Гарри Поттер и грезы реальности 2. Война миров

Мрачные стены замка ужасали. Они были темны даже при свете дня. Воздух пропитан страхом, ненавистью, чёрной магией. Мёртвая тишина заставляла съежиться. Теперь здесь всегда так холодно. В коридорах пусто. Нигде не слышно весёлых голосов. Смеха, беззаботных разговоров... Нет. Только мёртвая тишина. В Большом зале сидело всего пару десятков студентов. И здесь тоже было молчание. Только звуки, когда ложки стучат о тарелки, раздавались звоном в застывшем воздухе. За столом преподавателей сидели профессор Синистра, Дамблдор, несколько Пожирателей Смерти. А посредине, на большом стуле, сидел он. Воландеморт... Он пил из золотого кубка, то и дело поднимая взгляд от тарелки. Его взор блуждал по залу, и чаще всего красные глаза останавливались на столе факультета Слизерин, за которым сидело всего трое человек. - Прошу прощения, мой Лорд, что потревожил, - тут к нему тихо обратился Люциус Малфой. - Но, мне кажется, Вас что-то беспокоит. Воландеморт повернул голову к нему, и тот еле заметно вздрогнул. - Как продвигаются поиски? - Пока безуспешно, Господин. Эти трое ничего не помнят. Родольфус даже использовал на них легилименцию. Они абсолютно ничего не помнят. - Распорядись, чтобы к поиску подключили ещё больше людей. Мы должны найти, и учеников, и этих беглецов. - Конечно, как скажете. Лорд взял кубок в руку, и отпил немного вина. - Уже три года ищем, а толку никакого, - прошипел он. - Куда они могли подеваться? Снова отпил глоток вина из кубка, и повернул голову в другую сторону. - Беллатриса. Женщина с блестящими черными волосами быстро повернула к нему голову. - Что угодно моему Господину? - Теперь ведь ты учитель трансфигурации и заклинаний. Ученики учатся? Или отлынивают от работы? - О, всё прекрасно, мой Лорд. Несколько учеников, конечно, не дотягивают до нужного уровня, но в целом... - Если кто-то будет отлынивать от работы, сразу присылай их ко мне. Я разберусь с ними лично. - Конечно, мой Лорд. Как скажете, Господин, - закивала та. Воландеморт в последний раз окинул взглядом Большой Зал, и поднялся. Все ученики, как по команде, посмотрели на него. - Уже уходите, Господин? - спросил Люциус. - Именно, Люциус. Я запрещаю вам тревожить меня до утра. - Никто не потревожит Вас, Милорд. Будьте в этом уверены, - сказал ему Дамблдор. Воландеморт ничего не ответил. Просто развернулся, и направился к выходу. Он медленно шёл по коридору, и мрачно смотрел в одну точку. Так и дошёл до своих покоев. У него была огромная комната. В ней было большое окно с видом на Запретный лес, камин, кресло, кровать. Здесь было всё... Тёмный Лорд прошёл к большому креслу, и сел в него. В одной руке он нервно вертел волшебную палочку. Пальцы другой руки постукивали по столику, что стоял рядом. - Думаешь, ты спрятался от меня навсегда, Поттер? Глупый мальчишка, - Лорд усмехнулся. - Я найду тебя, и тогда можешь не ждать пощады. А мог бы стать моим сторонником. Воландеморт встал, и подошёл к окну. "Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца..." - вспомнил он пророчество. - Равного себе... - и усмехнулся. "Я вижу, как над вами висит чёрная туча... Это к беде... Вас скоро может ожидать гибель...". - Весьма неплохая была предсказательница. Если бы только не делала лишних предсказаний, могла бы и подольше пожить. Тут послышался стук в дверь. - Я же просил не беспокоить меня! – рявкнул он. На пороге стоял мальчик-подросток, с темно-рыжими волосами. - Прошу прощения, мой Лорд. Вы просили меня зайти вечером к вам. - Что ж… Тогда входи, - Воландеморт продолжал смотреть в окно. Мальчик закрыл за собой дверь, сделал несколько шагов вперед, и опустился на колено. - Чем я могу служить вам? – смиренно проговорил Рон, и склонил голову. - У меня есть для тебя задание. Отправляйся завтра в Лютый Переулок. Позже я сообщу тебе подробности. - Слушаюсь и повинуюсь, мой Лорд. Голубые глаза Рона опасно заблестели. - Я сделаю все, как прикажет Господин. *** Гарри сидел в своей комнате, и рисовал. За окном шёл ливень, громыхал гром. Поэтому пойти прогуляться, разумеется, никак нельзя было. Прошло несколько дней после того вечера, как состоялся его