***
Когда Бэкхен, тот самый Бэкхен, который никогда не пропускал занятия, вдруг не появляется в школе уже несколько дней, Чонин решает заглянуть к нему в гости, потому что телефон у его друга отчего-то отключен. Ему приходится около пяти минут трезвонить в дверь – да, у Бэкхёна не было запаха омеги, но он его все равно чуял и знал, что тот внутри. Когда Каю дверь открывает бледный и мелко дрожащий Бэкхён, укутанный в простынь, альфа вдруг чувствует охватывающее его волнение и проходит внутрь, кажется, игнорируя отшатнувшегося от него друга и распахнутые от страха глаза омеги. - Бэк, ты заболел? – интересуется Кай, накрывая взмокший лоб своей ладонью. Бён от него шарахается, как от удара молнии, с сорвавшимся стоном и чувствует себя позорно – к нему просто прикоснулись, а внутри все стало пружинить еще сильнее от желания, непреодолимого желания секса. – Что с тобой? - Кай, у… у меня течка, - голос дрожащий и слабый, а еще потухший – раз альфа не понял очевидного, значит, у омеги запах так и не появился. Чонин глубоко втягивает воздух, а потом спрашивает, совсем не подумав: - Ты уверен? Я ничего не чувствую. - Нет блять! У меня из зада льет, хожу вечно возбужденный, шарахаюсь от прикосновений, меня гнет напополам, и только одна мысль пульсирует, пульсирует не в мозгу, Чонин, чтобы в меня срочно кто-то вставил свой член! И да, конечно, я не уверен, что у меня течка. Чонин несколько секунд в полном замешательстве смотрит на расстроенного друга. - Я могу чем-нибудь помочь? – тихо спрашивает, чуть опуская голову. - Нет, не можешь, - также тихо отвечает Бэк, - прости, Кай, что наорал. Можешь уйти? – Бэк контролирует себя с большим трудом – «не наброситься на Кая с поцелуями» - мысль, что пульсирует уже в голове. Если Бэкхен не источает никаких запахов, это не значит, что он не чувствует их. И иногда ему кажется, что у него даже чересчур чувствительное обоняние. Не сказать, что Чонин пахнет для него как-то изысканно – нет, но запах был желанным, а в период течки это желание усилилось во сто крат. Чонин, слабо улыбнувшись, вышел за дверь, оставив друга мучиться. Если бы Бэкхен попросил его помочь, он бы помог, по-дружески, если это можно так назвать. Инициативу он не проявил, боясь за дружбу. Даже если его друг горе-омега не отвечал всем стандартам нормального омеги, он был очень красив и привлекателен.***
После очередной течки, проведенной в одиночестве, отец успокаивал Бэкхёна, говоря, что его альфа сам того отыщет, предполагая, что, возможно, у его Бэкки слишком тонкий и еле ощутимый аромат. Просто он не хотел, чтобы Бэк отчаивался, и вселял ему ненужную надежду на «жили долго и счастливо». А Бэкхён верил, пытался верить, до последнего пытался. Только уже в университете Бэкхена знали как красавца-бету. Чонина он попросил смолчать о том, что на самом деле омега - ему было проще, когда хотя бы беты общались с ним на равных. И так, вроде бы, жить стало легче, но внутри все равно было мерзко. В какой-то момент, устав ждать того "единственного", он просто отдался несмышленому бете. А после он начал вести себя чересчур развязно. Он ярко подводил глаза, одевался в неприлично обтягивающие джинсы и всевозможную верхнюю одежду с вырезами. Если Бэкхён не мог выделяться запахом, он выделял себя внешне. Но однажды это прекратилось так же резко, как и началось. Потому что как-то раз перебегая через толпу людей, он уловил запах своего альфы, только не успел того разглядеть, потеряв среди треклятой толпы. Придя домой он понял, что последняя надежда разбита. Альфа его не учуял. Бэкхён выкинул косметику и на следующий день сменил гардероб на спортивный, свободный стиль. Теперь он окончательно решил слиться с посредственными бетами. Только запах того альфы врезался ему в память и никак не желал искать из нее выход. Это во многом усложняло задачу. Во время течки Бэкхён просто изнывал и грезил альфой с тем запахом, представляя его под стать аромату – с четкими чертами лица, мускулистым телом, немного грубоватым голосом и, конечно же, властным, таким, которому без внутренних претензий хочется подчиняться. Бэкхён иногда замечал себя в мечтах, где всё, как во второсортных любовных историях – вот им в группу неожиданно переводят его альфу, и тот вдруг чует запах своей омеги – а дальше все, как в сказке. Только вот омега - не ребенок, и, когда он просто думает об этом, ему хочется плеваться. Но все и так происходит, как в романах: он замечает того красивого альфу все с тем же запахом в парке их студенческого городка, и этот альфа, естественно, проходит мимо. В свои двадцать с хвостиком омега Бён Бэкхён полностью разочаровался в жизни. Он до последнего надеялся, что у него все-таки существует запах, но его альфа (он точно уверен, что его) всегда проходит мимо, даже не смотря в сторону дефектного омеги. Зато когда у Бэкхёна течка, он знает, кого представлять, удовлетворяя себя. Его альфа - высокий брюнет с короткой стрижкой и вечно натянутой банданой, закрывающей нижнюю половину лица, у него большие и добрые глаза, а еще смешные уши. Можно умолчать про запах, который Бён теперь просто собирал по всему университету, чувствуя себя сталкером.***
