* * *
- Э-эй… Маша, или как там тебя, вставай давай… Слышишь? Просыпайся! – настойчиво дозывался тихий голос. - Ма-ам, еще пять минуток… - сладко причмокнула, переворачиваясь на другой бок, но тут же резко дернулась от боли, пронзившей израненные ноги - А-ай – осоловелый взгляд заметался в стороны, но быстро наполнился печалью осознания – А… Это ты… Чего разбудил-то, блин, я только уснула!.. - недовольный голосок с обидой раскатился по мрачной комнате – Тебе совсем заняться нечем!? - Не вопи… Утро уже. С минуты на минуту Госпожа придет, нам нужно спешить. – торопливо зашептал парень, лихорадочно тыкая ключом в замочную скважину. - А? Что происходит?! Что ты делаешь?! Откуда у тебя? - Да заткнись ты, тихо! – яростный шепот потонул в растерянном взгляде девушки – Подожди, я сейчас, уже почти… «Что, мать твою, происходит? Он что, меня спасает? Или это очередная подлая проверка от этой чертовой кровопийцы? Чего они добиваются? Что мне-то делать?.. Но, если он и правда мне помогает, он же знает, чем ему это грозит? Его же прикончат! Или… Быть может, он надеется обойтись «малой кровью», потому что он – чужая собственность?.. Но, в любом случае…» - Все! – металл тихо заскрежетал, щелкнул, и дверь клетки со скрипом приоткрылась – Давай быстрее, у нас нет больше времени! – все подгонял нетерпеливый шепот, но девушка все никак не двигалась с места, уставившись на парня неверящим взглядом. «Что же делать? Как быть? Поверить? Поддаться искушению? Снова позволить надежде прорасти в сердце? Но если… Если это просто проверка? Если я снова жестоко поплачусь за то, что поверила? А стоит ли? Какой ему резон мне помогать? К тому же, что вчера он так грубо высказался по этому поводу… Могу ли я ему верить?.. Или…» - Ну чего же ты стоишь, как вкопанная? Идем! Ноги болят? Я не смогу понести тебя. Кто-то должен остаться, чтобы отвлечь Госпожу! - Но почему тогда сам не уйдешь? - Я родился и вырос в доме хозяина, мне некуда идти. У меня нет дома, как у тебя. Даже, если бы и хотел, я не могу, поэтому просто я сделаю то, что могу. Ты мне веришь? Я хочу помочь… Просто беги, я тебя прикрою. Я сильный, я смогу, я дам тебе время уйти. Я отвлеку ее на себя. - Но ведь тогда тебя… - Нет, мой хозяин не позволит, не волнуйся обо мне. Просто иди! «Не похоже на злой умысел… Да и этот взгляд… Не думаю, что он лжет, значит это не проверка, и я действительно могу сбежать!..» Девушка осторожно выползла из клетки, стараясь не издавать лишних звуков. Сильная рука подхватила пошатнувшееся тело, помогая встать на ноги. - Хорошо, а теперь идем. Дверная ручка беззвучно поползла вниз. Узкая полоска слабого света постепенно осветила хрупкую фигурку. Бледное личико осторожно высунулось в полумрачный коридор, ища глазами своего мучителя. Сердце колотилось в ушах, отдаваясь гулом в звенящей тишине спящей квартиры. Девушка юркнула из комнаты, босые ножки короткими перебежками засеменили по ламинату, то и дело поминутно оглядываясь в зияющую черную дыру другого конца коридора. Вслед за девушкой из комнаты высунулся полуобнаженный парень. - Подожди, нужно сначала взять ключ от квартиры. – внезапно раздавшийся шепот рывком остановил замершую на месте девушку. - А где он? - У Госпожи… - будто бы виновато отозвался парень. - Это что, шутка такая? И как, по-твоему, мы должны его у нее забрать? - Тихо ты! Сейчас... – шикнул Петя. - И что же это вы хотите у меня забрать? – надменный голос угрожающе прошипел из тьмы коридора, где сверкнули яростью два красных глаза. Мария, тихо пискнув, окаменела, вглядываясь в темноту. Парень же, вздрогнув, обернулся на звук и сделал нерешительный шаг назад. - Ну что же вы стоите? Разве вам не это нужно было? На свет высунулся кулак, тут же разжавшийся. На пальце, тихо звякнув, качнулась небольшая связка ключей. - Уже передумали? – с издевкой спросил оскалившийся хищник, беззвучно вышедший вслед за рукой – Что, мышатки, думали сможете уйти безнаказанными? Петя перевел напряженный взгляд на свою подругу. Девушка, чуть дыша, с ужасом в глазах уставилась на своего палача, с ресниц спрыгивали беззвучные слезы, а губы мелко подрагивали в немой мольбе. - … Маша… – до оцепеневшего мозга наконец дошли чьи-то настойчивые крики – Маша! – девушка с трудом оторвала взгляд от гипнотически черных, насмешливых глаз убийцы – Маша, беги, я… - вдруг раздался мощный хлопок, и яркая вспышка на мгновенье ослепила вздрогнувшую пленницу. «Бежать? Что?..» В следующую секунду кожу обожгло багровыми брызгами. Перед глазами вновь появился юноша, однако теперь его лицо, растерянное и виноватое устремилось вниз, на свои руки, с неверием ощупывающие фонтанирующую на груди рану. Опустевший взгляд медленно стекленеющих глаз поднялся на девушку, парень попытался было что-то прохрипеть, но лишь брызнул окровавленным ртом и тут же с грохотом ухнул вниз. «Петя? Не-ет… Не-е-е-ет! Пожалуйста только не это… Почему ты лежишь? Вставай… Ты же хотел помочь…» - Ой, прости, кажется, он хотел сказать тебе что-то важное. Вот незадача… - нарочито жалостливо проговорил язвительный голос – Ну ничего, мы это сейчас же исправим! «Что? Что она несет? Что-то важное? Исправишь?» - Я сейчас же отправлю тебя к нему! – будто прочитав мысли, ответил саркастичный голос – Теперь вы сможете вдоволь наболтаться!.. – кривой оскал оголил клыки, а рука, все это время