Сто костров Баноры

Вертолёт летел к ущелью. В голове Генезиса по-прежнему звучал голос Сефирота: «Я высаживаюсь на плато, шахта у леса – Хьюли, горы – Рапсодос». Времени мало, шахт – много. Всё и сразу осмотреть не получится. Выбрали три точки, которые показались самыми подозрительными. Слишком много монстров. Вутайская гряда – вообще особая загадка, разберись, что она скрывает. Задача была по максимуму разобраться и получить информацию. Это – в первую очередь. Уничтожение противника тоже не на последнем месте, но информация важнее. Генезис провёл пальцами по рукояти Стикса. Прикосновение к мечу всегда успокаивало. «Будьте внимательнее, - продолжал звучать голос. – Интуиция подсказывает, что всё куда хуже, чем кажется. Если что-то покатится по бахамутовой горке, не геройствовать и вызывать подкрепление. Всем понятно? Генезис?» И взгляд зелёных глаз, от которого подкашиваются ноги. - Понятно, - процедил тогда он, понимая, что, в общем-то, Сефирот прав. Он слишком хорошо знает Генезиса, слишком давно поверхностное знакомство переросло в крепкую дружбу. Только вот временами Генезису казалось, что это и не дружба вовсе. Сплав дикого соперничества, безотказной поддержки, тепла, уверенности и понимания, что даже если ты упадёшь - тебя без промедления подхватят. Изначально их было двое: он и Анджил - двое парней из Баноры, приехавших в Мидгар, чтобы стать солджерами. Такими же как Сефирот. Дружба с Анджилом была чем-то естественным, нерушимым, постоянным. Они так хорошо друг друга знали и понимали, что часто не нужны были слова. Никто бы не мог подумать, что когда-нибудь с ними будет ещё кто-то. Кто-то, кем окажется Сефирот. Первый Клинок корпорации. Всё произошло как-то само собой. При близком знакомстве Генезис понял, что настоящий Сефирот отличается от плакатного образа «Шинра». А ещё то, что генерал может тепло смеяться, говорить о самых разных вещах и смотреть так, что пересыхает во рту. Поначалу Генезис не придавал последнему значения. Только почему-то всё чаще в присутствии Сефирота становилось жарче. От брошенного вскользь взгляда кровь приливала к щекам. Стоило ему чуть повернуть голову, так, чтобы на серебристых прядях заиграл свет, - и перехватывало дыхание. Сразу мысль, что он запал на генерала, развеселила. Но когда копнул глубже и всё проанализировал, прошибло холодным потом. Потому что стало не до смеха. Он пытался избегать встреч, насколько это было возможно, но только вызывал озадаченность у Анджила и недоумение у Сефирота. Пытался переплавить неуместную вспыхнувшую страсть в жажду победы и навязчивое желание стать героем, но только нарывался на неприятности, чудом избегая их в самый последний момент. В конце концов Анджил не выдержал: - Я тебя придушу собственными руками, если ты и дальше будешь себя вести, как идиот. - Прям так заметно? – огрызнулся тогда Генезис и отвернулся. - Заметно, - неожиданно тихо сказал Анджил. Одно слово заставило мгновенно остыть. Только повернуться теперь было страшно. Потому что это же Андж. А Андж всё понимает без слов. И когда тот беззвучно приблизился, и широкие ладони осторожно легли на плечи Генезиса, он не пытался их сбросить. - Джен, расскажи мне. И он рассказал. То, о чем не собирался рассказывать никому. Анджил ни разу не перебил. Молчал, временами чуть хмурился, но не пытался ни осудить, ни обесценить. - Разберёмся, - наконец-то произнёс он. – Всё будет хорошо. Как ни странно, поддержка друга придала сил, и попытки сожрать себя с костями за то, что Генезис смотрит на Сефирота не только как на товарища, постепенно сошли на нет. Почти сошли. Потому что возникшее чувство оказалось ни помутнением, ни блажью. Но теперь он был не один. И научился справляться со своими эмоциями. Генезис очень чётко осознавал собственные желания. Но и прекрасно понимал, что если его отвергнут - всё разлетится как стайка бумажных журавликов, которые украшают стол Руфуса Шинра. Хрупкие, яркие, красивые. Поговаривали, что это вутайский сувенир, подаренный Ценгом. А ещё поговаривали, что каждый журавлик по цвету может выражать чувства дарителя к одариваемому. Но кто