Summer

Солнечные лучики подкрадывались, боясь разбудить. Шаг за шагом, на цыпочках они наполняли собой комнату, рассеивали тьму, гнали ее из этой и так мрачной комнаты. Нет, дело не в цвете обоев, потолка или мебели. Атмосфера в ней пропитана чем-то тяжелым, темным, страшным. Все в комнате располагало к положительным эмоциям: нежно – мятного цвета стены, светлое кресло у кровати, ярко-желтые нарциссы не хуже солнца освещали помещение, стоя на подоконнике и прикроватной тумбочке. Вот только куча пищащих приборов, трубочек и запах болезни не давали забыть, что это больничная палата. На одном из экранов показывалась кривая слабо бьющегося сердца, которое принадлежало истощенному телу, лежащему на кровати. Сейчас пульс был ровным, уверенным, но кто знает, когда все снова изменится? Это происходит обычно за считанные секунды: начинается дикая агония, которая норовит переломать кости, вывернуть наизнанку, содрать кожу. Жутко? А насколько это больно… Нет в мире подходящего слова, чтобы описать эти ощущения. И хорошо, что его не существует, потому что оно было бы слишком страшным, полным ужасающего смысла. На кровати, тихо дыша, чутко спала девушка. Лицо опало, а кости упрямо вырывались вперед, норовя порвать кожу пепельного цвета. Лучики уже добрались до нее и принялись убаюкивающе, охраняя сон, который в любой миг мог улететь горделивой птицей ввысь, гладить ее лицо. Они соскучились по светлым кудрям, которыми так любили играть, но знали, что их уже никогда не вернуть. Это все побочный эффект болезни, а точнее самого лечения. Кажется, что оно приносит еще больше страданий. Когда ты понимаешь, что выжить, у тебя остается один шанс на миллион, когда понимаешь, что лечение совершенно бесполезно, когда смотришь в лица родных и понимаешь, что этот взгляд может стать последним, что в любой момент тьма может забрать тебя в вечный плен. Хочется отказаться от всего, что так усиленно запихивают в тебя врачи, но не можешь сделать этого. Потому что все еще веришь, что твой случай – тот самый, миллионный. А главное – верят любящие тебя люди. Поэтому ты терпишь и, снова морщась, глотаешь пилюли, не смотря на то, что через пару минут все проложит себе путь обратно. Дверь, скрипнув, слегка отворилась, пропуская вперед молодого парня. Волнение не сходит с лица, а рука нервно теребит футболку, свободно свисающую на нем. Переживание читается в каждом его жесте. Он всю ночь не находил себе места, он слышал все крики и стоны, доносившиеся из этой палаты. Это было адом. Видеть, как мучается любимый человек, и знать, что ничем не можешь ему помочь. Беспомощность – бесконечная мука, она убивает его так же, как и раковая опухоль, развивающаяся в голове девушки. Парень стал привидением. Он научился бесшумно передвигаться и дышать, похудел настолько, что, казалось, просвечивался. Вот и сейчас Гарри тихо опустился на стул возле кровати. Его сердце болезненно сжималось, заставляя алую кровь разливаться по венам. И так будет продолжаться не день, не два. У него впереди целая жизнь! День будет сменять ночь, Земля будет вращаться вокруг солнца и своей оси, будут рождаться дети и заявлять о себе громким криком, будут дожди и любимый кофе по утрам. У него будет еще все то, что он так любил. Кроме одного. Самого важного, самого необходимого. Саммер уйдет совсем скоро. Гарри знал это. Они могли попрощаться, когда он только узнал о диагнозе, поставленном врачами, но решил быть с ней до последнего вздоха. Да, все происходит не так, как они мечтали. У них не будет детей, собственного домика, они не состарятся вместе. Но они есть друг у друга сейчас. И это самое важное. Гарри просто боялся думать, что будет потом. Мир не заметит ее смерти. Она не оставит отпечаток на их лицах и душах. Всего лишь еще одна из тех, кому не повезло. Это несправедливо, не правда ли? Почему убийцы, воры, маньяки проживают до самой старости, руша, калеча, растаптывая жизни тех, кому тоже просто не повезло? Почему бы не