державшая дымящееся еще дуло, теперь направилась на девушку. «Она же меня… Я должна бежать!» Сорвавшись с места, она тут же рванула в сторону выхода. Вслед раздался еще один выстрел, но пуля угодила в стену. Послышался раздосадованный цык. Мария, взвизгнула и припустила еще быстрее, чуть не влетев носом в стену, но сумела вовремя оттолкнуться рукой и прибавила ходу. Врезавшись на полной скорости во входную дверь, она попыталась схватиться за дверную ручку, но пальцы будто скользнули сквозь нее. Тогда, попытавшись снова, она вдруг поняла, что с этой дверью что-то не так. Она была нарисована! Всего-лишь рисунок, наклеенный на… На что? «Черт бы ее побрал! – ногти впились в тонкую бумагу, раздирая ее в клочья – Только не говорите, что…» За рисунком оказалась лишь кирпичная кладка, а тихие шаги разъяренного хищника тем временем становились все ближе и ближе. Пальцы неистово скоблили по стене, оставляя обломки ногтей в цементе, стираясь в кровь, но Маша смогла только скрошить немного пыли. А тень маньячки уже подползала к проходу. Кулачки неистово колотили в недвижимую массу кирпича, но преграда так и не шелохнулась. Оглянувшись в очередной раз, она с ужасом увидела, как убийца вальяжно выходит из-за угла, вновь направив опущенный было пистолет на истерично мечущееся перед непреодолимым препятствием тельце. - Прощай, милая… - палец опустился на курок, новый выстрел окрасил бурыми каплями ухмыляющееся лицо.* * *
- А-а-а! – с криком подскочила на месте, гулко врезавшись буйной головушкой в стальные прутья, и тут же зашипела от кольнувшего шею разряда и от тупой боли, пробравшей череп до самого основания. - Ты чего там? Случилось чего? – обеспокоенно просипел сонный мужской голос. - А? Петя? – недоверчиво разнеслось по темной комнате – Ты еще жив? - Странные вопросы задаешь... Чего кричала-то? - А, да так… Сон дурной приснился… Извини, что разбудила… - свернулась в калачик лицом к стене, а в голове опять зароились дурные мысли. - Ну понятно теперь… Мария только прикрыла глаза, как на грани слышимости раздался тихий щелчок, а тонкая полоска света расползлась по полу до стены и начала медленно взбираться вверх, выхватывая из тьмы все больше и больше пространства. Девушка сжалась под пристальным взглядом своего палача в один напряженный до предела нервный комочек. «И что она забыла здесь в такое время? Теперь и по ночам меня мучать будет своими дебильными тренировками? Или еще какую хрень специально для меня придумала, а до утра ждать невтерпеж?..» - Госпожа… - тихо поприветствовал поклоном Петя. Женщина же, не обратив внимания на оказанный жест почтения, шагнула вглубь помещения. - Что за шум? Девушка только тихо пискнула от страха, все сильнее сжимаясь под гнетущей аурой надвигающейся убийцы. - Я не услышала ответа. – с нажимом в ледяном голосе процедила маньячка. - Я… простите… - жалко пискнуло в ответ. Распахнув клетку, рука с силой сдавила тонкую шейку, рывком выдернув дрожащее тельце наружу. - Что ты там мяукнула? Когда не надо глотку надрываешь своим ором, а когда надо и звука не вытянешь? - Простите, моя Госпожа, я не специально! Я не хотела вас разбудить, мне просто приснилось… - взмолилась перепуганная мышка, слабо брыкаясь в мертвой хватке безжалостных клыков гадюки. - Ах, тебе приснилось, бедненькая… – приторно жалостливо прервала на полуслове Светлана – Видно, я слишком хорошо к тебе относилась, раз уж ты позволяешь себе подобное! И что теперь мне 24 на 7 твой скулеж слушать прикажешь?! Ну уж не-ет… - с угрозой протянула женщина - Ты расплатишься за то, что потревожила мой сон! - Простите, я больше вам не помешаю! – всхлипнула жалостливо. - Разумеется… Цепкие пальцы больно стянули волосы на затылке, вторая же рука ворвалась в распахнувшийся от боли ротик. Расцарапывая ногтями нежную слизистую рта и горла, разрывая узкую глотку широкой кистью, она продвигалась все глубже внутрь. Попытка укусить не увенчалась успехом – вывихнутая одним движением руки маньячки челюсть отдалась новым приступом боли и безвольно повисла на растянувшейся коже щек. Одичавшие глаза заметались в разные стороны, слезы катились ручьем, а тело судорожно брыкалось в безуспешных попытках вырваться из кровожадных лап убийцы, все сильнее сдавливающих струны волос и все глубже пробирающихся вниз по горлу пальцев. В какой-то момент кисть остановилась, но в это же мгновение все нутро запылало адским пламенем. Что-то внутри заскрежетало, натянулось откуда-то от живота, что-то треснуло, лопнуло, кровь хлестнула ручьем из открытого рта и носа, капилляры в глазах полопались, окрашивая белки алым. Безумные глаза маньячки с упоением ловили каждое движение мимических мышц своей жертвы. Девушка забилась в конвульсиях. Когти вцепились в горло изнутри. Рука с силой дернулась наружу, увлекая вслед за собой безвольное тельце. На мгновенье туловище повисло на сжатых в кулаке внутренностях, пока слизистая не разорвалась, клочьями повисая изо рта несчастной. Кровь забулькала, запузырилась, с надрывными хрипами то вылетая брызгами наружу, то снова на мгновенье вползая внутрь, чтоб в следующую секунду вновь рвануть наружу неудержимым потоком. Побагровевшие зрачки закатились, а тело мешком рухнуло на пол. - Теперь точно не помешаешь… Приберись здесь… - бросила она Пете, все это время невозмутимо наблюдавшему за происходящим из своего угла, с отвращением отбросила на пол вырванные из глотки голосовые связки с куском трахеи и, обтерев ладонь об накинутую на голое тело рубашку, вышла.* * *