знает… Он невольно усмехнулся. Надо ж было брякнуть Джак, что он не может спать с мужчинами. Было же, было. И если только Сефирот поманит… Хотя в чём-то есть логика, рядом с Сефиротом точно не заснёшь. - Бесконечно загадочен Дар Богини, и мы ищем его и берём с собой в небо, - почти беззвучно произнесли его губы. «Мы на месте», - пришло короткое сообщение от Анджила. Отлично. Сефироту добираться дальше, а у Генезиса и вовсе самая дальняя точка. Хорошо, что вылет ночью: больше шансов проскочить. Правда, Генезис не верил ни в слепых вутайцев, ни в такую всеобъемлющую удачу. Но выхода не было. Тянуть и ничего не предпринимать нельзя. Нужно действовать. И план Сефирота, пожалуй, был самым лучшим в сложившейся ситуации. Он глянул вниз. Тьма, хоть глаз выколи. Только там, вверху, какая-то совершенно сумасшедшая луна, которая словно вступила в заговор с людьми. Сигнальных огней вутайцев не было видно, однако Генезис не сомневался, что их уже ждут. «Прибыл», - коротко и сухо от Сефирота. - Полковник, идём на снижение, - донёсся в наушнике голос пилота вертолёта. Отлично. На губах Генезиса появилась кривая улыбка, не обещающая ничего хорошего. Время нырнуть в горячие вутайские объятия. *** - Джак, а что завтра? - Завтра я иду к госпоже Лю Канг, у меня урок вышивки, мам. - Хорошо, дорогая. Мне придется уехать за отцом. Будешь хозяйкой. - Да, мам. Спокойной ночи. - Спокойной ночи. Джак замерла у двери, прислушиваясь. Шаги матери удалялись. Она и правда сейчас ляжет, потому что выезд из Баноры назначен на пять утра. И встанет рано, очень рано. Но бахамут раздери, слишком мало времени! Джак закусила губу, соображая, что делать дальше. С каждым разом сбегать из дома в ночь всё сложнее. Обводить вокруг пальца родителей ещё получается, но когда приехал Джен – всё, сидеть дома хорошей девочкой. Она не была дурой и прекрасно понимала, что обмануть солджера первого класса – такая себе идея. Обмануть двух – путь в никуда. К тому же окно комнаты Джена выходило как раз на покатые соседские крыши, по которым Джак всегда делала ноги из дома. Она быстро глянула на часы. Начало одиннадцатого, надо немного подождать. За опоздание по головке не погладят, но лучше так, чем никак. Джак быстро подошла к окну. Тишина и покой. Слава богине. Сердце почему-то заныло. Какое-то дурное предчувствие. Она откинула со лба чёлку. Что за дурь? Отец всего лишь уехал по рабочим вопросам, с матерью всё хорошо. Джен… С его службой статься может всякое. Но он не один. Там Анджил. И этот серебряный генерал, который с такой легкостью стал третьим незаменимым для них. Джак не провидица, но и слепой тоже не была. Брата она знала слишком хорошо, поэтому давно заметила едва уловимые изменения в лице и голосе Джена, когда речь шла о Сефироте. Правда, напрямую спрашивать не рисковала. Взорвётся, пошлёт к бахамутам и свалит в неизвестном направлении. Есть вещи, которыми нельзя сразу прижимать к стенке. Особенно Джена. Надо мягко, спокойно, ласково. Время шло. Джак тихо вышла из комнаты и прокралась по коридору к материнской спальне. Тихо, ни звука. Матушка спит. Замечательно. Такое же беззвучное возвращение, потом щелчок замка. Потом отмажется, что привычка после обучения, когда отсылали на долгую практику и заселяли в крохотные комнатки по два человека. Джак с сокурсницей всегда закрывались, чтобы среди ночи никто не ввалился с предложением покутить и забить на учёбу. Она быстро скинула домашнюю одежду, натянула тёмный комбинезон, маску, скрывающую голову и часть лица. Удобные ботинки, нагрудная плоская сумка. Джак забралась на подоконник, выпрыгнула из окна. Удачное приземление. Вскарабкалась по стволу ближайшей глупояблони, перемахнула на крышу сарая. Преодолела расстояние, соскочила вниз, покидая усадьбу Рапсодосов. Докажите теперь, что наследница не спит сладким сном в своей постели. Никто ведь не выходил ни через главные ворота, ни через чёрный ход. Джак помчалась глухими переулками, стараясь не соваться на центральные улицы, чтобы ни с кем не пересечься. Раз – и Банора за спиной. Два – уступы гор совсем близко. Привычный путь, который она