Is it time? I can understend who I am (3 часть)

      Огромная стопка бумаги качалась в руках от быстрого темпа ходьбы. Листы грозились вот-вот свалиться на пол, что чревато было их долгими сборами и возвращением в первоначальное состояние. Так же не очень приятную картину действительности дополняли лезущие в рот и глаза волосы, которые резко решили поднять бунт. Одна из прядей расположилась ровно таким образом, чтобы не давать моргать, потому что каждый раз это действие вызывало приступ боли, а руки были заняты, поэтому убрать назойливые волоски было невозможно. Глаз нещадно слезился, что в свою очередь мешало внимательней следить за траекторией своего движения. Ладно хоть столкновения, несколько минут назад, удалось избежать лишь благодаря реакции сослуживца, который недовольно выругался на это и бросил пару обидных слов, что нынче личные солдаты уже не те, ведь бумагу по всему дворцу каждый дурак сможет таскать.       «Наверное, всё же стоило ему дать в глаз за это», — но, конечно, и самому захудалому писарю было ясно, что этого бы солдат не сделала из-за зажатой между ладонями и подбородком стопки документов. Если они разлетятся по коридору, Его Величество, конечно, может об этом и узнает, но вот отдавать потом принцессе мятые листы не хотелось. Поэтому осталось только проводить нахала взглядом и двинуться дальше к вожделенной белой двери, лишь бы скорее расправить плечи, которые приходилось сутулить.       Раздавшийся дробный стук же совершенно не походил на уже привычное шкрябание ногтями по дереву, поэтому вполне закономерно раздался вопрос о том, кого принесло к покоям старшей принцессы. Благосклонно он встречен не был, но девушке хватило такта ответить сдержанно и почти без возмущения. Всё же руки уже устали настолько, что хотелось просто сгрузить свою ношу на ближайшую поверхность и как можно скорее уйти от неё, чтобы больше в жизни своей не видеть. — Король Агнарр сказал принести их Вам, — бумага с грохотом была опущена на стол. Как только руки не отдавила, и листы не рассыпались. Пальцы сейчас болезненно ныли, и стоило только попробовать их распрямить или сильнее сжать, как начинало казаться, что их вообще не существует.       Принцесса же недоуменно рассматривала присланные ей документы. Голубые глаза взволнованно смерили стопку взглядом, потому всё же их обладательница решилась взять верхний лист, чтобы потом, спустя несколько секунд, чуть нахмуриться. — Отец… — девушка немного замялась, чем вызвала удивление со стороны Бергдис, но потом продолжила, и явно не совсем то, что собеседница думала услышать. — Его Величество, — солдат вовремя подавила желание скептично вздёрнуть на эту фразу бровь, но даже если бы такое случилось, принцесса явно не заметила бы такого жеста. Всё её внимание было сконцентрировано на листе. — Что-нибудь ещё говорил про эти документы? — и только после этого девушка оторвала взгляд от написанного и внимательно всмотрелась в чужое лицо. — Э-э, — Бергдис даже как-то замялась под таким взором. Просто что-то неуловимо поменялось в принцессе Эльзе после просмотра написанного, — с бумагами желательно ознакомиться в ближайшие два месяца. Те, по которым возникнут вопросы — отложить, чтобы потом обсудить вместе с Его Величеством, — с хрустом расправились сгорбленные ранее плечи, мышцы шеи тут же отозвались короткой болью из-за своего затёкшего состояния. Руки медленно начали отходить от тяжести стопки, которую пришлось пронести через половину замка.       