разговор с отцом. Отрицать нечего, ему и вправду стало лучше после того, как он поделился своими переживаниями с близким человеком. На следующее утро отец сказал ему: - Если ты хочешь, я могу помочь тебе с изобретением зелья. Не знаю, что из этого выйдет. Но попытаться стоит. Конечно же, Гарри согласился, и заверил отца, что вместе у них обязательно всё получится. Но, как уже стало понятно, зелье только одна из причин, из-за которых он переживал... Мальчик отложил карандаш, альбом, и посмотрел в окно. Гарри не мог забыть. Эта злость. Эта ужасная, сильная, наполнявшая до самых краешков сознания злость, которую он ощущал после разговора с Джинни. Откуда в нём столько такого тёмного чувства?. Пожалуй, можно было бы списать всё на подростковый возраст, но... его злость слишком уж большая, и слишком не простая, как для обычного человека. Что-то словно дополняет её, делает больше и сильнее. Это и пугало его... "Нужно пойти к отцу, и поговорить об этом с ним. Он прав. Я не должен держать всё в себе. Если что-то меня беспокоит, я должен спросить совета у него. Жаль, что я не понимал этого раньше...". Гарри и вправду жалел о том, что раньше он пытался решить все свои проблемы самостоятельно. Просто из-за того, что боялся, или не хотел, чтобы отец нервничал. А ведь так он делал только хуже… Мальчик взял волшебную палочку, и взмахнул ею. - Половина восьмого. Скоро закончится рабочий день. Пожалуй, сейчас и пойду. Без колебаний, Гарри встал и направился к выходу из комнаты. На самом деле, если мальчик и перестал думать про зелье и другие вещи, то он все равно не перестал волноваться за отца. На следующее утро после вечернего разговора Гарри заметил, что Северус выглядит как-то странно. Нет, отец был весёлым, всё казалось обычным, как и всегда... Но в груди кольнуло. Обсидиановые глаза казались очень-очень грустными. В какую-то долю секунды Гарри даже подумал, что отец плакал. Но решил уже не спрашивать его об этом. Вскоре мальчик дошёл до кабинета, и почти уже было взялся за ручку. Но тут же остановился. "Сегодня среда. Папа, наверняка, очень устал... Может, лучше, прийти в пятницу? Или в выходной? Всё-таки, тема очень напряженная, а после рабочего дня ещё и я со своим разговором. Или вообще не спрашивать ни о чём?» - Что такое, Гарри? Почему ты не заходишь? - внезапный голос вырвал его из размышлений, и заставил повернуть голову назад. - Привет, папа. Да так, задумался. - О том, рассказывать или не рассказывать? Брови мальчика взлетели вверх, рот даже приоткрылся от удивления. - Откуда ты знаешь? Северус ухмыльнулся. - На твоём лице всё написано. Дай-ка угадаю. Ты не хочешь рассказывать мне, потому что не хочешь, чтобы я нервничал? - Эээ... - Гарри не знал, что ответить. Северус лишь улыбнулся, и сказал: - Проходи в кабинет. Мальчик кивнул, и повернулся к двери. - Так о чём ты хотел поговорить? - спросил отец, когда они уже зашли в кабинет. - Собственно, не то, чтобы поговорить... Точнее, поговорить, и задать несколько вопросов, - Гарри опустил глаза. - Но... Я подумал, что это может подождать. По крайней мере, до пятницы, чтобы у тебя был не такой выматывающий день. Мужчина взмахом руки пригласил его сесть в кресло. - Всё в порядке, Гарри. Сегодня у меня было мало работы, поэтому день был не очень выматывающий. Мальчик задумчиво посмотрел в окно. Северус поудобнее устроился в своем кресле, ожидая, пока сын соберётся с мыслями. - Я много думал о той ночи, когда я взорвал окна в коридоре, - наконец сказал Гарри. - Никак не могу забыть об этом. - Ты так толком и не рассказал, что случилось. Я пришёл, а ты сидишь на полу, бледный, и тяжело дышишь. Потом я уже решил не спрашивать тебя ни о чём, да ты и сам не хотел особо об этом говорить. Мальчик вздохнул, и посмотрел на отца. - В тот вечер я поссорился с Джинни Уизли. Точнее, не то, что бы поссорился... Хотя, наверное, так и есть. - И какая же причина ссоры? - Северус нахмурился. Гарри потёр переносицу, и начал рассказывать. От начала до конца. От момента, когда он получил от Джинни записку, и закончив тем, как ушёл из кабинета. - Я был так зол. Очень, очень сильно... Меня злило то, как она посмела говорить о