проделывала уже сотни раз. Тренировки закалили тело, Джак только увеличила скорость. Едва не зацепилась за громадные корни, выступавшие на подъеме в гору, но вовремя восстановила равновесие. Как ненормальная влетела на уступ и шумно выдохнула. Никого… - Ты опоздала, - раздался за спиной голос. Она быстро обернулась, чуть склонилась, соединив ладони лодочкой в знаке уважения. - Простите, мастер Занган. Чтобы сохранить тайну, пришлось ждать, пока улетит Джен. Он хмыкнул, потерев седую бороду: - Как он? - Хочет стать героем, - невольно улыбнулась Джак. - Хочет – будет. С вашим бахамутовым упорством и не такое возможно. Джак хотела было возмутиться, но мастер Занган неожиданно подошёл к ней. В серых глазах был стальной блеск. Пусть его борода и волосы седы, но он не растерял силу и возвышался над Джак как скала. - Не думал, что будет так, но, к сожалению, всё складывается так, что мне придется уйти раньше. Джак шумно выдохнула. Она знала, что обучение почти подошло к концу. Тайные уроки боевым искусствам у мастера Зангана длились несколько лет. И он предупреждал, что должен будет однажды исчезнуть. - Я научил тебя всему, чему мог, - тем временем продолжил он. – И должен сказать, доволен результатом. - Спасибо, мастер… - наконец-то смогла выдавить из себя Джак. Такого поворота она не ждала. Сегодня не ждала точно. Поэтому мысли путались и не получалось задать хоть один мало-мальски нормальный вопрос. - Если попадёшь в Вутай… - начал Занган, нахмурился и покачал головой. – Очень не хотелось бы, чтоб ты там оказалась, девочка. Но не нам решать. Он вдруг протянул Джак длинную узкую коробку. - Это тебе. Подарок мастера ученицы. В горле Джак пересохло. Она взяла коробку, невольно прижала к груди. И снова это потерянное: - Спасибо. И тут же разозлилась на себя. Совсем уже сдурела! Стоит и только хлопает ресницами. Поэтому не раздумывая, крепко обняла Зангана. - Вы для меня больше, чем учитель. Руки мужчины мягко обняли её в ответ. - Я знаю, Джак. Ты для меня тоже не только ученица, но и живая память Лаиссы. Джак невольно сглотнула. Да, тонкая ниточка, которая связывала Зангана с Лаиссой Рапсодос, её матерью, которую Занган любил. - Не ищи меня, - тем временем сказал он, осторожно выпуская из объятий. – Если потребуется, я сам объявлюсь. Джак молча кивнула. - Прощай, Джак. Береги себя и брата. Он у тебя хоть и яркий как огонь, но может в своём же пламени сгореть без остатка. На этот раз они поклонились друг другу синхронно. Мастер Занган уже почти скрылся из виду, как вдруг замер и глянул на неё вполоборота: - Но если… Если только придёт очень большая беда. Очень большая. То разыщи семью Локхарт. И снова зашагал вперёд, исчезая за деревьями. - Где их найти? – почти крикнула Джак. - Нибельхейм, - принёс ночной ветер еле слышный ответ. *** - Значит, толком ничего? – спросил Лазард. Ценг медленно кивнул. Директору ТУРКов это тоже не нравилось. Достаточно было посмотреть на задумчивый взгляд чёрных глаз, едва заметный наклон головы к плечу, карандаш, удерживаемый длинными изящными пальцами так, словно хотелось его переломить пополам. Каждый раз, когда Лазард встречался с Ценгом, происходило что-то странное. Будто где-то оживало скрытое под логикой и прагматичностью шестое чувство, которое позволяло почувствовать и тонкий аромат благовоний, и мелодию эрху, и увидеть загнутые крыши пагод. Правда, Ценг не из той части Вутая, где Годо Кисараги встречает солнце. Родина Ценга находится ближе к побережью. Местечко, где верят в тьму богов, смуглые женщины носят яркие одежды и звенящие браслеты, а мужчины под внешним спокойствием умело прячут бурю страстей. Ценг тоже спокоен. Практически всегда. Ему отлично идут чёрный костюм, белая рубашка и галстук. Все движения идеально выверены, улыбка на губах бывает так редко, что впору заподозрить, что одна из статуй вутайских божеств ожила и решила возглавить отдел ТУРК. Впрочем, даже если на нём останутся только тёмная аккуратная точка бинди на лбу, улыбка и гладко зачёсанные назад чёрные волосы, ничего не изменится. Не одежда красит ТУРКа, а ТУРК… Лазард невольно поджал