капель поток — поднебесное знамя — бьёт, оголяет ветви берёз. душит зажжённое памятью пламя; сердце болит. сердцу чужд омут слёз… jb.
***
четверг, 4:18 Крис до сих пор не спала. Мягкий ветер с открытого окна играл со шторами, преломляя тусклый оранжевый свет с улицы. Мадрид сегодня тише, чем обычно, хотя это середина недели. Ну и чёрт с ним, этим городом. Кроме учёбы и шаткого финансового положения её в Мадриде, по факту, ничего не держит. Ну, университетские товарищи, конечно, скрашивают серые денёчки, как-то расслабляя их после учебных напрягов, делая веселее. Но даже они — эти самые друзья — иногда ведут себя чересчур предсказуемо и одинаково. Утренние перепалки Тито и Иззи из-за домашней работы, неизменное появление Луизы со стаканчиком мятного латте в правой руке и телефоном в левой, лохматый Матти со следом от подушки на шее, крепко обнимающий блондинку… Это всё так надоедает. Сото нужно встряхнуться, развеяться, взбодриться и избавиться от монотонности дней, которые, сменяя один за другим, заставляют теряться в числах и месяцах (благо, уж год от года Крис отличает). Уехать бы, но… Куда? Пена не раз представляла себе, что, ого, она богачка, и на её кредитке ждали своего часа добрые полмиллиона евро. Она бы не кичилась ими, потому что… Ну, а в чём смысл? Скорее всего, Крис всё так же покупала бы дешёвые энергетики и всратые хотдоги в забегаловках. Ей не нужны дорогие рестораны, в которых большинство блюд из меню — изысканные чудеса кулинарии, от коих, быть может, и пахнет приятно, и на вкус они ничего, но воротит где-то под рёбрами, скручивает, словно… Не её это всё. И дорогих вещей она бы не носила, ведь ей достаточно того, что уже у неё есть, а какой резон покупать что-то новое, если старое вполне пригодно? Носится, согревает, не голая — и на том спасибо. Пожалуй, путешествия — вот то, что её действительно интересует. А что касается остальной траты денег, то… Не любит Крис всю эту вычурность, ой как не любит. Простота да практичность вокруг, и Пена была бы счастлива. Хотя её мнение, конечно, может и измениться, будь у Сото даже половина денег из неосуществимой мечты. Однако на данный момент своим отношением к окружающей обстановке она в какой-то степени отличается от своей матери, и за глаза признаёт самой себе, что у сеньоры Сото просто отвратительный вкус. Женщина тащила в свой дом любую хрень, которая была дешёвой, но выглядела, по её мнению, богато. Девушка терпеть не могла эту привычку, однако ни она, ни её отец, ни кто-то из родных слóва не говорил Эстефании, потому что, очевидно, никому не хотелось её огорчать. Вот только Крис по глазам всегда видела — это бесило всех поголовно. Сото не любила родительскую квартиру, лишь комната бывшая ей кое-как нравилась. Пока, конечно, мать не сделала из неё свой рабочий уголок. Теперь Кристине даже туда возвращаться особо не за чем. Ей определённо нужно было сменить обстановку. И не на какой-нибудь уикенд, чтобы эти два денёчка канули в бездну одинаковых дней, а хотя бы на месяц. Для приличия, минимумом можно назвать две недели. Крис и этого будет достаточно. Кажется, поставив на этом мысленно точку, девушка частично вернулась в реальность. Еле слышно барабанили по подоконнику мелкие капли. Отдалённо, даже слишком глухо доносился до её ушей гул машин на одной из соседних широких улиц, оттуда же раздавались с перерывами в десять минут лязги шин. Под окном выл пёс дворовой, которого давно уже люди с дома прозвали Зорро из-за зед-образного пятна на шее. Это был безобразно выглядящий щенок, когда его впервые заметили в одном из подвалов. Тогда… Да и, впрочем, сейчас его породу определить трудно. Жители знали пса уже больше пяти лет, он был словно домашний для каждого человека с этого двора. Все его кормили, играли с ним, а Зорро, в свою очередь, сопровождал их в разное время. Допустим, одну женщину, возвращающуюся с работы позже полуночи, пёс всегда провожал от машины до подъезда, получая за работу множество нежных поглаживаний и почёсываний. Бывало, перепадало и что-нибудь съестное из пакета с покупками. Сото быстро привыкла к маленькому негласному правилу: хотя бы раз в неделю подкармливать кудрявое коричневое чудо с буквой «Z» под правым ухом. Пена ласково его называла его Амиго, и Зорро также привык к этому имени. У Крис не было собаки. А хотелось. Ну, зато есть милейший забавный Амиго, встречающий её после универа. Вой прекратился. А Крис словно и не моргала всё это время. Её, казалось, что-то терзало, но что именно — вопрос хороший. Девушка ворочалась, то подминала одеяло под себя, то, наоборот, укрывалась с головой, то снова скидывала. Ей