Ложь

Верность и честность — слишком громкие слова. О них много говорят, но редко кто на самом деле вдумывается в их значение. Раньше меня поражало, что самым преданным существом называют собаку. Я думал, что это абсурд, ведь в отличие от животного, человек может мыслить, он способен подавлять свои примитивные инстинкты. Но даже спустя несколько веков эволюции данное свойство все ещё не присуще людям. В детстве для каждого из нас ориентиром является семья. Все, что даёт нам семья, мы впитываем не задумываясь. Но чем старше мы становимся, тем в более глубокие тайны семьи погружаемся. И эти семейные секреты показывают нам неидеальность этого мира. Мне всегда казалось, что мои родители созданы друг для друга. Моя мать — фотограф, а отец — владелец сети модельных школ по всей Европе. Они всегда были вместе. Мама снимала, а отец выбирал подходящие экземпляры. Между ними не было ревности, да и какая может быть ревность, когда они буквально каждую минуту находились вместе. Но оказалось, что даже в таком случае предательство имеет место быть. Ложь вскрылась в тот момент, когда наша семья нуждалась во взаимной поддержке больше всего. Отец всегда был человеком, чьи слова не подлежали критике. И именно это и повлекло за собой смерть моей сестры. В тот вечер водитель отца должен был отвести сестру в отель, но он не справился с управлением из-за сердечного приступа. А ведь тогда все могло закончиться по-другому. Но отец не смог доверить машину никому, кроме человека, который в этот день просил у него выходной из-за боли в сердце. После смерти Алины над нашей семьёй с каждым днем сгущались тучи. Проблемы появлялись отовсюду. Сначала с захоронением, позже с завещанием. Именно завещание и раскрыло наличие у отца второй семьи. Смешно, конечно, но отец изменял матери в редкие моменты, когда ездил с сестрой в Италию. Там осталось много друзей Алины, а так же был самый крупный филиал фирмы отца. Вот так в редких поездках отец совмещал несколько вещей. Работу, семейные дела и удовлетворение своих прихотей. Наличие завещание сразу показалось всем странным обстоятельством. Ей было всего девятнадцать, молодая девушка, у которой вся жизнь впереди. Но с учетом того, что она была наследницей и уже имела работу в фирме отца, вопросы сразу отпадали. День оглашения завещания был назначен через месяц после похорон. Каждого, кто получал свою долю, уведомили об этом. И вот мы сидим в кабинете нотариуса. В комнате собралось человек десять. Тут были ее друзья, несколько родственников и двое незнакомых нам с мамой людей. Имя отца в завещании указано не было, в отличие от наших с мамой. Процесс оглашения занял полчаса. Мне сестра оставила квартиру-студию в Москве, а маме достался конверт. Его мама должна была вскрыть при нотариусе. Вот тут правда и вскрылась. В конверте были фотографии, а также копия свидетельства о браке. Оказалось, что те незнакомые нам люди — это вторая семья отца. День оглашения завещания принес в нашу семью новые проблемы. Прежде казавшиеся нерушимыми, узы между родителями разорвались. Отец не пытался спастись, он понимал, что доказательства его измен нельзя просто так перечеркнуть. Было много ссор, криков, а потом мать ушла. Хлопнула дверью и исчезла из его жизни. Она подала на развод, отсудила у отца часть имущества. Думаю, она страдала больше всех, но у нее же и лучше всех получилось выйти из ситуации. Мама вспомнила о давно забытой мечте быть переводчиком. И ей даже не пришлось многое для этого делать, на руках у нее был диплом, да и стаж работы был не маленький. Вакансия для нее нашлась сразу и через месяц она уехала жить в Рим. После развода родителей у меня остались слишком глубокие шрамы. Я, не успевший оправиться от смерти самого родного мне человека, оказался один. Мама училась жить по-новому, а отец пытался хоть