губы. До того нелепая мысль, что впору рассмеяться. Только вот ситуация совсем не располагает. А Ценг и его улыбка – никак не сюжет для комедии. Уж скорее для лунной ночи, смятых простыней и бесстыдной фантазии. Он вежлив и даже готов к сотрудничеству. Только Лазард всё равно прекрасно знает. Что если нужно скрыть правду, Ценг скроет. И что ни делай – ответа не получишь. Но, кажется, именно сегодня тот вечер, когда он действительно не знает… Не знает больше самого Лазарда. Это немного злит и раздражает. Злость абстрактная, на саму ситуацию, на президента, который прёт как бахамут и не хочет никого слушать. На вутайцев, которые ведут свою игру. На самого себя, потому что отправил своих солджеров не пойми куда. - Я жду отчёт Рено, - голос Ценг заставил очнуться от собственных мыслей. – Они с Рудом возвращаются с окраины Вутайской гряды. Собрали интересный материал. Но передавать так не рискнули. Лазард задумчиво поправил очки, хоть и не было необходимости. Дурацкий жест от растерянности или нервозности. Сколько раз пытался от него отделаться, но ничего не выходило. - Когда они будут? - Через пару часов, - спокойно ответил Ценг. Неплохо. Но хотелось бы быстрее. Лазард чуть было опять не потянулся к очкам, но резко одёрнул себя. Кажется, последние дни выдались совершенно суматошными, надо бы поспать. - Плохо выглядите, господин Дезерикус, - неожиданно совершенно невозмутимо произнёс Ценг, перекладывая какую-то папку в ящик стола. – Чтобы нормально работать, нужно иногда спать. Лазарду показалось, что он ослышался. Но Ценг оставался невозмутимым. Хотя… вот бахамут же! Чёрные глаза смеются, да ещё как. Только вот можно не понять: это просто свет так падает или же директор ТУРКов и впрямь забавляется. - Очень дельное замечание, - кивнул Лазард. - Вы удивительно… наблюдательны, Ценг. - Это моя работа, - тут же последовал ответ. И снова как будто ничего не было. Лазард медленно поднялся с кресла. - Спасибо, что не отказали, - поблагодарил он. – Как только будет что-то известно, прошу… - Вы всё узнаете, не беспокойтесь, - тут же сказал Ценг. – У меня приказ сотрудничать. - Приказ? – Лазард уже было развернулся к выходу из кабинета, но замер на месте. – Чей? - Мой, - резко прозвучал ответ за спиной. Лазард обернулся, стараясь не выдать истинных чувств лишним движением. В дверях, сложив руки на груди, стоял Руфус. Излишне бледный, серьёзный, смотрящий так, что того и гляди Лазард превратится в ледяную статую. «А младший тоже не спит», - пронеслась странная мысль. И почему-то не хотелось думать, что одна из причин бессонных ночей сидит за столом и улыбается как божество из забытого вутайского храма. Конечно, не такую, но не менее вежливую и холодную улыбку Лазард послал Руфусу. - Крайне признателен, господин вице-президент. Руфус чуть посторонился, пропуская его из кабинета. Ничего больше не сказал, но Лазард чувствовал, как спину прожигает внимательный цепкий взгляд. Кажется, Ценгу сейчас придётся выложить всю беседу. Что ж… не страшно, ничего критичного. А вот если сейчас не добраться до кровати - есть риск рухнуть прямо в коридоре. И всё же перед мысленным взором по-прежнему стоял образ главы ТУРКов. Бахамутов вутаец… *** - Осторожнее! Генезис развернулся, ударом Стикса встретил летевшего в спину монстра. Прыжок в сторону, уклон, удар. Звон меча о костяной нарост, дикий визг – голова монстра откатилась в сторону. Над ухом просвистели чьи-то когти, по шее потекла кровь. Бахамут! Задело! Разворот, удар. Жар под ладонью, шар огня метнулся в громадную тушу. От визга твари заложило уши. Сзади кто-то болезненно вскрикнул. - Назад! – рявкнул Генезис. – Я прикрою! Их было слишком много. Сначала вутайцы, которые хоть и потрепали их, но долго не сопротивлялись. А потом пошли монстры. Их было столько, что разбегались глаза. Ещё ни в одном месте он с таким не сталкивался. Хотя бы потому, что столько самых разных тварей попросту не могло ужиться на одной территории. И как их только сдерживали вутайцы? Сейчас всё превратилось в мясорубку. Невозможно было просчитать, кто остался, а кто уже никогда не поднимется. Сигнал