И изоленту себе куплю. Красную

      — У любого уважающего себя музыканта — голосом постигшего просветление буддийского монаха сказал накануне вечером Чес — должна всегда быть с собой изолента.       Сказал, перекусил зубами кусок и, перемотав им два провода выходящих из недр усилителя, спустился в пустой зрительный зал.       Глэм не стал тогда напоминать, что именно этот синий моток, которым товарищ так усердно перематывал провода, ещё каких-то пару месяцев назад принадлежал ему. Зачем, если эти слова и выеденного яйца не стоят? Главное, отвёртку вернул, после того, как корпус «комбика» собрал.       Работник сцены из Чеса вышел, конечно, своеобразный — с этим не поспоришь. Но он быстро освоился в районном ДК и уже спустя неделю ходил к двум гардеробщицам, дамам, так сказать, «бальзаковского возраста», пить чай в перерывах.       Глэм же решил попробовать себя в преподавании. Поначалу частные уроки игры на скрипке и гитаре не приносили особого дохода, но вскоре в его графике почти не осталось времени для обеда. Даже стали появляться деньги, запасливо откладываемые на окончание обучения в брошенной в своё время консерватории. По его расчётам, через два года и (примерно) семь месяцев, накопленных средств хватит, чтобы оплатить три года обучения. Можно, конечно, попытать счастья и постараться влезь на единственное бюджетное место, но Глэм вполне отдавал отчёт своим способностям — на свете существует много людей что разбираются в музыке стократ лучше. Но это не повод бросать своё образование.       Больше планов на будущее он не имел. Группа, что около четырёх лет назад открывала один из концертных вечеров «Металлобазы», распалась довольно быстро, так и не набрав желаемой популярности. Парня это событие огорчило, но времени на уныние у него не было — уже на тогда он успел обзавестись парой учеников и, соответственно, средствами на съёмную комнату в здании на самом отшибе города. Вместо жалоб и причитаний, Глэм предпочёл увеличить свою норму суточного сна до семи часов.       Больше всего забавлял тот факт, что Чес, худо-бедно доучившись в консерватории, к музыкальным инструментам во время новой работы не притрагивался, в то время как его, Глэма, — целиком и полностью состояла из демонстрации юным дарованиям нот и аккордных трезвучий.       Например, сегодня у него на очереди должны были быть четверо ребят-скрипачей в разных концах города. Сразу после привычной чашечки кофе в давно знакомом кафе с назойливо заигрывающей официанткой. Но все планы спутала одна единственная встреча.       Первому ученику пришлось позвонить, нагнувшись над сливной решёткой. Расшатанный карабин на цепочке с брюк весьма удачно подошёл для выуживания из водостока ключей, но нужно время, чтобы их вернуть — первое занятие на сегодня отменяется.       Второму ученику он позвонил ещё на подходе к шумной толпе на окраине парка — неизвестно, сколько времени займут поиски удивительной Валькирии на стальном коне.       Третье занятие отменять пришлось следуя бодрым шагом вдоль улицы от перекрёстка. Как он всё-таки удачно забыл с вечера отвёртку в кармане! И как неудачно, что так мало времени уделял физподготовке.       Судьба не перестаёт удивлять, срывая к чертям собачьим даже не самые далеко идущие его планы.       Четвёртый ученик позвонил сам, прося перенести сегодняшнее занятие на неделю — куда-то собрался ехать с семьёй. Глэм, находясь в подвешенном состоянии, согласился, так и не успев завершить звонок — всё-таки тарзанка — не лучше место для разговоров по старому мобильнику. Слишком легко и быстро падает вниз.       Глэм всегда считал себя упрямым человеком. Видимо это и сыграло с ним злую шутку. Занятия придётся отменять месяца на два-три вперёд. Но ошарашенный вид Виктории (пусть он и длился всего пару секунд до отборной трёхэтажной ругани) оправдал все риски и усилия.       Впервые за долгое время у него появился действительно стоящий план. И пусть в амурных делах он не очень искушён, Глэм справится — просто обязан.       И изоленту себе купит — красную. В тон её огненных волос.