В свои двадцать лет Чанёль уверен, что судьба слишком жестоко с ним обошлась. Да, он слышал о различных возможных дефектах после операций, но чтобы альфа лишился обоняния – это даже не смешно. И главное, он прекрасно помнит, как до шести лет ощущал чудесные ароматы цветов, деревьев, города, людей и всего окружающего, а потом случилась та судьбоносная авария, после которой парень и потерял всякую возможность чувствовать запахи. На самом деле это ужасно. Мир тогда сразу стал пустым. Мир без запаха – это пустой мир, а еще для альфы это мир без омеги. - Но как я найду свою омегу? – хныкал маленький мальчик. Сказки, что вбивались в голову детям с раннего возраста, повествовали, что у альфы обязательно должна быть омега и эту омегу альфа находит по умопомрачительному запаху. - Омега сам найдет тебя, - грустно улыбался папа-омега, и рассказывал, как он сам нашел папу-альфу. Только вот где-то в восемнадцать лет Чанёль понял, что это все полная чушь. Что практически все омеги лживые и мерзкие шлюхи - особенно во время течки, и нужно им от альфы только одно. Омеги липли к нему один за другим, и будто каждый замечал, что Чанёль дефектный, поэтому клялись, что он их альфа. До той поры, пока не находили свою настоящую пару или просто не уходили к другим. У Чанёля не было обоняния, он не мог не то, что чувствовать хваленый запах омеги, он не мог по запаху определить, свободный омега или нет, изменяет он ему или нет, чем и пользовались все те легкомысленные и легкодоступные подстилки. Чанёль был обычным студентом, пока не обозлился на судьбу. Тогда он стал разгильдяем – в университете он мог не появляться месяцами – а зачем? Его дальнейшая жизнь, в принципе, предопределена, Пак Чанёль унаследует обычную фирму своего отца, так что выпивка и частые гулянки стали намного интереснее менеджмента и экономики. В свои двадцать Чанёль просто напросто пользовался доступными омегами и перестал мечтать о своём омеге, на всю жизнь, обидевшись на детские сказки. Он не обращал внимания ни на кого. Парню было на всех плевать. К нему сами липли, а удовлетворялся он благодаря омегам с тем еще "легким поведением", не тратя свое время и силы на поиски кого-то. И, прожигая свою молодость, продолжал прогуливать учебу. Пока его отец обо всем не узнал и не «наставил» сына на путь истинный. Вот тогда-то Чанёлю пришлось снова начать посещать вуз и пытаться наладить отношения с учителями, которые, кажется, тоже знали, что он неправильный альфа. Все идет своим чередом: Чанёль ходит в университет, продолжая игнорировать все живое, пока не замечает какого-то паренька у большой цветущей вишни, что-то увлеченно читающего под тенистой кроной деревьев. - Кто это? – спрашивает он у единственного друга. - Это? – Крис удивляется – Чанёль впервые обращает внимание на кого-то, впервые за их дружбу он спрашивает о ком-то, - Бён Бэкхён, ты наверняка слышал о нем, - парень усмехается, кто не слышал про разгульную бету? - Нет, не слышал, - Чанёль, чему-то улыбнувшись, идет в сторону хрупкой фигуры, лежащей на зеленой траве. - Чанёль, - друг останавливает его за плечо, - он бета. - А какая мне разница, Крис? – тот замечает пробежавшую грусть в глазах друга, а потом убирает руку, думая, что это все-таки первый раз, когда Чанёля кто-то заинтересовал. - Я тогда пошел на пары, - кивает друг и идет в сторону второго корпуса. Чанёль стоит в паре шагов от Бэкхёна, всматриваясь в очертания его фигуры, пока тот его не замечает, продолжая читать книгу. Не замечает? Ну, конечно, не замечает! Бэкхена бьют тысячи разрядов тока по всем участкам тела, от умопомрачительного запаха его альфы всё естество горит, а кожа пылает, и хочется ее срывать с себя ошметками, он старается сдержать дрожь и пытается держать себя в руках, а все потому, что у Бэкхёна течка. Чанёль плюхается рядом с Бёном, облокачиваясь о ствол дерева, скрещивает руки на груди и изучает уже лицо парня. Бэкхен старается не отрывать взгляд от текста Харуки Мураками, который уже не воспринимается из-за присутствия его альфы. - Пак Чанёль, - ему все-таки приходится поднять голову и встретиться с сияющим взглядом альфы, а так же почувствовать, как внутри все разбивается вдребезги от боли. Потому что он дефектный, потому что у него нет запаха, потому что Чанёль – его альфа, и он подошел к нему (не просто так?), но Бэкхен не хочет даже близко подпускать к себе надежду. - Б-Бён Бэкхён, - дрожащим