было слишком некомфортно лежать: состояния «холодно» и «жарко» сменяли друг друга поочерёдно. Где-то в третьем часу утра Крис с раздражением распахнула окно, потому что было нечем дышать, а теперь она корила себя, поскольку ей стало казаться, что лёгкие успели покрыться инеем. Странное состояние. И чертовски раздражающее. И это раздражало даже больше, чем браслеты, в который раз перекрутившиеся на запястье. Кристине отчего-то захотелось курить. В её голове не было каких-то «бурлящих» мыслей, чего-то, что способно бы было отгонять сон. Напротив, внутри черепной коробки как-то подозрительно тихо, и единственное, о чём она думала, — отсутствие сна. Но… Ведь и бодрости она особой не чувствовала. Тогда что же не давало уснуть? — Блять, — резко выдохнула девушка, с лёгким остервенением скомкав одеяло и сбросив его на пол. Крис звездой разлеглась на постели, затем, вздохнув, встала и прошла на кухню, чтобы налить себе воды. Хлопая босыми стопами по паркету, девушка собирала углы от из ниоткуда взявшейся сонливости. «Серьёзно? Сейчас?» — думала она, пытаясь подавить зевок. Закололо в горле. Сото налила воду из чайника и добавила в неё лёд, быстро размешав. Размеренными глотками Кристина осушила стакан, доставая из кармана пижамных штанов захваченный по пути на кухню телефон. Что ж… Картина весьма знакомая: около тридцати пропущенных от матери и отца, поднятый на уши Дани… А ведь Крис всего лишь навсего снова немного повздорила с сеньорой Сото — кто бы мог подумать? — в очередной раз. «Скрывая» каждое из оповещений, Пена лениво поставила будильник на час позже, так как перспектива уснуть на паре её не очень-то и радовала (и когда она стала такой правильной?). Впрочем, ей не впервой отсиживаться на четырёх-пяти предметах без завтрака. Ведь всё равно они с Луз забегут в столовую в перерыве, когда пары пересекутся, так чего беспокоиться? Видимо, желудок понял, что девушка хочет провернуть, и у блондинки слегка начало жечь где-то над пупком. — Потерпишь, сволота бездонная! В ответ живот загадочно буркнул нечто похожее на гуль голубя. «Может… Перекусить сейчас?» — подумала Сото, открывая холодильник с надеждой обнаружить что-то лучше пустоты. Жёлтая лампочка поморгала немного, рассеивая тусклый свет. Увы и ах, на полках несчастно повесилась мышь. В прямом смысле, у неё на полке висела привязанная хвостом к перекладине игрушечная мышь. Видимо, это маленький сюрприз, оставшийся после небольшой посиделки у Крис в квартире после универа. И, кажется, блондинка даже знала, чьих это рук дело. «Тито, твою ж…» — пронеслось в её мыслях. Крис с выдохом захлопнула дверцу, и по звуку было похоже, что внутри что-то упало. — В пизду! — рявкнула она, вскидывая руки и направляясь в спальню. — Я не знаю, кого буду убивать, если просплю. День обещает быть весёлым… Прямо перед тем, как — наконец-то! — заснуть, Кристине в голову пришла странная мысль о плохом предчувствии, но подумать об этом она уже немного не успела.***
четверг, 9:47 — Твою мать. Твою мать! Твою же блядскую мать! — голосила едва проснувшаяся девушка, скача в одной штанине по комнате в поисках жёлтого шота. — Где этот сучий утырок?! — в панике она переворачивала все вещи на комоде, пока не увидела рукав, торчащий из-за него. — Ну и какого хера? Спустя невозможно долгие 10 минут девушка была полностью собрана — каким-то странным образом ей удалось накраситься за рекордные восемь минут — и уже бежала в сторону вызванного такси, наспех продевая руки в лямки белого рюкзака. Водитель с ухмылкой встретил её в салоне авто, услужливо ускорившись, когда они тронулись, чтобы сократить время поездки. — Сдачи не надо, спасибо за понимание! — протараторила она, бросив смятую купюру водителю, и пулей вылетела из машины, матерясь под нос. На вахте на неё сочувственно взглянул охранник, но Крис по сторонам вообще не смотрела, ей не до этого. Она слышала, как её телефон разрывался от уведомлений. Видимо, Луз и остальные пытались до неё дописаться и выяснить, что с их подругой. Что ж, с их подруженькой случился пиздец по имени «будильник», вернее, его отсутствие. «Не поставить его! Что может быть лучше!» — корила она себя, подбегая к главной лестнице. Наспех скинув с себя куртку и вытянув из кармана айфон, Крис застучала уже порядком отросшими ногтями по экрану, набирая сообщение Луизе.[Вы, 10:17] ¿какая аудитория?
— Ну же, бля! Ты же в сети! — сокрушалась блондинка, осматриваясь в поисках знакомых лиц. Спустя минуту пришёл ответ. [Луизз, 10:18] 426 Шустрее, красотка Препод уже раскладывает свои вещи Может, перспектива сидеть не в жопе мира тебя ускорит?[Вы, 10:18] да лечу я!
