Когда звезды горят

Сакура вздрогнула и немного сползла по стене, еле сохраняя равновесие, чтобы все еще стоять; на нее обрушилась подкашивающая ноги беспомощность, которую она пыталась скрыть – не дождутся, перед ними она не будет слабой! Все ее предупреждало о подобном в чрезмерно волшебном для нее развитии событий; она ведь предчувствовала что все не просто так. На деле - парень поигрался с дурочкой и устал, а может нашел добычу поинтереснее и посговорчивей. Вот, например, шатенку на пороге… Как он страшно смотрит: знает, чем добить Сакуру – презрением к ее положению, к ее комплексам, к ее невозможности сказать слово в ответ… Сил нет бороться, сопротивляться; словно черная дыра ее поглощали дьявольски злые глаза Учихи… Только… Сакура чуть сползла с его поля зрения, а он также с ненавистью смотрел будто на ее лицо, но куда-то чуть выше ее лба; словно не видел Харуно, словно не на нее. Этот взгляд ненависти не ей!?? Розоволосая попыталась встать ровно, но теперь заметила: точно, он смотрел поверх нее, стоя спиной к гостье и охранникам, но рука указывала назад, на красотку, на миг даже замолчавшую. - Вы не могли бы сопроводить ее вниз и больше не пускать ко мне? – спокойно, медленно подбирая слова, сдерживая гневное пламя в себе, но одновременно и как-то устало попросил Учиха. Хотя в его случае скорее приказал. - Саске-кун! – взвизгнула красотка. – Это же я, Саске-кун! Саске даже не удостоил гостью взглядом. А взволнованная Сакура, силой воли подавляя нервную дрожь, держась за стену вспотевшими ладонями, пытаясь раз за разом встать нормально, громко выдохнула или скорее всхлипнула, закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться и почему-то уставилась на два пакета в его руке. Учиха отвернулся от нее, сухо кивнул охранникам; они растеряно переглядывались – для них конечно был странен выбор богатого парня; вероятно, в их представлении это как предпочесть для роскошного букета цветов хрустальной вазе пластиковое ведро… Но мужчинам видно и не впервой кого-то выставлять из этой квартиры: они аккуратно пытались подступиться к ошеломленной красотке, а Саске бездушно захлопнул перед ними троими дверь, уверенно и жестоко сказав напоследок: - Если понадобится, вызывайте полицию. Но чтобы ее здесь больше не было. Возмущенные крики девушки и ее шумное сопротивление, ее истеричный голос, звавший Саске, продолжались за дверью около минуты и вдруг все стихло. Красавец брюнет, все это время стоявший как в ступоре, глядящий куда-то в пол, вдруг отбросил пакеты в сторону и там что-то неприятно шмякнулось. Он резко подошел к Сакуре, ухватил ее за лицо ледяными ладонями и беспокойно вгляделся. - Ты в порядке?! Она не тронула тебя?! Харуно едва сдерживала слезы: его слова для гостьи все еще звенели в ушах, будто предназначенные ей. Так должно быть в ее мире… Но почему-то она все еще здесь, а та красотка нет. Розоволосая старшеклассница теперь видела перед собой глаза напуганного мальчика, появившиеся на мгновение на лице Учихи. За это мгновение она слишком легко прочитала в нем дикий, необузданный страх потери, способный привести к самоуничтожению. Девушка кивнула, его пальцы уже причиняли боль ее лицу и голове, но она терпела, чтобы дать ему успокоиться. - Да я… Она начала говорить гадости, и я выставила ее… - Молодец! Правильно сделала. Не вступай с ними в разговоры или конфликты – лучше уходи или как сейчас: закройся, вызывай охрану или полицию и жди меня, - поспешно сказал Учиха – он уже был похож на себя, только злость в нем клокотала раскаленной лавой в глазах, и тихой яростью в голосе, который посвистывал и шипел как готовящаяся к броску гадюка; так просто гнев уходить не хотел. Он замолчал, разглядывая ее и негромко, спокойнее добавил. – Я об этом говорил. И это еще вменяемая. Кажется, мы как-то встречались, но я быстро бросил ее, а она никак не забудет… Харуно рассердилась: - А если она любит тебя? А ты обманул – воспользовался и обманул! Он нахмурился и высокомерно заявил: - Я никогда ничего им не обещал. Всегда говорил правду: никогда никому не говорил, что люблю или клянусь – не было такого и меня упрекнуть не в чем. - Я так не думаю, - Сакуру все еще трясло от случившегося, но показывать ему свой страх совсем не хотелось. Она отстранилась от парня, сжимая себя руками, и Саске молчаливо замер, обиженный и расстроенный. Розоволосая