голосом представляется парень с ярко выделяющимися фиолетовыми волосами и садится на колени, чтобы собрать все рядом лежащие вещи в рюкзак и убежать от стыда подальше. Тело дрожит, и часть его сознания кричит, она умоляет просто поцеловать этого парня со смешными ушами, другая же истошно повторяет за первой, давая дельный совет - бежать. Инстинкты против разума, что же в конечном счете победит? В случае Бэкхёна – разум. Он продолжает дрожащими руками собирать разбросанные по всему периметру вещи и ненавидит себя за эту неряшливость. - Ты куда-то спешишь? – от этого голоса Бэк чуть не стонет в голос, чувствуя, как его спина вытягивается по струнке, а внизу живота что-то болезненно сжимается – течка, будь она неладна. Парень закусывает губу и, сдерживая слезы, принимается застегивать рюкзак, который - черт его подери! - оказывается против своего хозяина и просто валится из слабых в данный момент рук Бёна, высыпая все содержимое заново. Раздается низкий добрый смех, от которого мурашки и мелкая дрожь по всему телу. - Бэкхён, не спеши ты так, я не кусаюсь, - он продолжает смеяться, а омега продолжает хаотично забрасывать вещи в проклятую сумку, - давай, помогу, - он тянет руку к синему ежедневнику – к последней вещи, оставшейся на траве – в тот же момент, когда Бён старается молниеносно завершить поклажу, и, конечно же, их руки соприкасаются. И, конечно же, их обоих бросает в дрожь. Все по закону жанра. Сказки, так или иначе, пишутся на основе реальных событий. Чанёль после потери обоняния получил более сильные чувства осязания и вкуса, он старался избегать прямых контактов с кожей чужих людей, потому что чаще это было для него отвратительно. Сейчас все было иначе. Он просто почувствовал пальцами то, что должен был почувствовать, вдыхая кружащие вокруг ароматы. Бэкхён, шумно вдохнув воздух, попытался одернуть руку, но Чанёль не дает, крепче сжимая пару пальцев, что успел ухватить. Бэкхен чует, как феромоны его альфы усилились, и это пугает. Ему бы стоит посмотреть в глаза этому высокому и нелюдимому парню, но Бэк боится. Он и так только и бредил, что этим запахом – немного корицы, чуть-чуть цитруса и большая часть чего-то такого вкусного и притягательного, но не подходящего ни под одно знакомое человечеству описание запаха. А если он взглянет в глаза, если они столкнутся взглядами, – Бэкхён с трудом сглотнул и поёжился – он совсем сойдет с ума. - Я-я… д-да… Спешу. Пусти, - он ожидал, что альфа отпустит его, и он сможет сбежать, но Чанёль, теперь овладевший целой кистью, переминал пальцы Бэка в своей ладони и заинтересованно наблюдал за дрожащим парнем, который, скорее всего, боялся поднять глаза, а еще заикался - трусишка - делает вывод брюнет. – П-пусти, - Бэкхён резко втянул ноздрями воздух. У него уже не оставалось сил терпеть внутреннюю боль от возбуждения, и он ненавидит себя за то, что решился пойти сегодня в университет, а еще… А еще его разум уже на грани к побегу. – Пожалуйста, - прикосновения альфы к его коже обжигают не то, что пальцы, они сжигают все внутри. Да, просто прикосновения. Бэкхен предполагает, что, возможно, для убедительности нужно посмотреть в глаза альфе, было страшно, но уж лучше побороть страх, чем потом всю жизнь ходить с позором, как недоомега-который-не-сдержался. И он поднимает взгляд. Но лучше бы этого не делал. Ему жилось бы легче, вырви он свою руку, наплевав на надежды внутри и убежав, поджав хвост, в свою комнату «318» в студенческом общежитии. Но нет. Он встретился с большими и глубокими глазами своего альфы, который чуть склонил голову для лучшего обзора, и, когда они посмотрели прямо друг другу в душу, что-то произошло. Будь это сказка, можно было бы написать, как появилось некое сияние с блеском в глазах обоих, но это не сказка, и все, что можно написать – это то, что произошло нечто особенное. Чанёль окончательно понял то, что происходит. Его глаза стали еще больше, он сдернул бандану на шею, чтобы одними губами прошептать: - Т-ты… - но Бэкхён не пожелал слушать, кто он, он просто вскочил с места и помчался в злополучную триста восемнадцатую, уже не в силах сдерживать слезы, которые аккуратными дорожками спускались по его гладкой коже. Чанёль мог бы его догнать, но после осознания, что он нашел своего омегу, что-то замедлилось в его разуме, а, когда он пришел в себя, след нового знакомого пропал. И сейчас он как никогда ненавидел себя за отсутствие обоняния, будь оно на месте, ему бы легче дались поиски, которыми он сейчас же займется.***