Послышавшийся короткий вздох заставил оторваться от внутреннего созерцания своих ощущений. Наследница, не сдвинувшаяся ни на сантиметр с момента приземления стопки на рабочем столе, хмуро осматривала свою левую руку с которой была стянута перчатка. Возле самых кончиков чуть клубился голубоватый туман, который пропадал на мгновения, но после снова вспыхивал небольшой искоркой. — Ваше Высочество, — солдату пришлось произнести эти два слова как можно осторожней, чтобы в последующие мгновения не пришлось либо резко отскакивать в сторону, либо устранять последствия заморозки каких-нибудь предметов, как это было в их вторую встречу. Благо, на это обращение представительница голубых кровей отреагировала лучше, чем от неё ожидали: нервно натянула перчатку и спрятала её края под рукавом платья. И, на удивление, никаких магических лучей или вспышек. — Не забывайте, что Вы тренируетесь в контроле, хоть и не так много, как хотелось бы. — Действительно, манипуляции всего лишь с четырьмя вёдрами в день максимум, мало что давала. Вода слишком долго потом оттаивала. — Но это всё равно даёт улучшения, Вы справитесь. — Вы даёте гарантии? — и ведь из кожи хоть вылези, но невозможно будет доказать принцессе, что тренировки должны давать хоть какой-то результат, потому что… — Пока не проверим — не узнаем, — но как же эти слова звучали… неестественно. — Но я не хочу, чтобы при этом пострадали мои родные! Одного раза уже хватило… — Можно было лишь поражаться тем перепадам голоса, которые произошли во время этой короткой речи. В мыслях всплыла яркая рыжеволосая девчушка у которой, среди пожара на голове, была выделяющаяся белесая безжизненная прядь. «Но мне снилось, что это поцелуй тролля», — фраза всплыла в памяти резко и заполонила собой всё сознание. Это было настолько неожиданно, что аж пришлось схватиться за всё тот же пресловутый рабочий стол, чтобы не упасть, пока перед глазами стояло изображение принцессы Анны и какого-то щеголеватого молодого человека с бакенбардами. — Что с вами? — действительно, такое без внимания оставить было невозможно, хотя бы лишь потому, что, кажется, часть бумаг слетела на пол. Все же умудрилась их своротить. — Всё хорошо… просто воспоминания. — Пришлось сильнее зажмуриться и помотать головой, дабы прогнать видение. — Прошу прощения, последствия травмы, — голос прозвучал твёрдо, хотя взгляд серых глаз всё ещё был осоловелым, но постепенно приобретал чёткость и ясность. Вскинутая же в останавливающем жесте рука заставляла думать, что с солдатом относительно всё нормально.       Эльза подозрительно чуть прищурилась, стараясь всё же определить, стоит ли ей бежать к двери и звать кого-нибудь на помощь. Или всё же с девушкой напротив всё в относительном порядке? Ответ последовал спустя несколько секунд, когда Бергдис, тряхнув довольно ожесточённо головой, медленно отпустила край стола и, заложив за спину руки, выпрямилась по стойке. — Ещё раз приношу свои извинения за доставленные неудобства, — что-то… это явно было не то что можно было ожидать услышать. Хотя, а что нужно было говорить после такого? — Его Величество, — пара чужих слов вырывают принцессу из гущи своих мыслей, — также просил напомнить о том, что сегодня прибудет художник, который должен был написать картину в замен подаренной королевой Идуной*. — И во сколько? — глаза метнулись к часам, стоящим на одной из тумб в комнате, стрелки стояли ровно на одиннадцати утра. «Есть ли время хотя бы начать разбирать присланные отцом бумаги?» — ведь лучше было разобраться с поручением как можно скорее. — Он должен был прибыть как раз к одиннадцати часам. Его должны были направить в малый кабинет, — и они уже опаздывали. Видимо документы подождут. Где-то внутри неприятно встал ком, Эльза не любила проявлять непунктуальность. Да что уж говорить, она считала это отвратительной чертой.       Как оказалось, мастер уже действительно прибыл. Мужчина как-то нервно расхаживал из одного угла в другой, стараясь не задеть накрытое тканью, по-видимому, готовое полотно. Стоило же войти принцессе с солдатом, как тот тут же поклонился и шумно сглотнул, глянув на висящий на чужом поясе меч. — Ваше Высочество, рад видеть Вас, — художник, было, попробовал приблизиться, чтобы поцеловать руку наследнице, но выросшая между ним и девушкой преграда в виде солдата заставила резко остановиться и пробормотать извинения. — Ваша картина готова? — Эльза поспешила занять образовавшуюся паузу беседой, которая, по сути своей, должна была выяснить степень