вздохнула. – Не может вот так срывать башню: ты что-то сказал или сделал, чтобы она так себя вела. И может ты мне тут заливаешь, что видишь ее во второй раз в жизни, но охране ты сказал другое. Может ты обманываешь нас всех, ведь я тебе поверила, а сейчас…? Из его глаз медленно уходила жизнь и всякий интерес, теперь он смотрел на нее с неким безразличием, а потом злость проявилась в усмешке: - Наверное, так правда будет лучше. Обрубить все сразу. Я вызову тебе такси. - Он скинул кеды и прошел в гостиную, оставив Сакуру с горьким привкусом обиды – даже не пытается обелить свое имя и прошлое... Значит, виноват?! Не сразу собравшись с духом и с трудом утихомирив трясущиеся ноги и руки, Харуно пошла за своими вещами: он сказал обрубить. И в самом деле, так будет лучше – никаких иллюзий и все по-старому, по привычному: учебники, зубрежка и одиночество. Так будет лучше. Она споткнулась о что-то и чуть проехалась носом по паркету. Саске удивленно выглянул и ругнулся. - До чего ты неуклюжая! - раздраженно проворчал он и подал ей руку, но она гордо встала сама, вынужденная опереться на колени и от того морщась. Однако любопытство взяло свое: Сакура обернулась на то из-за чего чувствовала себя еще хуже, чем минуту назад. Это были большие бумажные пакеты, которые принес Саске. - Что это? – ей показалась знакомая расцветка в одном из них. Не спрашивая разрешения, она присела и посмотрела внутрь: там находилась ее, точнее одежда подружки Саске, в которой она так нелепо упала в озеро – все еще влажная. Девушка ревностно раскрыла другой пакет, к котором находился маленький пакетик из аптеки, а внизу две большие коробки разных сладостей фирменной кондитерской. Сакура повернулась к Саске. – Ты ездил к парку за одеждой… Но зачем? Он сердито качнул плечами. - Ты слишком волновалась… По мне, даже сейчас эти вещи лучше выбросить. Я куплю тебе…, - он запнулся и хмуро уставился в стену, скрестив на груди руки, сжимая пальцы так, что побелели костяшки. Сердце Сакуры затрепетало, и она вспомнила про телефон. Сумка нашлась сразу, а вот внутри было пусто. Девушка не смогла скрыть разочарования от грядущих проблем, но вдруг перед ее глазами появился ее старенький мобильник, протянутый Саске. - Ты ведь из-за него? Сакура приняла его двумя руками, прижав к груди, не в силах скрыть облегченную радость – четыре года назад его подарили на день рождение родители. Пусть в нем не было супер-камеры или большой памяти, да даже для того времени он был не новинкой, ее устраивало лишь его наличие. Хотя в лучшие времена, в нем постоянно велась переписка и веселые разговоры с Ино. - Почему он у тебя? - Не в пакете же с мокрой одеждой, - небрежно снова качнул плечами Саске и его щеки заволокло предательским розовым туманом, диссонирующим со свирепой морщинкой между бровей. Море благодарности за такую малость – вот что испытывала девушка. Для него ее телефон ерунда, и пусть в нем не было необходимости с ее-то контактами, но вот, например, сейчас как бы сохранило нервные клетки наличие мобильника… Она пылала от избытка чувств, не зная - имеет ли право испытывать столько радости от его заботы? Ее взгляд наткнулся на второй пакет, в котором находились лекарства из аптеки и выпечка из кондитерской… - А пирожные? Мне? Его щеки запылали пуще прежнего, но он презрительно надулся и ничего не сказал. Сакура вздохнула, повернулась к пакетам и закрыла глаза. Что ей хочется больше всего так… Она поддалась порыву и вот уже стоит на цыпочках, ее руки переплелись на шее Саске, а нос, горящий от удара об пол, упирался в его ключицу. Благодарность как в кислоте растворяла всю обиду к нему… Он думал о ней, не зная точной причины ее беспокойства, пока она плескалась в ванне, он, даже не переодевшись – на нем так и была та толстовка из сувенирной лавки, поехал в парк. И уж повезло ему, что одежда и главное сумка с телефоном были на месте или он решил это как-то иначе, но он принес все что она хотела. Харуно уверила себя и в том, что заикнись она о парике, он и его бы выловил, даже если после пришлось бы выбросить… А еще он принес лекарства для ее ран и более того – сладости, которых не ест. Если смотреть его глазами: он идет к себе в квартиру, думая, как она обрадуется, а там скандал и его очередная фанатка. И Сакура туда же, со своими обвинениями! Хотя это не значит, что он не мог бы быть жесток к