Храбрая Джонси

Коралина с удовольствием вдохнула запах мокрых иголок и свежести дождливого, раннего утра, неспеша прогуливаясь по лесу среди высоких елей. Ей нравилось бродить здесь в одиночестве, вслушиваться в тихую мелодию ветра и крики птиц, которые внимательно смотрели на неё своими чёрными глазами-бусинками, гордо восседая на ветках деревьев. Иногда вместо их маленьких птичьих глаз ей чудились пуговицы, но девочка старалась гнать тревожные мысли из головы, нашёптывая самой себе подбадривания: «всё позади, Коралина, этой ведьмы больше нет, пусть только посмеет вновь вернуться!». Долгое время Коралина тревожно просыпалась среди ночи и по привычке проверяла маленькую дверцу, которая вела в самый настоящий Ад, чтобы лишний раз убедиться, что она находится в реальном мире. Нередко ей приходилось заглядывать в спальню родителей, проверить, спят ли они на своих местах? Не пропали, как в прошлый раз? Девочка уже порядком устала от собственной паранойи, но ничего не могла с этим поделать. Даже сейчас, в воскресное утро, вместо того чтобы сладко спать в своей кровати, она без дела слоняется от одной ели к другой, потому что не может заснуть из-за навязчивого страха вновь проснуться в другой реальности. — Дурацкая бессонница, — тихо шепнула Коралина, хлопнув по своим веснушчатым щекам пару раз, чтобы взбодриться. — Ну, чего уставились? — она хмуро взглянула на ворон, которые продолжали пялиться на неё немигающим, ничего не значащим взглядом. Не получив в ответ ничего дельного, девочка показала им кончик языка и продолжила путь, накинув на голову капюшон своего желтого дождевика. …Она и сама не заметила, как ноги привели её к злосчастному старому колодцу. Редкие капли дождя глухо стучали о деревянную тяжёлую крышку, и Коралине ничего не оставалось, кроме как молчаливо стоять и наблюдать за этим, отчего-то вырисовывая в своих пугающих фантазиях картину того, как крышка колодца резко поднимается и из бесконечной глубины выползает та самая ведьма, протягивая к ней костлявые паучьи лапищи, чтобы забрать с собой, предварительно замотав в липкую паутину. — Джо-онси! Девочка невольно вскрикивает, чудом не падая спиной прямо в мутную лужу. Неугомонный мальчишка верхом на своем отремонтированном байке ухмыляется, снимая шлем. — Прости, не хотел пугать… Или хотел, хе-хе, — Вайби извиняюще пожимает плечами, подавляя смешок, потому что Джонси и правда выглядит забавно, когда пугается или злится. — Ты совсем, что ли, придурок?! — Коралина ожидаемо разозлилась и толкнула друга в плечо со всей силы, когда тот подошёл к ней. Он пошатнулся, но удержался на ногах, всё ещё тихо посмеиваясь над её яркими эмоциями. — От тебя нигде не спрячешься, Вайборн. Что ты тут делаешь? Вайби молча расстёгивает пальто и оттуда сразу же выглядывает мохнатая мордашка чёрного кота, который протяжно мяукнул, словно здороваясь с Коралиной; девочка приветственно кивнула ему, улыбнувшись одним уголком губ. — Ну, мы с котом решили немного поохотиться на дождевых червей, зацени, сколько мы уже отрыли! — пока кот лез тому на сутулые плечи, приглушённо мурлыкая, мальчишка достал из-за пазухи старую консервную банку, внутри которой копошились склизкие розовые черви; они сплелись между собой и образовали мерзкий шевелящийся клубок. — Гадость! — хихикнула Коралина, деланно скривив лицо и оттолкнув от себя руку Вайби; тот хихикнул в ответ, спрятав ценную добычу обратно, однако его смеющееся лицо быстро сменилось на взволнованное и даже немного тоскливое, когда он обратил внимание на усталый вид своей подруги. — М-м… Надеюсь, ты не стукнешь меня за этот вопрос, но… С тобой всё нормально? Джонс хмыкнула, неопределенно пожимая тощими плечиками. Ей не очень хотелось делиться с кем-то своими переживаниями и страхами (ну, если только с игрушками, которые над ней точно не посмеются), но Вайби помог ей в трудную минуту… Если бы не он, кто знает, чем бы закончилась эта история. Может, ничего, если она ему расскажет? Он немного глуповат, но вряд ли станет насмехаться над