законченности подарка для Анны. Она осторожно обошла Бергдис, чтобы видеть мужчину. — Конечно, Ваше Высочество, — мужчина было рванул к полотну, но в последнее мгновение остановился и не стал сдёргивать ткань, — а Её Величество, королева Идуна, не захотела увидеть готовый вариант? — Бергдис на это лишь немного нахмурилась, не понимая зачем художнику присутствие королевы. — Её Величество должна будет присоединиться чуть позже, — тихо выдала солдат. Серые глаза чуть пристальней начали смотреть на мужчину, который спустя несколько секунд всё же решил снять скрывающую ткань с полотна.       И всё же это была обычная картина с горным пейзажем и небольшими фигурками людей. Конечно, сравнить с предыдущим экземпляром Бергдис не могла, потому что попросту его не помнила, но как-то изображённая здесь природа тоже не тянула на подарок для младшей принцессы. — Простите, но я не вижу тут… нас с сестрой, — Эльза внимательней всмотрелась в лица нарисованных персонажей, но всё так же не видела то, чего хотела. Художник как-то из-за этого дёрнулся было к принцессе, чтобы так же склониться над картиной, дабы внимательно рассмотреть детали, но в последний момент не решился подойти из-за солдата, которая сделала шаг к принцессе. Да и ладонь, лежащая на рукояти меча, тоже останавливала. — Это было чётко озвучено, — наследница всё же оторвалась от рассматривания картины и поспешила отойти от полотна, дабы предоставить её автору доступ к ней. Но как-то часть её движений почти что кричала о ее внутреннем недовольстве. — Прошу прощения за опоздание, — дверь бесшумно открылась, чтобы впустить в кабинет королеву Идуну, которую сопровождала служанка. — Дела, — женщина мягко улыбнулась и было двинулась к дочери, но на последних шагах остановилась, когда девушка поспешила как можно естественней скрыться за спиной личной охраны. Это было отвратительно, но Эльза просто не могла совладать с собой. Слишком сильно страхи въелись под кожу. Да и к тому же уже слишком давно они пустили свои корни глубоко в сердце. Ведь даже простое касание могло привести к последствиям гораздо худшим, чем просто седая прядь в волосах. В глазах матери отчетливо полыхнуло сожаление вперемешку с грустью, но также там чётко улавливалась решимость, которая лишь больше смутила и заставила на мгновения отвести взгляд, но этих секунд хватило, чтобы королева прошла дальше.       Принцесса не обратила внимание на то, что Бергдис вместе с художником склонились в поклоне, приветствующим жену действующего монарха. Не заметила она и того, что её личный страж была как-то напряжена, хоть это и выражалось лишь в цепком взгляде серых глаз и ладони, лежащей на эфесе. И даже как-то мимо прошла просьба мужчины о том, чтобы ему принесли воды для кистей. Всё же картина не была закончена по заказу до конца.       До сознания как-то расплывчато лишь донёсся звук закрываемой за Лиссой, служанкой матери, двери. И Эльза всё также продолжила ловить каждое движение королевы, когда уже более отчётливо смогла расслышать чужой голос, обращающийся к ней. Голова как-то неохотно повернулась на звук, а всё внутри всё же продолжило незримо стараться улавливать любые слова и движения. — Ваше Высочество, правильно ли я понимаю, что это Рождественский подарок принцессы Анны? — внутри всколыхнулся, было, вопрос: «Зачем вам это знать?», — но всё находилось в таком сумбурном состоянии, что вместо того, чтобы озвучить эти слова, Эльза выдала совершенно другие: — Да. Я услышала, что её любимую картину, портрет адмирала Нельсона, подарили маркизу Фредерборгу, когда тот был здесь, в Эренделле, проездом. Это её сильно огорчило, но у меня возникла мысль, что можно написать, точнее заказать, новую картину, где будем присутствовать и мы с Анной, — теперь принцесса смогла полностью переключить своё внимание на солдата, поэтому поймала взгляд серых глаз. — В детстве мы были очень дружны, но обстоятельства решили всё иначе, — руки уже в привычном жесте были сложены вместе и притянуты к