Вне контроля

— Ксан… НЕТ! С отчаянным криком Квай-Гон рванулся, протянув руки к обреченному падавану. Он бросился вперед в безумной попытке остановить творящийся прямо перед ним ужас, удержать ученика от падения в кипящую реку зловонной кислоты и смерти, однако Ксанатос умышленно отшатнулся назад, подальше от его рук. Он неистово рассмеялся, а глаза на окровавленном лице вспыхнули жестокой радостью. И Ксанатос, кинув последний долгий взгляд на своего бывшего учителя, прыгнул вниз, прямо в бурлящую кислоту. Страшное эхо, порожденное громким криком боли и страдания, казалось, будет звучать вечно. — Ксан… Он проснулся с бешено колотящимся сердцем, хватая ртом воздух и дрожа от ужаса. Глубоко дыша, Квай-Гон попытался унять свое беспокойство. Вновь и вновь он повторял себе, что это сон, всего лишь сон, что на самом деле ничего этого не было — и что все увиденное им во сне никогда не происходило. Кошмар — воспоминание о запахе горелой плоти, ощущение пробирающего до костей отчаяния и сожаления об утраченных возможностях — таял, растворяясь в могильной тишине комнаты. — Мастер?.. — послышался приглушенный голос пару минут спустя, и смущенный ученик неслышно вошел в комнату. — С вами все в порядке? Вспыхнули лампы, и Квай-Гон вздрогнул. В лицо ударил мертвенный свет, а затем на него упала тень мальчика. В глазах Квай-Гона все еще плескался ужас, а тело сотрясала дрожь от недавно пережитого ночного кошмара, и поэтому его голос прозвучал жестче, чем хотелось бы: — Все в порядке. Возвращайся в кровать. Услышав резкий тон, мальчик быстро моргнул, а его узкие плечи тяжело опустились. — Я… простите… Я потревожил вас, — и развернувшись, чтобы уйти, пробормотал: — Я думал… Все еще помня затихающую боль, Квай-Гон раздраженно ответил: — Завтра утром у нас много дел, падаван. Ты должен отдохнуть. — Прошу прощения, мастер. Я лишь хотел…. Квай-Гон откинулся назад и прикрыл глаза. Даже проснувшись, он все еще оставался во власти снов. И не мальчик виноват в том, что уже неделю каждую ночь его мучают кошмары. Тихий вздох. — Я благодарен тебе за предложение, но здесь ты ничем не сможешь помочь. Все пройдет. А теперь иди, отдохни немного. Завтра будет долгий день. Но падаван все еще смотрел озадаченно; казалось, он услышал в голосе мастера лишь сожаление и посчитал себя его причиной. — Да, мастер. Квай-Гон постарался подбодрить ученика, но его уже охватило изнеможение. Завтра, он объяснит все завтра. Завтра будет новая миссия и новое начало. Завтра они отправятся на Мелиду-Даан, и у них будет достаточно времени, чтобы поговорить, и, возможно, они даже придут к соглашению и начнут все заново, забыв прошлые трудности. — Все будет хорошо, Оби-Ван. Кивнув, мальчик вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Да, завтра. Квай-Гон придет в себя и, оставив позади ужасы ночных кошмаров и свою неудачу с Ксанатосом на Бендомире, начнет все заново с Оби-Ваном. На Мелида-Даан. И будет игнорировать чувство обреченности.