что-то спасти в своем разрушенном мире. Целый год после случившегося я жил у бабушки. Это единственный год, из которого у меня не осталось ни одного воспоминания. Я не мог вернуться к нормальной жизни, ровно до того момента, пока мама не забрала меня в свою новую жизнь. Сейчас все мои прошлые мысли кажутся мне глупостью. С того момента, как я зарекся не совершать ошибок отца, прошло уже двадцать четыре года. Чтобы вернуться к нормальной жизни мне потребовалось пять лет. Пять лет я посещал психолога, пил таблетки, боролся с лишним весом. Сейчас я редко встречаю отголоски тех событий. Мои детские обеты верности разрушились о жестокую реальность. Люди не приняли меня. Отец, узнав, что его сын имеет интрижки с парнем, грозился вычеркнуть меня из завещания. Мать боялась остаться без внуков. Друзья молчали. Да, просто молчали. Я привык быть в центре внимания, но ради своих чувств готов был остаться без всего. Но, увы, отношения затрагивают не только меня. Мой отец постарался найти человека, который испортил его планы. Ему не потребовалось много усилий, но еще меньше силы он бы приложил к уничтожению жизни другого человека. Увы, но уничтожать там было что. Лиам был еще недавним выпускником университета, он только устроился в наше агентство. Он слишком много старался для достижения своей мечты. И я не мог допустить, чтобы он разочаровался. Нет, я не смог отпустить наши с ним отношения, мне просто пришлось прикрыть их от лишних глаз. Для всех я сейчас бизнесмен с хорошей репутацией. У меня есть жена, дочь. Я сделал свой выбор. Жалею ли я? Нет, но есть моменты, когда я готов об этом пожалеть. Через неделю выход весенней коллекции, а у меня все ещё не согласованы списки моделей для выступления, но это пустяк. Ты бы никогда не пришёл ко мне из-за проблем с работой, но тогда почему я уже слышу твои шаги за дверью кабинета. Ты заходишь без стука, о твоём появлении мне не сообщает мой секретарь. Хотя, думаю, она опять занята более важными делами в кафе этажом ниже. После твоего появления мой кабинет заполняет запах апельсина смешанный с никотином. Ты опять курил. Знаешь же, что я не переношу резкие запахи, но всегда так поступаешь. И только сейчас я понимаю, что все это время я сижу, отвернувшись к окну. Но, даже не видя тебя, могу с точностью представить, как ты выглядишь, могу предсказать каждое твоё движение. Ты делаешь пару шагов к дивану, на который через мгновение опустится клетчатый шарф, а за ним и перчатки. Ты всегда носишь их на руках из-за аллергии на холод. Я уже ощущаю, как за твоими прикосновениями по моему телу бегут мурашки. Увы, но перчатки никогда не могли их согреть. Я закрываю глаза. Ты несколько мгновений стоишь неподвижно, наверняка твой взгляд устремлен на шкаф. Слышу шаги, после открывается дверца. Ты пробегаешь глазами. Да, твои изумруды тебя не обманули, там и правда не хватает пары бутылок коньяка. — Кир, может уже подойдешь и снимешь с меня пальто. — Твой голос как всегда завораживает, он гипнотизирует, подчиняет мой разум. Поднимаюсь, делаю несколько шагов навстречу к тебе, но мои глаза все ещё закрыты. Я слышу, что ты направляешься ко мне. — Милый, к чему весь этот балаган? Позвал меня из-за каких-то бумажек? Смешно. Ты стоишь рядом, я уже чувствую твоё дыхание. Протягиваю руки и аккуратно снимаю пальто. Пытаюсь убрать ненужную сейчас вещь, но ты перехватываешь мои руки. И в это мгновение наши взгляды встречаются. Знаю, что смотреть не стоит, ведь теперь я опять под полным твоим контролем. Внимательно прохожусь по каждому элементу, что сейчас составляет тебя. Отнимаю руки, и ненужная вещь летит на диван. Ты смотришь на меня серьёзно, твои брови мило хмурятся. Почему-то в это мгновение мой мозг сравнивает тебя с эльфийским принцем. Ты весь хрупкий. Чёткие черты лица теряются сейчас за яркостью