Право на пересдачу

Сергей Эдуардович уходил с кафедры последним. В этот раз он был особенно утомлён, так как это была зачетная неделя, время, когда студенты требуют особенно много внимания. Уходя, он заметил студентку, стоящую около лестницы в конце коридора. «Явно ждет меня, » — подумал он. Студентка была ему знакома, но фамилии он ее не помнил. Но точно помнил, что из отстающих. «А, кажется, это даже кандидатка на отчисление. Сейчас будет что-то выпрашивать. Как же это надоело! Надо пройти мимо нее быстрее, вдруг постесняется остановить.» Сергей Эдуардович демонстративно взглянул на часы, и проговорил вслух: «Господи, уже полдевятого!» — и ускорил шаг. — Сергей Эдуардович, подождите пожалуйста, — студентка окликнула мужчину. — Извините, я очень спешу. Что вы хотели? — У меня к вам просьба. Я знаю, что не готовилась в течение всего семестра, но мне очень нужен этот зачёт, — быстро проговорила девушка. — У меня правда нет времени. Завтра я работаю из дома. В следующий раз буду на факультете в среду, у меня семинар с 17 до 19, хотя после семинара надо будет сразу бежать. И до семинара я с вами поговорить не успею. Приходите завтра ко мне домой, у меня будет время ровно в 11-15. Ленина 15, кв. 3. Не опаздывайте, у меня мало времени. Извините, я бегу. Сергей Эдуардович поспешил удалиться, студентка не стала его догонять. «Надеюсь, она не запомнила адрес или постесняется завтра приходить.» -Спасибо, Сергей Эдуардович! — крикнула девушка ему вслед. «Странный какой-то этот препод, позвал меня в квартиру… Главное получить зачёт и неважно, что придется идти к кому-то в квартиру, » — подумала студентка. Девушку звали Екатерина Сергеева, она была очень взбалмошной и весёлой личностью, поэтому скучные пары ее не сильно привлекали. Она бы и не стала поступать в ВУЗ, если бы родители не заставили. Ее родители были очень богатыми людьми, и поэтому Катя думала, что будет получать деньги от них, но они быстро убедили ее в обратном и отправили учиться, сказав, что ей пора становиться самостоятельной. На следующий день Катя проснулась поздно, на часах было 10.30. Открыв глаза, девушка сразу потянулась за телефоном. Вчера у нее была весёлая ночь, и она напрочь забыла и о зачёте, и о преподе. Она вспомнила о своей проблеме только после того как ей на телефон пришло уведомление о сообщении в общем чате группы. «Блиин, зачёт. Нужно быть в квартире препода через 45 минут, » — воспоминания о вчерашнем разговоре с Сергеем Эдуардовичем ворвались в ее голову. «Нужно срочно собираться, осталось мало времени, а чтобы добраться до Ленина нужно минимум 30 минут.» Катя побежала собираться. Сергей Эдуардович проснулся рано, несмотря на то, что в университет идти не надо, дел было много — срочно дописывать статью, а потом созваниваться по скайпу с коллегой из Милана. Он вспомнил, что зачем-то пригласил студентку к себе домой и пожалел об этом. Зачем-то подает все время ложные надежды, за всю свою карьеру он ни разу не поставил студенту зачет, если он его не заслуживал. Всякие были истории, конечно, но его зачет всегда означал, что человек материал знает. Очень не хотелось, чтобы эта студентка приходила. Уже 11.15, никто не пришел. Ух, наверное, пронесло. В 11.25 раздался звонок в дверь. «Вот черт, она еще посмела опоздать.» Он спросил через дверь: — Здравствуйте, это кто? — Здравствуйте, Сергей Эдуардович, это Екатерина Сергеева из 2 группы, вы сами сказали мне вчера прийти, правда я немного опоздала…- смущённо ответила девушка. — В общем, извините за опоздание, вы меня впустите? Сергей Эдуардович открывает дверь. — Заходите, Сергеева. Так, у второй группы все занятия закончились, зачет прошёл. Пересдача по расписанию в конце июня. Какие у вас ко мне вопросы? — Понимаете, мне очень нужен этот зачёт в ближайшее время. — Вы должны были знать, что доцент Сонкин просто так зачеты не ставит. — Да, я это знаю, но может мы сможем как-нибудь договориться? — девушка приблизилась к преподавателю и положила ладонь ему на плечо. — Что вы себе позволяете! — преподаватель резко убрал руку девушки. — Мне полицию вызвать? Уходите немедленно! — Да