Чертыхнувшись, Пена побежала сломя голову вверх по лестнице на четвёртый этаж, перепрыгивая через одну ступень и думая о том, как же хорошо, что ей никто не встретился, иначе столкновение было бы неизбежно. Открыв массивную дверь в библиотеку, девушка извернулась, скрываясь за следующим после входа поворотом, мысленно хая планировщика за идиотскую идею разместить этот кабинет в самой заднице университета. До нужного прохода оставались считанные метры. Блондинка взглянула на экран телефона, чтобы посмотреть время. «Двадцать минут. Я опоздала всего на пять, успех!» — думала она, коротко ухмыльнувшись. И вот, даже не пытаясь отдышаться, Крис буквально подлетела к двери, не глядя, из-за чего неожиданно наткнулась носом на чей-то рюкзак. По ощущениям самой девушки, даже, наверное, приложилась, а не просто «наткнулась». Тихий звон. Похоже, её очки пострадали, и Пена очень надеялась на то, что ей просто показалось. Кое-как придя в себя, потянув руку к пострадавшему месту, Сото сделала шаг назад, пытаясь сфокусироваться на «обладателе каменной спины». И Пена поняла для себя две вещи: перед ней, укоризненно смотря своими тёмно-карими очами да хмуря брови, стояла та самая брюнетка, с которой они уже сталкивались один раз, только немного… нет, конечно, совершенно при других обстоятельствах. А ещё стекло очков треснуло. — Блять, да ты издеваешься! Слышь, guapa, одолжи-ка крылья. — Чего? — блондинка потупила взгляд. — Я говорю, крылышки свои одолжи, пташка. Не впервой же приходится наблюдать, как ты влетаешь в людей со всей дури, — девушка напротив ухмыльнулась. Крис же, похоже, до сих пор не поняла, что вообще происходит, и так и осталась стоять с рукой у лица, из-за чего брюнетка, раздражённо рыкнув, взялась за ладонь Пены, отводя в сторону, и внимательно посмотрела на красный нос. От прикосновения ледяных пальцев Крис словно опомнилась, нахмурившись, в то время как гостья личного пространства кивнула сама себе. — Крови нет, нос не сломан, а вот очкам повезло меньше. Тебе на никому не нужную литру, так? — Да, — коротко ответила она секунды через две. Её ладонь, пока что покоящаяся в ледяных пальцах, начала потеть. — Тогда пошли, а то я тоже ведь опаздываю, — разворачиваясь, произнесла брюнетка, открывая дверь и таща за собой Кристину. Только когда они обе оказались в аудитории, Сото заметила, что чужая рука всё ещё держала её, и шустро освободила ладонь от хватки. Брюнетка даже не обратила на это внимание, её взгляд исследовал помещение на наличие свободных мест. Разочарованный выдох всем своим видом говорил, что таковых уже не наблюдалось, и только после этого Пена перестала смотреть на девушку рядом с собой. — На предпоследнем ряду есть два места, похоже, сидим вместе. Ты же не против? — поворачивая голову в направлении голубоглазой, брюнетка сделала пару шагов вперёд, остановившись, словно ожидала согласия. Но в ту же секунду, не получив ответа, продолжила свой путь. Крис, замявшись, тупо смотрела в спину уходящей. — Мне заняли, — пробурчала она самой себе, пытаясь найти своих друзей. Луз, всё это время старавшаяся обратить внимание блондинки на себя, подняла обе руки вверх и замахала ими. И, о чудо, Сото увидела её, пусть и не сразу — треснувшее правое стекло мешало. Крис улыбнулась и уже собиралась пробраться к девушке сквозь ряды, но её подруга скрестила руки над головой, как бы говоря, что мест нет. — Да бля! — Девушка! Не задерживайте нас, сядьте уже, хватит крутиться! — Да… Да, простите, — бросила она, поднимаясь по лестнице к предпоследнему ряду. Кинутые на стол вещи и упавшее на место рядом тело вызвали у брюнетки смешок, а ухмылка так и не покинула её лицо. Крис позволила себе взглянуть на то, над чем склонилась её нежеланная соседка. Местами потрёпанная толстая тетрадь была зажата в левой руке, пока другой девушка вырисовывала обгрызенным карандашом чью-то фигуру, но из-за угла обзора было невозможно узнать, чью именно. Брюнетка выглядела настолько сосредоточенной, что Сото успела понадеяться на спокойные два часа своей жизни в этой аудитории. Но и тут ей не повезло. — Хорошо заняли, да? — спросила девушка, даже не смотря на Кристину. Сото глупо потупила глаза вперёд с застывшим в них немом вопросе: как эта особа вообще её услышала. Но Крис предпочла не отвечать. Спустя ещё полминуты, когда блондинка освободила перед собой место от рюкзака, поставив его на пол, и куртки, положив её за свою спину, в аудитории раздалось три громких стука, и гул от студентов мгновенно стих. Голос лектора, грубоватый и мощный, зазвенел в ушах, и Сото внезапно для себя решила начать слушать его.***