груди, — поэтому я попросила, чтобы на новом полотне обязательно были изображены мы с Анной. — Но мастер забыл это сделать. — Да. Хоть до праздника ещё больше двух месяцев, но мне бы всё же хотелось, чтобы полотно было закончено, — она стояла теперь спиной к картине, а соответственно и к художнику, который сейчас разговаривал с королевой Идуной. Могла лишь успеть уловить резкую перемену выражения чужого лица: внимательное и чуть напряженное, оно сначала довольно медленно для следующей реакции перетекло в лёгкое недоумение, которое потом резко сменилось эмоцией дикой паники, или это был страх. Хотя нет, там точно ещё была обречённость.       Плечо неприятно засаднило, стоило Бергдис сорваться с места, но зато это дало должную возможность повернуться, только из-за спины девушки почти ничего не было видно. Но чужое тело не могло скрыть звуков. Поэтому принцесса отчётливо смогла расслышать вскрик, звук удара и чей-то сдавленный стон, а после… глаза уловили, как на пол попало несколько капель крови. — Мама! — её отделяло несколько шагов от королевы Идуны, и Эльза даже сделала пару, пока не замерла, в панике заметавшись, потому что не в силах была коснуться женщины, но и отойти не могла, потому что боялась за неё же. Голубые глаза панически «бросились» в сторону солдата, чтобы попросить помочь, если понадобиться, хоть приказать или даже просто умолять, но та не видела такого проявления эмоций.       Бергдис была занята. Хоть ей и удалось не дать этому проходимцу, выдавшему себя за мастера, убить королеву или взять её в заложники, сама она всё же умудрилась схлопотать ранение ладони, которой отводила лезвие кинжала. С руки текла кровь, но сейчас было не это главное: нужно было обездвижить мужчину, пока тот ещё находился в бессознательном состоянии из-за удара кулаком в челюсть. Вот только из-за этого же действия вторая кисть тоже теперь была не очень действенной. Пальцы правой руки простреливало болью, в то время как левую ладонь согнуть вообще не получалось. Ещё она не знала, задело ли лезвие королеву. И нужно было хоть как-то обездвижить этого преступника.       Мысли в голове метались лихорадочно и это только дико мешало. Из горла вырвалось досадливое рычание от бившегося в голове: «Разорваться на части! Разорваться!» — рук определённо не хватало. Локоть случайно задел пряжку ремня… идея выстрелила быстро. Злобное шипение вырвалось на очередной приступ боли из-за шевеления пальцами, но другого выхода не было, спасибо и на том, что хотя бы одна рука работала, хоть и совсем чуть-чуть. Однако этого хватило лишь на то, чтобы расстегнуть пряжку. Ремень необходимо было затянуть на чужих руках, а для этого нужны были… свои руки. — Ваше Высочество, мне нужна Ваша помощь, — почему именно принцесса, а не королева? А кто мог сказать в каком сейчас состоянии находится Её Величество? Лишь её дочь, в которую снова всё упиралось. Время утекало сквозь пальцы, так же как и кровь через рану на ладони. Тихо чертыхнувшись, Бергдис попыталась справиться одной рукой. И сначала это получалось сделать, даже несмотря на простреливающие болью пальцы, потому что завести у бессознательного человека, лежащего на животе, руки за спину, не было сложно. Даже подпихнуть полоску кожи под сведённые чужие кисти получилось, а вот затянуть…       Озлобленный взгляд серых глаз метнулся через плечо, чтобы понять, что сейчас происходит за спиной. И выводы были неутешительными: обе представительницы королевской семьи пребывали в шоке. Плохо. Дверь кабинета открылась резко и без предупреждения. Внутрь ворвалось двое или нет, всё же трое человек. Одним из них был точно сам король Агнарр, который тут же бросился к жене и дочери. Дальше в ту сторону Бергдис не смотрела, потому что рядом оказался её сослуживец, который тут же понял в чём дело и довольно быстро закончил начатое девушкой, несмотря даже на то, что кожа ремня была сильно запачкана в крови. И когда только успела. — Ваше Высочество, с Вами всё в порядке? — кажется, это был