тот самый связующий основного состава Некомы». ДА К ЧЕРТУ ЭТО ЗВАНИЕ, ЕМУ НА ЭТО ПЛЕВАТЬ!

***

— Куроо… — Кенма… Они крепко обнялись. Настолько крепко, как не обнимались еще никогда. Кенма уже плакал вовсю, даже Куроо, казалось бы, стальной парень, разревелся. Ни один из них не хотел отпускать… — Прости! Прости, прости, прости меня, Кенма… — он стал на колени и обнимал его в таком положении. Было плевать на то, что подумают окружающие, им-то чужды такие расставания. Кенма просто плакал, лишился дара речи, не мог сказать абсолютно ничего. Просто прижимал Куроо к себе и не хотел отпускать. — Пора… — слезы накатили с новой силой. — Мне пора на поезд… — Обязательно напиши мне, Куроо. Не бросай только меня, хорошо.? Пиши мне каждый день, в любое время… И я буду писать… — водопады уже не сдерживал никто из них. — Обязательно… Куроо встал с колен, посмотрел прямо в глаза Кенме и поцеловал его. Поцелуй со вкусом слез… Нежный, осторожный, соленый. — Прости меня, Кенма… Мы обязательно когда-нибудь еще встретимся… Я тебе обещаю… — Я буду скучать, Куроо… И ждать… — Я тоже… В этот момент краски жизни Кенмы снова стали черно-белыми. Поезд уже увозил Куроо в неизведанные края, оставляя Кенму одного на пустой платформе.

И вновь уходят вдаль последние поезда. Мне снова нужно бежать навстречу в наши места. Ты только не уходи, прошу тебя в сотый раз — Я очень тебя люблю, ты тоже, но не сейчас…