Всё-таки перестарался.

Никто точно не помнил, когда это началось между ними. Ферб предполагал, что на самом пике созревания, лет в пятнадцать, когда застал Финеаса в ванной за актом самоудовлетворения. Он так это и называл — акт самоудовоетворения, заставляя Финеаса тихо хихикать, и тайком мимолётно сжимать пальцы брата. Тогда он, не сомневаясь прижал брата к стене ванной, сжимая пальцами по юношески небольшой член, заставляя его тихо постанывать. Это продолжалось и продолжалось, и никто из них не спешил это останавливать — возбуждение тормозило гениальный мыслительный процесс Финеаса, и если до семнадцати это было действенным оправданием, то после родилось новое — отношения с девочками слишком напряжны и сумбурны, тогда как Ферб, оооо, красивый и сильный Ферб всегда рядом, если нужно подставить плечо в момент разрядки, когда ноги резко отказываются выполнять свои функции, а сердце норовит выскочить из горла — никакие Изабеллы и иже с ними даже стоять рядом с этим не могли. Проблема состояла еще и в том, что именно Ферб обычно и был виновником тесноты в штанах, а как всегда любил говорить Финеас, забираясь ночью в его постель, вжимаясь телом в тело, и тихо постанывая от приятного жара чужой ладони, проскользнувшей в пижамные штаны, накосячил — исправляй. И Ферб всегда исправлял — сначала руками, позже — ртом, и совсем после, когда уже и сам заинтересовался сексуальной стороной жизни — телом к телу, сжимая оба члена скользкими от смазки ладонями и тихо постанывая в чужое ухо. Они частенько делали это там, где кто-то мог застукать — так уж получалось, в юном возрасте похоть всегда настигает внезапно. Финес на всю жизнь запомнит, как зажимал себе рот ладонью, чтоб тихие стоны не услышали герлскауты — Финеаса прижало прямо во время обсуждения маршрута гонок — Ферб всегда замечал это безошибочно. И вот они на заднем дворе чужого дома, Финеас вжался спиной в жёсткую деревянную стену с полными слез глазами пытается не стонать — Ферб зажал губами его сосок, быстро и жестко отдрачивая плотно сжатой ладонью, и сам тихо всхлипывает — он бы не прочь сейчас прижаться обнажённым телом к брату, и получить свою половину удовольствия, но сверкать голым задом перед окнами соседнего дома не хотелось — Финеаса хотя бы было не видно. Они возвращаются тихо пересмеиваясь — Финеас очаровательно растрепан, а походка Ферба слегка скована, и им кажется, что абсолютно все понимают, чем они сейчас занимались. К счастью, только кажется — окружающие абсолютно невнимательные болваны. Полноценный секс с проникновением они пробуют в семнадцать — Ферб слишком долго думает об этом, чтоб суметь удержаться — и во время очередных развлечений в его постели словно невзначай пачкает обе ладони в естественной смазке, и, боясь передумать, протискивает один палец внутрь горячего нутра. Финеас под его руками ахает, широко распахнув глаза, и они пялятся друг на друга, пока он не прикрывает глаза и не кивает — Ферба сметает с постели, и он, путаясь в расстегнутых штанах, кидается в ванную — за смазкой, удачно спрятанной в тайничке под раковиной — подальше от любопытных глаз матери и Кэндес, и спотыкаясь бежит обратно. Финеас окончательно избавился от одежды, смущённо сжавшись на постели — он даже толком не мог понять, стоит ему стесняться, или нет. Ферб успокаивающе погладил его по колену, стягивая футболку, и Финеас расслабился — чего они там не видели. Горячее тело привычно удобно устроилось сверху, зажимая между животов их члены, и они синхронно выдохнули — после получаса активных ласк держаться было слегка проблематично. Финеас сильнее развел ноги, нетерпиливо ерзая — его член, покачиваясь, шлепал по животу, оставляя клейкие нитки смазки. Ферб сглотнул, погладив пока еще сухими пальцами жёсткие