Не играй с магией, дружок

Холодно. Из открытого окна дует мерзкий осенний ветер, а деревянная гладкая табуретка леденит голые стопы и заставляет поежиться. Только от холода ли? Или же от страха? Светловолосая девушка стоит и теребит в руках грубое волокно веревки, не решаясь сделать последний шаг в пустоту. Как же до этого дошло? Ведь пару недель назад Джейн Форест была обычным человеком, ничем не отличающимся от тысяч других. Она жила в уютненьком одноэтажном домике в благополучном районе, работала в маленькой кафешке, каждую пятницу встречалась с лучшей подругой. Почему же сейчас она собирается набросить на тонкую, усыпанную веснушками, шею удавку? Все началось чуть больше недели назад, когда около восьми вечера в дверь дома восемнадцать, расположенного в конце улицы имени Нила Армстронга, постучала испуганная женщина. Это была миссис Смитт — одинокая вдова без детей и родственников, а по совместительству владелица небольшой антикварной лавки, живущая за два дома от Джейн. Эта старушка, конечно, имела репутацию чудаковатой особы, которую не каждый в свой дом пустит, но была так напугана, что Форест тут же провела ее на крохотную кухню и налила чай. Джейн хорошо помнит, как весь вечер миссис Смитт несла какой-то бред. Она то плакала, то смеялась, то ругалась на кого-то, то опять бросалась в слёзы. Женщина говорила, что ей кажется, что за ней кто-то следит, и что она видит странные сны, но ее собеседница лишь благожелательно улыбалась и подливала чай в пустеющую кружку. Ясно дело, что Джейн считала, что у соседки поехала крыша, поэтому не относилась к словам серьезно. Знала бы она, что совсем скоро «крыша поедет» у неё. Когда они распрощались, было уже за полночь. Закрыв за соседкой дверь, Джейн выдохнула и пошла мыть посуду, не сразу замечая оставленный на столе, за сахарницей, гребень. «Наверное, это миссис Смитт оставила, у неё в лавке таких много» — пронеслось в голове у Форест, когда она рассматривала находку. Украшение было явно дорогим, кажется, было было изготовлено из черепашьего панциря, на котором выбили то ли символы, то ли какой-то узор из палочек и точек. Решив, что эта безделушка может быть дорога соседке, Джейн уже утром направилась к ее дому и увидела, что вокруг него толпились полицейские с обычными зеваками. Было настолько людно, что не протолкнуться. — Эй, что там случилось? Спросила девушка, толкнув в плечо стоящего рядом парня. — Говорят, что хозяйка пропала, а всю ее лавку как вверх дном перевернули. Может быть, ограбление? Джейн ничего не ответила. Это происшествие произвело на нее неизгладимое впечатление: вот, говорил ты с человеком ночью, а утром его уже и нет. Стоит ли говорить, что девушка смылась оттуда, так и не вернув гребень? Уж очень ей не хотелось, чтобы в полиции узнали об их ночном разговоре, еще в участок вызовут. Немного подумав, Джейн оставила украшение себе. Не, ну, а что? Миссис Смитт гребень уже точно не нужен, а ей очень пойдет. И с волосами так красиво сочетается, прелесть одним словом. Сначала все было нормально, пару дней ничего не происходило, девушка как обычно встретилась с подругой и похвасталась ей находкой: Хлоя в ответ лишь восторженно повизжала, а затем разговор перетек на другие темы. На, кажется, третий день Джейн приснился кошмар. Перед девушкой распахнулась знакомая деревянная дверь. Это дом ее бабушки, она часто гостила здесь, когда была маленькой. Джейн будто не контролировала себя, машинально переставляла ноги и не понимала, что происходит. Со второго этажа послышались шаркающие шаги, которые затем переместились на лестницу, наверное, это бабушка спускалась на кухню, чтобы приготовить свою фирменную шарлотку или запечь в духовке мясо. Секунда, две и Джейн увидела такую любимую и родную женщину, одетую в махровый синий халат и вязаный чепчик такого же цвета. — Ну, здравствуй. Форест не узнала свой голос, что сейчас был похож на хриплый стон. Но ведь это точно сказала она? Так ведь?! Старушка резко обернулась. В ее глазах отразился страх, женщина схватилась руками за нательный крест и отступила, делая какой-то один шаг. Но там уже не было опоры, ступеньки слишком узкие. Бабушка с криком упала с лестницы. Тогда Джейн проснулась посреди ночи и еще долго валялась в кровати без сна, пытаясь успокоиться. Это же лишь ночной кошмар, верно? Но утром неожиданно позвонила мама, а когда Форест взяла телефон и нажала «принять звонок», то