Бэкхену было как никогда больно. Он не знал, что его так режет изнутри. Точнее, знал – надежда. Она шептала ему на ушко, будто по секрету, что альфа его признал, что он узнал в нем своего омегу, и это именно то, о чем так долго мечтал омега без запаха. Но Бэк не был этому рад. Теперь он ненавидел себя, и вместе с гортанными криками и всхлипами, судорожно выдыхая и с клокотанием вдыхая, он царапал свои пальцы и руки – ему казалось, что так можно избавиться от тактильной памяти. Да, Бён Бэкхён искал своего альфу, да, он нашел его и хотел, чтобы тот его признал. Но когда это произошло, Бэк понял одну истину для себя – он не имеет запаха, он дефектный, а такому альфе, как Чанёль, не нужен такой недоомега. Чанёль, по его мнению, не заслуживает бракованного природой Бэкхена, Чанёль должен найти кого-то взамен. Так всегда было. Альфа и омега редко находили друг друга и часто в браки вступали с «левыми». Так и с Чанёлем будет – наивно полагает несчастный омега, кусая подушку и заламывая пальцы на ногах – такой обязательно найдет хорошего и покладистого омежку, с которым у него будет куча счастливых детишек. Бэкхен проревел всю ночь, и как бы мерзко ему ни было, но возбуждение само проходить не собиралось, и в душе он снимал напряжение, изо всех сил стараясь не думать о второкурснике с менеджмента, он правда, старался, но ничего не выходило. Память просто выбросила кусок с голосом Чанёля, и Бэк кончил, оседая на холодную плитку, и, не обращая внимания на еле теплую воду, он вновь задрожал всем телом и зашелся плачем. Минут пять истерики, а потом пустой взгляд куда-то вдаль и немые слезы по щекам, заползающие на губы и смываемые холодной водой из-под душа. Когда утром соседи начали барабанить в дверь, он еле живой вышел из душевой и поплелся в свою комнату. Рухнув на кровать и накрывшись кучей одеял, он мечтал только об одном – стать бездушной куклой. В университет он не пошел и попросил отца забрать его домой.***
- Крис, ну неужели так сложно найти его, черт возьми?! Ты же альфа, и нюхалка у тебя работает! Да и у тебя в мужьях президент студ.совета, ну сделай что-нибудь! - Чанёль, успокойся! Его реально найти сложно. С нюхалкой-то моей все нормально, но он бета и абсолютно не имеет никакого запаха, с чего ты только взял, что он оме… - Я знаю, что он омега. Что с Сухо? Ты спрашивал у него? – Чанёль нервно теребил бандану в руках. - Спрашивал. Там путаница в бумагах. Твой Бэкхён по официальным данным живет в общежитии для омег, а вот там его нет и, вероятнее всего, он у бет под крышей. Только и там его нет! И вообще он на занятиях уже четыре дня не появляется. Прости, Чан, ничем помочь не могу, - Крис встал, отряхивая штанины от пыли, - ты идешь на пары? – Чанёль отрицательно мотнул головой и зарылся пальцами в свой короткий «ежик», обдумывая новые способы поиска. Чанёль искал, где он только не искал, но найти Бэкхёна оказалось сложнее, чем он думал, даже осознавая, насколько ему будет трудно без обоняния.***
- Бэк, ты уверен, что ничего не хочешь? Выпей чай, – отец упрямо всучил сыну чашку с указанным напитком в руки. - Может, расскажешь, в чем дело? На тебе лица нет, мы переживаем, - папа сел на корточки перед младшим из сыновей и, положив руки на его колени, попытался заглянуть в глаза Бэкхёна, но ничего не получил в ответ. - Отец, папа, я… со мной все в порядке, - он попытался выдавить из себя улыбку, - просто приболел, наверно. Течка проходит слишком болезненно, я пойду наверх, хорошо? – он вернул отцу чай и поплелся в свою комнату, уже в конце лестницы он вдруг поставил родителей в известность, что, - я заберу документы из университета завтра, вы же не против? - Что? Бён Бэкхён! Это еще что такое? – вспылил папа-омега, вскакивая на ноги, - объясни причину! Я тре… - Даже если вы против, я заберу документы завтра, - пустым голосом прервал истерику папы Бэк и скрылся за дверью комнаты, сразу же закусывая пальцы, чтоб не взвыть. - Эй, мы ведь не позволим ему уйти из университета? - Пусть делает, что хочет. - Н-но… - Наш сын и так ходит несчастным уже десять лет точно, а сейчас он полностью разбит. Пусть делает, что хочет, если ему от этого станет легче. Омега-старший хочет еще что-то возразить, но его прерывает звонок в дверь. Отец-альфа вздергивает вверх бровь и, чуть втянув воздух, констатирует факт: - К нам молодой альфа пожаловал, - и, откладывая газету, которую читал, на кофейный столик, он, как глава семейства, идет открывать дверь. Перед собой он видит высокого и жутко запыхавшегося парня. - Простите, пожалуйста, мистер Бён, верно? – мужчина коротко кивает, - господи… - парень глубоко выдыхает и вдыхает, - скажите, пожалуйста, скажите, что Бэкхён у вас? - А ты кто? – из-за плеча выглядывает белая макушка папы-омеги. - Я… Простите. Меня зовут Пак Чанёль, и мне кажется… нет, я уверен, что ваш сын – моя омега. - С чего такое предположение? У нашего сына нет запаха, - снова вздергивает бровь старший альфа. - Просто знаю. Это не объяснить, и вы прекрасно меня понимаете. Мы сцепились… - ЧТО ТЫ СКАЗАЛ? БЭКХЕН! А ну, быстро