твоих губ. Ты слишком похож на статуэтку маленького эльфа. Хотя для полного образа тебе явно не хватает заостренных ушек, которые, наверняка, были бы одним из моих фетишей. Твои волосы сейчас заплетены в сложную косу, несколько передних порядок уже убежали из этой конструкции. Ничего, совсем скоро я освобожу весь твой волос от этого заключения. Рассматривая тебя, я начинаю злиться. Вся твоя одежда слишком откровенна. И мне всё равно, что ткань закрывает почти все тело, но она же и слишком обтягивает его. Такого тебя должен видеть только я. Но сделать подобное замечание тебе я не могу, а вот с твоим стилистом я поговорю дома. Сейчас на тебе одета белая рубашка, полностью закрывающая твою шею (на которой, наверняка, ещё остался мой след) и кремовые штаны, которые тебе не стоило бы носить без пиджака, но его, как обычно, нет и все внимание привлекает одна определённая твоя часть. На тебе как всегда слишком много аксессуаров. Часы, пара колец, брошь, сережки — всё это мои подарки и данный факт меня несказанно радует. Мы можем ещё долго поддерживать зрительный контакт, но я слишком зол, поэтому ты уже через секунду оказываешься в моих объятиях. Я замечаю, как твои изумрудные глаза закрываются и тут же ощущаю вкус твоих губ. Он слишком сладкий. Странно, ведь ты недавно курил, но сейчас это только пустяк. Поцелуй был долгим. С каждой секундой наше противостояние возрастает. Я прекрасно знаю, что ты начинаешь теряться, поэтому мои руки, быстро пробежав по твоему телу, останавливаются на спине. В следующее мгновение ты проигрываешь в этой схватке. Я отстраняюсь, оставив на твоих губах укус. Поддерживаю тебя за голову, заглядывая в твои затуманенные глаза. — Ты просто ревнуешь. Не кажется ли тебе это глупым? — Нет, не кажется. Лиам, будь это пустяк я не пил бы несколько дней подряд, я бы спокойно вернулся домой, доделал бы работу и укатил бы с тобой за город. — Ты забыл, но у тебя также есть семья. Твоя жена, она замечательный человек, а уж в работе ей нет равных. У тебя есть дочь. А что у меня? — Я слышу, как ты опустошаешь себя с каждым словом.  — Кир, мне уже тридцать два, мое имя идёт впереди меня. Но я одинок. Да, не спорю, у меня есть ты. Но дома. Там меня, кроме кактуса, никто не ждёт. Все это время я молчал. Я смотрел на тебя, но твое лицо было направлено в сторону окна. — Я знаю, что моё поведение ничего не поменяет. Твоя свадьба состоится через месяц. Но ты даже не сообщил мне об этом сам. Я получил приглашение, когда находился в Риме. Там не было объяснений по какому поводу праздник. Тогда я не задался вопросом, что это за мероприятие. Ты не часто приглашал меня с семьёй. Всегда предпочитая только моё общество. А в редких случаях сам посещал нас. Но этот был исключением. Оказавшись в твоей квартире, я сразу заметил тебя с одной из девиц, что вечно вьются вокруг. Но в этот раз ты сам прижимал её. Подойдя ближе, я заметил, что ты не просто держишь её за талию. Твоя рука периодически прижимает девушку, а когда эта особа отдаляется, то ты гладишь её указательным пальцем. Для кого-то это может показаться глупостью, но ты слишком тактичен для этого. — Прости, я не смог сообщить это лично. Скажи я это сам, ты бы не дал мне так сглупить. Но мне это нужно. Я хочу иметь семью, хотя нет, не так. Я больше не могу быть один. А она хорошая, возможно, даже слишком хорошая. Мне тяжело даются следующие слова. — Ты уверен, что ты сможешь играть роль счастливого мужа? — Врать не буду. Я не думал об этом, но она мне нравится. В моем кабинете повисло молчание. У каждого были свои мысли. Мы все также стояли обнявшись. Отстраниться сейчас было слишком сложно. Моя ревность глупа. Я женатый человек, а ревную другого мужчину к его невесте. Но я не могу ничего поделать. Я ничем не лучше отца, хотя и не имею детей на стороне, но моя