- Кха-кха-аха-ргха – схватившись за горло хрипло закашлялась девушка, ошалелым взглядом уставившись куда-то перед собой. - Эй, с тобой все в порядке? – прозвучало обеспокоенно откуда-то сзади. - А-а-а – подпрыгнула на месте, одеревенело оглянувшись через плечо. - С тобой все в порядке? - Нет-нет… Это всего лишь дурацкий сон, просто очередной сон… - быстро забормотал ополоумевший сиплый голос – Просто сон… Я все еще сплю… - далее последовало неразборчивое бурчание, затараторившее что-то невнятное. Девушка отвернулась к стенке, поджав колени к груди, и, раскачиваясь взад-вперед схватилась за голову. - Маша? – кажется обеспокоенный голос стал ближе. - А-а-а! – вновь испуганно подпрыгнула на месте. - Может я могу тебе чем-то помочь? «…помочь… Помочь? Я не хочу, чтоб меня снова застрелили, порвали мне глотку, зарезали или еще что-нибудь в этом духе! – сознание услужливо подбросило недавние картинки – Не хочу снова смотреть, на сквозную дыру в твоей груди!..» - Я могу вы… - Нет! – внезапный выкрик оборвал на полуслове – Ты уже помог! Хватит с меня! - Но я правда хотел помочь… Я не знал, что все так обернется… - по-своему интерпретировал парень, опустив виноватый взгляд на багровые бинты, туго стянувшие голени пленной – Прости, я больше тебя не побеспокою… - тихо шаркнув босыми ногами по полу, поплелся обратно в свой угол. Маша снова начала раскачиваться, тихо нашептывая что-то себе под нос. Петя исподтишка косился на тронувшуюся рассудком соседку, гадая, временное ли это помутнение, или же она действительно сошла с ума? «...Так быстро?.. Если так, то ей не долго осталось… Люди со слабой психикой, те, кто не выдержал, те, кого покинул рассудок, дрессировке не поддаются, а потому с такими у Госпожи разговор короткий, да и участь не самая завидная – на них она практикует самые изощренные пытки, а после распродает на органы все, что осталось…» Через какое-то время девушка затихла, мирно засопев в перекрещенные на коленях локти.* * *
- Маша? - А!? – девушка с коротким вскриком шуганулась в противоположный от источника звука угол клетки. - Да не кричи ты так. Все хорошо. Нам пора вставать, скоро Госпожа придет. Советую позавтракать до того, как это случится, потому что потом у тебя времени не будет, да и заниматься на голодный желудок вредно… – кивнул на стоящие рядом с клеткой миски, а сам принялся за дурно пахнущее содержимое ведра. Девушка лишь бросила хмурый взгляд на собрата по несчастью, перевела глаза на свои миски. Мутная коричневая жижа, благо ничем не пахнущая, и подсохшие комки собачьего корма. Живот предательски заурчал. Вопль умирающего кита разнесся по комнате, вгоняя девушку в краску. Парень с непроницаемым лицом продолжил швыркать своей «похлебкой». - Слушай, зачем ты продолжаешь это есть?.. Прекрати сейчас же! Это мерзко! И не надо о том, что тебе приказали и все такое… Ты ведь свободно можешь выйти отсюда и просто вылить это в унитаз, никто и не узнает… Так зачем ты продолжаешь? Неужели у тебя совсем не осталось гордости? - Гордость… - сказал парень, с печалью глядя в свое мутное отражение в ведре – Лучше забудь об этом слове… - он замолчал, встретившись взглядом с недоумением в глазах соседки, но вдруг вздохнул и продолжил - Я тебе расскажу кое-что… Ты знаешь, я был рабом всегда... Я родился и вырос в семье Хозяина, моя мать была одной из его любимых сук. Ее он звал на иностранный манер, Шелли. Она была его любимицей, пока не родила меня. Ее организм тяжело отходил от первых родов. После вторых, она больше не могла быть полезна хозяину, поэтому ее быстро сместили в самый низ иерархии. Прочие женщины издевались над ней, а Хозяин совсем перестал обращать на нее внимание, так что долго она не прожила. - Сочувствую… - удрученно выдохнул тихий голос. - Не за чем. Она сама виновата в этом. Она была вольной когда-то, как и ты, пока Хозяин не забрал ее в уплату долга. Она все никак не могла избавиться от мыслей о прошлой свободе и от надежд на побег, а потому и умерла… Но сейчас не об этом. Я был вторым ее сыном. Мой брат был старше на два года. Он тоже был гордым и строптивым, как мать. Не желал слушаться Хозяина, часто перечил и своевольничал, а по ночам мечтал о свободе и воле, о том, как оно там, за стенами Хозяйского особняка. Мать научила его этому. Меня же, напротив, не волновало ничего, кроме бесконечных игр… В конце концов, Хозяину надоели наши выходки и помешательство матери на побеге. Она совсем не занималась нашим воспитанием, а потому Хозяину пришлось нанять Госпожу. Она уже тогда, не смотря на свою молодость, была одной из лучших дрессировщиков. Хозяин очень хорошо заплатил за наше обучение, и она начала. Ломая моего брата, его гордость, заставляя подчиниться, она сделала то же самое, что с тобой. Морила нас голодом и жаждой, давала нагрузки в разы большие, чем мы могли бы вынести. Тогда я думал, что действительно умру от истощения, поэтому старался научиться всему быстрее, старался изо всех сил. Брат же, напротив, становился только агрессивнее и непокорнее. Из-за его гордости страдал и я. Конечно, Госпожа была ко мне чуть покладистее, поскольку я старался, но за провинности одного всегда получали оба в равной