Сказки на ночь

Я проснулся от внезапного шороха. Порыв ветра, ворвавшийся сквозь открытое окно, подхватил легкую ткань шторы и развевал ее по всей комнате, словно сорвавшийся с мачты парус, похлопывая тканью об оконную раму и стену. Я сонно огляделся по сторонам. Уже рассвело. Вторая половина кровати была пуста, но все ещё хранила примятые следы от спящего рядом тела. Я провёл ладонью по простыне, словно пытался собрать оставшееся на ней тепло. Где ты, Тина?.. Мой взгляд упал на тумбочку с ее стороны кровати, на которой лежал белый лист бумаги, сложенный вдвое и прижатый сверху небольшим плоским камешком. Я потянулся к тумбе, и через секунду листок был у меня в руках. Развернув записку, я прочёл ее содержимое, и внутри вдруг потемнело, будто этот нагло ворвавшийся в мою душу ветер потушил все свечи внутри. «Мой дорогой Дан, прости что прощаюсь с тобой так, но другой возможности у меня не будет. Спасибо тебе за все. И до встречи ночью, теперь уже только во снах». Еще сонное сознание отказывалось адекватно воспринимать прочитанное. Что это? Почему не подписано? Почему на английском? Еще и с ошибками... Веня? Кто-то из отеля? Я перебирал в голове несколько вариантов, боясь остановиться на одном из них, который, по логике, подошел бы больше всего... Но я отказывался принимать эту логику. Через минуту прозвенел будильник, сообщая, что пора готовиться к выезду из отеля. Чемодан я вчера так и не успел собрать, поэтому отбросил все дурные мысли, связанные с запиской, и принялся за дело. Солнце за окнами лениво выползало из-под своего небесного одеяла, все ярче освещая помещение особенным утренним светом. «Пусть любовь будет верной, как солнце рассвету...» Лучше и не скажешь, Маячок... Я подошел к прикроватной тумбочке и потянулся рукой к записке. Нет, даже не думай. Пальцы послушно сменили траекторию и легли на поверхность лежащего с ней рядом камня. Гладкий и плоский, я любил отыскивать такие на пляже и строить из них «пирамиду счастья». Этому тоже научил меня Оби. Моей задачей было находить в каждом дне минимум один момент, в котором я чувствовал себя счастливым, прокручивать его в голове раз за разом, пока в душу не возвращались те самые пережитые ощущения, и складывать их друг на друга до той поры, пока каменная башня не разрушится... А потом снова начинать заново. Мне казалось, Оби на этом острове стал для меня не только другом, но и потрясающе чутким... нет, «сердечным» психотерапевтом, чьи ненавязчивые рассказы и советы не позволили мне впасть в депрессию от разъедающей тоски. Сначала мне это давалось ужасающе сложно, я вымучивал, буквально выдирал из себя эти моменты. А потом приехала Тина, и все изменилось. Помню, как она чуть не снесла эту пирамиду, побывав впервые у меня в гостях. Мне тогда посчастливилось вовремя перехватить ее... Тина, куда ты подевалась? Запаковав последние вещи в чемодан, я оставил его на террасе, а сам отправился в лобби отеля, чтобы уладить кое-какие формальности. Океан сегодня непривычно волновался. Ветер раскачивал его мягкое тело с серебристыми волнами. Я окинул взором бухту в поисках лодки Оби. Обычно в это время он уже возвращался с рыбалки и радостно приветствовал меня, но сегодня горизонт был пуст и молчалив. Погода, наверное, вмешалась в его планы... Я свернул по дорожке в пальмовую рощу, где находилась вилла Тины. В окнах было темно. Я подошёл к двери, чтобы узнать, дома ли она, но вилла была заперта. Куда же вы подевались все?.. Их вторая вилла находилась на гранитном склоне выше, и я решил, что загляну к ним попрощаться, если до момента моего выезда Тина не появится. На ресепшене меня встретил менеджер и помог мне оформить чек-аут. - Очень жаль, что вы уже уезжаете, месье Дан, - искренне вздохнул он. - И