ложь куда более порочна. Я не хочу себя оправдывать. Думаю, у каждого предательства есть свои причины. Я долго это отрицал. Но общество не смогло принять меня таким. Я, правда, старался построить свою жизнь с Лиамом, но у нас не вышло. И все, что нам остаётся, это вот так подло лгать дорогим людям. Тишина была долгой, но времени у нас было достаточно. На молчание нам выделены часы, а вот времени на большее почти не остается. Первый начал ты. Твои объятья стали крепче, ты опалил дыханием мою шею. Я знаю, что ты начинаешь плакать, но это не те слезы, которые смогут нам помешать. Одной рукой я все ещё прижимаю тебя к себе, другой же тянусь к пуговицам на твоей рубашке. Они легко поддаются мне. И как только твоя шея открывается, ты выдыхаешь, а в следующее мгновение отстраняешься. Сейчас ты особенно прекрасен. Блестящие глаза, участившееся дыхание. Слишком открыт. Я улыбаюсь, а моя рука обводит синее пятно на твоей шее. От тебя уже веет развратом. Появившаяся атмосфера возвращает меня на несколько дней назад. Злость, захлестнувшая меня тогда, никак не могла быть скрыта от твоих глаз. Ты, наверняка, знал, что тот вечер закончится моим срывом. Да, я бываю слишком резким. Но ты смирился, ведь я не могу причинить тебе реальной боли. В тот вечер ты сам подходишь ко мне. — Эллочка, я могу украсть твоего мужа? — Ты обнимаешь мою жену, она отвечает положительно, а в момент объятия что-то шепчет тебе на ухо. Чуть позже я узнаю, что она попросила нас быть тише. Моя жена единственный человек, знающий о нашей связи. Её отношение к нам всегда было странным. Вы были друзьями детства, именно ты нас познакомил. Элла никогда не обсуждала со мной измены, а вот для тебя она была личным психологом. Именно ты сказал ей о нашей с тобой связи. Но после этого она не отменила приближающуюся свадьбу. Она поблагодарила тебя за честность и сделала вид, что этого разговора не было. Я до сих пор не понимаю, что в голове у этой женщины. Мы уходим в твою спальню. Как только закрывается дверь, ты оказываешься прижатым к ней спиной. Мне сложно сдерживаться, но я и не собираюсь. Ты сам снимаешь пиджак, а я уже стягиваю с тебя рубашку. Мне некогда заботится о её целостности, поэтому часть пуговиц с характерным звуком отрываются и громко приземляются на пол. Знаю, что ты хочешь говорить, но мне нельзя слышать твой голос, не сейчас. Поэтому моя рука сжимает твою шею, ты смотришь в мои глаза. Твоё зрение расфокусировано из-за слез, но ты безошибочно находишь мои губы. Поцелуй. Это лишь касание на несколько секунд. Я отстраняюсь сам, убираю руки и впиваюсь в твою шею. Сначала я оставляю лёгкие поцелуи, но потом кусаю. Из твоих глаз уже текут слезы. Мне сейчас не менее больно, чем тебе, но сейчас должен страдать только я. Сегодня твой день, мне сейчас тут не место. Я хватаю тебя за подбородок и целую со всей нежностью, что у меня сейчас осталась, а после ухожу. Уж не знаю, как ты объяснил свой растрёпанный вид, но ты наверняка выкрутился эффектно. Снова я мыслями слишком далеко. Меня отрезвляет твой поцелуй. Сейчас он солёный, твои слезы сделали свое дело. Сквозь поцелуй чувствую, что игра началась. Я продолжаю снимать рубашку, путаясь в пуговицах, но рвать не решаюсь. Сделай я это сейчас, и ты бы был очень зол, ведь другой у тебя нет. И вот спустя долгие секунды, она летит на пол. Твой язык очерчивает линию моих губ, ты играешь с ними, а я уже не могу терпеть эту пытку. Снова кусаю, и в следующее мгновение ты стягиваешь мой пиджак. Я знаю, что тебя уже давно ведёт от наших поцелуев. Откуда ты берёшь силы стоять на ногах? Поднимаю тебя над землей. Мой мозг затуманен, от чего я совершенно не чувствую твоего веса. Сложно решить, куда тебя посадить. Диван слишком скользкий, стол заполнен документами, а мой стул стоит у окна, до которого я просто не в