чуть не выронила трубку. Бабушка умерла. Упала с лестницы и сломала шею. Быть не может. Какой-то глупый розыгрыш! Но это не было розыгрышем. На похороны Джейн приехать не смогла, осталась дома, послав даже свою лучшую подругу. Она почти не спала, заливая в себя литры кофе и энергетика. Закрывать глаза было страшно. На какой день Форест отрубилась? Вроде на второй после похорон. Сначала сон ее был сумбурным, но потом в голове будто прояснилось, и девушка увидела свою маму. Миссис Форест поздно возвращалась с работы, держа в руках большую сумку, заполненную продуктами. Джейн почувствовала, как сделала несколько шагов к ней и помахала рукой, но губы будто были склеяны, и из груди не вырвалось ничего, похожего на привествия или возглас «сюрприз!». Через некоторое время женщина наконец посмотрела на место, где стояла Джейн, и побледнела. Она вскрикнула, роняя сумку и опрометью бросилась в сторону. На дорогу. Прямо под колёса. Отец позвонил уже днём. Как и в прошлый раз. Похороны. Маму сбила машина, когда она ночью возвращалась домой. В этот раз Джейн не могла не пойти. Уже собираясь, она заметила лежащий в сумочке гребень и, не думая, закрепила им волосы. Вернулась домой девушка уже после наступления темноты. Настроение было прескверным, еще и гребень как-то так запутался и отказывался сниматься. Махнув рукой на такую мелочь, Форест заснула прямо за обеденным столом. Она наблюдала за домом. Ветки кустов закрывали обзор, но подойти ближе было нельзя, свет в окнах еще горел, давая понять, что хозяева не спят, а увиденной быть не хотелось. По дороге перед домом проехала черная машина, из которой громко играла музыка, что вызывала лишь раздражение. Когда она проехала, в окне показалась светловолосая девушка, а через пару секунд шторы задернули. Джейн проснулась с криком, хоть сон и не был кошмаром. Почему? Ах, просто она всего лишь знала девушку в том окне. Это была она сама. На следующую ночь сон повторился. И следующие три тоже. Одно и то же видение, один и тот же ракурс, одна и та же концовка. Все было одинаковым. С каждым днем страх перед неизвестным усиливался. Девушка отключила телефон, заперла дом и никуда не выходила. Когда приехала Хлоя, Форест грубо послала подругу, так и не открыв дверь. У Джейн постоянно болела голова — это гребень, который так и не удалось снять, царапал и сильно давил на кожу. Она изо всех сил пыталась не спать, но каждую ночь попадала в один и тот же кошмар, который постепенно сводил ее с ума. Понятно, что через какое-то время девушка не выдержала. Вот, мы и пришли к тому, что сейчас Джейн Форест стояла на холодной табуретке и не могла решиться набросить на шею удавку. Глубокий вдох, по щеке скатилась одинокая слезинка. Форест устала. Разве кто-то может винить ее в этом? Короткое движение руками, а затем шаг вперед. Все кончено Сколько прошло времени до того, как запертая дверь, тихо проскрипев, открылась, впуская незваного гостя? Не знаю, никто, наверное, не знает. Шаркая ногами по паркету, в дом зашла та самая пропавшая старуха Смитт. Окинув взглядом висящее тело, женщина холодно улыбнулась, а затем, подойдя, одним легким движением вытащила из волос гребень. Вытащила гребень, который за день до этого хозяйка никак не могла снять. — Ну что за дети пошли? Разве вас не учили, что нельзя брать чужие вещи, тем более если на них четко написано предостережение? Неужели вы не знаете шумерский и надпись принимаете за красивый узор? Хрипло с жестокой иронией спросила она, а затем заколола украшение в седые редкие волосы. Пара мгновений, а потом миссис Смитт осела на пол, хватаясь за сердце и закрывая глаза. Умерла? Нет, наоборот: она даже помолодела. Волосы выросли, морщины разгладились и висящая до этого кожа вновь стала мягкой и упругой. Миссис Смитт… хотя, думаю, что теперь так называть ее будет некорректно, стала, как две капли воды, похожа на висящую в петле Джейн. — Но, в любом случае, спасибо. Я одолжу твою жизнь, если ты не против. Не против? Вот и славно. Кстати, теперь мы в расчете. Я одолжила тебе мой прекрасный гребень, а ты мне свое прекрасное тело. Мягкий, звонким голоском произнесла девушка, обратив взгляд на открытое окно. Оно выходило на дорогу, и хоть с такого ракурса настоящую Джейн видно не было, оставлять её так явно не стоило. Джейн подошла к окну. По дороге проехала черная машина, после чего девушка быстро задернула шторы. — Милый домик, кстати.