мере. Однажды он перешел грань дозволенного. В тот день с нами сделали то же, что и с тобой вчера. До этого дня нас двое суток морили голодом в наказание за очередное нападение брата на Госпожу. Она изматывала нас, ослабляла, пока мы совсем не обессилим, действовала со всем присущим ей цинизмом и жестокостью, это должно было заставить его сломаться, и брат действительно был на грани. Но вечером, вместо обычной похлебки, она поставила перед нами ведро с нашим же дерьмом. Он не прошел эту проверку. Вместо того, чтоб подчиниться, он вновь взбесился и из последних сил набросился на нее. Может, ты заметила небольшой шрам у Госпожи на шее? В тот день брат вонзил ей в горло лезвие. Госпожа, конечно, успела уклониться, и он не задел ничего жизненно важного, но это стало последней каплей. Она, истекая кровью, утопила его в том ведре… В тот же вечер я опустошил ведро, сам не понял, как. Осознал, что сделал только когда добрался до дна. В тот же вечер мы перешли на второй этап обучения. Возможно, именно поэтому из всех своих воспитанников она выбрала именно меня. Потому что ты очень похожа на него… Монотонную речь прервал звук открывающейся двери…* * *
«Сегодняшний день обещает быть забавным. Аж мурашки бегут по коже от предвкушения!» – с трепетным ожиданием женщина опустила ладонь на ручку двери, не желая торопить мгновение, в эту же секунду до нее донесся приглушенный мужской голос. - … успела уклониться, и он не задел ничего жизненно важного, но это стало последней каплей. Она утопила его в том ведре… «Так он все-таки рассказал ей эту историю… Что ж, полагаю, теперь работа пойдет быстрее…» - дверная ручка все же опустилась вниз, впуская женщину в тут же озарившуюся ярким светом гудящих ламп комнату. Внимательный взгляд прошелся по помещению. Смиренно склонившийся раб в углу, а в клетке – забившаяся в угол девушка. «Уже? Я надеялась, у меня есть еще время… Она так на меня пристально смотрит… - сжавшись от страха, девушка сильнее вжалась в холодные прутья, а в голове пронеслись слова Пети – «…Гордость… Лучше забудь об этом слове… …Хозяину пришлось нанять Госпожу. Она уже тогда… была одной из лучших дрессировщиков. …Ломая моего брата, его гордость, она сделала то же самое, что с тобой. Морила нас голодом и жаждой, давала нагрузки в разы большие, чем мы могли бы вынести. …Госпожа была ко мне чуть покладистее, поскольку я старался… …изматывала нас, ослабляла, пока мы совсем не обессилим, действовала со всем присущим ей цинизмом и жестокостью, это должно было заставить его сломаться… ...вместо обычной похлебки, она поставила перед нами ведро с нашим же дерьмом. ...Он не прошел эту проверку. …утопила его в том ведре… ...второй этап тренировок… ты очень похожа на него…» - разум, вновь столкнувшийся лицом к лицу с собственной смертью во плоти, тут же вычленил ключевые фразы – Значит ли, что она будет ко мне добрее, если я действительно буду стараться?.. Не хочу повторить судьбу его брата… Должна ли я?..» Мария под тяжелым взглядом садистки вдруг закопошилась, и, шипя от боли, подтянула под себя перебинтованные голени, приняв позу подчинения. «Хорошее начало… Что ж… Не разочаруй меня…» Удостоенная удовлетворенного хмыка, пленница незаметно улыбнулась. «Может и правда сработает? Тогда я попробую… Всего один день, я попробую… Всего один день…» Светлана открыла клетку, выпуская питомца наружу. Девушка, тихо поскуливая от боли, быстро покинула свое тесное пристанище. - Иди мойся. – внезапный приказ будто ледяной водой окатил замершую на мгновение пленницу – Не заставляй меня… - однако договорить она не успела – девушка сиюсекундно подскочила на тут же отозвавшиеся острой болью ноги, но все же засеменила к раковине – Вот и умница. Пока маньячка привычным движением меняла корм в миске, Петя, по негласному приказу забрал перепачканный в крови плед из клетки, унося его куда-то из комнаты. Убийца же лениво облокотилась на стену, дожидаясь, когда ее подопечная причешется и переоденется в спортивный костюм. «Она меня сейчас сожрет глазами... И чего так уставилась? Я все сделала, что было велено... Или я уже где-то накосячила? Вроде нет… Кажется… Может она чего-то ждет, но чего? Что мне нужно сделать? Обычно она отдает какие-нибудь приказы… Но сейчас… Она же просто дыру во мне прожигает! Я не понимаю!» - мысли метались в отчаянии, а взгляд холодных глаз становился все тяжелее и раздраженнее, все сильнее придавливая гнетущей аурой неловко мнущуюся в паре метров девушку. - И долго еще ты будешь там стоять? Или до твоей тупой головенки еще не дошло? – вопросы явно утонули в межушной пустоте одной русой головки, а потому, тяжело вздохнув, женщина выпрямилась, сделав шаг на встречу. Перепуганная пленница сделала шаг назад. «Нет, нет, нет! Надо срочно что-то придумать… Я же хотела сегодня побыть хорошей, постараться, действительно постараться ее не злить. Но, что я должна делать?.. Думаю, лучше будет спросить у нее самой, но… Она же меня не прикончит?.. Ладно, не попробую – не узнаю!» Мария рухнула на пол, отбивая израненные колени о холодный кафель. Поза подчинения, ладони на бедрах, голова в ужасе вжата в плечи, а ротик выпалил дрожащим голосом: - М-моя Госпожа, п-простите, я не знаю, что должна сделать… - и тише добавила – Вы ничего не сказали, что делать дальше… Убийца опешила от столь внезапного поворота