кудряшки на лобке, старательно обводя основание члена, и отнял руки, торопливо плеская смазку на ладонь — его трясло. Первый палец скользнул внутрь легко, второй — еще легче. Натяжение мышц чувствовалось буквально несколько секунд, после чего колечко поддавалось, расширяясь. Финеас пыхтел где-то сверху, размазывая по животу подсыхающую смазку, изо всех сил стараясь удержаться от прикосновений к члену — ему держаться было не многим проще. Ферб нетерпеливо вытащил пальцы, пристраиваясь толкнуться поудобнее, едва вспомнив о том, что член тоже нужно смазать, перед глазами стоял туман. Он приостановился, тряхнув головой, и давая себе пару секунд — не хватало еще натворить чего-нибудь. Финеас под ним снова заерзал: — Черт, Ферби, не тяни…- он запрокинул голову, цепляясь руками за изголовье кровати — Я уже сто лет как готов. Ферб хмыкнул на грани слышимости, и прижался к пульсирующему входу. Финеас тихо пискнул, когда вошла головка, и блаженно выдохнул, когда Ферб скользнул внутрь одним плавным толчком — чтож, теперь с удовлетворением будет посложнее — казалось, отказаться от этого потрясающего чувства заполненности просто не хватит силы воли. Ферб тяжело дышал, пытаясь не кончить в эту же минуту — низ живота подрагивал, побуждая толкаться без промедления в горячую тесноту, что он и сделал, перехватив ноги брата поудобнее. От первого толчка Финеас вскрикнул, и крепче вцепился в изголовье, поддаваясь бедрами навстречу — боль от натяжения мышц приятно растекалась по телу тёплой патокой. Ферб, окончательно утвердившись, что брат не собирается умереть прямо сейчас, задвигал бёдрами со скоростью поршневого двигателя — хотелось кончить. Уже в предоргазменном дурмане он помнил, что нужно зажать Финеасу рот — он совершенно не умел быть тихим, и, словно кадром на плёнке, ощущение влажного язычка на пальцах. Глаза он открыл спустя минуты две после оргазма — и то, скорее проверить, как там Финеас. Брат остался в том же положении, широко разведя ноги в стороны, устроив руки на подушке над головой. Глаза его были закрыты — он восстанавливал дыхание, а живот его блестел в тусклом свете уличного фонаря. Хотелось уснуть. Финеас переборщил. На выпускном удалось урвать немного алкоголя со стола взрослых — Ферб даже точно не понял, что за бурду они увели — и Финеас переборщил. Однако, вместо того, чтоб тихо протошниться в школьном туалете, он вел себя неподобающе активно, словно алкоголь, попав в его организм, резво обратился кофеином и ударил в гениальный мозг. Ферб вел мамину машину домой, даже не пытаясь остановить поток бесконечного «Если заменить сингулярные двигатели на полусингулярные…А если выделить из этого водород… Если мы отделим от него излучатель…». Ферб мерно крутил руль, стараясь удержать на задворках сознания то, что на заднем сидении сидела малышка Гарсия-Шапиро, которую следовало завезти домой — у выхода она попыталась повиснуть у Финеаса на шее, а потом усадить вместе с собой на заднее сиденье, но тот только отмахивался, прижимаясь к Фербу всем телом якобы за тем, чтоб пошептать на ухо что-то заумное и секретное, а на деле бессовестно лапая его зад под длинной полой вечернего фрака. Отвергнутая в очередной раз Изабелла, расстроенно забралась на заднее сиденье одна, где благополучно и затихла, опустив хорошенькую головку на подголовник. Стоило им только припарковаться у дома Шапиро, как Финеас, оборвав сам себя, схватил Ферба за лацканы пиджака, впиваясь в губы с неистовым рычанием. Ферб едва ли не по лбу себя хлопнул — мало того, что пропустил все признаки накатывающей волны возбуждения, так еще и Изабелла, кажется, проснулась. Он осторожно попытался отстранить от себя брата, но тот, тихо всхлипнув, потерся носом о его шею — его трясло, а из горла то и дело