***
У Минхо обе руки в мозолях. И слёзы на глазах от безысходности. Он очень хочет член. Член Джисона. Он сам не понимает как так получилось, но факт остаётся фактом. Может быть, Сынмин прав и это просто недостаток секса. Но ничего не помогает избавиться от всего этого. Минхо представлял разных людей, но все фантазии сходили на нет, когда в голове мелькала мысль о Хане. Таком маленьком, сильном и просто потрясающим. Именно таким старший считает его. Минхо листает видео в ютубе и натыкается на их дэнс-практику. «Easy». Ли не знает, что в ней особенного, но ему очень нравится Джисон в белом. Он даже невольно представляет себя, сидящем на Хане, который лежит на белых простынях. Рыжеволосый пересмотрел практику раз десять и всё время смотрел на младшего, только за последним разом заметил, что Сынмин халтурит. Нужно будет погонять его в зале за это. Ли листает дальше, но ничего стоящего не находит. Вообще он редко заходит в тикток, но делать совсем нечего. Поначалу здесь тоже нет ничего, но спустя какое-то время в рекомендациях попалось видео про него и Сона. Это был отрывок с трансляции две тысячи восемнадцатого года. Минхо тогда в шутку прижимал Хана к себе и не выпускал. Но Джисон прямо-таки растаял в его объятиях. Минхо заходит в VLive и смотрит трансляцию от начала до конца. За ней пересматривает ещё несколько совместных и понимает, что всегда смотрел и заботился только о Джисоне. Он снова открывает приложение и заходит в профиль этой стэй. Там все видео только о них. И последнее называлось «Minho's jealousy». Оказывается, что он вообще не скрывает этого чувства. И Минхо только сейчас осмысливает свою неприязнь к Хёнджину. Хёнсоны слишком сильно сблизились в последнее время. И Ли только поэтому кормил Хвана мокрыми салфетками. Минхо откидывает телефон и вспоминает всё то, что происходит с ним несколько месяцев. Раз Джисон не замечает, значит Минхо больше не будет скрывать. (безуспешно, к слову) Начиналось всё невинно. Просто лёгкие чмоки в пухлые щёки, несильные шлепки по пятой точке и это не было чем-то странным. Старший стал себя немного контролировать, перестал стирать руки в мозоли. Но желание не уменьшилось. Он стал часто плакать, перестал танцевать в полную силу, еда не лезла в глотку. Чан даже начал беспокоиться, что Минхо скоро станет худее Хана. Ли и сам понимал, что нужно что-то менять в жизни. Он уже пробовал отдаляться, но делал больно не только себе, но и своему Сони. Наоборот старался быть ближе, но тогда младший зажимался. Танцор просто не понимает, что ему делать. Потом его любопытство завело его вновь в тот самый тикток. Сейчас он знал, что именно хочет увидеть. И он это нашёл. Весь вечер и ночь он смотрел, смотрел и запоминал. Джисон любит, когда Минхо его обнимает со спины. Любит чмокать его в макушку, а значит, что Ли будет сам просить этого, если не словами, то действиями. Джисон любит прикосновения к своей шее и бёдрам. И всё это Минхо обязательно, незамедлительно начнёт делать. А ещё, если верить комментариям, то Хани любит улыбаться в поцелуях. Он не знает каким образом люди выяснили это, но Минхо жизненно необходимо проверить эту гипотезу. Танцор просыпается от грохота на кухне. Шум стихает спустя несколько минут и Ли слышит: «Мы ушли». Непонятно кого они оповещали, но разбудить смогли. Минхо поднимается с постели и идёт на проверку всех комнат, на всякий случай. Все они пустые за исключением одной. Джисонни дома. Он то и нужен в данный момент, как кислород необходим. Мин аккуратно открывает дверь и на цыпочках подходит к кровати. Хани мило морщит носик, пушистые реснички дрожат, а губки приоткрыты. Минхо всю жизнь готов чмокать его. Рыжеволосый улыбается грустно и ложится рядом. Джисон приоткрывает один глаз и сонно улыбается ему, приобнимая. Старший ложится лицом к лицу со младшим. Закидывает ногу ему на бедро и ждёт, когда Хани погладит его. Рука Хана не такая большая, как у Хёнджина, например, но заметно больше чем у самого Ли. Кожа тонкая, что видно синие вены, руки младшего гладкие и нежные. Минхо