наказать их за их поступки? Но раковые клетки обжились в голове именно этой юной девушки, жизнь которой началась так недавно. Да, она крепилась изо всех сил, улыбалась назло раку, превозмогая боль и усталость. Но она не могла спрятать весь ужас тех приступов, которые накатывали так внезапно и беспощадно. Когда кажется, что голова сейчас взорвется, расколется, проломится от боли, о маскировке даже не подумаешь. Все мысли заняты тем, как пережить эту череду приступов, как продлить свою жизнь на хотя бы еще один день. Мечты об обмороке стали привычными. Единственное, что хочется сделать - это когда-нибудь снова открыть глаза и улыбнуться родителям, сказать, что все хорошо, и им придется еще потерпеть тебя. Да вот только мозг упрямо настаивает на том, что он сможет выдержать эту пытку. А иногда, когда балансируешь на краю обрыва, мечтая упасть в пропасть, когда боль – единственная ниточка, которая связывает тебя с миром, хочется просто перестать существовать, чтобы не испытывать больше тех мучений. Перед глазами Гарри все еще стояла картинка вчерашнего вечера. То, как читал Саммер ей книгу, как они спорили и улыбались, придумывая пометки на поля. Тишина подкрадывалась из-за угла, намереваясь напугать. Да вот только не успела, потому что больничную палату пронзил нечеловеческий крик. Гарри отчетливо помнит, как она метнулась к нему. Всего на мгновение ее взгляд сконцентрировался на нем, и девушка с мольбой в глазах позвала его по имени. И тут же она схватилась за голову, то ли с целью как-то облегчить боль, то ли раздавить свой череп. Гарри бросился из палаты за врачами. Он так боялся не успеть! Медсестра на посту заметила его и сразу же позвала врача, который побежал в палату больной. А дальше… Гарри помнит все до мельчайших подробностей, но пытается отмахнуться от этого. Ритм дыхания девушки изменился, и Гарри встрепенулся, отгоняя от себя мрачные мысли. Саммер проснулась, она снова рядом с ним, и больше ничего не должно волновать. Парень потянулся и нежно сжал худенькую ручку девушки, которая сразу же улыбнулась, открывая глаза. Он смотрел на нее, пытаясь запомнить каждую черту, каждый изгиб, линию. Но выжечь клеймом в памяти хотелось то, какой его любимая была до болезни. - Гарри, - она вымученно улыбалась, глядя ему в глаза и, словно пытаясь прочесть его мысли, - я хочу выйти отсюда. Давай погуляем? Осточертели эти стены. Она не сделала ничего плохого, но чувствует себя преступником, запертым в камере. И Гарри, конечно же, понимает ее желание выйти хотя бы в коридор. - Давай, я поговорю с врачом? Если тебе ничего не угрожает, он отключит тебя от приборов, и мы пройдемся, - парень изо всех сил старается улыбаться, говорить уверенно и не дать жалости показаться на его лице. Девушка бы этого не выдержала. Гарри всего на мгновение сильнее сжимает ее руку, бесшумно поднимается со стула, нежно касается губами ее лба и так же тихо, как и появился в палате, выходит. На пару минут она снова предоставлена себе. За это время можно умереть. Безболезненная, тихая смерть стала тем, что никогда не сбудется. Это нельзя назвать мечтой. Разве можно мечтать о том, чтобы исчезнуть? Это скорее пожелание. Оставшись наедине с собой, Саммер теперь всегда думает о смерти. Или о Гарри. Как трудно ему будет справиться с ее уходом, как сильно она его любит и не хочет покидать. Но ведь мир не фабрика по исполнению желаний, не правда ли? Ей читал эту книгу Гарри совсем недавно, и девушка сразу подумала о том, что это высказывание попадает в самую цель. Размышления прервал приход врача. Парень же остался за дверью, не желая мешать осмотру. - Как вы себя чувствуете? – Взгляд добрых серых глаз устремлен на нее, изучающе рассматривая. - Неплохо, - это лучшее, что можно сказать в ее положении. Человек с четвертой стадией опухоли головного мозга не может рассчитывать на большее. - Саммер, я думаю, что смогу вас отпустить на полчаса, при условии, что ваш парень не отойдет от вас ни на шаг. Вы