мне жаль. Я хотел продлить пребывание здесь, но у вас, к сожалению, не осталось свободных вилл... - Да, увы... Но мы будем очень рады принять вас снова, когда вы решите посетить Фелисите в следующий раз. Я улыбнулся. Думаю, следующий раз наступит очень скоро, так как я очень хотел попасть на свадьбу Сэма. - Кстати, вы не знаете, Оби уже вернулся с рыбалки? - Оби? Это кто-то из постояльцев? - переспросил менеджер. Я оторвался от бумажек и поднял взгляд, удивившись его вопросам. Помню, как он сам рассказывал мне о Маячке, о значении его имени... - Нет, это ваш служащий. Он привозит рыбу в ваш ресторан. Высокий такой, с седыми волосами. - Я не знаю никого с таким именем, месье, - менеджер задумчиво почесал затылок. - Но вы ведь сами рассказывали мне о нем. - Я? - его глаза округлились ещё больше. - Ну да. Ещё говорили, что они с семьей живут в домике на другом краю острова. Менеджер отеля пристально смотрел на меня непонимающим взглядом. - Вообще-то... здесь запрещено жить посторонним... это частная собственность. И Six Senses - единственное, так сказать, «обитаемое» место на острове. Я нахмурил брови, пытаясь вникнуть в смысл его странных слов, но у меня никак не получалось. - Погодите. Возможно, о нем мне рассказывали не вы... - я старательно перебирал в памяти картинки того дня, но все же мне казалось, что это был именно этот парень. - Возможно, но... У нас правда нет служащих с таким именем. Тем более рыбаков. Рыбу в ресторан мы заказываем с Маэ... Что за чушь?.. Мы удивлённо смотрели друг на друга и определённо казались друг другу весьма странными. - Ладно, - сдался я. - Подскажите, сегодня утром кто-то выезжал с острова, были ли какие-то экскурсии?.. Мне все не давало покоя отсутствие Тины. Я вспомнил, что она напоминала Вене о какой-то утренней экскурсии вчера. Неужели мне придётся улететь, не попрощавшись?.. На душе болезненно заныло. - Сегодня некоторые туристы уехали на рассвете наблюдать за китами к рифу. Вчера там видели самку с малышом. - Была ли среди них блондинка? Возможно, с мальчиком лет 10? - Да, было двое женщин с детьми. И четверо мужчин. - Ясно, - я отдал менеджеру подписанные бумаги и, попрощавшись, направился к пляжу. Я долго стоял у волнующейся воды, бесконечно обнимаемый со всех сторон тёплым ветром. И я буду скучать, родной... Взгляд тотчас же отыскал на горизонте ближайший клочок земли. Spletenie dush, маленький потерянный остров, ставший для кого-то обретённым огромным миром. Сколько тысяч лет ты ещё будешь играть со своими течениями? Скольким людям позволишь стать «твоими»? Скольким поможешь?.. Ты только не забывай нас, ладно? Я медленно побрел к гранитному валуну, моему верному «трону» и молчаливому собеседнику, прошелся ладонями по его ровной, немного шершавой поверхности, оставляя на ней своё тепло. Сколько бессонных ночей, сколько мыслей ты со мной разделил, дружище... Чем ближе я подходил к вилле, тем тяжелее становилось у меня на душе. Ещё пару часов - и я улечу отсюда, не сумев разделить тепло прощания ни с Тиной, ни с Оби, ни с моей кошкой, моим пушистым нежным лекарем... Я вспомнил момент, когда я падал с обрыва, и как она полоснула меня когтями в моем воображении, когда я уже терял сознание в воде. Это был последний раз, когда я видел ее, хоть и таким странным способом. Неужели твоя девятая жизнь была подарена мне, малышка?.. Я отказывался в это верить, но сердце, казалось, не спрашивая нашло все ответы, и под ресницами стало влажно. Как только я открыл дверь виллы, ветер резким сквозняком ворвался через открытые окна и едва не сорвал невесомую ткань занавесок, которые заполнили собой все пространство вокруг. Нежно-белые «паруса», слегка окрашенные в розовые тона утренним солнцем, создали внутри