состоянии дойти. Ты обхватил меня ногами и запустил свои руки в мои волосы. Твои глаза слишком пьяные, ты тянешься за поцелуем, но я не даю этого сделать. Твой обиженный полустон заставляет меня улыбаться. — Посади меня уже на стол. Да, ты прав, сейчас это лучший выход. Делаю два шага к столу, ты отклоняешься и скидываешь все бумаги на пол. Сейчас мне плевать, что всю работу опять начинать заново. Я опускаю тебя на ровную поверхность, но ты не собираешься меня отпускать. Тянешь меня ближе и целуешь. Поцелуй слишком мокрый, ты не просто изучаешь мой рот языком, ты насилуешь его. Я тянусь к твоим волосам. Их уже давно пора освободить. Резинка легко скатывается, и в следующее мгновение коса начинает распадаться. К концу нашего действа твой волос будет полностью свободен. Я пропускаю уже освободившиеся пряди через пальцы. Ты отстраняешь голову от моих рук, твои в это время тянуться к моему ремню. Раздаётся щелчок, и вот ты уже ты касаешься меня своими холодными пальцами. И это опять слишком ярко. Твои пальцы оббегают вены на моем члене. — Теперь ты будешь касаться так не только меня. — Шутка не к месту, но я хочу, чтобы ты злился. Твоя рука на моем члене сжимается, мне почти больно. Я улыбаюсь, видя, что чертята в твоих глазах танцуют дикие танцы. Я тянусь к твоему ремню, поднимаю тебя над столом, освобождаю от ненужной одежды. Опускаю обратно. Теперь уже твоя очередь страдать. Холод дерева касается открытой кожи, и ты всем телом вжимаешься в меня. — Ты уже слишком возбужден. Твоя будущая жена уже сейчас не исполняет свой долг. — Эта шутка нравится тебе гораздо больше предыдущей. — Ну, ты сейчас в том же положении, что и я. Лучше молчи и займись уже наконец чем-то, кроме болтовни. Да, ты прав, пора бы уже действовать. Снова целую тебя, но в этот раз я медленно переплываю поцелуями от губ к ключицам. Пытаюсь покрыть каждый кусочек тебя своей нежностью, особое внимание уделяю укусу. Пробегаю руками по твоей груди, на несколько секунд задерживаюсь, обвожу пальцами твои соски. Отстраняюсь, оцениваю и, наконец, прикасаюсь руками к тебе. Твоё возбуждение слишком привычно для меня. Касаюсь пальцами головки, стираю выделившийся предэякулят, сейчас он мне не нужен, это лишний соблазн. У нас нет времени на другие удовольствия. Скольжу к уже подготовленному отверстию. — Опять ты сделал все за меня. Я же просил оставить мне это удовольствие. В тебя проникают мои пальцы. Я не собираюсь больше медлить. Ты уже готов был принять в себя два моих пальца. Проникаю в тебя только на одну фалангу и жду твой ответ. — Я знал, что сегодня ты точно не выдержишь и наберёшь мне. Мне не хотелось заставлять ждать нас обоих. Давай уже играть по-взрослому. — Твои слова звучали слишком тихо. Ты прав, пора начинать серьезную игру. Я проталкиваю пальцы глубже. Ты прекрасно постарался, но я хочу еще немного насладиться этим процессом. Свободную руку опять тяну к твоим волосам, ты двигаешься ближе, понимая, что мне сейчас нужно. Как только твое лицо оказывается в сантиметре от моего, я зарываюсь носом в твои волосы. Я люблю твой запах. Со дня нашего знакомства он не изменился, ты все еще пахнешь цитрусами, слишком сладко. И сейчас я чувствую этот аромат наиболее полно, твой волос хранит в себе больше красок, чем весь ты. Мне кажется, что ты уже порядком устал от моих действий. И я оказываюсь прав. Ты убираешь мои пальцы, а в следующее мгновение делаешь то, что я не ожидал. Моя рука оказывается на моем члене, очередной странный жест с твоей стороны, ты, прогибаясь в спине, тянешься к коробочке для скрепок. Это все слишком. Ты касаешься лопатками моего стола, от чего твои ноги, разведённые в стороны, вжимаются в мои бедра, ты слишком возбужден, но сам тянешь руки. Такого ты раньше не делал, всегда позволял мне вести в этой игре. Но сегодня ты тут главный. Я