часто гладит себя его руками, но когда сам младший трогает то в тысячу раз приятнее. — Погладь меня, — шепчет Минхо, когда видит, что Джисон спать больше не собирается. Такая просьба звучит всего второй раз в жизни, первый был, когда Пак Джинён выгнал его, и Джисон гладил, успокаивая, а второй — прямо сейчас. И рэпер гладит. Он намеренно избегает груди старшего, потому что Минхо очень чувствительный там. Но Ли сам кладёт его руки. Сколько проходит времени никто не знает, но входная дверь хлопает, и слышатся голоса. Джисон сразу прекращает и ложится рядом. — Нужно вставать, — говорит он хриплым голосом. Да, нужно, мысленно соглашается старший, но лежит, прижимаясь к груди младшего. Он тёплый и приятно пахнет. В таком положении их находит Сынмин и тяжело вздыхает. Они с Феликсом обещали не лезть в их отношения, но, кажется, что нужно их немного подтолкнуть.***
— Чуваки, предлагаю выпить и поиграть в правду или действие. — Кричит Феликс, падая со стула, следующим вечером. — Я не против выпить, но игра скучная. — Чонин отрывается от телефона. — Ты не пьёшь, маленький ещё, а «правда или действие» — это классика, а классика скучной быть не может. — Стукает младшего по лбу Ликс и незаметно подмигивает Киму и Хвану, которого тоже просветили. Всё идёт как раз так, как нужно. Все немного выпили, даже макнэ, и расслабились, выполняя задания, только Минхо грустные глазки Джисону строит, но тот слишком увлечён. — Давай Минни, самое время, — Шепчет Хёнджин. — Слишком скучно, может Джисон развлечёт нас? — Ким подмигивает Хану и тот активно кивает. Слышится писк Чонина, мол: «Я же говорил!» но Ликс зажимает ему рот рукой. Хёнджин уводит Джисона в свою комнату и достаёт из шкафа… Юбку? Младший рэпер очень хочет поинтересоваться, но ему не дают. Одна его часть ему говорит, что это вызывает интерес, но другая говорит, что он об этом пожалеет, поэтому забирает чёрную юбку и отправляется в ванную. Только вот есть одна проблема. Юбка настолько короткая, что видно боксеры. — Чувак, она вообще для чего? Я могу просто в трусах выйти, ничего не изменится, — Джисон выходит и показывает это безобразие. — Значит снимай трусы, — как ни в чём не бывало отвечает Хван. И думает, что Минхо очень понравится их сюрприз. — У меня не настолько маленький член, Хёнджин. — Закатывает глаза тёмноволосый. — Подогни! — Хан закатывает глаза и всё-таки подгибает трусы. Хван рассматривает его и подмечает, что ноги у младшего и правда потрясающие. Гладенькие. Не дай бог, Минхо узнает, что он так сказал. Он даже перед выходом перекрещивается. Мало ли. — Детка, стой! Держи, — светловолосый кидает в него чёрные колготки в сеточку. Будет горячо. Джисон стонет, но Хван уверяет, что с ними член выпадать не будет. В этом есть смысл, думает Хан и натягивает, оборачиваясь, чтобы взглянуть на себя. — Я бы себе дал, — смеётся он и краснеет, когда слышит от Хёнджина: — Я бы тоже. — Но это тоже останется между ними. Он жить хочет. А салфетки пусть Сынмин жрёт, это он придумал. Джисон выходит и мило прикрывает ножки. Кажется, Чан подавился. — Baby you're so hot! — Выкрикивает во весь голос Ёнбоки. Минхо тем временем разрыдаться готов. Он смотрит на то, что прикрывает дурацкая юбка и впивается отросшими ногтями в собственные бёдра. Очень-очень хочется. Ему уже даже не обязательно, чтобы его трахали. Просто ему чертовски нужен член внутри. Просто ощущение чего-то твёрдого. Ли отводит взгляд и быстро вытирает слёзы. — Я-я пойду, — шепчет Минхо Чанбину на ухо и уходит, закрываясь в ванной. Не замечая четыре пары грустных глаз. Джисону теперь вообще не интересно. Танцор раздевается и заполняет ванну водой. Просто нужно освежиться, уверяет себя он. Но мысли не покидают дурную голову. Он хватается за голову и опускается под воду. Хочется кричать. И он не отказывает себе в этом. Шума нет, но он нахлебался воды. Ли сильно кашляет и оставляет снаружи только часть лица. Слёзы вновь нахлынули сильным потоком. Почему всё так сложно? Почему люди такие зависимые существа? Минхо же даже не девушка, но