комнаты настоящий волнующийся океан, и это было было потрясающе красиво... - Дан? Засмотревшись на танец легкой материи, я не сразу заметил ее, но сразу же узнал этот особенный голос. Тина сидела на полу у края кровати, сложив на неё обе руки. На ней была длинная светлая футболка, непослушные локоны выбились из небрежного пучка и красиво завились у лица, а огромные светло-голубые глаза, казалось, полностью потеряли все свои краски под пеленой слез. - О, Дан... Она быстро поднялась на ноги и бросилась ко мне, и я поймал ее на руки прямо на лету. Вдыхал запах ее волос, миллиметр за миллиметром, обретая утраченную реальность. Тёплые губы нежно целовали шею, будто пытались незаметно нащупать мой пульс и точно убедиться, материален ли я. - Почему ты не закрыл окна, Дан?.. - она выпрямилась и заглянула мне в самую душу покрасневшими и такими взволнованными глазами, будто в них перекатывал свои тяжелые волны Индийский океан. - Что?.. Я не сразу понял, при чем здесь... - Мне просто как-то приснилось... - она обхватила руками шею, сложив голову мне на плечо, будто маленький ребёнок, нуждающийся в утешении и защите от приснившегося минуту назад кошмара. - Мне недавно приснилось, что тебя нет... Совсем нет. И эти занавески... И было так тихо, и пусто... Будто я снова потеряла... - Не потеряла, никого ты не потеряла. Просто сон... - я гладил ее по спине, восстанавливая дыхание, разравнивая скомканный под рёбрами покой. Она всхлипнула и тяжело выдохнула воздух из груди, будто отпускала с ним все тревоги. - Я думал, ты уехала с Веней к китам. Безумно расстроился, что не попрощаюсь... - Они проспали, любимый, - она подняла голову и обхватила мое лицо руками, и ее ещё влажные глаза улыбались мне утренним солнцем. - Я так и знала. Я хмыкнул, целуя холодный нос. - Без мамы-кошки все превращается в хаос, правда? - Ну, как можно было проспать?! Ладно, Веня, но Паша, Богдан... взрослые люди. Я сбежала от тебя проверить, все ли нормально, думала, что они уже давно уплыли, а они все сладко дрыхли по своим кроватям. А потом все резко превратилось в настоящий хаос, когда все проснулись и осознали, что катер ушёл без них. Паша пытался договориться с другим капитаном, но на борту Богдану стало очень плохо от качки, и они вынуждены были вернуться, чтобы доставить его к врачу... а потом Веня закатил истерику, узнав, что вчера вечером прямо к рифу приплыли киты и он упускает такой шанс... В общем... ужас. - Малыш, поцелуй меня. Не говори сыну, но я так рад, что вы никуда не уехали, что все сложилось именно так... - рассмеялся я. - Я бы и так не уехала. Она коснулась невесомым поцелуем верхней губы, слегка оттягивая ее вверх, завлекая в игру, приглашая меня взять главную партию на себя. И я не стал мучить ее ожиданием. Мои губы ласкали ее, будто успели невыносимо соскучиться за каких-то несколько часов разлуки. То грубо, то нежно, унося нас обоих в водоворот пьянящих ощущений. - Я не отпущу тебя никуда, Дан. Вернёмся в Киев вместе. Пожалуйста... - Малыш, у меня вылет через несколько часов. Я уже зарегистрирован на... Она накрыла ладошкой мои губы, не желая ничего слушать. - Пожалуйста... - Но... - Ты можешь жить на моей вилле, а я перееду к маме с Веней. Пожалуйста, Дан. Сын будет просто счастлив, что ты останешься. Как мы будем без тебя, сказочник? - Но вы ведь знаете уже финал сказки. - Какой именно сказки?.. Она улыбнулась и прильнула ко мне губами, не целуя и не отстраняясь, словно давала мне время подумать, прежде чем с моих губ сорвётся следующая фраза. - Пойдём ко мне. Мама с Веней как раз затеяли кулинарный квест, потому что все отказались ложится спать. Сын прекрасно готовит. Так что на завтрак нас ждёт что-то вкусненькое... - она запустила ладошки мне за