ловлю твою улыбку. Ты дотянулся, теперь возвращаешься обратно ко мне. Сегодня я не буду тебе помогать, ты все сделаешь сам. Я опять тянусь за поцелуем, но ты хочешь уйти от него. Нет, сейчас я получу то, что хочу, поэтому ты оказываешься в оковах моих рук. Поцелуй выходит глубокий, но ты сейчас только делаешь вид, что вовлечен в него. Я слышу шуршание и уже готовлюсь почувствовать очередную порцию холода. Ты уходишь от поцелуя, облизываешься и, смотря мне в глаза, раскатываешь по моему члену презерватив. Справился ты с первого раза, но ты еще не полностью меня подготовил. В твоих руках оказывается смазка. Ты пытаешься осторожно открыть тюбик, но твои руки подводят тебя и крышка скатывается на пол. Твои действия перестают быть четкими. Ты выдавливаешь на свои пальцы прохладную жидкость и прикасаешься этим холодом ко мне. Я не успеваю среагировать, и из моей груди вырывается первый стон. До этого каждый из нас пытался контролировать дыхания, но сейчас уже нет смысла. В этой схватке проиграл я. Ты смазал мой член, теперь уже дело за мной. Притягиваю тебя совсем близко. Теперь уже твоя очередь вдыхать мой аромат. Чувствую твое дыхание на моей шее, приподнимаю тебя. Ты задерживаешь дыхание, и я начинаю проникать в тебя. Я не знаю с чем сравнивать это чувство. Это слишком туго, почти дискомфортно, но при этом сейчас я чувствую себя по-настоящему счастливым. Желание начать двигаться появляется сразу, как ты полностью поглощаешь головку, но по твоим сжавшимся кулакам я понимаю, что рано. Для меня это настоящая пытка, ты это знаешь и поэтому сам начинаешь раскачиваться. Поначалу ты испытываешь жуткий дискомфорт, тебе неприятно, это видно по твоим глаза, но уже через мгновение и ты начнешь получать удовольствие. Я знаю о твоем теле больше, чем ты сам, и сейчас я не стесняюсь использовать это преимущество. Я провожу пальцами по твоей шее, обвожу ключицы, после перемещаю руки на бока. Пока ты пытаешься разбираться с ощущениями внизу, я оставляю поцелуй-укус на ключицах. Это действие отвлекает тебя от дискомфорта, именно оно вызывает твой первый настоящий стон. Еще несколько мгновений и небольшое смещение и ты уже получаешь не меньше удовольствия, чем я сам. Мои руки все еще блуждают по твоему телу, а твои тянутся для самоудовлетворения. Но нет, эту вольность ты сегодня не получишь. Я перехватываю одну из твоих рук и кусаю ладонь. Но ты не можешь возмущаться, тебе слишком приятно. Движения нарастают, ты уже переходишь на скулеж, после сегодняшнего твой голос опять сядет. Я пытаюсь хоть немного справиться с дыханием, но результата почти нет. Но это не помешает мне спросить. — Ты же понимаешь, что я прикоснусь к тебе только тогда, когда получу извинения? — Мои слова заставляют тебя дернуться, ты уже почти готов сыпать проклятиями, но ты знаешь правила игры, что сам затеял. — Прости. — С одним из стонов произносишь ты. Знаю, что у тебя было бы еще много слов, но они все вылетели из твоей головы. Ты опять опускаешься на стол, я же следую за тобой. Мои движения слишком рваные и я понимаю, что я уже на финише. Руками спускаюсь к твоему члену. Несколько последних движений и становится слишком приятно. Мы заканчиваем почти одновременно, но ты секундой раньше. В тебе до сих пор слишком хорошо, но сейчас второго раза не будет. Я выхожу. Я весь пропах тобой. На мне слишком много твоей жидкости. Я тянусь за влажными салфетками, что лежат над твоей головой. Твое дыхание быстрое, оно замедляется всего на секунду, в следующую я, оставив на твоих губах легкий поцелуй, возвращаюсь в вертикальное положение. Влажная салфетка стирает с меня твое семя, но на мне все еще остается твой пот, от которого я смогу избавиться через несколько часов. Ты все еще лежишь на столе. Я уверен, что твое сердце бешено ударяется о ребра. Мне нужно несколько