спускайся сюда! Если ты решил бросить университет из-за беременности, я… Я не знаю, что с тобой сделаю! Несносные мальчишки, да вы хоть знаете, что такое контрацепция?! – сразу же вспылил омега. - О, нет-нет! Это… господи, да вы не то подумали, клянусь! Мы с ним виделись-то один раз! - Ты сказал, что вы сцепились, - сквозь зубы прошипел глава семейства. - Душами, мы сцепились душами. - Это сказки. - Да, черт возьми, сказки не сказки, кому какая разница? Это просто случилось. Пустите меня к Бэкхёну, я знаю, что он мой, и я не побоюсь пойти даже против вас! – в ответ старший альфа лишь усмехается и шире раскрывает дверь, приглашая войти, и Чанёль, низко поклонившись, не спрашивая разрешения, бежит осматривать первый этаж в поисках горе-омеги. - Второй этаж, вторая дверь справа, - тихо произносит папа-омега, теплящийся в объятиях мужа и спрашивает, как бы невзначай, - идем в гости к Кимам? Они давно нас звали. - А эти? – альфа кивнул головой на второй этаж. - А эти сами разберутся. - Уверен? - Уверен, идем. Чанёль дернул на себя дверь, но она не поддалась его напору. Сухо - парень Криса, выяснил, что у Бэкхена есть друг, его в стенах университета зовут Кай, и привел его к Чанёлю, который, казалось бы, уже полностью отчаялся найти злосчастного омегу. Кай сначала не хотел ничего рассказывать и отрицал, что Бэк не бета, потому что обещал, но Чанёль его убедил. То ли истерикой в голосе, то ли грустью в глазах... В общем Чонин решил, что, даже если Бэкхен его возненавидит, он должен дать шанс этому альфе. Кай рассказал все Паку, не умолчав о дефекте и куче проблем, с этим дефектом связанных, и предположил, что тупой Бэкхён спрятался у отцов и, вероятно, собирается сбежать, решив, что недостоин шанса на счастье. - Бэкхён, открой, - умоляющим тоном попросил парень, снова и снова дергая на себя дверь, - Бэкхён! - У-уходи… - послышался слабый голос с той стороны. - Я никуда не уйду, а если ты мне не откроешь, я… - УХОДИ! – в дверь что-то прилетело, и послышался всхлип. - Бэкхен! Черт возьми, только не поранься! И открой эту чертову дверь, иначе я ее с петель сниму! - Я же ска… - Раз. - Чанёль, уходи! - Два, никуда я не уйду! Открой дверь, я ведь реально вынесу ее! – Чанёль делает несколько шагов назад, готовясь толкать дверь плечом. - Т-три, - он разгоняется, но успевает затормозить, когда слышится щелчок замка. – Так-то лучше, - он видит перед собой бледного парня с солеными дорожками по щекам и сразу же сгребает своего омегу в охапку, оседая на пол, потому что омега у него слишком резвый и пытается вырваться из крепких объятий, прилагая все свои силы. - Пусти меня! Зачем ты вообще пришел? И как нашел? Чанёль, отпусти меня! Я, черт возьми, брак природы! У меня нет запаха, зачем тебе такой омега? Пусти меня, пусти меня, Пак Чанёль! - Эй. Бэкхен. Бэк. Бэкки? – парень резко остановился, мелко дрожа от приятного ощущения где-то в груди, - я ведь нашел тебя. И к твоему сведению, - Чанёль коснулся губами виска парня, - я тоже бракованный, судя по твоей логике. Зачем мне запах у омеги, когда я лишен обоняния? - Что? – Бэк во все глаза уставился на альфу. – Но как… Да, как ты вообще понял, что я твой омега?! - кажется, логика плавно умыла свои руки, - и как нашел меня? - Ты только что сказал, что ты без запаха, - Чанёль низко засмеялся на ухо омеги, - и как, по всё твоей же логике, я тебя нашел, если ты без запаха? - Я… я не знаю. - Разве ты не почувствовал? Сцепку душами, а Бэкки? Почувствовал ведь. Так что не отрицай теперь, что я твой альфа. - И все же, как… - Осязание, - Чанёль провел пальцами по щеке Бэка, - твоя кожа – единственное, к чему я хочу прикасаться вечно, - он легко улыбнулся и поцеловал успокоившегося омегу в щеку, а потом облизал губы и… - Чанёль, что с твоими глазами? – Бэк не на шутку испугался, когда увидел практически черные от расширенных зрачков глаза. - Бэкки… у тебя течка… - утробно прорычал Чанёль, крепче прижимая к себе своего омегу. - Ч-что? К-как? Эй, отпусти меня, Пак Чанёль! – Бэк попытался освободиться из объятий альфы. Но легкий укус в шею от второго выбил из него волю к сопротивлению, и, глухо простонав, Бэкхён прильнул к широкой груди Чанёля со слабым: - Это не правильно, Чанёль. Нельзя так сразу… Чанёль оборвал его на половине фразы, сминая податливые губы в поцелуе. - Ты ведь страдаешь, - пылкий шепот в самые губы и взгляд глаза в глаза, - давай я помогу тебе, - парень, продолжая держать Бэка на своих руках, поднялся вместе с ним и пошел к кровати, мягко опуская свою находку. - Н-не надо, - Бэкхен продолжал пытаться сопротивляться, хотя подсознательно понимал – бессмысленно. Он до безумия хотел Чанёля, он до безумия хотел секса, его тело требовало, не просило, оно требовало альфу, но он не желал быть легкомысленным течным