шиворот, соблазнительно улыбаясь, словно нащупывала там какие-то свои тайные кнопочки. - Ты уверена? - А как иначе? - Наверное, никак, ибо едва ли я сумею расцепить эти ножки, зная их хват... - я коснулся губами центра ее груди, пропитывая тёплом ткань футболки, скрывающая нежную кожу, и провёл рукам две плотных линии по бёдрам, прижатых к моему торсу. - Только сначала нужно кое-что выяснить. Я опустил Тины на пол и нащупал в кармане шорт записку. - Знаю, что она не твоя, но все же. Взгляни. Тина взяла в руки листок бумаги и пробежалась взглядом по трём коротким строчкам. - Мне оставили ее у кровати. Только я не могу понять, кто... - Точно не я. - Это я понял. Веня тебе ничего не передавал? - Нет. Он был так воодушевлен вашей будущей встречей в Киеве, что вообще мог забыть прийти попрощаться. - Тогда я не понимаю... Я больше ни с кем особо не общался... - Оби? - Оби? Зачем ему пробираться на виллу ночью и оставлять записку, если он знал, что утром мы обязательно увидимся. Плюс, видишь, здесь есть странная фраза про сны... Я говорил ему, что буду рад приехать на свадьбу Сэма и Эммы, и он воспринял мою идею с энтузиазмом... по-моему... - Он так и сказал, чтобы ты приезжал? - Не помню... Вроде нет, он просто улыбался, и я подумал... Давай сходим к нему, потому что это все мне очень не нравится. Сегодня утром он не приплыл сюда с уловом, а менеджер на ресепшене вообще сказал, что не знает никакого Оби, хотя сам же мне рассказывал о нем... Ничего не понимаю. Но так просто Маячок от меня точно не отделается. Какие ещё сны?! Я взял Тину за руку, и мы отправились по уже знакомой нам тропе на другую сторону острова, где находился дом Оби. Вынырнув из пальмовой рощи в уютную бухту, мы не поверили своим глазам. На том месте, где стоял красивый деревянный дом Оби, остался лишь небольшой каркас из пальмовых стволов и обвалившегося на песок камыша, который когда-то был крышей. Постройка была полностью разрушена, словно по ней прошелся дикий океанский тайфун. - Как это возможно?! - глаза Тины были похожи на два полнолуния, рот невольно приоткрылся от изумления и тотального непонимания. - Что случилось?.. Я отпустил ее руку и медленно пошёл в сторону постройки, пытаясь зацепиться взглядом хотя бы за что-то, что напоминало бы о ещё вчера целом доме. Ветхие деревянные стены поросли мхом, а в некоторых местах, открытых нещадному солнцу, обветрились и ссохлись так, что превратились в труху. - Мы точно вчера были здесь, малыш? Этому сооружению, кажется, лет сто... оно вот вот рассыпется. Не могло оно вчера быть абсолютно целым жилым домом. - Да, это точно то самое место. Но... я ничего не понимаю... - Смотри, - мой взгляд привлёк какой-то странный предмет, спрятанный под сухими остатками крыши. Я аккуратно пролез внутрь развалины, стараясь не зацепиться за остатки и без того неустойчивых стен, и достал уже знакомую нам вещицу. - Это же шкатулка Зуми! - воскликнула Тина, сразу же узнав вещь, которая так впечатлила ее несколько дней назад. - Шкатулка воспоминаний. Почему она оставила ее здесь?.. Где же они все? У меня не было ответов ни на один ее вопрос. Я аккуратно открыл крышку шкатулки, и мы оба синхронно заглянули внутрь. В ней находилось несколько странных фигурок, сделанных, очевидно, из дерева и разукрашенных красками. - Похоже на детские игрушки... - заметила Тина. - Да, так и есть... Фигурка маяка в черно-белую полоску, радуга, темно-красное сердечко, золотая расческа, больше подходящая для куклы, нежели для человека, синий кит с котёнком, соединенные вместе, белая кошка... - Смотри, такой же значок, как у нас с Веней... - я достал из шкатулки деревянную черепашку-пазлик и покрутил в руках. - Кажется, это тебе, Лалин. На тыльной стороне одной из половинок