событий. Петя, только вошедший обратно застыл в дверях. Удивленная маньячка, трясущаяся в страхе девушка. Давно он не видел Госпожу такой растерянной. Однако, она быстро взяла себя в руки, и, схватив за волосы эту нерадивую головку, процедила, наклонившись к самому уху: - Ты сегодня молоде-ец… - прозвучал приторный голос, обжигая шею горячим воздухом – Поэтому я дам тебе маленький совет… - и уже в полный голос, чеканя слова, продолжила - Думай своей башкой, дорогая! Учись думать, анализировать, делать выводы и предугадывать, чего от тебя ждут. Не жди, что тебе будут озвучивать каждое твое действие! Ты же не такая тупая, верно?.. Верно, я спрашиваю? - Д-да, моя Госпожа… - пролепетал дрожащий голосок, обливающейся ледяным потом девушки. «Все-таки я не ошиблась, когда решила свести их вместе…» - Вот и умница… - тяжелая рука похлопала подопечную по голове – А теперь подумай, что же тебя ждет дальше? Может твой мозг еще недостаточно атрофировался, чтоб вспомнить, что было вчера? «Вчера мы сразу пошли в спортзал, но что я?..» - М-мы идем заниматься, моя Госпожа… - то ли спросили, то ли констатировали побледневшие губки. Ответа не последовало, но воздух будто похолодел на несколько градусов. «Н-не-е-ет… Только не снова… Это выбивает меня из колеи! Я что-то не то сказала? Или сделала? Что не так то?..» Мария опасливо взглянула на ощерившееся в безумном оскале лицо. - Нет, пожалуйста, простите, только не бейте!.. – взмолилась несчастная, закрыв руками голову. - И за что же я должна тебя бить? - А? – девушка вновь подняла, уже удивленные глаза на убийцу, столкнувшись взглядом с ледяным черным гранитом зрачков женщины. - Ты правильно сказала. Но что ты должна была сделать? – с нажимом уточнила маньячка. - А? - Ну же, не тормози! – рявкнул раскаленный голос, тряхнув пискнувшую девушку за волосы. - П-простите… - она уставилась на своего палача перепуганным кроликом, мечась от мысли к мысли, но, так и найдя решения, обреченно обмякла в позе подчинения – Простите… - Бестолочь… - разочарованная рука откинула разлохмаченную головенку. Опущенный взгляд вдруг зацепился за одну маленькую деталь – вторая рука маньячки все это время сжимала за спиной небольшой моток веревки. Перед глазами тут же всплыло воспоминание, как ее вели вчера в зал, как она врезалась в диван, когда ее в очередной раз одернули за связанные руки. «Кажется я поняла…» Подрагивающие ручки нерешительно протянулись к садистке. - Да неужели? Что ж, придется поощрить нашу сучку за догадливость, ты как думаешь, Петя? Взгляд, полный неподдельной надежды столкнулся с ледяной жестокостью в глазах убийцы. - Да, Госпожа… - и снова этот безэмоциональный голос. - Я тоже так считаю… Сколько мне пришлось ждать, пока остатки твоего серого вещества родят хоть одну разумную мысль? – отстраненный тон резанул по ушам, вскрывая горло только зародившейся надежде на снисхождение. - Я… я не знаю, моя Госпожа… - ответил потухший голосок. - Петя? - Две минуты, Госпожа. - Ве-ерно… - просмаковала слова маньячка – А это значит что? - Вы снова выпорите меня… - поникла обреченно русая головка. - И снова мимо… Дам подсказку… Ты отнимаешь мое время… - Значит, вы отнимите мое… - буркнула первое, что в голову пришло. - Бинго! – тяжелая рука похлопала все еще неловко протягивающую ладошки девушку по макушке – А, поскольку твое время на отдых и так было весьма ограниченным, думаю, будет целесообразным сократить промежуток между подходами до 5 секунд. Этого должно хватить, чтоб ты поменяла позицию своего никчемного туловища для следующего упражнения и для осознания ценности моего драгоценного времени… - Но ведь!.. – возразила было девушка, но все мысли вдруг разбились о тяжелую ауру кровожадного монстра напротив. - Ты что-то сказала? «Быть хорошей… Быть хорошей…» - как мантру повторяла про себя Маша. - Нет, простите, моя Госпожа… - взгляд уперся в пол, а подрагивающие ладошки, покорно сложенные вместе, приподнялись еще чуть выше. Женщина лишь хмыкнула в ответ, а запястья уже привычно стянула жесткая веревка. В зале Мария расстелила коврик, тяжело вздохнула и, не дожидаясь очередного приказа от сверлящего взглядом надсмотрщика, начала разминку. «Так, сверху-вниз, с головы, сначала повороты, потом наклоны, потом по кругу, потом плечи, локти, кисти… - аккуратное движение породило волну не самых приятных ощущений в шее - Ауч… Мфф… Я, конечно, знала, что так будет, но не ТАК же!» Только теперь до измотанной психики дошло, как же невыносимо ломит все тело. Не от ран, нет, хотя и они горят нещадно, и каждая новая соленая капля пота, словно кислотой ошпаривает истерзанную кожу. Каждая мышца пылала огнем после вчерашней тренировки в стиле «сдохни или умри»... «Ладно, я должна это сделать, а не то хуже будет… - недобрый взгляд черных глаз и мягко покачивающийся в руке кнут не сулили ничего хорошего, поэтому девушка поспешно опустила взгляд в пол, и, стиснув зубы, продолжила свои нехитрые упражнения - Я должна постараться, должна быть хорошей, должна попробовать… Нужно просто сделать это… Черт, день еще не начался, а я уже готова выть от боли… Страшно подумать, что ждет впереди, еще и без передышек, но я должна… Должна постараться…» Перетруженные мышцы не слушаются, ноги то и дело подкашиваются, руки не поднимаются, тело горит. Девушка пыхтит, поджимает губы, обливается