омегой. Инстинкты сложно побороть, особенно когда их катализатор пах так, что крышу сносило, а целовал так умело, что дух захватывало, но возможно. Все возможно. И Бэк, собрав все силы в кулак, оттолкнул альфу. - Пожалуйста, Чанёль, - еле сдерживая себя и мечтая о том, чтобы альфа снова набросился на него с поцелуями, просил Бэкхен, - не сейчас… Не сегодня. Чанёль еще ощущал превосходный вкус его омеги на кончике языка, и теперь он знал, что, несмотря на отсутствие нюха, он узнает своего омегу из тысячи, даже если вдруг ослепнет, стоит только раз попробовать на вкус его кожу. Это Чанёля радовало. Но жуткое жжение в паху и инстинкты провоцировали его на то, чтобы прямо сейчас и прямо здесь пометить своего омегу и не обращать внимания на его глупые аргументы. Кто сказал, что заниматься сексом со своим альфой неправильно? Но Чанёль был уникальным альфой, он не чувствовал запахов, а значит, он мог сдерживать себя рядом с омегой, если не будет пробовать его на вкус. Глубоко вдохнув и выдохнув, Чанёль смог немного успокоиться. Но увидев дрожащего от возбуждения Бэкхена, он не сдержал протяжного стона. А Бэкхен начал поскуливать и царапать простынь, потому что течка и вправду была болезненной и неконтролируемой в этот раз. - Бэкки… - на это «Бэкки» низким басом у Бэкхена сердце замедляло биение, и внутри все сжималось, - давай, я тебе помогу, - он коснулся лба омеги, - тебя лихорадит, это плохо, - Чанёль, даже не спрашивая разрешения, подхватил Бёна на руки и понес в ванную, попутно спрашивая местонахождение ванной комнаты. - Чанёль, н-не… ааххх… ммм… - Бэкхен выгнулся в руках альфы и снова заскулил – все его внутренности требовали секса, и любое телодвижение вызывало дискомфорт. - Я просто помогу тебе, глупый, - прошептал Чанёль на ушко своему омеге, опуская того на стиральную машину, а затем принялся за настройку нужной температуры воды в душевой. – Раздевайся. Бэкхен дернулся, как от удара тока – но это была просто просьба раздеться. Просьба, пронзающая до дрожи, хотя, кажется, Чанёль не вкладывал туда никакого скрытого смысла, он просто попросил снять одежду, в которой не очень-то удобно принимать душ. Но так или иначе, дрожащими пальцами Бэкхен принялся стягивать с себя верх, но тело абсолютно не слушалось, и он умудрился запутаться головой в футболке. Под аккомпанемент низкого смеха сильные руки альфы помогли выпутать омежью макушку из плена дрянной футболки, но, как только Чанёль случайно коснулся подушечками пальцев ключиц, Бэкхен выгнулся ему навстречу и жалобно простонал. И его снова забила крупная дрожь и начало гнуть напополам. Чанёль задался вопросом – зачем все усложнять? Но раз его омега не хотел справляться с течкой проверенным способом, альфе приходилось подчиняться, как бы абсурдно это ни звучало. Потому что, помимо инстинктов, в нем зародились нежные и трепетные чувства к этому горе-омеге, и сделать больно, напугать казалось слишком непозволительным удовольствием. Он удержал дрожащего Бэкхена за талию и помог до конца раздеться. Чанёль старался не касаться чувствительной кожи парня и не смотреть на вставший колом член с розоватой налитой кровью влажной головкой и не видеть блестящие от природной смазки шикарные бедра его омеги, которые сразу же захотелось облизать, чтобы почувствовать вкус Бэка в полной мере. Внутри все бушевало, кипело, бурлило, Чанёлю приходилось прикусывать язык и сжимать пальцы на ногах время от времени, чтобы хоть немного справиться с распирающим наваждением. Бэкхен уже готов был сдаться и протянуть белый флаг инстинктам. Все ради того, чтобы его задница перестала зудеть, а анус болезненно пульсировать, требуя, нещадно требуя такой же пульсирующий и венозный член его альфы, который двигался бы в нем в таком диком ритме, что от каждого толчка выбивался бы воздух из легких, и Бэкхен просто бы не успевал вдыхать. Но разум еще не вышел из игры. И это бесило обоих. - Обопрись о стенку, я сейчас, - просит Чанёль, надеясь, что дрожащие и ватные ноги омеги смогут продержать тело в вертикальном положении около минуты без его помощи, пока он стягивает с себя одежду. Бэкхен зажмурился. Он понятия не имел, откуда в нем столько силы воли, но был уверен, что как только увидит Чанёля без его толстовки – взвоет, встанет в позу и самым грязным способом будет просить взять его. Только каждый звук скольжения ткани по коже отдавался в нем мурашками и маленькими разрядами тока. Пытка кончилась так же быстро, как и началась. Только теперь абсолютно голый Чанёль стоял рядом, и Бэкхен чувствовал жар его тела и дрожал в предвкушении. Сделав шаг вперед и, видя, как его омега напрягся и сжался, Чанёль ласково обхватил ладонями лицо Бэка, приподнимая. - Эй, Бэкки… Открой глаза, посмотри на меня. Бэкки, - он провел большим пальцем по губам