пазла было выгравировано изображение Луны и буква L. Вторая же была абсолютно чиста. - А кому вторая половинка? Она же... на двоих? - Тина подняла на меня огромные глаза, полные волнения и какой-то странной растерянности, словно ответ вдруг сам ворвался к ней прямо на середине фразы. - Если бы я знал, милая... Ничего не понимаю. Мы какое-то время просто рассматривали оставленные для нас предметы, не произнося ни слова, но потом Тина тихонько ахнула, как будто ее осенила какая-то догадка, и прикрыла рот рукой. - Что такое? - Это же словно они, Дан... - ее голос вдруг дрогнул и глаза медленно наполнились слезами. Она взяла в руки маленькое сердечко и, протянув мне его на ладошке, прошептала, не находя в себе сил на более уверенный звук: - Бабушка Ифе, любовь, понимаешь?.. Две крупные, кристально прозрачные слезинки почти синхронно сорвались с ее глаз и растаяли на ткани футболки, оставив на щеках широкий влажный след. Я снова взглянул на содержимое шкатулки, касаясь по очереди взглядом каждой фигурки, сопоставляя их с образами людей. - Нежность... ну конечно. Я достал из шкатулки фигурку кошки и провёл пальцем по голове между острыми ушками. Ну, конечно... - Что это было, Дан?.. Тина вдруг расплакалась ещё сильнее, сжимая в кулачке сердце и половинки белой черепахи, и уткнулась мне в грудь. Я гладил ее волосы, крепко обняв за плечи одной рукой, и все ещё искал в голове хоть какое-то объяснение происходящему. Но, кажется, то, что хранила в себе шкатулка, было единственным объяснением, оставленным для нас двоих. - Не хочу в это верить, не хочу, - Тина все не могла успокоиться, не выпуская меня из объятий. - Во что именно, малыш?.. - Мы же не могли оба сойти с ума? - Ну, почему же... - Дааан, - она трогательно всхлипнула, не справляясь с бесконечным потоком слез. - Давай дома спросим у Вени. Он же видел Оби... Он подтвердит. - Подтвердит что, родная? Что Оби существовал? Мы оба его видели. Даже трогали. - Ну не мог же он так взять и раствориться. Не мог же дом превратиться в вековую развалину за одну безветренную ночь! - она смахнула слезинки с ресниц и повернулась ко мне спиной, уносясь взглядом к бесконечно далекому горизонту. - Не мог ведь?.. - Могла ли лента, завязанная на столько узлов его руками, вдруг освободиться от них от одного его касания?.. Вот и ответ. Мне сложно это сейчас сформулировать, но то, что он сделал для меня... для Солей Ланвит... Это... Он будто ангел, понимаешь? Или здешний дух - не важно. И пусть я сам не верю в то, что сейчас говорю, но я не могу найти другого объяснения, Лалин. Лалин... Он даже имя тебе дал другое, будто подсказывал мне, что здесь ты станешь другой. И ты стала, чувствуешь? Я скользнул ладонями по мягким плечам и обвил руками талию, переплетая пальцы в замок на ее животе. Она склонила затылок мне на грудь и ничего не ответила. Не знаю, сколько мы простояли так, молча рассматривая океан, перебирая в голове воспоминания, пытаясь распутать мысли. - Мой самолёт улетит через два часа, малыш. Мне нужно... - Тебе нужно перевезти свои вещи на мою виллу и прийти к нам завтракать, - бросила она тоном, не допускающим протестов, и в нем была такая искренняя, хрупкая просьба, что я уже мысленно рвав свой билет на мелкие кусочки. Мы ещё какое-то время простояли на берегу, не сводя глаз с того, что осталось от дома Оби, словно никто из нас не решался развернуться и уйти, выйти из этой сказки в мир, в котором больше не будет слишком важных для нее героев... Наконец, я глубоко вздохнул, крепко сжал ладонь Тины в своей и мягко потянул ее на себя, уводя по тропе обратно. Она не сопротивлялась, только без конца оглядывалась, будто знала, что вот-вот там должен кто-то появится, что все это нам только кажется... Но никто