потом, падает, снова встает, сердце колотит в висках, в голове пульсирует кровь, в глазах темнеет, дыхание уже давно сбито, а собственный организм кажется неподъемным булыжником, бинты вновь поплыли бурыми пятнами, а раны и ссадины щиплет от пота, во рту пересохло, воздуха не хватает, легкие обжигает натужное дыхание, в глазах темнеет, в голове звенит, непривыкшее к нагрузкам сердце ноет за грудиной, тошнота подкатывает к горлу, снова падение, очередная попытка встать, и вновь лицом в насквозь мокрый от пота коврик, в груди долбит, через раз пропуская удары, спину ошпаривает внезапно мощный удар кнута, оставляя багровый след под тонкой майкой, на несколько секунд приводя в чувство. Мария снова поднимается, тяжелое дыхание гулкими раскатами отдается от стен, оглушая звоном в ушах. Она приподнимается на трясущихся руках, сжимает край коврика в ладони – собирается с силами. Новый удар выгибает девушку, широко распахнутые глаза и немой крик оцепеневшей от боли плоти. - Поднимайся. Я еще не давала тебе перерыв! Вставай, никчемное создание! – еще одна багровая полоса на спине, сдавленный вскрик, очередное падение, отчаянный скулеж на грани плача. Светлана рывком поднялась со своего места, с хищной грацией приблизилась к задыхающейся от усталости и боли подопечной, и, не дожидаясь, когда та оторвет свою несносную задницу от пола, одним резким движением подняла за волосы взвизгнувшее от боли тело. Трясущиеся ноги то и дело теряли почву под ногами, но рука, крепко сжавшая русые пряди, не давала ей вновь рухнуть на пол. Обессиленные ладошки слабо то ли скоблили, то ли гладили сцепленные на натянутых струнах волос пальцы. Слезы вновь скопились в уголках умоляющих глаз, а губы поджались, сдерживая очередной вскрик. - Вставай! - Я больше не могу… я правда не могу… Умоляю… Прошу вас… - взмолился хнычущий голосочек. - Ну что ж, раз ты так просишь… - глумливая ухмылка расползлась по губам. Надежда в обреченном взгляде маленькой девочки сменилась животным страхом. - Ты получишь свой отдых сейчас, но… - ехидно проговорил ледяной голос – В таком случае, ты отработаешь в двойном объеме завтра. - Нет прошу вас… - Выбирай… - пальцы разжались, выпуская скользнувшие по коже спутанные пряди, подвывающий мешок мяса рухнул на коврик, уперевшись руками перед собой. - Пожалуйста… - Не трать мое время… «Больно… Устала… Но я должна, я обещала себе… Быть хорошей… Я смогу, нужно только постараться еще немного… Еще совсем чуть-чуть… Я почти закончила…» Сжав кулачки, она собралась с остатком сил, поднимаясь на ноги. «Я смогу… Я справлюсь… Еще чуточку …» «Она близка к своему пределу. Придется дать ей еще пару секунд перевести дух, в противном случае, я потеряю очень хороший экземпляр…» - Вот и умница, а теперь скажи, сколько упражнений ты сделала? - А? – ошарашенная таким вопросом, Мария с недоумением уставилась на маньячку – Простите… - Я, кажется, не извинений просила… Я задала конкретный вопрос. - Я не знаю, моя Госпожа… - Так подумай, бестолочь! – рявкнул раздраженный голос, глаза на миг прикрылись, послышался тяжелый вздох и долгий выдох, теперь убийца продолжила спокойно – Я дам тебе десять секунд на размышления, считай в уме, вспоминай, если хочется, у тебя десять секунд… Десять... Девять... «Но я не помню! Как я?.. Так, не время для этого! Думай, думай!.. Так сверху-вниз… Один, два… - перебирая в уме упражнения, вспоминая все, что делала только что, в какой момент какая часть тела отзывалась ноющей болью на какое действие – Спина, ноги, гантели… если ничего не забыла…» - Один… Твое время вышло… - Двадцать четыре, моя Госпожа… - нерешительно ответили дрогнувшие губки. - Неверно… «А точно! Еще же!..» - Двадцать шесть, моя Госпожа… - Ты уже упустила свою возможность… Но сейчас не об этом. Сколько тебе осталось? Можешь немного подумать… «Так, это, это и это, а еще это… Шесть? Нет, семь… вроде… В любом случае, больше не могу ничего вспомнить…» - Семь, моя Госпожа… - И снова мимо… Сколько ты делала вчера? - Я не знаю, моя Госпожа… - виновато отозвалось в ответ. - Десять… Девять… «Если посудить логически, двадцать шесть, да семь, итого тридцать три… нет, не сходится, было еще что-то… Тридцать пять точно! Но, уверена, это не все…» - Один… Время… - Я могу вспомнить только тридцать пять, моя Госпожа… - Что ж, заканчивай, что помнишь, вернемся к этому позже… Мария с новыми силами взялась за гантели. «Это мой шанс! Она дала мне еще время, пока я не закончила, я должна вспомнить еще, я должна вспомнить все… Все, что только смогу и сделать, она дала мне шанс…» - Сколько? – испытующе взглянула на остановившуюся в ступоре девушку. - Тридцать семь, моя Госпожа… - Моя подсказка обойдется тебе дорого… «Но я правда больше ничего не могу вспомнить!..» - Простите, моя Госпожа… - Сорок пять… Попробуешь вспомнить сама? - Простите… - понуро опустила голову, но вдруг ее осенило, и Маша тут же опустилась в ненавистную планку, отсчитывая про себя секунды. «И как я могла забыть?! Осталось семь…» - За каждую подсказку отработаешь в двойном объеме… - Хорошо, моя Госпожа… «Надо же… Как быстро все поменялось. Ладно, заслужила. Дам поблажку. Но позже…» - с довольной ухмылкой, она провела ладонью по плотным переплетениям тонких черных ремешков кнута, наслаждаясь гладкость и тихим скрипом лакированной кожи. - Румынская тяга; выпады вперед с