Примерно в середине пары Крис стала достигать точки кипения. Она дёргала ногой куда активнее, чем прежде, а один из браслетов уже чуть ли не жёг её указательные и большие пальцы. Слова профессора летели куда-то мимо блондинки, а сама она была поглощена своими мыслями о том, как же её всё бесит. Девушку выводят студенты, ошибочно думающие, что они очень тихо шепчутся. На деле гул стоял такой, что, сидя на седьмом ряду, не было бы слышно даже падения метеорита прямо перед доской. Ну, безусловно, Кристина утрировала, но иначе её эмоций не описать. А ещё её чертовски сильно бесила темноволосая девушка, сидящая рядом. По очень интересной причине. — Ты сейчас во мне дыру, блять, прожжёшь, что тебе нужно? — блондинка, не выдержав, резко прижала руки к столу и откинулась на спинку скамьи, тем самым толкнув парту на ряду выше. — Эй, чика, ничё не мешает? — задал вопрос парень с потока, чьё спокойствие нарушила Крис. — Завались, — видимо, голубые очи от раздражения сейчас выглядели куда темнее, чем обычно, ибо парень моментально закрыл рот и поднял руки в защитном жесте, возвращаясь к беседе с товарищем. Наблюдавшая за этим брюнетка, усмехнувшись, решила подать голос: — Сапфиры. — Что?.. — Крис, опешив, даже немного расслабила руки. — Глаза. Глаза — сапфиры, — подперев рукой подбородок и ухмыльнувшись, кареглазая пристально посмотрела на Крис. Блондинка уже хотела что-то ответить, как лектор, постучав по кафедре, объявил об окончании пары, и все студенты шустро начали собираться. Крис обратила взор в его сторону, после чего посмотрела налево, а брюнетки уже как и не было: спешным шагом она спускалась по лестнице к выходу из аудитории. И два вопроса теперь крутились у Сото в голове: «Какого хрена это было?» и гадания о том, как же она столь быстро собралась. «Бог любит троицу», — усмехнулась она себе под нос. Ну, эта их встреча была определённо лучше предыдущей.***
четверг, 12:37 После почти успешно отсиженной литературы вся компания, состоящая из Тито, Луизы, Маттео, Изабелл и, собственно, Кристины, завалилась в излюбленное кафе, потому что дел на оставшийся день не предвиделось. Как оказалось, следующие за лекцией пары попусту отменили, а пятница была тем самым будничным выходным из-за предметов, к которым не было необходимости усердно готовиться. Взвесив все за и против, ребята решили провести время вместе, и даже Матти ради такого отменил встречу со своими товарищами из драгоценного (для самого парня) скейт-парка, а Изабелл перенесла маникюр на завтра… Никто, конечно, не станет признаваться, но у каждого в мыслях было то, как бы помочь Крис развеяться. Расположившись за ставшим родным за всё время столиком, они заказали себе по чашке кофе и различным сэндвичам, и Иззи решила начать разговор: — До чего же унылое дерьмо мы сегодня выслушали, не так ли? — улыбнувшись, девушка стала убирать свой телефон в рюкзак, косясь на Пену. — Красотка, ты говорила это уже, когда мы только вышли, — закатила глаза Луиз, но тут же получила лёгкий удар по коленке. С застывшим на лице немым вопросом Луиза посмотрела на «обидчицу», а Изабелл кивком указала в сторону Крис, что словно снова находилась вне пространства и времени. Казалось, она даже не поняла, что находится в кафе, ведь, когда спрашивали, будет ли она кофе, её «да» было настолько сухим, будто механическим, что смутило всех, в том числе и официанта, привыкшего слышать блондинку громче всех. Розововолосая закатила глаза, вновь уткнувшись носом в смартфон. — So-o, — протянула девушка, — чем планируете заняться на выхах? — Пока не знаю, может, свалю в бар с Алейо и ребятами, — Маттео скрепил руки в замок за головой, вздохнув. — Ко мне приедет сестра, — не отрываясь от телефона, почти пробормотала Луз, постукивая ногтями по экрану. — Если хотите собраться, то или без меня, — она посмотрела на Изабелл, — или с ней. И мы пойдём не в место сбора алкопритонников. Лорес закатила глаза, хмыкнув, и окинула взглядом кафе. — Как будто мы только по барам шляемся, когда вместе, — пробурчала Иззи в ответ. — Ти, а ты? — Статья. Я взялся за научку. — Очередные бессонные ночи… Мне, — с некой горечью выдохнул брат Каштана, на вопрос в глазах Тито пояснив, — ты не замечаешь, насколько громко материшься во время работы. — Съезжай. — Разве что на улицу. — Ага, как каждый раз, когда ты напиваешься в зюзю, — подала голос Луиза, наконец, откладывая телефон. — Так, хватит. Я бы сгоняла в «Popland» после маника, давненько маечку одну… Хочу, — брюнетка выжидающе посмотрела на Кристину, которая, похоже, находилась в глубокой прострации. — Крис? Блондинка не ответила. Всё это время она сидела без движения, тупо смотря на скрещенные перед собой руки, лежащие на столе, и медленно поглаживала один из браслетов большим пальцем. Кажется, на том месте раньше была какая-то надпись, стёршаяся со временем. Знакомый официант — молодой парень с чёрными кудрями и очаровательными зелёными глазами по имени Васко — принёс долгожданный кофе. Разрушая образовавшуюся за столом тишину, чашки с лёгким звоном были поставлены перед ребятами. Кристина даже не отреагировала на это. Маттео приподнял бровь, видимо, тоже заметив, насколько Пена была молчалива сегодня. Луз потянулась через парней за сахаром, пока Ти жестом не остановил её. Изабелл, выдохнув, мягко попросила: — Крис, подай сахарницу, пожалуйста. Ноль реакции. — Кристина. — Эй, Сотти, — воскликнул Маттео, но также остался проигнорированным. — Видимо, пора объединить усилия, — оглядев всех, сказал Тито. — Крис! — в унисон вскрикнули все, и на это обернулись другие посетители заведения. Сото же дёрнулась и проморгалась, тупо уставившись на товарищей. Каштан поправил очки, откинувшись на спинку, Луз громко глотнула кофе, а Сантана