поклоннице, не значит, что не мог обмануть ее или что-то еще… Но почему-то она уже не могла злиться на Саске, напротив: злилась теперь на себя. - Спасибо, - с придыханием пробормотала Харуно. Саске молча позволял себя обнимать и только Сакура, засмущавшись, хотела отстраниться, как его руки прижали ее к себе и так крепко, что у нее все поплыло перед глазами и она вынужденно повисла на парне. - Ты ведь понимаешь, что такие чокнутые – это моя обыденность? – наконец заговорил Учиха. - Понимаешь, что мне стоит поберечь тебя от этого ада? Это нормально, если ты мне нравишься – и я не хочу, чтобы тебя довели до нервного срыва такие зацикленные дуры. - Ты мне тоже нравишься, - Сакура вдохнула его приятный аромат – она не разбиралась в туалетной воде для мужчин и, по правде говоря, для женщин, но Саске стоило сменить свой парфюм – этот слишком вкусный! Хотя к нему примешивался странный запах от волос – видно озерная вода впитала в него свой букет. Он напрягся и спустя мгновение расслабленно выдохнул, издав короткий смешок: - Ну вот, испортила все мое желание избавить тебя от себя. Сакура улыбнулась: голова гудела от собственной смелости и ей хотелось уже оторваться от него, но скорее всего она осядет на месте, чем еще больше убедит в своей неуклюжести. Однако Саске вдруг сам отстранился и довольно резко отошел от нее: - На будущее: никогда не открывай дверь. Сначала нажми вот это. - Он открыл панель рядом с дверью. Оказывается, там находилось несколько небольших экранов показывающих внешний коридор около квартиры с разных углов. Он вытащил ключи из кармана джинс: - У меня где-то есть дубликат. Тоже рекомендую звонить в дверь в крайнем случае. Для меня это как сигнал чужого человека и порой я даже не иду смотреть кто там. К слову: на телевизоре и компьютерах тоже есть возможность посмотреть кто звонит… - Саске-кун, ты так говоришь, будто я у тебя жить остаюсь. Он замер и тут же усмехнулся: - Да, пожалуй, я тороплюсь. И внезапно снова подошел к ней и нежно провел пальцами по ее вмиг раскрасневшемуся лицу. - Но ключи я тебе все же дам… - Почему я?! – выдохнула Харуно. – Вокруг так много красивых, умных девушек - лучше меня в сотни раз… Улыбка сползла с его лица: - Плевать, насколько они умны и красивы. – И с неким отчаяньем негромко добавил. - Я вижу только тебя. - И как долго это продлится? – щемя сердце, прошептала розоволосая. - …Не знаю. День, год, вечность. Мне все равно. Предпочитаю жить настоящим, а с проблемами будущего буду бороться в будущем. И тебе бы стоило проще относиться к этому. Живи сейчас, чувствуй сейчас. Внутри Сакуры трепетало сердце, все больше раскрывающееся навстречу Саске; поверженный разум складывал свои знамена, сдавая позиции и уходя в тень. Сакура отныне будет жить чувствами, и она уже не в силах противиться сказке, в которую попала. И парень прав – живи здесь и сейчас, люби сейчас; ведь ей страшно повезло – зеленоглазая девушка любит того, кто, кажется, любит ее… Он склонился к ней, она ощущала его жгучее дыхание на своем лице, нос горел все больше, но ей стало все равно - Харуно уже готова была ответить согласием на любой жест красивого брюнета, даже кажется ее губы потянулись к нему, но вдруг Саске ушел, оставив ее в полном замешательстве. Он издевается? Что это было? Как это понимать?! Как обидно! Передумал? Надоела? Она несмело стояла в коридоре, не понимая: что ей-то делать?! Вроде она остается, но он ушел… Саске вернулся: взял аптечный пакетик, увел ее за руку в гостиную, где усадил на диван и стал распаковывать лекарства и пластыри. Она молчала, затаив дыхание. Он ее пугал, но девушка как заворожённая следила за его действиями. И с неким отчаяньем до нее донеслась последняя мысль поверженного разума: что захочет с тобой, то и сделает, ты теперь вся в его власти, глупая! Учиха совсем не смотрел на ее лицо, а сел перед ней на журнальный столик и выложил перед собой все нужное для обработки ран. Обмакнув ватный диск в антибактериальном растворе, он стал легонько касаться ее коленей. - Я… я сама… Но его жесткий взгляд оборвал на корню все ее хотелки и сопротивление. Он словно бы неслышно сказал «цыц мне тут!». Она прикусила нижнюю губу и пальцами скребла по диванным подушкам, пока Саске вполне уверенно обрабатывал ее ранки, наносил мазь, приклеивал пластыри. Но как он это делал! Столько интимности и заботы в простых