утяжелением; поднятие рук с грузом над головой, лежа; отведение и сведение вытянутых рук с грузом и в завершение: поза кошки, кобры и ребенка… Все это по шесть подходов, по 30 раз, гантели возьми на три килограмма. Последние три по две минуты каждое… Девушка обреченно взглянула в издевательски прищуренные глаза своего мучителя, и, поджав губы, послушно встала, сменила груз и молча приступила к делу, стараясь абстрагироваться от невыносимой усталости. «Надеюсь, я справлюсь… Конечно, пока мы тут мило беседовали, я хотя бы отдышалась, но… Я уже выдохлась… В глазах поминутно темнеет… Легкие горят, про то, что руки не поднимаются, я уже не говорю… Ноги трясутся… Каждая мышца ноет невыносимо… Я вот-вот снова упаду… Если, конечно, гантель не выпадет из руки раньше и не пришибет меня к хуям… Хотя, наверное, так будет даже лучше… Нет, нельзя… Нужно держаться… Я просто не могу сдаться сейчас… Не сейчас, когда уже почти все сделано… Уже совсем скоро смогу отдохнуть…» С горем пополам, она закончила все сказанное, с облегчением осев на мокрый от пота коврик. - Неужели я позволяла тебе отдыхать, а мелкая дрянь? Вставай, ты сегодня потеряла свое право на перерыв… - женщина и сама поднялась с насиженного места, лениво постукивая кнутом по бедру – Поднимайся! – в мгновение распущенный хлыст обжег плечо и лопатку обессилившей пленницы, но она лишь заскулила в ответ – Не заставляй меня… - сквозь зубы процедила разъяренная убийца. «Нет, только не это! Нельзя злить… Нужно быть хорошей… Я должна просто встать… Столько всего уже смогла, так что и эту малость сделаю!.. Давай же, шевелись…» Стиснув зубы, она истратила последние силы на то, чтоб просто подняться на ноги. Светлана удовлетворенно улыбнулась, глядя в покрасневшее от напряжения личико, а тяжелая ладонь грубо растрепала и так всклокоченную шевелюру. - Умничка, девочка… - приторный голос резанул по ушам – А теперь начнем растяжку… - насмешливый взгляд с упоением проследил за сменяющейся бурей эмоций на мокром от пота и слез лице, пока на нем не появилась немая решимость – Начинаешь так же, сверху вниз. Запоминай сразу, больше я тебе поблажек не дам… Спустя уже пару секунд девушка буквально взвыла от боли. Мышцы, одеревеневшие от перенапряжения и усталости за последние дни, горели адским пламенем в местах натяжения, и это все при полном отсутствии растяжки, как таковой. Светлана, без какой-либо жалости и снисхождения к мукам своей подопечной, придавливала, нажимала, наклоняла и скручивала скулящее и кричащее тело, а с губ ее не сходил то ли раздраженный оскал, то ли ухмылка упоения чужими страданиями… Эти два часа тянулись вечностью… Когда все закончилось, Мария еле переставляла ноги по пути в ванную комнату. Раздевшись, она уселась на бортик ванной, как ей только что было приказано. Убийца присела на корточки у ног пленницы. Пара аккуратных движений, и вот, пропитавшиеся кровью и потом бинты начали опадать на пол виток за витком. Кое-где, присохшую к ранам ткань приходилось отдирать вместе с коростами, кое-где они, уже размякшие от пота и крови, отходили сами. Новые волны боли пронзали измученное тело, но девушка, лишь изредка шипя, безучастно смотрела на свои израненные голени, оборот за оборотом проявляющиеся из-под снимаемой перевязки. Она будто наблюдала со стороны, не понимая, что это именно ее ноги, именно ее раны, именно ее боль… Она просто устала понимать. Перегруженная психика была уже не способна давать адекватную реакцию на происходящее. - Пять минут. Поторопись… - лениво буркнула маньячка, забрасывая окровавленные бинты в мусорное ведро – И не думай, что я не вижу, как ты нагло присасываешься к крану… Я тебе его в глотку засуну в следующий раз и врублю кипяток на полную, пока тебя не порвет к чертям… Мария сначала было испугалась, побледнела, затем зарделась, но быстро взяла себя в руки и осторожно опустилась на дно ванной, отдавая тело мягкой неге горячей воды. - Три минуты… «Время идет… Нужно мыться… Сил даже думать нет… В голове так пусто… Нужно помыться… Голову сегодня мыть не буду, не хочу… Нужно хотя бы тело… Не думаю, что завтра будет лучше, но об этом подумаю уже потом…» Подрагивающие от усталости руки намылили жесткую мочалку. Шершавая губка безучастно проскабливала застарелые коросты, свежие раны, аккуратные черные швы, стянувшие разодранные шмотки плоти, разноцветные пятна гематом, не замечая, как мыло и горячие струи обжигают истерзанную кожу. По возвращении в пыточную, Светлана тут же направилась к операционному столу, придвинув один из столиков с инструментами и перевязочным материалом. - Ложись. – с нечитаемыми эмоциями в голосе скомандовала маньячка. Мария на секунду замерла на месте, не зная, чего теперь ожидать от своего палача. «Меня будут пытать? Она злится? Я ее разочаровала? Меня накажут? Но, я ведь не пила… Или чего она хочет? … Не понимаю, что у нее на уме… И смотрит так… Лучше бы она была в ярости, чем эта неизвестность… Но я ведь ничего не сделала, верно?.. Меня ведь не за что наказывать?.. Хотя, видимо, уже не важно… Я никак не смогу ни на что повлиять, поэтому… Я просто должна быть хорошей…» - девушка нерешительно шагнула вперед. На удивление, ничего ужасного не произошло. И, хоть убийца и обездвижила подопечную парой ремней, все, что она сделала в итоге, так это бережно обработала раны и по новой перебинтовала