вырывались беспомощным всхлипы; Ферб беспомощно замер — он понятия не имел, что ему со всем этим делать. Изабелла сзади испуганно пискнула что-то, и выскользнула из машины — Ферб едва успел подумать, что больше он ей будет благодарен только в том случае, если завтра весь Денвил не узнает об этом, как у его уха раздался горячечный шёпот: — Ферб, Ферби, милый… можно сегодня я тебя? Ферб зажмурился, пытаясь удержать себя в руках, и схватился за руль, заводя машину — появилось еще больше причин поспешить в пустой дом. Финеас, не теряя времени даром, расправился с ширинкой, запуская руку в штаны, и блаженно охая — именно в этот момент Ферб уверился, что брат просто в стельку пьян. Он старался следить за дорогой, и не в коем случае не скашивать глаза на чужой член, но у него плохо получалось — спасало только то, что ночная дорога была пустой. Финеас на соседнем сидении медленно поглаживал истекающий смазкой член, и Ферб невольно поерзал, выворачивая руль, чтоб припарковаться — «он в нижней позиции» вторая по горячности мечта в его списке после секса с Финеасом в принципе. Финеаса домой пришлось заносить на руках — Ферб едва уговорил его застегнуть штаны, но вот стоять на ногах уговорить так и не смог. Он едва ли не взлетел к ним в комнату, одним нажатием кнопки трансформируя их кровати в одну, и, примостив туда Финеаса, который начал раздеваться еще в коридоре, принялся поспешно стаскивать с себя одежду. Финеас, мысленно матерясь, пытался справиться с тысячей маленьких пуговок на собственной рубашке, остатком трезвого сознания размышляя. " Если Ферб так легко согласился, может, и не стоило так бояться? Тем более, набираться ради одного вопроса.» Он болезненно застонал, не желая рассуждать об этом сейчас, когда Ферб в одних брюках раскинулся на кровати ища в тумбочке смазку на ощупь, и просто рванул рубашку за воротник — пуговки мелкой дрожью разлетелись по комнате, и Финеас наконец сбросил надоевшую ткань, почти падая на Ферба сверху, принимаясь вылизывать чужую грудь. Брат раскинулся под ним тяжело дыша — Финеас сдул со лба медную прядку, раздражающе мелькающую перед глазами, и толкнулся на пробу — Ферб охнул. Финеас тайком обожал молчаливость брата — тем ценнее был каждый звук, срывающийся с его губ. Он открыто ликовал каждый раз, когда Ферб резко выдыхал, а для каждого стона готов был открыть шампанское, настолько редким явлением они были. Однако сейчас у него были все шансы — он толкнулся снова, и снова, постепенно набирая обороты, наблюдая, как брат под ним жмурит глаза и кусает губы — его щеки очаровательно раскраснелись, а пальцы царапают простынь — все указывало на то, что ему охренеть как хорошо, но тишина в комнате разбавлялась лишь их тяжёлым дыханием, и редкими стонами Финеаса, который изо всех сил сдерживался, чтоб случайно не заглушить брата. Выбрав размеренный темп, Финеас слишком хорошо для пьяного держал себя в руках — он вознамерился довести брата до криков, и он это сделает. Минут через пятнадцать медленной пытки, Ферб, отчаявшийся поймать оргазм, приоткрыл глаза, и тихо прохрипел: — Финеас… пожалуйста, Финни… И застонал. Хрипло и звонко, именно так, как Финеас всегда и мечтал. Он схватился за узкие бедра, и принялся быстро и резко толкаться — не успевший закрыть рот Ферб уронил еще один стон, хватаясь за чужие плечи. Он сжал губы, но не продержался и минуты: вскрикнул, снова зовя брата по имени, и захрипел, расцарапывая его плечи. Горячую жидкость на своем животе Финеас почувствовал уже отстранённо — он кончал, крепко впившись пальцами в чужие бедра, притиснув к себе так крепко, что яйца заболели. В душ идти пришлось — с Ферба текло, словно Финеас отметился не один раз, а от самого Финеаса несщадно разило алкоголем — всё-таки перестарался.