не должны выходить из помещения больницы, конечно же. Сейчас вам надо пересилить себя и постараться поесть. Вы принимаете мои условия? – У нее нет выбора. - По рукам, - стараясь улыбнуться, произносит девушка. - Я попрошу медсестру принести вам поесть. Как закончите – пусть Гарри позовет меня. – Мужчина улыбнулся в ответ и вышел из палаты. Не успела закрыться дверь, как в проеме снова появился взволнованный парень. - Вылазка состоится? – Звучит слегка хриплый голос. А Гарри тем временем подошел к кровати. - Только если я поем. – Это противно. Противно даже думать о еде, зная, что она едва ли достигнет твоего желудка. - Мне принести что-нибудь? - Нет, сейчас придет медсестра. Ты не поможешь мне сесть? – После сна всегда необходимо немного времени, чтобы собраться с силами. Гарри уже давно привык к этому, привык прибегать по первому зову, помогать, кормить и даже подставлять ведерко. Первое время Саммер трудно было справиться с этим. Это казалось таким падением в его глазах, таким унижением. Она чувствовала себя ужасно беспомощной, но парень сумел доказать, что готов заботиться о ней, даже если она этого не хочет, что он готов пройти через чувство отвращения, просто потому что она нуждается в этом. Когда медсестра зашла в палату с подносом, девушка уже сидела на кровати и смеялась, глядя на парня, что-то увлеченно рассказывающего. Какое-то время ушло у пациентки на то, чтобы собраться с силами и не очень уверенно взять в руки ложку. Прямо перед ней стояла небольшая тарелка лапши с куриным бульоном, что пахло очень даже неплохо, но только от запаха Саммер выворачивало наизнанку. Гарри беспомощно наблюдал за ней, все же стараясь как-то подбодрить ее фразами, вроде «ну же, давай, ты сможешь», «хотя бы пару ложек» и «это не так плохо, как кажется». Девушка все же пересилила себя, немного перекусив. Прошло около десяти минут или вроде того, как парень заметил, что она резко побледнела, и подставил ведерко как раз вовремя. Ее нещадно вырвало. После того, как Саммер стало немного лучше, Гарри потянулся к ней и прижал к себе, так крепко, насколько позволяла боязнь сломать ее, как тоненький прутик. Это единственное, что он мог сделать. - Гарри, - тихо позвала она, слегка отстраняясь от него, - давай выйдем отсюда? - Конечно, солнышко. Я за врачом. Скоро вернусь, - осторожно выпуская девушку из объятий, говорит он. Это все заняло около пяти минут, и вот уже влюбленные шли в неизвестном для парня направлении. Девушка вела его куда-то вверх по ступеням, что немного пугало Гарри. Что они там забыли? Но Саммер упрямо продолжала подниматься, крепко сжимая его руку. Последний этаж, но и тут она не остановилась. Не отпуская ни на мгновение руку парня, девушка медленно нырнула в темный коридорчик и все тянула за собой недоумевающего Гарри. Худшие предчувствия накапливались снежным комом с каждым шагом, но он изо всех сил старался убедить себя, что причин для паники нет. Остановилась девушка перед лестницей, ведущей на крышу. - Куда ты, Саммер? Зачем? – Вопросы срываются с губ Гарри. - Я хочу на свежий воздух. Я устала от запаха лекарств, больницы и смерти. Гарри, я живу с этой вонью. Моя кожа уже впитала все это. Мне необходим чистый кислород. Пожалуйста, - Столько мольбы в тусклых глазах, в которых едва горит жизненный свет. - Ладно, - сдаваясь, говорит парень и решает лезть первым. Совершенно странно, что это крыло оказалось пустым, и никто не заметил сбегающих, но буквально через пару минут они стояли на краю, рассматривая город под ногами. - Я так скучала по этому, - шепчет девушка со слезами на глазах. Саммер впитывает в себя все окружающее, а Гарри не может оторвать взгляд от нее. Девушка выглядела задумчиво, словно пытаясь решиться на что-то. Всего пара секунд и сомнения сменяются уверенностью, вычеканенной на ее бледном лице. Внезапно Саммер делает шаг и поднимается на бортик крыши. Она стоит, а назойливый ветер развевает больничную одежду. Парень совершенно не думал