минут, чтобы привести себя в порядок, а после еще несколько, чтобы избавиться от ненужных теперь вещей. — Мы уезжаем за город. — Ты принимаешь сидячее положение, твой взгляд все еще плывет, но ты уже способен нормально мыслить. — Думаю, нам хватит недели. О работе не переживай, свою я скину на секретаря, ну, а твоей займется Элла. Я перешагиваю через разбросанные бумаги, опускаюсь в свое кресло, думаю сейчас подходящее время. — Ларочка, ты уже вернулась? Можешь зайти в мой кабинет через пять минут. — Я нажимаю на кнопку, и на моих губах появляется хищный оскал. Ты предполагал такой поворот событий. Мой секретарь мне не ответил, но она точно услышала. Ты быстро спрыгиваешь со стола, на ходу надеваешь вещи, подходишь ко мне. Я понимаю намёк без слов, тяну руки и помогаю тебе справиться с россыпью пуговиц. Когда вся одежда возвращается на прежнее место, ты тянешься за своей резинкой. Я же не упускаю возможности и лапаю тебя за задницу, а потом тяну тебя на себя. Ты садишься и сам тянешься за поцелуем, я охотно отвечаю. Как я и предполагал, твой волос уже полностью свободен. Я запускаю в него свои пальцы, пропускаю его через них и отстраняюсь. Ты поднимаешься с меня, твои руки собирают весь волос вместе и на твоей голове появляется шишка. И в это мгновение раздается стук, ты перемещаешься на диван. Дверь открывается, но уже почти все пришло в норму. — Кирилл Викторович, что здесь случилось? — Удивления в ее голосе нет, но вопрос она не могла не задать.  — Несчастный случай на нервной почве. Лара, у меня срочная командировка. Ты же знаешь, что списки на будущий показ несогласованны. Так вот тебе нужно будет их отыскать — Я указываю в направлении разбросанных документов. — Просмотри, каких моделей они хотят взять, если будут несоответствия свяжись с моим отцом, он все решит. — Девушка кивала, для нее это было не первый раз. Я часто оставлял ее в подобных ситуациях. — В командировку я еду с Лиамом, так что у меня к тебе еще одна просьба. Позвони моей жене и сообщи об этом, а дальше она сама разберется. После мы быстро покидаем пределы моего офиса. В моем кабинете осталось слишком много следов нашей близости, но я даже не думал от них избавляться. Бумаги соберёт Лара, а остальные сувениры выкинет уборщица. Вероятно, могли бы пойти слухи, но такого не будет. Весь персонал моего офиса подбирала Элла, каждый из этих людей уже доказал, что им действительно можно доверить. Моя жена замечательный человек, но, как и я, она не хранит мне верность. Мы врем друг другу в глаза, за шесть лет брака мы научились делать это искренне. Верность и честность — те слова, которые заставляет меня задуматься о том, что каждый из окружающих меня людей лжет. Это вранье слишком сладкое, мы в нем утопаем, но никто даже не пытается выплыть. Каждый из нас по-своему предает. Я изменяю жене, играю счастливого мужа перед своей семьей и друзьями, а все из-за сторонних причин. Я хотел быть счастлив честным путем, но общество начало отвергать меня. Теперь я лгу, но это та ложь, которая дает мне возможность быть счастливым. Оказываясь в компании Лиама, мне не стыдно поддаваться своим чувствам, я не жалею после глядя в глаза тем, кто никогда не узнает правду. Но я не скажу, что мои поступки правильные, нет. Думаю, в жизни нет чего-то абсолютно правильного. Все, что мы совершаем, считается правильным только в момент счастья, а потом попросту теряет смысл. Сейчас мы направляемся в мой загородный дом. Лиам, сидящий рядом со мной, решает рабочие вопросы, а я наблюдаю за тем, с каким деловым видом он это делает. Таких моментов нашей жизни немного, он редко принадлежит мне полностью. Хотя, если я скажу такое тебе, ты наверняка будешь оспаривать тот факт, что сейчас ты в моей власти. Но на твоих плечах мой пиджак и «все» твое время сейчас принадлежит мне.