омеги и сам задрожал от возбуждения, которое было все сложнее сдерживать, а обоняние Бёна учуяло еще большее количество феромонов, на что он в ужасе распахнул глаза и встретился с мягким взглядом альфы. - Бэкки, ты мне доверяешь? – слабый кивок, - отлично! - Чанёль улыбнулся самой теплой улыбкой, отчего у омеги сердце забилось чаще и сильнее, - пойдем в душ. – он потянул его за руку и поставил ровно под струи прохладной воды, омеге нужно остыть, - Бэкки, почему ты считаешь, что так сразу нельзя? Мы ведь нашли друг друга... – шепотом на ушко спросил Чанёль, ладонью обхватывая вставший член Бэкхена и срывая с его губ очень громкий стон. - М-мы… мы в-ведь… ааах… не зна-знакомы почти, - если бы не крепкая рука Чанёля, обвитая вокруг талии, омега бы давно уже рухнул на кафель. - Дело только… в этом? – Чанёль вплотную приблизился к Бэкхену, касаясь своей эрекцией его, чуть рыча от приятных ощущений. Бэкхен закусывает губу и еле заметно кивает, Пак сдавленно стонет, интенсивнее ведя ладонь вверх-вниз уже по обоим членам. А потом прижимается губами к откинутой шее Бэка, по которой скользят капельки охлаждающей воды, и прерывисто шепчет: - Меня зовут Пак Чанёль, - омега стонет, сильнее толкаясь в ладонь, - мне двадцать лет, - младший спускается губами ниже, обводя языком контуры ключиц, - учусь на менеджменте, на курс младше тебя. – Он губами собирает влагу от груди до подбородка, по пути еле ощутимо покусывая кадык. Бён стучится головой об стену, стараясь сдерживать животные стоны, а потом добавляет дрожащую ладонь к руке Чанёля, соприкасаясь пальцами, они образуют одно кольцо на два члена и продолжают совместно дрочить. - В шесть попал в аварию, повредил нос и потерял обоняние, - продолжает Чанёль сквозь поцелуй. Он посасывает нижнюю губу, скользит во рту языком, щекочет небо и ловит все новые и новые стоны омеги. - Мой отец директор туристической фирмы, папа сидит дома и ждет ребенка, скоро у меня появится братик, - Чанёль оттягивает нижнюю губу Бэкхена, наблюдая, как в его рот попадают капельки воды, а потом впивается в него поцелуем, играя той самой влагой. - У меня только один друг – Крис. Я люблю рэп и баскетбол, - омега задрожал в предчувствии разрядки, Чанёль прислонился своим лбом к его, интенсивнее двигая рукой по их членам, - и тебя, кажется, я теперь тоже люблю, - пару резких движений навстречу друг к другу, и с немым стоном Бэкхен кончает, обвивая шею альфы и жадно глотая воздух. - Б-Бен Бэкхен… - дрожащий голос включается в «знакомство», и горячее дыхание щекочет плечо Чанёля, - Филфак… Скоро двадцать один… Люблю петь… - Пак знал, что этого будет недостаточно для его течного омеги, поэтому готовился к новой порции «помощи», начиная нежно поглаживать округлые ягодицы парня, - с детства не имею запаха… Друг – Чонин, он альфа… Отцы руководят компанией по изготовлению игрушек… Есть старший брат… Ахх… - альфа аккуратно раздвинул бедра омеги и начал осторожно массировать поддающееся колечко из мышц, заставляя Бэкхена дрожать всем телом и сильнее вжиматься в грудь альфы, - Полгода следил за тобой… У меня хороший нюх… Ты мой альфа… ааах! – Чанёль прижимает омегу к стене, сминая губы в жадном поцелуе, коленями раздвигая ноги Бэка. Ладони альфы скользят по груди, задевая чувствительные соски омеги, спускаются ниже, проходятся по животу, ногти чуть царапают выпирающие косточки. - У тебя был кто-то до меня? – Чанёль ласкает тело омеги и наблюдает за его реакцией. Он видит, как парень прогибается в спине так, что кажется, будто позвоночник не выдержит такого напряжения; когда альфа обхватывает его член, для того, чтобы пройтись по нему парой ритмичных движений, Бэк стонет так, что хочется ласкать его вечно, а то, как омега кусает уже красные губы, когда пальцы Чанёля начинают проникать в зудящий анус, просто сводит с ума. - Д-да, - голос омеги еле уловимый между вдохами и выдохами. Альфа утробно рычит и принимается кусать губы Бэкхена – он хотел слышать другой ответ, хотел быть первым, - две беты, - отстранившись, поясняет Бэкхен, - а что насчет тебя? Теперь Пак серьезно жалеет о том, что задал этот вопрос, ведь он не подумал о возможности переадресации вопроса, он боится, что ответ его омеге совсем не понравится. Бэкхен прижимается к альфе, когда пальцы Чанёля начинают двигаться интенсивнее, случайно задевая простату и вызывая крик Бэкхена потому, что тому кажется, будто его тело пронзают тысячи молний. От ярких вспышек в глазах Бэк теряется и закусывает нежную кожу альфы на изгибе шеи. - Были. Много, - Чанёль осязает, как укус омеги усиливается, на что он шипит, - Цифру точную не скажу, но больше двадцати точно, - Бэкхен делает еще один укус рядом и хочет отстраниться, но Чанёль снова задевает нужную точку и омега просто валится в объятия альфы, - они