так и не появился. Мы шли всю дорогу молча, не расцепляя рук, будто боялись, что кто-то из нас может исчезнуть так же. Прошли мою виллу, наш гранитный валун, и на подходе к вилле Тины к нам навстречу выбежал запыхавшийся Веня. - Мам, ну вот ты где! Все тебя ищут! Я уже собирался идти к Дану... - взволнованно тараторил он, поглядывая то на наши лица, то на наши сплетенные руки. - Все хорошо, милый, - тихо ответила Тина. - Дан, я так рад увидеться с тобой до твоего вылета, - он подошёл ко мне поближе и заглянул глаза снизу вверх. Я присел на корточки рядом с ним и взял его за руку. - Вень, помнишь, с кем ты вчера ремонтировал плот? Веня недоумевающе взглянул на меня и рассмеялся. - Конечно! - С кем?.. Кто был тогда рядом с тобой? - Ты, Дан. Ты что, не помнишь? - Веня вздернул брови, подозрительно разглядывая меня, словно ожидал какого-то подвоха. - А кто ещё был с нами? - Потом мама пришла, ты ещё назвал ее Ли.. Ла-лин, как-то так, сказал, что в ней живет Луна... Я поднял взгляд на Тину. Она стояла рядом и нервно кусала пухлые губы. - И большое точно никого не было, сын? - Нет, конечно. Вы такие странные оба, - Веня с улыбкой прошелся взглядом по каждому из нас. - Пойдёмте лучше завтракать, пока за нами не явилась бабушка. Дан, у тебя есть ещё время перед вылетом? - Более чем... - тихо вздохнул я. - Это классно! Он с энтузиазмом подхватил нас двоих за руки и по-хозяйски повёл за собой к вилле. Мы с Тиной переглянулись. Она поджала губы, и в ее глазах заблестели крупинки слез. - Вот и сказке конец... - шепнула мне тихо. «...и новой начало» - беззвучно ответил губами, а потом улыбнулся и крепче сжал руку Вени в своей, словно пытался донести до неё через него только нам троим понятные импульсы. Моя частота. Мои люди. Мое пристанище. Сила и свобода. Семья. ЭПИЛОГ «S.D.» Я провёл кончиком указательно пальца по тонким линиям букв на ее нежной коже под левой лопаткой и улыбнулся. Так приятно было чувствовать на своих губах эту улыбку, новую для меня, немного непривычную, такую же сладкую, как ее поцелуи. Тина тихонько зашевелилась и вздохнула во сне. Я поднялся с кровати и подошёл к стеклянной стене с видом на океан. Солнце уже вовсю рисовало новый день, и я легонько дернул за распахнутую штору, чтобы спрятать спящую от его бодрящего света, но ее тихий, хрипловатый голос остановил меня. - Не нужно. Я так люблю этот юный свет... - Юный свет? - я тихо рассмеялся. - Юная ты моя любовь... Она сладко потянулась, нежась от моих слов, словно кошка от ласк, и перевернулась на спину, улыбаясь сквозь паутинку таящего сна. - Иди ко мне. Я лёг на живот поперёк кровати, перпендикулярно к ней, и чмокнул ее в бочок, заставив тут же прыснуть от смеха. - Почему ты не спишь, Дан? - Сон приснился. Хотелось подумать о нем... - Ммм, - мурлыкнула Тина, трогательно потирая глаза.- Хороший? - Хороший. Кажется, я наконец понял, как закончу новую песню, которую начал писать на кое-ком... Я нежно провёл ладонью по ее животу в том месте, где как-то ночью написал куплет на румынском, пока ее обезоружила мятная настойка Оби. Она поймала мою ладонь и прижала к себе. - Поделишься? - Обязательно. Когда допишу, ты услышишь ее первой. Как и все, что я когда-либо напишу... Она обхватила мой затылок руками и уложила мою голову на живот, запустив нежные пальцы в кудри. - Мой... У меня тоже есть кое-какие мысли по поводу новой песни. Я рассмеялся. - Чего смеёшься? - Так нравится слушать твой голос в животе, - вибрации от звуков, смешанных с ее грудным смехом, так приятно ласкали лицо. Я поднял голову и прошелся губами вдоль плотной линии пресса, заставив ее извиваться и поджать коленки от щекочущих поцелуев. - Прекрати... Она снова с силой прижала мою голову к себе, лишая свободы, да мне