дружеских жестах. Даже вот дул на ранки, когда смачивал раствором ее ссадины! Кто из них будущий доктор, называется? Все это время парень не смотрел ей в глаза, но вот она заметила, что он то и дело косится на ее грудь и… смеется!? То есть в его персоне крошечная усмешка и есть смех, но ей ведь не кажется: не будь тут никого, он бы захохотал в голос?! Не досталось ей достойной груди! Но, блин, Учиха – ржать то чего!? Наполняясь гневом и досадой, девушка страшно хотела прикрыться и в тоже время выпятить грудь вперед, чтобы казалась больше. Не выдержав, Саске прыснул, в который раз посмотрев на то, что ниже ее ключиц. - Что смешного!? – стукнула кулачками по истерзанным ею подушкам Сакура и встретилась взглядами с красавчиком. Он в самом деле еле сдерживался, чтобы не засмеяться. - Неправильно, - снова прыснул Учиха. - Ну да, всего первый размер! Но это не смешно! Хватит! Он удивленно вытаращился на Сакуру, как раз закончив с последним пластырем и указал пальцем на ее грудь, от чего ей ужасно захотелось залепить ему пощечину, а лучше десяток: чего тыкать в ее недостатки!? - Футболку неправильно надела. Веер должен быть на спине. – Улыбнулся какой-то до неприятия довольный Саске. Она покосилась на свою грудь. - Т-тебе-то откуда знать?! - Это моя футболка, - коварно усмехнулся Саске. - Врешь! Она на тебя не налезет! - Сейчас да, а раньше, когда мне было лет 12 - налезала. И носить правильно утивой на спине. Сакура потерпела сокрушительное поражение и стыдливо отводя от него краснеющее лицо, проворчала: - Откуда я знала? И вообще, что твоя футболка делала в женских вещах? Ответ был очевиден: ему она мала, а вот его девушке как раз... - Т-там бирки не было, - заюлила девушка, но уже сама невольно заметила: плечевые швы не на положенном месте, они словно заехали на сантиметр ближе к грудной клетке. Где были ее глаза!? Его рука быстрее чем она подумала защититься, потянулась к ней и он двумя пальцами отогнул горловину футболки, где тут же обнаружился ярлычок: как она не заметила!? Ну что за неловкость!!? - Мило, - усмехнулся Саске, убрав руку от футболки, но теперь взяв ее ладони в свои. – Это клановый символ. Все в семьях клана носят одежду с этим символом. Мадара говорил: знак Учиха на спине лучше всего защищает от врагов, стоит им его увидеть, и твоя спина уже под защитой… И тогда можно бороться с теми, кто впереди. - Извини, - пробурчала Сакура и попыталась встать. – Пойду переоденусь. Но он утянул ее обратно на диван и покачал головой, вынуждая забыть обо всем, глядя на нее несколько напугано и одновременно восторженно. - А мне так даже нравится: я буду теперь всегда за твоей спиной, буду прикрывать тебя сзади, - он хищно усмехнулся и Сакура дернулась, чтобы уйти и уже сменить злосчастную футболку, только взгляд попал на его руки – на его кисти был пластырь в тон кожи - она совсем забыла, что и он нуждается в обработке раны. - Кто сказал, что я тебе позволю маячить у меня за спиной? – тоже усмехнулась девушка и потянулась к нему. Саске смутился, глядя как она приближается, как до поцелуя остались считанные сантиметры и их дыхание и запахи перемешались, наполняя обоих совсем не дружескими чувствами. Губы парня потянулись к ее рту, но Сакура резко отстранилась, схватив нужные ей лекарства со столика, и взяв руку Саске, стала осторожно обрабатывать его рану и менять его пластыри… Ее маленькая месть удалась; она не в силах была скрыть улыбку. Только вот посмотреть на парня страшно – почему-то ей казалось, что атмосфера в комнате наэлектризовалась и била ее небольшими разрядами, которые скорее щекотали нервы, чем причиняли боль. Она его понимала, однако ее веселость лишь росла: нечего с ней так поступать! Но какая у него глубокая рана – это видно даже через швы; он мог подхватить инфекцию, нырнув за ней в озеро. Может стоит уговорить его сходить на прием к доктору? У таких богатеньких мальчиков даже ведь и семейные врачи есть. Она несколько расстроенно залепила его ранку пластырем, думая, что шрама не избежать… - Ты играешь с огнем, знаешь ли, - тихо сказал терпеливо сидящий на журнальном столике Саске. Бездонно-черные и изумрудно-зеленые глаза встретившись, словно дали жизнь новому разряду молнии. Саске повалил ее на диван, нависая над ней и глядя на нее какими-то демонически-черными радужками глаз с алым отблеском. Неужели это конец ее невинности?