Полумне. Отец мрачно кивнул. - Я понимаю, сынок. Мисс Уизли поступила просто отвратительно, хотя даже этого слова будет мало, чтобы описать её поступок. Мало того, что влезла в ваши с Полумной отношения, так ещё и оскорбила её, - Северус серьезно посмотрел на него. - Ты молодец. Мисс Уизли оскорбила дорогого тебе человека, но ты проявил необычайную выдержку, и сдержал свой гнев при ней. А ведь мог запросто разнести кабинет. Мальчик слабо улыбнулся. - Но мне кажется, что тебя беспокоит не сама ссора с Джинни. А что-то другое. Я прав? - Так и есть, - Гарри откинулся на спинку кресла, снял очки, потёр глаза, и снова надел их. - Просто... Это сложно объяснить, но меня беспокоят мои чувства. То, что я чувствовал после ссоры. - Ты чувствовал злость, это вполне нормально. - Не совсем, - мальчик покачал головой. - Видишь ли. Такую, настолько сильную злость, я чувствовал всего несколько раз. Первый раз: в приюте, когда надо мной издевались ровесники, и я взорвал окна. Второй раз: после неудачного отбытия наказания в Запретном лесу, когда передо мной стоял Дамблдор. Правда, то чувство больше было похоже на ненависть... И только сейчас, на третий раз я задумался об этом. - Тебя беспокоит, что ты чувствуешь злость и ненависть настолько сильно? - Да. Меня пугает то, насколько сильно я ощущаю эти чувства. Возможно, это и нормально для человека моего возраста, ведь все подростки зачастую очень нервные. Но мою злость и ненависть словно что-то дополняет, и делает сильнее. Когда я злюсь, то еле сдерживаю эмоции под контролем. Хотя это не всегда получается. Гарри запнулся. Северус внимательно смотрел на него. Голос мальчика задрожал от волнения. - И всё это вместе... Сильные ощущения злобы, ненависти... А также сильная связь с Воландемортом. Например, боль в шраме, когда он рядом. Всё это так... Не знаю, как сказать... Вдруг, я плохой человек? Вдруг, являюсь тёмным волшебником? Иногда я даже чувствую, что во мне есть что-то очень-очень тёмное. Что-то, что совершенно мне противоречит, но в то же время есть частью меня. Гарри снова запнулся, и опустил глаза. Он не хотел рассказывать так много. Но когда начал, то уже не смог остановиться. Мальчик так поник в свои мысли, что очнулся только тогда, когда рука Северуса мягко сжала его плечо. Гарри поднял глаза, и посмотрел на него. - Не хочешь прогуляться? Ливень уже закончился. По лицу отца ничего нельзя было понять. Что он чувствует? Что думает? - Пожалуй. Мальчик встал, достал волшебную палочку, и, взмахнув ею, вызвал из своей комнаты плащ. - Пошли, - Северус одел свой плащ, и открыл двери. На улице было прохладно. Ветер задевал листья, висящие на деревьях, и этим создавал прекрасный, успокаивающий шелест. В воздухе пахло свежестью и дождем. Везде: на траве, листьях... Везде в лунном свете блестели капельки воды. Отец и сын прогуливались вдоль леса. Никто из них не нарушал тишину. Они просто гуляли, и наслаждались запахом свежего воздуха после столь сильного ливня. Спустя несколько минут они вышли на поляну. Ту самую поляну, на которой мальчик так часто любил бывать. - Гарри… - Северус посмотрел на сына. Мальчик вздрогнул. Сколько же чувств отражалось сейчас в этих обсидиановых глазах. - Послушай меня очень внимательно. Ты - не тёмный волшебник. В каждом из нас есть как и светлая, так и тёмная сторона. И только сам человек может выбрать, какую сторону ему выбрать. Но если бы ты был тёмным волшебником, то был бы совершенно другим человеком. Гарри смотрел на отца. - Ты не плохой человек. Просто ты, как и все, не можешь поступать всегда правильно и хорошо. И это нормально. И то, что ты чувствуешь очень сильную ненависть и злость, тоже в порядке вещей. Просто эти чувства у тебя намного сильнее, чем у других. На какое-то мгновение Северус замолчал, а затем снова продолжил. - Есть причина, по которой эти чувства в тебе становятся очень сильными, когда ты их ощущаешь. Но... Отец замолчал, и посмотрел в сторону. - Расскажи мне, - попросил мальчик. Северус снова посмотрел на него. - Ты уверен, что хочешь это услышать? - Абсолютно, - и тихо добавил. - Пожалуйста, я должен знать. Отец провёл рукой по лицу, и поднял глаза к небу. Они молчали. Долго, очень долго. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем тишину прорезал баритон Северуса. - Что ж, всё равно рано или поздно ты должен был об этом узнать, - отец снова перевёл взгляд на него. Гарри обеспокоено смотрел на Северуса. - Когда Воландеморт попытался убить тебя, у него ничего не получилось. Заклинание отскочило, и попало в него самого. Тебя защитил барьер, который ценой своей жизни поставила твоя мама. Мальчик кивнул. - Но есть вещь, о которой знают очень немногие. Точнее, почти никто. На мгновение Северус запнулся. - Когда Воландеморт лишился своего тела, кусочек его души попал в тебя, сынок. И стал частью тебя. Гарри застыл. Он почувствовал, как по его телу пробежал ледяной холод. - Что?.. Его сердце пропустило удар. Зрачки глаз расширились. Перехватило дыхание. - Поэтому ты являешься змееустом. Поэтому и чувствуешь в себе злость, ненависть, и тёмную сторону слишком сильно. Мальчик растерянно смотрел на отца. - Гарри. Северус протянул руки, и положил их сыну на плечи. - Прости, я не хотел тебе об этом рассказывать. Но понимал, что рано или поздно ты должен узнать. "Лучше не говорить ему о том, что частичка этой души делает его крестражем. Хотя, он ведь и сам может это понять..." - подумал мужчина. Гарри почувствовал, как его плечи вздрогнули от внезапного ветра, и это вернуло его в реальность. - Всё в порядке, папа, - тихо ответил он. - Спасибо, что рассказал мне. Мальчик прижался к нему, и обнял. Северус обнял его в ответ, одну руку положив на макушку. - Папа. - Да, сынок? Гарри, не разрывая объятий, поднял глаза, и посмотрел на отца. - Спасибо тебе за то, что ты сделал для меня. Я давно хотел тебе это сказать. Спасибо за всё. Северус удивлённо посмотрел на него, но не успел ничего сказать. Мальчик продолжил. - Возможно, это не совсем подходящие слова для той темы разговора, на которую мы только что говорили. Гарри легонько улыбнулся. - Ты всегда был для меня, и остаёшься самым родным и любимым человеком в мире. Ты - мой отец, мой друг. Ты всегда мне помогал, давал советы и поддерживал. А также всегда был, и есть моим ангелом-хранителем. Ты всегда помогал мне принять правильное решение. Не давал сделать неправильный выбор. И, в конце концов, ты всегда был рядом. Отец застыл. - Ты всегда был справедлив, никогда не врал мне. А ещё всегда был терпелив. Мальчик чуть опустил глаза. - В приюте я мечтал хотя бы о капельке любви с чьей-то стороны. Но не мог тогда и подумать, что моя жизнь станет такой прекрасной. Мои грёзы стали реальностью. Мальчик посмотрел в глаза отцу. - Вот только я никогда не смогу как следует отблагодарить тебя за всё. Потому что никакая благодарность не сравниться с тем, что ты сделал для меня. Гарри почувствовал, как его горло сжал тяжёлый клубок. - Ты - самый настоящий волшебник. Но не тот, которыми являются все вокруг. А именно тот, которым может быть даже самый обычный человек. Ты творишь волшебство, хотя сам об этом не подозреваешь. А ещё ты всегда относился ко мне, как к обычному ребёнку, а не как к Мальчику-Который-Выжил, и я очень тебе за это благодарен. Мальчик уткнулся носом в его мантию. - Я люблю тебя, папа. Гарри закрыл глаза. - И спасибо, что принимаешь меня таким, каким я есть. Даже с частичкой души врага внутри меня, - прошептал мальчик. Он чувствовал, как быстро колотится сердце отца. Тут Северус прижал его к себе ещё сильнее. Кажется, он никогда не обнимал его настолько сильно, как сейчас. А затем мальчик почувствовал, как часто начали вздрагивать плечи отца. - Папа... - голос Гарри вздрогнул. Северус прижал его к себе ещё сильнее. - Моё дорогое дитя... - тихий голос говорил прямо возле его уха. - Я тоже тебя очень, очень сильно люблю. Ты - самое дорогое, что есть в моей жизни. Я... и не думал, что я для тебя... столько всего значу... Северус улыбнулся. - Спасибо тебе, сынок. Но если кто-то и творит волшебство, не замечая этого, так это ты. Ведь именно ты сделал из меня совершенно другого человека. И мне всё равно, что в тебе есть частичка души Воландеморта. Ты не виноват в этом. Ты - мой сын, и я люблю тебя таким, какой ты есть. Гарри прижался к отцу. И они стояли так ещё очень долго…