все сами ко мне липли… Зато теперь мне никто не нужен, - он целует парня в макушку. Бэкхен чувствует, как внутри разливается приятное тепло и смешиваясь cо жгучим жаром, чувства превращаются в неведомый ранее коктейль и теперь терпеть уже сил нет. - Д-достаточно для знакомства… Чанёль, тра… сделай меня своим, - Бэк прижимает альфу к себе за бедра и призывно ведет задом насаживаясь на пальцы глубже, при этом, не сдерживая пошлых стонов. Чанёль разворачивает его к стене лицом, чуть надавливая на поясницу, чтобы парень прогнулся в спине, и несколько секунд заворожено наблюдает за тем, как капли воды, которые по идее должны были их охлаждать, бились о прекрасную кожу его омеги и рассыпались маленькими фонтанами. Бэкхен призывно стонет, поворачивая голову в бок, демонстрируя мокрые ресницы, дрожащие алые губы, по которым то и дело скользят бусинки влаги, и томный, полный желания и отчаянья взгляд, потому, что терпеть он больше не в силах. Альфа ведет своим членом вдоль аккуратных ягодиц, наслаждаясь стонами вперемешку с поскуливаниями, а потом касается чувствительной головкой колечка мышц, ощущая приятную пульсацию, и резким движением входит до упора. Бэк срывает голос новым стоном, опрокидывая голову назад и встречаясь с полными губами альфы, тот целует его властно, подчиняя, и безудержно страстно. Бэкхен старается игнорировать воду, которая бьет по глазам и попадает в нос, практически лишая возможности нормально дышать. Член Чанёля снова проходится по простате и Бэкхен рефлекторно пытается вцепиться ногтями в голубую кафельную плитку, но ладони скользят, и он чуть не падает, теряя всякую опору. Чанёль подхватывает его, не прекращая двигаться под «быстрее», «сильнее», «глубже», «Господи!» и теперь наблюдает за тем, как ниточки жидкости из душа разбиваются о его член или скользят по округлой заднице омеги, про себя альфа отмечает, что, вероятнее всего, секс в душе станет для него излюбленным действом. Он прижимает к себе своего Бэкки одной рукой, выпрямляя его спину и скользя ладонью по груди, второй он начинает медленно и дразнящее ласкать его возбужденный орган, создавая жуткий контраст. Омега стонет и подмахивает фрикциям партнера, а потом, встречаясь с уже излюбленными губами, кончает с высоким «Чанни», слыша в ответ низкое «Бэкки». Просыпаясь в своей кровати под сопение рядом лежащего Чанёля, Бэкхён в шоке обнаруживает, что вещей на них нет и с ужасом вспоминает вчерашний вечер. Перед глазами все плывет потому, что он практически ничего не помнит, и он точно не помнит, додумались ли они предохраняться. - Чанёль, эй, Чанни, да проснись ты! – он толкает альфу в плечо и яростно трясет, на наглое «что тебе?», он не сдерживая эмоций спрашивает, - ты предохранялся? - Нет, - спокойно отвечает альфа, сгребая своего нервного омегу в охапку с надеждой еще поспать, но в ответ получает пошлепывания по рукам. - Придурок! Не дай бог я залетел! Я же тебя… - его прерывает ленивый поцелуй, от которого, в каком бы яростном состоянии Бэкхен не был, он растаял. - Бэкки, я вышел раньше, чем кончил, все в порядке. Успокойся и спи, - последнее он промурлыкал своим низким басом на ушко Бэкхена. - Чанёль… Эй, Чанёль! - Ммм? – брюнет никак не желал открывать глаза. - Я думал, у меня никогда не будет альфы, - тихим, закрадывающимся под кожу, шепотом проговорил омега, пряча лицо на груди у Чанёля. Брюнет тепло усмехается, целуя парня в первое, что попадется, а именно в скулу. - А я не думал, что найду свою омегу. Мы два таких странных, да? С дефектами, но ты очень вкусный и кожа у тебя волшебная… - А ты до одури офигенно пахнешь, мне всегда сносило крышу от твоего запаха... И знаешь, как бы я ни ненавидел природу, за то, что она так обошлась со мной, сейчас я счастлив. Ведь будь я нормальной омегой, смог бы я тебя встретить? Ведь… - Ты мой уникальный омега, а я твой альфа, - Чанёль лениво приоткрыл один глаз, смотря своему парню в глаза, - и да, спасибо судьбе за то, что все-таки свела нас вместе. Но Бэкки, вкусный ты мой, давай спать, а? Бэкхен от возмущения открыл рот с целью сказать пару ласковых - он вообще-то душу тут изливал - но потом закрыл его и с большим усилием (крепкие ладони Чанёля пытались его удержать) повернулся к альфе спиной, получая сдавленный смех, от которого приятные мурашки по телу, и влажный причмокивающий поцелуй в плечо с : - Очень вкусный, - томным голосом. Человечество любит сетовать на природу и на судьбу. Да, возможно эти две кудесницы совершают ошибки, но они никогда не делают что-то просто так. Ведь теперь Чанёль и Бэкхен – уникальные альфа и омега, они вместе и ни за что не потеряют друг друга. Чанёль не чувствует запахов, зато отлично помнит вкус Бэкхена, а Бэкхен не излучает запахов, зато у него есть альфа, которому на это наплевать.