облегчённо произнесла, вскинув руки к потолку: «Наконец-то». Кристина прочистила горло, заметив перед собой терпкий напиток, но особого желания употребить его она не чувствовала. Да и аппетита не было, чего тут скрывать, только тревога в груди, которую всё это время пыталась игнорировать. — Я, наверное, пойду… — как-то неуверенно произносит Пена, вновь потупив взгляд перед собой. Изабелл в очередной раз за этот час выдохнула, с тоской смотря на подругу. — Но кофе и обед… — Я не голодна. Ребят, мне рил надо домой, — Кристина неловко почесала шею, чуть улыбаясь. — Всё в порядке, Крис, — пробасил Тито, мягко смотря на блондинку. — Я позвоню вам, деньги скину тебе, Луизз. — О’кей, niña, — махнула в ответ розововолосая. Улыбка моментально пропала с лица блондинки, стоило ей быстрым шагом выйти за пределы кафе. Грудь так и норовила разорваться от переизбытка откуда-то взявшегося негатива. Надевая наушники и включая рандомную песню из своего плейлиста, Крис шла мимо знакомых магазинчиков вдоль по улице, решив какую-то часть пути преодолеть пешим. Девушка сильно надеялась на то, что музыка поможет ей отвлечься от мыслей (или хотя бы уменьшит скорость их появления), но они шумным роем продолжали заполнять голову. Почему она стала столь часто появляться в её думах? Что вообще могло зацепить в ней? Смоляные волосы с фиолетовыми концами, выделяющиеся в толпе? Карие глаза, отдающие жидким янтарным мёдом при определённом свете? Прохлада ладоней? Или же очаровательные черты лица? Нет. Её привлекала загадочность образа этой девушки (Крис была готова дать себе подзатыльник за такую формулировку, но «оно само»)… То, что кроется в душе её, то, из-за чего Джуану пришлось копать до её слёз. «Блять». Да о чём она вообще? Пена пока не знает, с чем связан такой интерес, ей бы со своим дерьмом справиться, к чему думы о других? Впрочем, кто вообще говорил что-либо о том, что Кристина хочет протянуть руку помощи? В хаотичном рое всё чаще возникают мысли о сближении. Сото хочет… Чего? Дружбы? «Ха-ха-ха», — посмеялась бы она себе, выделяя ударением каждое чёртово «ха». Кристине сейчас не до новых знакомств. Но как тогда понять, что на душе у человека, если не узнать его лучше? Кажется, блондинка сама себя загоняет в тупик. Пена вышла к переулку, от которого можно дойти до одной очень излюбленной остановки… Ей понадобилось две секунды на мыслительный процесс, и вот девушка уже держала путь до одного небольшого ларёчка. Спустя минут семь она купила различные карамельные и фруктовые конфеты и леденцы, всего по две штуки, а также бутылочку сидра, бросила всё в шопер, села в только прибывший автобус, едущий до кладбища, и, сделав музыку громче, зарылась в свои мысли ещё глубже. Картина за окном перед глазами Пены сливалась в одну размытую полосу. Её взгляд был расфокусирован, а тело расслабленно сидело в кресле. Её не напрягали незнакомые пожилые женщины, сидящие впереди, к ней лицом, и бросающие косые взгляды (знать бы, почему), не напрягали браслеты, что в очередной раз сжали кожу запястья, и даже тот факт, что её вакуумный наушник вот-вот грозился выпасть из уха из-за того, что она дёрнула головой, был как-то побоку. Сейчас в её светлой головушке мелькали мрачные эпизоды прошлого, которые уже не было сил отгонять. Вот ей шесть. Она, запыхавшаяся, стояла напротив Алваро и его друзей, протягивая ему сломанную куклу-енота в надежде, что тот поможет склеить её. Девчонка была слегка перемазана пылью, а из заплетённых прошлым вечером кос торчали в разные стороны непослушные волосы. Она лучезарно улыбалась брату, пока тот, осматривая её с ног до головы, думал, как бы отвертеться от Кристины. Родители их тогда уехали на работу, а Дани с Лэло укатили на очередную тренировку, и младшая Сото осталась под присмотром Ала. И парня это совсем не радовало. Только недавно он решил влиться в компанию ребят из футбольного клуба благодаря дружбе с одним из них, и, дабы скрыть свою внутреннюю неуверенность в себе, ему пришлось заниматься явным притворством. Он чаще стал убегать из дома, не занимаясь после школы домашкой, а потом и вовсе стал прогуливать последние уроки, проводя время с ними. А родителям было настолько не до своих детей из-за работы, что наказать мальчика за это было просто некому. Лэло не лез в это, даже несмотря на то, что был старшим из детей, потому как ему и без того хватало стычек с братом. А что взять с младших Дани и Крис? Если первый и понимал хоть что-то, но не возникал, то вторая, в силу, разумеется, возраста, видела лишь родного Ала, который почему-то перестал читать ей на ночь свою любимую фантастику, да и проводить с ней своё время ему вовсе теперь не хотелось. Девочка, конечно, чувствовала, что что-то не так, но не обращала на это особого внимания. Её протянутая ручка начала мелко подрагивать от веса деревянной куклы, а улыбка и вовсе сходила на нет, потому что Ал… Просто отвернулся, небрежно бросая через плечо сестре, чтобы та пошла играть в песочницу и не мешала ему. Друзья его даже не обратили внимание на эту сцену, продолжая обсуждать новые комиксы и предстоящие матчи, делая ставки на команды. Кристину тогда это очень сильно задело, но она