ему настолько хорошо от члена внутри, что совсем плевать на это. До дебюта у него была девушка и ясное дело, что трахал он, но потом был парень, который на практике показал, что же испытывают женщины. И Минхо, чёрт его подери, понравилось. Вас когда-нибудь бросали из-за того, что вы зависимы от секса? Думаю, нет. А вот Ли бросали. Но что ему делать, если организм требует? Никакие игрушки не помогают. Нужен настоящий, со всеми естественными неровностями. И не просто чей-то, а определённый и это только вдвойне усугубляет итак сложную ситуацию. Поток его мыслей останавливает стук в дверь. — Хён, когда ты выйдешь? — Спрашивает Джисон и скребёт ноготками дверь. Как будто хочет, чтобы его пустили внутрь. Минхо ничего не отвечает. Последний раз ныряет в ванну с головой и вытирается, но ему становится так лень, что он выходит сырой и обмотанный полотенцем. Спина сама высохнет. Хан до сих пор стоит в этой, во всём виноватой, юбке. Но уже без колготок. — Что же ты творишь со мной, — спрашивает без вопросительной интонации старший. Он не знает, что делать. Но чётко понимает, что если Джисон сейчас не уйдёт, то Минхо просто запрыгнет на него и попросит член. Он настолько отчаялся, что готов так сильно унизиться. Но в то же время он понимает, что после этого поступка всё пойдёт через задницу. Их отношения, возможно, никогда не вернутся в прежнее русло. Так больше не может продолжаться. Кто-то должен сделать первый шаг. Пока Минхо боролся с собой и собственными чувствами. Джисон стянул со старшего полотенце, закинул его (Минхо) на плечо и понёс в свою комнату. Аккуратно положил его на кровать и накрыл собой. — Хватит, Минхо-я. Скажи мне, чего ты хочешь? Хватит плакать, скажи, как я могу тебе помочь? Если ты так хочешь член, то я готов. Всегда для тебя готов. — Джисон устал, правда устал смотреть на такого хёна. Хан любит его и не готов смотреть на слёзы на любимом лице. Даже если Минхо хочет только удовлетворения, то рэпер будет доставлять удовольствие до тех пор, пока его не оттолкнут. — Откуда ты знаешь? — Минхо жмётся в кровать, но в тоже время прижимает младшего к себе. — Всё о тебе знаю, — шепчет тёмноволосый. Минхо не отталкивает его, и младший гладит дрожащее под ним тело. Танцор озвучивает своё желание. Он хочет целоваться. И Джисон будет целовать, будет ласкать и член свой предоставит. Хоть на вечное использование. Джисон медленно растягивает. Раздвигает пальцы на манер ножниц и целует. Посасывает чувствительные горошинки. Минхо тихонечко скулит и плачет от счастья. Ему даже не пальцы в заднице удовольствие доставляют, а Хан, который приговаривает, какой его Минхо-я чувствительный мальчик. — Хочешь кончить сейчас или позже, с моим членом внутри? — Рэпер спрашивает не потому, что хочет узнать ответ, он итак его знает, просто из вредности. Не вовремя она проявляется у него. Минхо неожиданно опрокидывает его на простыни и седлает. Он привстаёт, чтобы опуститься на член, и счастливо хмурится, громко выстанывая имя своего бельчонка. Кажется, теперь все будут знать, что здесь происходит. Феликс и Сынмин уже хороводы вокруг Хёнджина водят. А Чонин смеётся и снимает их на телефон, будет больше компромата. Но в глубине души он тоже очень счастлив за хёнов. Чан только лицо от стыда прикрывает, а Чанбин закрывает уши подушкой. — М-мы оба с-скоро кончим, поэтому м-можно я просто посижу? — Минхо тормозит бёдра Хана, вбивающиеся в него. — Тебе всё можно, — Джисон целует его и аккуратно двигается к изголовью. Сажает Минхо удобно и крепко обнимает, счастливо улыбаясь. Сложно сдерживаться, но он и на миллиметр не сдвинется, если старший не попросит его. Не животное же он всё-таки. Разнеженный Минхо прямо так и засыпает с членом внутри. Некоторое время спустя Хан кончает внутрь и в тот же момент чувствует тёплую сперму хёна. Тёмноволосый ласково укладывает старшего на подушки и обтирает, чтобы утром не было противно. Танцор улыбается во сне и забирается на рэпера. Наконец-то он удовлетворён. Не только хороший секс получил, но и любимую белочку.