голос капитана стражи. В голове выстрелила мысль молниеносно, вот только ноги немного подвели, однако всё же смогли донести чуть покачивающееся тело до нужного места. — Капитан, — Бергдис встала ровно между мужчиной и принцессой, выставив вперёд раненую руку, — не стоит, — пальцы чуть потрясывало, а с самой конечности всё продолжала капать кровь, помечая собой паркет и явно дорогие ковры. Кажется, даже часть алой жидкости залилось за рукав мундира, потому что кисть охватило явно неприятное ощущение липкости. — Я должен… — Капитан, — стоило же прозвучать голосу короля, как бывший начальник тут же подобрался в ожидании приказа, — займитесь этим мужчиной, — короткий кивок в сторону всё ещё лежащего на полу «художника». — Капитан Изгельф, — серые глаза устало вперились в чужое лицо, — понимаю, что не мне вам указывать, но стоит его сначала обыскать. Вдруг у него где-то в одежде припрятано противоядие от своего кинжала, который может быть отравлен, — на эту реплику последовал сухой кивок головы с предварительным беглым осмотром пораненной ладони. — Вы полагаете, он может быть отравленным? — принцесса Эльза заговорила лишь после того, как за двумя служивыми с бессознательным телом, закрылась дверь малого кабинета. И без того бледная кожа наследницы сейчас казалась сравнима цветом с самой чистой и накрахмаленной скатертью во дворце. — Не стоит исключать этот вариант. Ваше Величество, — девушка повернулась к монархам, — позвольте мне осмотреть ранение Её Величества, — придерживающий всё это время королеву Агнарр было дернулся что-то сказать, но его опередила супруга. — Со мной всё в порядке. Лезвие повредило лишь платье и рубашку, — и действительно было видно, что пострадала лишь левая лямка и тонкая ткань тёмной блузы. Теперь они были рассечены и хоть это бы и поддалось ремонту, но выглядело бы уже явно не так, как раньше. — Если не доверяете мне, то покажитесь дворцовому лекарю, чтобы он точно убедился в отсутствии ран. — Мама, прошу… — Бергдис не нужно было сейчас даже смотреть на принцессу, чтобы понять: она снова стоит, прижав к груди руки и, скорее всего, в её глазах должны были быть слезы. Вопрос был лишь в том, позволила ли наследница им пролиться? — Ты покажешься придворному лекарю и это не обсуждается. Если бы птица из Короны, с письмом оповещающем о сбежавшем оттуда преступнике, не задержалась по непонятным причинам, то этого не случилось бы вообще. И вам тоже стоит сходить к лекарю, — король Агнарр каким-то нечитаемым взглядом смерил запачканный пол взглядом. — Да, Ваше Величество, — короткий поклон, из-за которого в теле начала наконец-таки ощущаться слабость от пережитого. Или это сказывалась потеря крови? — Я… Анна, — Эльза выглядела потерянной. — Твоя сестра ничего не узнает, капитан не из болтливых. Тем более он должен был провести этого… человека по тайным переходам, — Бергдис было вскинулась на эти слова, но сознание не особо захотело за них уцепиться. — Я… тогда пойду в свои покои, — этому диалогу уже даже не было сил удивляться. Хотелось лишь одного — пойти в выделенную комнату и упасть на кровать, чтобы заснуть. И сейчас её не особо должно касаться желание принцессы скрыться от своих родителей подальше.       Пальцы еле как смогли расстегнуть две нижние пуговицы подола мундира, чтобы завернуть в освободившуюся ткань ладонь, дабы не пачкать полы и дальше. Поэтому она не видела всех тех взглядов, которые кто-то старательно прятал, а кто-то не мог контролировать. Но в них точно было слишком много сожаления, боли… и страха.       Усталость навалилась с такой силой, что желания идти дальше хватило, чтобы добраться вместе с принцессой до её покоев и ободряюще сказать: «А ведь тренировки помогают. Воздух сегодня даже ни на градус не похолодел», — и, кажется, даже получилось чуть улыбнуться.       И последнее, что она помнила за тот день — были голубые глаза, которые слегка «зажглись» от этих слов, закрывающаяся белая дверь и кто-то из сослуживцев, а после… долгожданный сон.