лишь отвернулась, ничего не сказав, и отправилась обратно к другим детям, которые во всю уже строили песочно-каменную крепость. Спустя несколько минут малышка отбросила от себя плохие мысли, втянувшись в игру с остальными. Да, у кого-то, быть может, эта ситуация не вызвала бы тех эмоций, что испытала в душе Сото-младшая, и не запомнилась бы на многие годы, но с Крис вышло так, как вышло. И сейчас, смотря на пролетающие мимо машины, Кристина видит одни из своих плохих воспоминаний, переживая события тех лет вновь. Вот ей… восемь. И уже тогда понимала слишком многое для той, что только перешла в третий класс начальной школы. Крис чувствовала, что Ал… Ну, её светлую голову слишком часто стали посещать мысли, что брат отдалялся с каждым днём от неё всё больше (как и от всей семьи в целом), но девочка была слишком опечалена, ощущая тот холод, то туманное презрение, который источали глаза Алваро каждый раз, когда он смотрел на неё. И, конечно, девочка решила, что ей необходимо поговорить хоть с кем-нибудь насчёт этого. И тогда она пошла к Эстефании в надежде, что разговор с мамой хоть что-то прояснит. Это было вечером, когда Ал в очередной раз пропадал на улицах города, Дани с Лэло сбежали на позднюю тренировку, а Рауль был в Леганесе по приглашению одного своего коллеги посетить тамошний футбольный бар. По итогу, Крис осталась с мамой одна в квартире, и это сподвигло её на то, чтобы, наконец, задать свой вопрос. Эстефания сидела на кухне за столом, сгорбившись над множеством бумаг, каждые полторы секунды щёлкала ручкой, шумно дышала и дёргала ногой. Кажется, Крис выбрала немного неудачное время для того, чтобы сообщить о своём беспокойстве. Но она не думала об этом в тот момент. Кристина помнит тот разговор обрывками, жгучими, острыми, несущими боль и разочарование. Она сравнивает их с сотней раскалённых ножей, разом протыкающих тело при попытке вернуться к событиям того вечера. Эстефания долго кричала на дочь, выплёскивая всё своё напряжение на восьмилетнего ребёнка, лишь бы отвлечься от собственных проблем, лишь бы хоть на секунду забыть про цифры перед глазами, лишь бы самой выдохнуть спокойно. А на крохотном, быстро-быстро бьющемся сердце появлялись раны. «Ты что, слепая?! Я занята!» Рана. «У тебя других проблем нет?! Лучше бы с учёбой разобралась». Рана. «Ты не одна такая, кого что-то беспокоит, Кристина! Но тебя, видимо, этот факт вообще никак не задевает!» Рана. В тот момент, Кристина помнит, с каждым вылетевшим из рта женщины словом, петля на её тоненькой шейке затягивалась всё туже. Единственным, что Крис сказала в ответ, прежде чем замкнуться в себе на долгое время, было: «Не теши дьявола». Фраза, которую Эстефания говорила девочке каждый раз, когда та дёргала ногой, чем показывала своё явное волнение по поводу чего-либо. Прямо как в тот день. Кристина резко выдохнула. В первую очередь, конечно, ей спёрло дыхание от того, как подскочил старый автобус на яме. Однако само воспоминание… Ей девять, и она несётся домой на всех парах из школы, потому что Дани позвонил ей, несмотря на запрет матери, и сказал, что бабушке вновь стало плохо, её забрали на скорой. Кристина, вся растрёпанная, бежала что есть мочи, чуть ли не расталкивая людей перед собой. Девочка знала больницу, в которую отвезли её бабулю, — та находилась в пятнадцати минутах ходьбы от школы. Спустя какое-то время Крис добралась до здания, выдыхая, и поморщилась, когда почувствовала режущую боль в правом боку, однако идти не перестала. Войдя в холл, она наткнулась на сидящую на скамье мать, поникшую, прикрывшую лицо руками, на отца, что стоял перед автоматом с закусками, и на братьев, Лэло и Даниэля, тупо уставившихся в одну точку. «Дело совсем плохо», — пронеслось в её голове. Она стала приближаться, и Дани первым заметил сестру, вставая с кресла и идя навстречу, пока Лэло провожал его взглядом. Мальчик просто обнял Кристину, молча, прижал её к себе, кладя подбородок ей на макушку, и так они простояли до тех пор, пока Эстефания не подняла глаза на них. Крис уже хотела спросить, насколько дело дрянь, как их с мальчиком чуть ли не оторвали друг от друга. Сото-младшая опешила тогда, смотря на такого же удивлённого брата, а затем наткнулась на строгий взор матери. Следующие десять минут Кристине запомнились надолго: женщина долго отчитывала её с Дани и отправляла Крис обратно в школу, пока сеньор Сото отстранённо смотрел на всё это, не решаясь вмешиваться. На защиту детей встал Лэло, пытающийся убедить мать в том, что сестра имела право находиться в больнице, пока сама девочка слёзно просила остаться и поговорить с любимой бабушкой. Всё закончилось тем, что её отец просто отвёл её в сторону, пообещав, что они приедут вечером, после занятий Кристины, а пока ей нужно было вернуться на уроки. Девочка чувствовала, что не должна была уходить, и тревога билась скованной птицей в маленькой грудной клетке, однако ей пришлось согласиться с папой. Тот отвёз её обратно, объяснившись с учителем по поводу опоздания. И Крис продолжила учиться, пусть и мыслями была всё ещё там, в больнице. К вечеру того дня она узнала, что бабушка умерла. Девочка молча заперлась в своей комнате.***