о таком повороте событий и паника полностью завладела ним. - Что ты делаешь? – Стараясь ухватиться за нее, не столкнув, - прошу, вернись обратно. Шок парализовал все мысли: он знал, что срочно нужно что-то предпринять, но ничего не мог придумать. Инстинкты визжали, а слезы подкатывали к глазам. - Гарри, - тяжело выдыхает девушка, - я устала. Я не могу больше терпеть эту боль, слышишь? – Она уже кричит, кричит, не понимая, что делает. Все мысли занимает только воспоминания о боли. – Это не проходит, понимаешь? Гарри, я умру от боли! Однажды я просто не смогу этого вытерпеть. Я не хочу умирать! Я боюсь. Я мечтаю просто тихо уйти, я не хочу чувствовать! - Саммер, ты не спрыгнешь, - по щекам уже катятся самые настоящие слезы. Испуг доходит до отметки 20 по десятибалльной шкале. - Нет, сама - нет. Гарри, я не знаю, есть ли жизнь после смерти. Но мне хочется верить, что мы встретимся там. Я хочу прожить с тобой нашу счастливую вечность. Если я спрыгну сама, то мы не встретимся. - И что же ты хочешь? – Страшное понимание начинает цепляться клешнями за парня, причиняя страшную боль. - Ты столкнешь меня. – Саммер говорит это таким тоном, будто это очевидно. Это самая естественная вещь, которая должна случится. - Что? Нет! Я не сделаю этого! Я не столкну тебя. Саммер, не глупи, я же люблю тебя. Прошу, вернись… - И что будет дальше, Гарри? – Не дав договорить, снова кричит девушка, - больница, ломка, противное пищание, врачи, смерть? Я не вернусь. Ты понимаешь, что я не выдержу этого? Ты не знаешь, что значит умирать! Горячие слезы потекли по щекам Саммер. Он не понимает, каково это. Каждый приступ ждать конца, ждать темноты без проблесков света и надежды на будущее. Но она заставит его сделать это. Да, конечно, Гарри не знал, что значит умирать. Но он не понаслышке знал, что значит держать ее за руку в трудные моменты, слышать ее крики от боли, стоять и видеть, как возле нее крутятся врачи, в спешке совершенно забыв выпроводить его за дверь, и с ужасом ждать, что сейчас доктор назовет время. - Саммер, как ты можешь просить меня убить тебя? Я видел, как ты умирала, а сейчас ты просишь просто столкнуть тебя? Я никогда не сделаю этого. Малыш, я понимаю тебя, но я люблю тебя, слышишь? – Он видел лишь очертания девушки, стоящей совсем на краю, из-за застилавших глаза слез. Внезапно его осенила одна мысль. Почему он раньше не додумался? – Саммер, но ведь я же буду убийцей, верно? Мое место будет ждать меня в раскаленном аду, тогда как ты будешь ждать меня среди ангелов. Мы не встретимся. А теперь спустись, прошу… Гарри протянул ей руку, а она в задумчивости уставилась на него. Он прав. Они не смогут быть вместе. Почему она раньше об этом не подумала? Да и как она могла требовать от него этого? Саммер пыталась поставить себя на его место и понять, как бы она поступила? Она бы никогда этого не сделала. Лучше умирать сотни раз самой, чем хоть раз похоронить его. А тем более убить. - Я люблю тебя, Гарри, - прошептала она. Истерика отступала, принося жуткую усталость. - Я тоже люблю тебя, солнце. Спускайся, пожалуйста. – Парень не убирал руки. Он надеялся, что вот сейчас он ощутит ее худенькую чуть теплую ручку в своей. - Да, ты прав. Мы должны вернуться. Девушка постаралась вымученно улыбнуться, а облегчение теплым прибоем накатило на Гарри. Она протянула руку и сделала маленький шаг в его сторону. Волна холодного ветра появилась из ниоткуда совершенно неожиданно. Так не вовремя и своим появлением поток воздуха решил все. Слегка занося ногу, Саммер собиралась спуститься на бетон крыши, но ветер просто сбил ее. Внезапно пошатнувшись, она поняла, что падает. Так неожиданно и безвозвратно. Гарри всего секунду стоял в замешательстве, но ее хватило для того, чтобы ничего уже нельзя было изменить. Парень, очнувшись, пытался схватиться за нее, удержать, но пальцы ловили лишь пустоту, прохладный воздух. А ее голос звучал в его голове: «Мы встретимся, Гарри. Обязательно встретимся».