Rhapsody in Blue

      Кассандра сидела, прижавшись лбом к единственному в комнате оконному стеклу, когда пришёл Юджин. Она снова теряется в собственных мыслях, как парень предположил, но на этот раз хотя бы подняла голову, стоило ему закрыть дверь — прогресс по сравнению с прошлой неделей, когда приходилось пару минут щёлкать пальцами перед её лицом, чтобы привлечь внимание. Впервые он застал девушку одну, без Рапунцель или её отца рядом, чего Фицерберт так долго ждал.       Он любезно предложил ей бульон, и брюнетка легко согласилась. Рапунцель предупреждала, что Кэсс ещё не может употреблять твёрдую пищу, и Юджин помогал подруге как можно плавнее пройти восстановление.       — Ты что-то хотел? — спросила Кассандра, присаживаясь на край кровати. Парень пристроился рядом с ней, стараясь не толкнуть её ненароком и не пролить суп.       — Только тебя увидеть. Хотел официально поприветствовать тебя в клубе восставших мертвецов. Но должен сразу предупредить, я здесь президент. — сказал он, и губы Кэсс слегка подёрнулись улыбкой.       — Наличие президента подразумевает демократию, — напомнила она. — И в следующий раз я проголосую за Паскаля.       — За лягушку? Серьёзно?       Девушка в ответ смеётся, и Юджин рад слышать её чистый смех, лишённый злобы.       — Да, пожалуй, он — лучший кандидат. — всё-таки признал он. — И не думаю, что кто-то ещё поспешит присоединиться к клубу… Умирать, на самом деле, невесело. И так холодно.       Парень наигранно дрожит, не заметив, как улыбка сползла с лица Кассандры, и она отвела расфокусированный взгляд.       — Для меня — нет.       — О чём ты говоришь? — спросил он. Юджин надеялся помочь ей открыться и обсудить всю эту неразбериху с умиранием, рассчитывая на то, что опыт в этом деле у них во многом был схож. В любом случае, они оба побывали на том свете, и парень как никто другой знал, что Кассандре нельзя опять запечатывать все чувства и разбираться с этим самой. Девушка всем телом развернулась к нему, избегая зрительного контакта.       — Когда… я умерла, мне было так тепло. В каком-то смысле, даже приятно.       — Вот как, — всё, что он мог вымолвить, не зная, что ответить на такое.       — Ага. Думаю, это был бы лёгкий путь, понимаешь? Ведь тебе есть, ради чего жить, а мне… мне — нет.       — Это не так, Кэсс, — перебил он таким неубедительным тоном, что сам не поверил своим словам.       — Всё нормально. Я знаю, что Рапунцель многим рискнула, вернув меня назад, я не натворю глупостей. — заверила Кассандра, и всё внутри Юджина скрутило, несмотря на спокойствие и уверенность в её голосе. На этой ноте они застыли, не смея нарушить тишину. Она ведь заслуживает жить не только ради несгибаемого сострадания Рапунцель.       — Ты видишь её иногда? Краем глаза, — спросила девушка, вызвав очередной приступ холодных мурашек у Фицерберта. Он бы хотел притвориться, что не знает, о чём речь.       — Да, временами вижу.       Кассандра задрожала.       — Что ж. Рада, что она не только мне является.       По крайней мере, у них есть это.       Хотя Юджин и хотел бы, чтобы на долю Кэсс выпало меньше страданий, он всё же рад, что не один через это проходит. Потому что, когда за тобой наблюдает Смерть, час от часу не легче.