голени. Закончив, она просто ушла, не сказав ни слова. Тогда Петя, до сих пор наблюдавший за всем из своего угла, подошел и так же молча отвязал пленницу. - Что ты? Она ведь… - Тихо. Все в порядке. Я должен тебя размять, помнишь?.. – ответил парень, а большие горячие ладони аккуратно, но с силой заходили по телу. Какое-то время юноша молчал, наблюдая за выражением блаженства на лице подруги, но вдруг сомкнул челюсти, так что желваки заходили из сторону, тяжело вздохнул и угрюмо проговорил: - Ты не стараешься… - А? - Ты должна запоминать все, что делаешь ты, все, что делают с тобой... Сейчас ты тоже должна учиться. Ты должна учиться всему, что видишь, всему, что чувствуешь. Я это делаю не для твоего ублажения. Так нужно. Нужно не только для того, чтоб разогнать молочную кислоту и расслабить мышцы после нагрузки. Ты должна научиться и делать массаж тоже. Запоминай мои движения, их последовательность, силу нажима, траекторию движения пальцев. Запоминай все. Ты должна уметь делать все, чему только можешь научиться. Госпожа не дура, она обучила многих, подобных тебе. Все, что она делает, все что тебе дает, это все тебе пригодится в будущем. Ты должна быть благодарна ей за все это, ты должна стараться… - Скажи почему? Зачем? – прошептал обреченный голосок, а в уголках печальных глаз скопилась влага. - Что зачем? – недоуменно спросили в ответ. - Зачем мне всему этому учиться, почему я должна это делать? – отчаяние заскользило в словах. - Чтоб быть полезной своему будущему хозяину… - будто что-то совсем очевидное сказал парень. - Я не об этом! Ты меня совсем не понимаешь! – раздраженно выдохнула девушка, отведя взгляд в стену. - Тогда что ты хочешь, чтоб я понял? – смиренно переспросил Петя. - Хаааа-ах… - устало выдохнула пленница, поняв, что этот тупица не так устроен и придется спросить иначе – Я не должна быть здесь, меня никогда не должно было быть здесь! – слезы покатились по щекам, а голос задрожал – Я была свободной, училась, работала, мечтала, любила, строила планы на будущее… У меня была жизнь… Но теперь ее отняли и заставляют делать то, чего я не хочу делать, учиться тому, что я не выбирала! Ты родился в этом, но я нет! Так какого черта, я должна быть здесь? Какого черта, она посмела решать за меня, ломать мою жизнь из-за своих ненормальных желаний?! Какого хрена я должна вообще чему-то здесь учиться, если меня не должно было быть здесь?! – девушка зарыдала навзрыд, мысли метались в голове, в душе царил полный бардак и непонимание, а от того становилось еще хуже… - Я не знаю. Я не знаю, почему ты оказалась здесь, почему Госпожа выбрала именно тебя, но это уже случилось. По какой-то причине выбрали именно тебя, ты уже здесь. Этого не изменить. – спокойно проговорил приглушенный голос. - Почему кто-то думает, что может решать мою судьбу за меня!? - Жизнь бывает не справедлива. Но, может это и была твоя судьба?.. Может быть, именно это и должно было случиться?.. Этого мы не узнаем, никто не знает… Но ты здесь, и у тебя все еще есть выбор… Ты можешь подчиниться, стать хорошей сукой, тебя продадут твоему новому хозяину, которому будешь служить, пока тебе будет позволено. Либо, ты можешь продолжить бороться, бороться со своей судьбой, с Госпожой, с ее выбором и умереть, так и не узнав, к чему тебя это приведет. Ты можешь постараться стать лучшей, стать ценной, обученной, попасть к хорошему, богатому хозяину и познать другую жизнь. Поверь, я знаю о чем говорю. А можешь пренебрегать тем, чему тебя учат и стать низкосортным товаром, шлюхой в борделе, где тебя будут трахать, пока ты не сдохнешь от истощения, если, конечно, не доведешь Госпожу своим упрямством раньше и не поедешь на донорский рынок по частям… У тебя все еще есть свобода выбора… у всех есть… Слова, хоть и произнесенные успокаивающим тоном, больно резали по сознанию, раздирая душу на кусочки обреченностью и безвыходностью положения. - Никакая это не свобода… - шмыгнула носом, подавляя новую волну слез. Оба замолчали. Парень снова принялся за окаменевшие от перенапряжения мышцы, а девушка вновь отвернулась к стене, разглядывая шероховатости местами бурого от застарелой крови цемента промеж светло-голубых кафельных плит. «Выбор у него блять… Это не жизнь… Я не хочу такой жизни… Но и умирать тоже не хочется… - тяжелый вздох раскатился по комнате – И что мне тогда делать? Если эта решит от меня избавиться, уверена, быстрой смерти я не дождусь… А какие адские муки она может для меня придумать, мне и думать страшно… Выбор-то не велик остается… В бордель?.. Даже думать мерзко… Стать лучшей?.. Кажется, именно так СД и говорила… «Я воспитаю из тебя примерную суку…». Но… Не думаю, что смогу… Не с ее требованиями точно… Однако, я все еще… Ладно, я сама хотела стать хорошей… Сама решила… Хотя бы попробовать… Попробовать мне ничего не помешает… Хотя бы сегодня, а там посмотрим… В любом случае, умереть всегда успею... Я должна хотя бы просто попробовать… Если разозлю ее снова, боюсь, больше я просто не выдержу… Не в таких условиях… Я просто сдохну от очередного изощренного наказания этой сволочи… Хотя бы пока не восстановлюсь… Сделаю вид, будто и впрямь подчинилась, а сама буду ждать, когда она потеряет бдительность и у меня появится возможность сбежать… - очередной обреченный вздох – Я просто должна потерпеть… Потерпеть и постараться…»