Чай. Гроза. И маленькие милости.

      Кэролайн стоит в небольшом магазинчике, выбирая какую шоколадку ей купить, когда на улице раздается первый раскат грома. Незнакомая девчонка, стоящая рядом, подпрыгивает с испугу и что-то бубнит себе под нос о плохой погоде, когда Форбс лишь начинает радостно улыбаться, кидая в корзину понравившуюся сладость. Даже в детстве, пока остальные дети возвращались в дом после слабого грома, блондинка, прихватив пачку вкусного печенья и любимый сок, мчалась на веранду и наблюдала за могущественными разрядами молний. И обычно к ней присоединялся Билл. Он рассказывал необычные истории об этом природном явлении, из-за чего девочка ещё сильнее начинала восторгаться погодой, а Лиз умиленно качала головой, хоть и не всегда поощряла такое поведение. И, хоть детство давно закончилось, Кэролайн все также продолжала любить грозу.       На улице начинается ливень, когда блондинка покидает помещение. Она легко вытягивает руку, подставив её под теплые капли летнего дождя, и совсем не замечает, как улыбка становится шире. Вампирша почти смеется от переполняющего её счастья: сейчас нет вечных проблем Елены со «сложным» (Кэролайн до сих пор не понимала, как можно влюбиться в Дэймона) выбором между братьями Сальваторе, нет Майклсонов, ведьм или других непонятных сверхъестественных существ. Только она, чай, немного сладостей и гроза. Форбс совсем выходит из-под крыши, направляясь к машине. Она не спеша обходит суетившийся народ, напевает себе что-то под нос, а иногда тихо посмеивается. Некоторые люди оборачиваются на неё, смотря как на сумасшедшую, но ей всё равно. Вампиризм не позволит заболеть, а волосы и одежду можно высушить чуть позже. Забросив еду на заднее сиденье машины, Кэролайн оборачивается, чтобы вернуться на водительское сиденье, но видит на знакомую фигуру. Видно с тем, что Майклсоны отсутствуют, она все же погорячилась, потому что самый противный стоит прямо перед ней и улыбается.        — Непредвиденные обстоятельства, love, — говорит Клаус, как только подходит к автомобилю, продолжая смотреть на Кэролайн. — Пришлось остаться в городе. Кстати, почему бы нам не переждать такую непогоду вместе?       Девушка хмурит брови, пока её план побыть один вечер в одиночестве, кажется, начинает разваливаться, а это ей совершенно не нравится.        — Клаус, я немного занята сегодня, так что прости, но давай в другой раз, — вампирша нарочно громко закрывает перед ним дверцу. Но затем слышит такой же звук со стороны пассажирского сиденья. Недоуменно оборачивается на довольного Майклсона, который продолжает радостно улыбаться, демонстрируя свои очаровательные ямочки.       — Брось, Кэролайн. Считай, проведешь весь день с хорошим другом.       — Ну, хорошим другом тебя назвать сложно, — ворчит Форбс, но все же про себя отмечает, что, возможно, всё будет не так уж и плохо.       С тяжелым вздохом она заводит автомобиль, пока Клаус закрывает глаза и откидывается на сиденье, поудобнее устраиваясь на месте.       Раздается уже третий раскат грома, а дождь усиливается. Они едут вдвоём, в одной машине, в тишине. Безумно. Кэролайн не понимает почему, но она чувствует себя спокойно и уютно рядом с Клаусом, хотя всё должно быть наоборот. Ей не нравится это. Совершенно не нравится. «Может это и не из-за Клауса совсем, а из-за столь приятной погоды», — вертится у неё в голове.       Подозрительное молчание сохраняется и в доме Форбс. Пока Клаус принимает душ, вампирша раскладывает то, что успела купить. Печеньки и конфетки летят на одну тарелку, а кусочек шоколадки, что находится рядом, Кэролайн уже успевает положить в рот, ставя чайник на плиту. Звуки грома отвлекают блондинку, и она ленивой походкой отправляется к окну, понаблюдать за любимой стихией. «Так сильно хочется выбежать на улицу и потанцевать босиком, но ещё рано», — думает девушка, засматриваясь на темные тучи, закрывшие половину Мистик Фолз.       Кэролайн смешит то, как Клаус выглядит в отцовских вещах, но она отчаянно пытается это скрыть. Он же невозмутимо отламывает немного шоколадки и садится за стол, поднимая глаза на Кэролайн. Она сдается, и кухня наполняется смехом. Приподняв бровь в немом вопросе, гибрид смотрит на вампиршу, при этом сам старается не улыбнуться. На самом деле, ему просто нравится наблюдать за ней, за её солнечной улыбкой, слушать о её немного глупых мечтах (он знает, она достойна большего) или даже просто сидеть рядом. Эта девушка словно ангел для него.  Боевого, сильного и прекрасного ангела. Но свист чайника прерывает их обоих. Кэролайн затихает и спешит выключить плиту, а Клаус переводит взгляд.       — Позволь, я приготовлю чай, — подает голос Майклсон.       — Вперёд, — вампирша отходит от стола, уступая место гибриду. — Мне интересно, научился ли ты хоть чему-нибудь полезному за тысячу лет.       Она улыбается ему и уходит на веранду, забрав с собой сладости, пока Клаус возится с чайником.       На улице продолжает греметь, когда Майклсон приходит к Кэролайн с двумя большими кружками чая. Вампирша с благодарностью принимает горячий напиток, предлагая сесть гибриду рядом. Девушка отпивает немного из кружки, пока Клаус присаживается рядом.       — Это очень… вкусно, спасибо, — решается начать диалог она, отвлекаясь от грозы. Они вместе сидят на качелях: блондинка поудобнее кутается в плед, а парень наблюдает за ней.       — Не за что, — отвечает он, мило улыбаясь. Майклсон накидывает плед на плечи, хоть и не понимает зачем, ведь вампиры (а тем более гибриды) не мерзнут. Они продолжают сидеть в тишине, иногда отпивая чай из кружки, и наблюдать за частыми молниями.       — Как так вышло, что ты полюбила грозу? — прервает молчание Клаус, поворачиваясь к Форбс. Кэролайн завороженно наблюдает за пугающими молниями, но все же отводит взгляд от неба, чтобы ответить собеседнику.       — Не знаю. Сколько себя помню, меня всегда она восхищала. Я приходила сюда, когда гроза только начиналась, и просто смотрела на небо. Знаю, это явление опасно, но меня это никогда не останавливало. О, и не смотри на меня так, — смеется блондинка, когда замечает хитрый взгляд Майклсона.       — Мне тоже нравится гроза. Не с детства, но потом, когда стал старше, а затем и вампиром, мог часами стоять и смотреть на небо во время грозы. У меня даже есть парочка картин.       — Ты ведь мне их покажешь? — с детским восторгом интересуется девушка.       — Разумеется, — спокойно отвечает гибрид. — Двери моего дома всегда для тебя открыты.       Они говорят на разные темы весь день, даже не заметив, как закончилась гроза. Клаус рассказывает о путешествиях в другие города, страны, а Кэролайн внимательно слушает, иногда смеется, иногда ужасается, а иногда не может удержаться от своих комментариев.       Уже вечером, прибираясь на веранде, Кэролайн думает о том, что может и стоит дать Клаусу шанс.