ней. — Не знаю, Вайби, — честно признаётся Коралина, присаживаясь на ствол старого поваленного дерева; мальчик по привычке наклоняет голову в бок, тихо наблюдая за ней. — Прошло уже так много времени, но воспоминания меня до сих пор не отпускают… Понимаешь, о чём я? — робко спрашивает девочка, глянув на него из-под опущенных ресниц, надеясь на понимание. Вайби недоуменно глянул на старого кота, словно надеялся, что тот ему подскажет правильную реплику, однако животное ничего не ответило, лишь тихо мурлыкнуло, дёрнув ухом. Тогда Ловат энергично и неуклюже закивал… А спустя секунду покачал кучерявой головой из стороны в сторону. Коралина страдальчески закатывает глаза и чуть ли не стонет. Ну почему с мальчишками так сложно?! — Угх, я пытаюсь сказать, что… А что если эта ведьма вернётся?! — она подскакивает на месте, беспомощно посмотрев на Вайби; тот чешет затылок и не имеет ни малейшего понятия, как успокоить девчонку, потому пристыженно молчит. — Ты что, совсем не понимаешь? А вдруг она найдёт способ выбраться? — Э-э, Джонси. Всё нормально, она не вернётся, — он предпринимает жалкую попытку ободрить подругу, беззаботно улыбаясь ей, вот только его улыбка была больше похожа на нервный оскал. — Так что успокойся, лады? — Я спокойна! — злится Коралина, скрещивая руки на груди. Её нижняя губа немного трясётся, а глаза лихорадочно поблёскивают из-за того, что её опять не воспринимают всерьёз. Всегда он так! Другой Вайби точно бы понял. — Знаешь что? Забудь. Я и не надеялась, что ты меня поймешь, — она отворачивается от него в другую сторону, смерив упрямым и убивающим взглядом ближайшую косую ель, которую снесло сильным ветром. Ловат затравленно смотрит на неё, затем на кота, ожидая поддержки со стороны старого четвероногого друга, но тот осуждающе мяукнул на него, затем ловко запрыгнул Коралине на её острые коленки, начиная ластиться, громко мурлыкая при этом. Девочка бессознательно опустила маленькие ладони с почти стёртым бирюзовым лаком на его грязную, но податливую шерсть, нервно поглаживая. Она всё ещё хранила молчание, смотря в сторону, но благодаря убаюкивающему мурлыканью кота заметно смягчилась. — Джонси, — тихо, в извиняющемся тоне зовет её Вайби, присаживаясь на поваленный ствол рядом; та не отвечает, вместо этого начиная поглаживать кота ещё интенсивнее. — Ну, прости, я не это имел ввиду… Тебе нечего бояться, ведьма и правда больше не вернётся. А если вернётся, я тебя защищу, — он неловко подбирает слова, в смущении опустив голову и сгорбившись. Коралина привередливо фыркнула. «Защитит», тоже мне! Кто кого ещё защищать будет. Ей хотелось сказать об этом, но с самого детства гордая и упрямая, она продолжала держать рот на замке, начиная почёсывать довольного кота за дырявым ухом. — Даже если она вернётся, — он молчит некоторое время, размышляя, затем продолжает. — Но она не вернётся! В общем, если вернётся, то мы её снова победим и засунем в колодец. Может, даже сбросим туда ведерко самых жирных слизняков, чтобы не расслаблялась, — когда сбоку от него послышалось сдавленное хрюканье, похожее на смех, Вайби вдруг осмелел. — Потому что ты очень храбрая, Джонси. Девочка шокировано уставилась на него, не ожидая таких добрых (и, на удивление, осмысленных) слов. Вайби только сейчас понял, что сказал, потому закашлялся, запустив пятёрню в растрёпанные волосы. — Ну, как-то так, — вынес он вердикт тихим голосом. Кот, которому наскучили поглаживания Коралины, с кошачьей грациозностью перебрался на колени Вайборна, по-своему подбадривая застенчивого мальчишку; тот машинально принялся поглаживать животинку с привычной ему грубостью. — Ох, — Джонс заправила за ухо прядь синих волос, не зная, что сказать, а потому выдавила из себя обыденное: «спасибо». Несколько мучительно долгих секунд они просто молчали, вслушиваясь в звуки утреннего леса, и каждый смотрел в разные стороны, не решаясь что-либо предпринимать. Боже! До чего неловкая и странная ситуация, думает Коралина, расковыривая ногтем старую кору на дереве, чтобы хоть