и не хотелось ничего другого. - Знаешь, Дан, я никогда не думала, что у меня получится повторно испытать чувство, равноценное по величине тому, что я считала абсолютом. Я искала что-то похожее, сравнивала, обесценивала, разочаровывалась. А похожих чувств нет. Есть равноценные. И формы проявления у этого чувства могут быть такие разные, такие непохожие друг на друга... Словно сказки разного авторства, но с идентичной сутью, понимаешь? Я молчал, перебирая пальцами выпуклости ее рёбер, едва касаясь кожи. Понимал, что этот ее вопрос больше к себе самой. - И я впервые не боюсь поверить в другую сказку, потому что чувствую ее смысл, верю в него. Помнишь, как ты впервые закрыл мне глаза тогда в грозу и просил почувствовать. Я их так и не открыла, Дан. Уж слишком впечатляющим было то, что пришло ко мне изнутри, из темноты, из ее тишины... Так и хожу с тех пор «с закрытыми глазами», зная, что с дорогой я не ошибусь, пока твоя ладонь накрывает мои веки. Ты словно стал моим зрением, моим стержнем, рядом с тобой на меня даже перестаёт действовать земное притяжение... - рассмеялась и поднесла ладони к глазам, смахивая растроганные слезинки с ресниц. - Как мы совпали с тобой, такие разные, такие случайные, и в то же время... - Узелки, помнишь? - я поднял голову, ловя ее взгляд. - Помнишь, мы обсуждали с тобой осенью, что с первой минуты знакомства почувствовали вот эту странную связь, словно нет никого ближе, хотя нас только представили друг другу в тот вечер. До встречи с тобой, я очень много копался в твоём творчестве, не столько с профессиональной точки зрения, сколько... я словно пытался найти ответы на вопросы, которых ещё не задавал себе. Словно накапливал знания о тебе наперёд для чего-то. Помнишь, как нас обоих бесила эта странная близость и привязанность вначале? Никогда бы не подумал, что ты будешь моей, моей «своей», что все будет вот так. Тина рассмеялась, закрывая лицо руками, утопая в воспоминаниях о наших войнах. - Даааа... - протянула, выдыхая. - Есть то, что мы не выбираем. Есть то, что выбирает нас. Как смысл свою форму. Как чувство два свои сердца. Как Оби... Она замолчала, и улыбка потухла на ее губах. Она безумно тосковала по... я до сих пор не понимал, как идентифицировать всех этих людей, которые таким странным образом появились в нужный момент нашей жизни и так же вовремя из неё ушли. Свои? Пожалуй, лучше понятия мне не сыскать. Тина лежала и в задумчивости завивала пальчиками мои кудри, а я молча любовался ею, наблюдая, как постепенно смыкаются ее веки, потяжелевшие от подкрадывающегося сна, покрывал тело нежными поцелуями, словно по ним, как по ступенькам, к ней взбирался покой, неся с собой исцеление и легкость. Когда она уснула, я поднялся с кровати и подошёл к окну, захватив с собой плоский камешек с тумбы, которым была прикрыта вчерашняя прощальная записка. Этой ночью мне приснился Оби. Как и обещал. Он шёл по берегу, неся на себе рыбацкие снасти, которые все так же горбили его спину, но не лишали легкости походку, весь окутанный светом утреннего солнца, как тогда, в день нашего знакомства, и улыбался мне ярче любой звезды. Поравнявшись со мной, он подмигнул мне и повторил все ту же свою фразу, сказанную мне впервые, все на том же ломанном французском... а потом сел в лодку и уплыл в сторону Сплетения. «День родиться для счастья. Быть счастлив в нем» Я крепко сжал камешек в ладони, ощущая все впитанное им солнечное тепло, шершавую соль океана, ласковые прикосновения ветра, и положил его на пол у окна, закладывая основание для новой «пирамиды счастья». - ...И я буду, Маячок, обещаю. В каждом дне... А по вечерам буду сочинять о них сказки на ночь, ведь мне теперь есть кому их рассказывать. И они обязательно будут о счастье.