Спустя долгий час пути автобус остановился на конечной, и водитель заглушил его, открывая двери и выходя из транспорта. Оставшиеся пассажиры медленно начали выползать на улицу, разминая затёкшие конечности, и побрели кто куда по своим делам. Крис же просидела ещё минут десять, собираясь с мыслями, и только тогда, когда дышать пылью салона было уже невмоготу, встала и пошла к выходу. Ступив на песчаную поверхность дороги, она недовольно свела брови, наблюдая, как пыль осела на кроссовках. Затем глубоко вдохнула и столь же медленно выдохнула, поправляя рюкзак и, после, засовывая руки в карманы. Блондинка осмотрелась по сторонам, наблюдая, как кто-то тащил воду в ведре, кто-то нёс на мусорку засохшие цветы, а кто-то просто стоял над могильными плитами, молча, плача, улыбаясь или разговаривая с пустотой. И все поголовно были в своих мыслях. Впрочем, таким она кладбище и помнила всегда: словно территория разделялась на определённые «клетки», в которых находились присутствующие. В этих клетках у каждого был свой мир, своя определённая история, переживания, заботы. Чем же это отличалось от обыкновенной толпы в городе? Здесь для человека словно отключается окружение, затмевается чем-то неосязаемым, отходит на самый крайний план. Если целенаправленно не приходить сюда лишь для того, чтобы наблюдать за людьми, то можно глубоко затонуть в себе благодаря своеобразной «тишине» кладбища. Раньше, лет так в девятнадцать, Кристина приезжала на кладбище именно за первым: сидеть рядом с знакомой могилой и смотреть, чем занимаются другие посетители. В последние годы она тут стала бывать в разы реже. И если бы ей захотелось, она смогла бы придумать оправдания себе. Только вот была одна загвоздка. Оправдываться не перед кем. Наверное. Шествуя дальше по дороге, выдерживая табуны мурашек, бегущих по позвоночнику от привычного для этого места прохладного ветра, она направлялась по изученному маршруту вглубь кладбища, к одной очень… излюбленной? Допустим. К излюбленной могиле. Нет, не так. К излюбленному месту около одной могилы. Да. Так лучше. В наушниках всё ещё играла музыка, когда Сото опустилась рядом с безымянной плитой, кидая шоппер у ног и восстанавливая дыхание. Пальцы слабо покалывало, а в голове будто мозг «напрягся». Ну, так Крис объясняла эту глухую боль, распространяющуюся вдоль всей черепной коробки. Уперевшись руками за спиной, блондинка отклонилась назад, откинув голову, и зажмурилась, подставляя лицо слабым солнечным лучам, пробивающимся сквозь облака. Просидев так ещё с минуту и дослушав, наконец, песню, девушка отключила музыку и сняла наушники, небрежно сматывая их и кидая в сумку. Она глубоко вздохнула — воздух с трудом пошёл в лёгкие. Медленно выдохнула — тяжесть осела в груди, точно чувство вины. Но перед кем? — Давно не виделись, Ортис, — сжав в пальцах траву, улыбнулась она. — Ты, наверное, и рад был, что я не приходила сюда так долго, знаю-знаю, моя болтовня могла достать тебя. Да, да… Даже оттуда, — она кивнула себе, и, когда солнце скрылось за облаком, кинула взгляд на плиту справа от себя. — Тебе, наверное, интересно, где я была… — Крис усмехнулась, — но давай я не буду разводить тут эту херню с оправданиями. Сам знаешь, жизнь кипит, все дела… Времени меньше, там… Ну… Блять. Думаю, если бы ты был здесь, ты бы дал мне по шее, — ветер загудел сильнее, слегка ударяя в спину сидящей. — Говорю же, дал бы! Кристина вновь прикрыла глаза, возвращаясь в прежнее положение. Могила, рядом с которой она сидела… Вернее, плита была почти безымянной. Почему почти? Из всей надписи едва различимыми буквами выделялись только заросшие мхом «Ортис» в центре, а также слово «отцу» под ними. Даты рождения и смерти также отсутствовали, но что-то непонятное, то ли интуиция, то ли… Что-то ещё заставляло Крис думать, что здесь был именно парень. Может, Крис дала бы ему лет двадцать-двадцать пять. Наверное, так ей самой было комфортнее. За всё то время, что она проводила рядом с Ортисом, Пена поняла только одно: кроме неё к нему, скорее всего, никто не приходил, а оттого она чувствовала себя спокойно, иногда находясь здесь по несколько часов. Плита находилась среди нескольких других, таких же заброшенных, на пригорке и в аккурат под ивой. Крис с удовольствием наблюдала, как с годами дерево становилось крепче, разрасталось. Она никогда не обращала внимание на имена «соседей», что их окружали, да и сама не задавалась таким вопросом — не было смысла. Хотя про себя она, посмеиваясь, отмечала, что Ортис, наверное, интроверт, раз до каждой из других плит было метра три расстояния. А значит, Крис — единственная здесь «жужжалка», которая могла бы нарушать покой умершего. И это ей, в каком-то смысле, даже нравилось. За её спиной находились заросшие сорняками и травой могилы, а за ними — лесная полоса, отделяющая секторы кладбища друг от друга. Она как-то решилась прогуляться на другую сторону, но там не было ничего примечательного: те же картины, что видела Сото на привычном месте, только люди другие и зелени как-то больше. Однако свою зону комфорта девушка уже нашла под ивой рядом с Ортисом, а оттого идти куда-то ещё просто не хотелось. Да и дольше это