чем-то занять руки. Однако… Ей и правда стало легче от его слов. Пусть они были самыми простыми и даже шаблонными, но факт остаётся фактом — с души словно камень упал. Или даже глыба. Коралина невольно взглянула на него, отмечая про себя, что раньше она считала его лишь чокнутым и трусливым мальчишкой, но спустя время он смог доказать обратное и показать много других своих положительных сторон. «Ты очень храбрая.» Щёки девочки порозовели против её воли, а живот скрутило, даруя приятную колику. Так нечестно! Почему он вдруг решил стать таким хорошим? Таким… милым? — Вайби? — окликнула его Коралина, и тот всё-таки повернулся к ней лицом, всё ещё некрасиво сгорбившись и смотря в землю. Она поддалась вперёд, положив ладонь на его чумазую смуглую щеку, и клюнула мальчика в верхнюю губу — в нос ударил запах шишек и земельной грязи. Коралина сама не до конца понимает, зачем сделала это, ведь мальчишки с их мальчишескими замашками были ей противны, но ей просто хотелось показать ему то, как сильно она благодарна за приятные слова. Наверное, это чересчур? Но время вспять уже не повернешь, и Коралина смотрит на него с ещё большей упрямостью, нетерпением и любопытством, ожидая реакции. …Но Ловат молчал как рыба, смотря в одну точку, только его руки продолжали бессознательно гладить чёрную шерсть уснувшего кота. Никакой реакции. Даже обычного «вау», или на крайний случай: «что?» — Ну? — поторапливает Коралина, чувствуя, как неприятно потеют её ладони, а сердце в груди бьётся с удвоенной силой; она ещё никогда не испытывала такого неприятного и одновременно восхитительного чувства. — Что «ну»? — невпопад отвечает мальчик, по-прежнему уткнувшись нечитаемым взглядом в землю; Коралина ощущает жгучее разочарование и даже обиду. Да и пожалуйста! — Ничего, слизняк. Я домой, — обидчиво говорит она и уже хочет встать с поваленного дерева, чтобы уйти и, наконец, поспать в своей спальне, как её руку накрывает широкая и мозолистая ладонь сверху. Коралина озадаченно смеряет своё запястье взглядом, которое с силой удерживает Вайби, всё ещё не смотря на неё. Однако она может заметить тёмный румянец на его щеках и лопоухих ушах. Ох. Так вот в чём дело. — А-а, — понимающе тянет Джонс, медленно присаживаясь обратно. — Ладно, посижу ещё немного. Мне всё равно нечего делать, — скучающе протягивает, словно делает кому-то одолжение, но в душе она была даже рада, что он задержал её; значит, ему не всё равно. Её сердце пропускает удар, когда крепкие пальцы друга переплетаются с её пальцами. По его, между прочим, инициативе — он сжимает её руку в своей, аккуратно поглаживает бледную кожу, пытаясь всеми доступными способами донести, что этот поцелуй не был ему противен… Даже наоборот. Коралина застенчиво улыбается, чувствуя приятное тепло на своей руке. Никогда она ещё не была так близко к противоположному полу — мама бы точно её наругала (точно так же, как и Вайби его бабушка), но ей знать необязательно. — ВА-А-А-А-АЙБО-О-О-ОРН! — идиллия вдруг прерывается раскатистым женским криком, и Вайби интуитивно вжимает голову в плечи, испуганно одёргивая руку из тонких пальчиков Коралины. Кот просыпается от шума и резко спрыгивает на влажную землю, пачкая лапы. Коралина вдруг смеётся от неловкости ситуации, и от того, как этот крик был поразительно ожидаемым, затем по-дружески пихает друга в плечо локтем. — Ладно, видимо, тебе пора. — А, да… Так невовремя, — в такт Коралине хихикает мальчик, начиная уходить, но как только он хотел запрыгнуть на свой верный байк, то почему-то замешкался, оглянувшись на подругу. Она махала ему рукой на прощание, но внезапно осеклась, когда он начал быстро и решительно приближаться к ней. — Что такое…? — она не успела закончить предложение, так как Ловат несмело положил ладонь на её плечо и приподнялся на носках, чтобы по-быстрому чмокнуть её в губы, напоследок обдав запахом бензина, и тут же побежал обратно к байку, не оглядываясь. Коралина и не думала, что этот дуралей такой скромник. …Сегодня она точно будет спать спокойно.