бедствия подали. Только вот когда прибудет подмога и удастся ли продержаться до её прибытия – огромный вопрос. Хуже всего было то, что их загнали в шахту. Словно монстрами управляли откуда-то из одного места, централизованно и чётко. Взмах меча, влажный хруст костей. Генезис рвано выдохнул. Волосы от пота прилипли ко лбу, кровь заливала глаза. «Нас сюда специально отправили, - появилась заполошная мысль. – Знали, что не обойдём это место». Сбоку раздалось рычание. Он развернулся, но тут же оказался впечатан спиной в стену с острыми наростами. Крик застрял в горле. Монстр замахнулся лапой. И тут же с обугленной дырой в груди отлетел в сторону. Генезис, шатаясь, поднялся, подхватил меч. Расклеиваться – потом. Кричать – потом. Сейчас задача – выбраться. В голове вдруг что-то взорвалось. Генезис судорожно стиснул виски. Тысячи голосов зашептали, заговорили, закричали одновременно. Они уговаривали, приказывали, обещали что-то такое, от чего не сможет отказаться ни один человек. Казалось, что кровь стала раскалённым металлом, от боли не удавалось разогнуться. От неведомо откуда хлынувшего жара кожа в любую секунду вспыхнет и обратится пеплом. - Полковник! – крик какого-то солджера выдернул из кошмара. Генезис успел рухнуть на землю, не дав откусить себе голову особо рьяному монстру. Снова огонь. Дотянуться до меча, покрепче перехватить рукоять и вонзить прямо в сердце твари. Они продвигались медленно. Генезис уже не понимал: болит спина, икра, в которую вцепилась какая-то зубастая дрянь, или бок, которым он неудачно приложился, когда пытался уйти от атаки вутайцев. В какой-то миг монстров стало меньше. Они пробирались к выходу на поверхность. Генезис во время полёта хорошо изучил карту и запомнил полузабытый проход прямо в скалах. Там даже если кто-то их и ждал - это было решаемо. Места слишком мало, чтоб устроить засаду. Да и выбираться оттуда потом ещё та задача. Но это лучше, чем торчать в шахте. Генезис быстро глянул на своих людей, осознал, что всё куда хуже, чем думалось. Второй класс держался более-менее, от третьего осталось двое. Он стиснул зубы. Потом, всё потом. Где-то на краю сознания снова возникли голоса. Теперь их было больше. А ещё от земли начал исходить жар. Дышать стало сложнее. «Иди ко мне», - прозвучало так отчётливо, что он вздрогнул. Только спустя пару секунд понял, что никто кроме него этого не услышал. «Иди ко мне, - повторилось с такой уверенностью, что ноги чуть сами не понесли к тёмному ответвлению прохода справа. – Ты мне нужен». И тут же показались выдолбленные в скале ступеньки. - На выход! – скомандовал Генезис. – Сначала раненых. Из чёрного зева ответвлённого хода послышался рёв. Во тьме вспыхнули раскалёнными углями алые глаза. С десяток пар, а то и больше. Генезис быстро глянул через плечо. Подъём крутой, нужно время. Солджеры тоже вымотались, слышались только сдавленные стоны и тихая ругань. «Не упрямься, - снова зазвучал голос, - ты мне нужен. Поможешь мне сейчас – спасу тебя потом». Генезис мотнул головой. Нет, не до этого. Не хватало ещё сойти с ума тут. Ситуация только ухудшалась, монстры приближались. Какие-то угловатые, безглазые, извивающиеся мерзкими миногами. Только и видны рты, усеянные чудовищными клыками. Заглотит человека целиком и не подавится. Места мало, дыхание почти застревает в лёгких, от жары не соображаешь, где ты и кто ты. Прикрывать одному – реально. Возвращать кого-то – потерянное время. Решение пришло само. Генезис прикоснулся к лезвию Стикса, красные руны вспыхнули под окровавленными пальцами по всему лезвию. - Выбраться и ещё раз вызвать помощь, - коротко бросил он. - Полковник, а как же вы? - Наверх. Это приказ. Молчаливое неодобрение, но спорить бессмысленно. Через несколько секунд Генезис остался один. Алые всполохи стали ближе. Шипение, напоминающее змеиное, звучало совсем близко. Генезис утёр рукавом кровь с виска и скулы. На губах появилась кривая улыбка, глаза полыхнули ледяным огнём мако. - Когда война чудовищ приводит к гибели мира… - почти беззвучно шепнул он. – Ну, детки, кто первый? Монстры с рёвом кинулись на него.