было бы по времени, а тратить свободные минутки на путь блондинка не очень-то желала. Перед ней же, в низине, почти до горизонта простирались многочисленные могильные плиты, некоторые с оградами, некоторые — без, машины у дорог, качающиеся верхушки деревьев и неизменно серое небо. Последнее было тем, что прочно закрепилось в памяти блондинки: облачность с едва пробивающимися солнечными лучами. Небо словно было приклеено к этому месту, так ей думалось. Но это ничуть её не огорчало, даже напротив, она была вполне довольна таким положением дел. Вдохнув полной грудью пыльного сухого воздуха, Крис кашлянула в кулак, передёрнувшись от ощущения, словно проглотила наждачку. Чертыхнувшись, она устало потёрла переносицу и задумалась о том, что она чувствует сейчас. Девушка снова шумно выдохнула. — Знаешь, я бы могла, конечно, начать тебе изливать душу, но что-то как-то… Не хочется. Пить будешь? — ухмыльнулась она, выудив из шоппера бутылку. — Я не задница, поделюсь, — девушка протянула открытый сидр к плите. — Что, нет? — ухмылка пропала с лица. — Как хочешь, — блондинка пожала плечами и сделала один медленный глоток, затем поставила бутылку меж своих ног и снова закрыла глаза. Знойный ветер неприятно щекотал затылок. — Я так заебалась, Орт… Дорожная пыль вперемешку с песком поднялась в воздух и с порывами понеслась вдоль оград, заставляя людей отвернуться и закрыть глаза хоть чем-то от грязно-золотых крупиц. Где-то вдали залаяла собака, и тут же раздался грубый женский голос, звавший питомца к себе. Левее от Крис, в метрах двадцати, женщина подводила маленькую девочку под ручку к очередной из плит, только более «свежей», как отметила до этого Сото по тому, что камень ещё не зарос мхом. Девочка радостно прикрикнула: «Ости-ин», а её, видимо, мать осекла её: «Не шуми». Крис фыркнула. Сейчас она словно вернулась с «небес на землю», потому что звуки кладбища вновь стали слышимыми. Пропало ощущение некого вакуума, накрывшее сознание блондинки, как только та села на траву. Где-то зашумела двигателем машина. — Наверное, это наш самый короткий разговор, да, приятель? — усмехнулась Пена, вновь припадая губами к горлышку бутылки. — Я оставлю тебе парочку конфет, чтобы хоть муравьи составили компанию твоей необщительной душе. Кристина провела ладонью по волосам, убирая мешающиеся пряди, достала из шоппера несколько леденцов и положила рядом с камнем, туда же кинула крышку от сидра. — В следующий раз уберу, друг, — она улыбнулась имени на плите, затем медленно начала вставать, ощущая, как затекли конечности, и случайно задела бутылку ногой. Жидкость пролилась на плиту, смывая слои пыли и грязи. — Блять, — выплюнула Крис. — Карма, надо было отлить тебе. Отряхнув ноги от сухой травы, девушка потянулась к шопперу, забирая при этом пустую бутылку и бросая в сумку, чтобы потом выкинуть. Она засмотрелась на пару неподалёку, ту, которую услышала минутами ранее, и до её ушей долетело: — Ма, мы забыли конфеты. — В следующий раз принесём, Тереза. — Но Остину без них будет глустно! — не унималась малышка. — Остину нужно есть меньше сладкого, если ты помнишь… — женщина на миг осунулась. — А если он обидится на меня? — Не обидится, он ведь знает, что мы оставили их случайно… — Нет, он обидится! Я знаю, я не хочу его оголчать! — воскликнула девочка в ответ, и Крис невольно улыбнулась. — Но что мы можем сделать? Тут негде найти конфеты… — Возьмите мои, — вмешалась блондинка, и женщина удивлённо на неё покосилась. — Плавда? — недоверчиво спросила девочка, на что Кристина согласно кивнула. — Ох, спасибо Вам, но мы не можем… — Берите-берите, я всё равно взяла слишком много для своего товарища. Она протянула пакет с оставшимися сладостями, и женщина добродушно улыбнулась, благодарно кивая. — Спасибо Вам! — глаза девочки засияли. Улыбка Крис стала шире, и, ответив тихим «пожалуйста», она развернулась и медленно побрела дальше по кладбищу, слыша, как за её спиной девочка обратилась к маме: — Эта солнечная леди помогла нам, тепель Остину не будет глустно! — Солнечная леди? — улыбнулась женщина. — Ости-и, смотли, что у меня есть! Больше Крис не могла ничего разобрать. «Солнечная леди, хах», — пронеслось в голове у девушки, и она опять улыбнулась своим мыслям. Ноги несли её куда-то дальше, меж деревьев, вдоль протоптанной дороги. Она ещё не заходила в этот сектор, и о причинах этого не стала задумываться.***
Стремительно темнело, небо заволокли синие-синие тучи, через тонкие щели меж которыми, выглядящие, точно проталины на снежной равнине, пробивалось ржавое закатное солнце. Ранее монотонно серое, теперь оно казалось неким чёрным полотном с хаотично вспыхивающими грязно-золотыми молниями. Крис бы запечатлела это на камеру своего айфона, если бы не находилась на кладбище. Так что, учитывая это, она просто любовалась картиной перед собой, отбросив все ранее заполняющие её белокурую голову мысли и бездумно пиная попадающие под кроссовки камни. А темнело всё стремительнее, чем она могла бы предполагать, потому надо возвращаться домой, иначе транспорт перестанет ходить. Уже собираясь разворачиваться, Крис заприметила глазами знакомую фигуру. Нет, не так. Знакомый фиолетовый.