ладно, чего вы, как будто ни разу не мечтали переспать с молоденькой студенткой, — ехидно сказала Катя. — Уйдите, пожалуйста. Сожалею, но у вас не получилось. — А может быть мы все-таки сможем достичь соглашения в этом вопросе, ради этого зачёта я готова на все, — немного удивившись реакции мужчины, слегка испуганно сказала Катя. — Для зачета нужно к нему подготовиться и написать две контрольные работы на пересдаче. Других вариантов нет. Сергеева, вас не красит то, что вы делаете. — Ну пожалуйста, хотите на колени встану? — Сергеева, поймите, что вариантов получить зачет на халяву нет. В вашем случае, когда вы весь семестр ничего не делали, написать сразу две контрольных работы на пересдаче — это тоже не вариант, просто не успеете. В исключительных случаях, когда у студентов есть реальная причина, которую почему-то деканат не считает уважительной, я разрешаю им еще одну попытку сдачи. Вас бы это спасло, вы бы написали одну контрольную из двух и, оставшуюся, на пересдаче. Но, полагаю, что у вас нет такой причины, по которой я должен пойти на уступку. И, поймите, это все равно не избавит вас от необходимости разобраться в предмете. Поэтому, как мне кажется, только на комиссии вы сможете получить этот зачет, если вас не отчислят раньше по числу долгов. — Вы правы, никакой объективной причины, в связи с которой вы могли бы пойти на услугу нет. Но может быть вы согласитесь дать мне еще одну попытку сдачи? Делайте все что угодно, только дайте мне шанс, прошу, — слезы выступили на глазах у девушки. — Лет двадцать назад, я бы, может, и предложил бы вам условие, при котором я соглашусь на такую уступку. Но по современным меркам это условие покажется вам дикостью, я такое больше не практикую. И это только лишь право на еще одну попытку сдачи. Извините, до свидания, ничем в вашей ситуации помочь не могу. — Стойте, подождите, с чего вы взяли, что то условие покажется мне дикостью, я же сказала, что готова на все! — в отчаянии крикнула студентка. — Я человек старой закалки и строгих нравов. По молодости лет, если студент ничего не делал весь семестр, но очень просил дополнительную попытку, я мог ему разрешить, но только после того, как строго накажу его за то, как он относился к учебе. Но наказание настолько строгое, что еще никто не захотел его повторять. Так что, Сергеева, идите-ка лучше домой. В конце-концов, вам не в армии служить, жизнь длинная штука, переживете эту неприятность.  — Я согласна на наказание, — неожиданно для самой себя произнесла Катя, — какое бы строгое оно ни было. — Вы не понимаете, о чем говорите! Вас, небось, за всю жизнь никто пальцем не тронул. Не для вас это, Сергеева. — Я сама решу, что для меня, а что нет! — Ой, простите, не знаю что на меня нашло. — В былые времена я мог высечь нерадивого студента розгами. Но, глядя на вас, вам бы и крепкого ремня хватило, наверное. Впрочем, забудьте. До-сви-да-ни-я. Девушка опешила от слов преподавателя, она что-то долго обдумывала, а потом выпалила: — Сергей Эдуардович, я согласна на порку. Не прогоняйте меня пожалуйста. — Сергеева, вы это серьезно что ли? Учтите, я вам и за сегодняшнее предложение интим-услуг добавлю. И это всего лишь за ещё одну попытку сдачи. Готовиться все равно придется! — Я понимаю, я все выучу. И простите за кхм… мое первоначальное предложение. — Так, сейчас у меня дела, вам все равно придется уйти. Подумайте хорошо и если все же решитесь, то приходите сегодня в 21-00 и чтобы без опозданий! Но я надеюсь вас больше не увидеть никогда. До свидания. — До свидания, — как-то отрешенно проговорила Катя. Когда она медленно спускалась по лестнице, в ее голове вертелась лишь одна мысль «Как я на это согласилась?». Но девушка отбросила свою нерешительность и, решив, что «Ради еще одной попытки сдачи можно и потерпеть», уверенно открыла дверь и вышла из подъезда. Как только она вернулась домой, то сразу же пошла в комнату и начала зубрить нужный для сдачи зачёта предмет. Девушка просидела за подготовкой до вечера. В итоге, она уснула прямо за столом, сильно устав от непривычной нагрузки. Катю разбудил надоедливый звон будильника. Все тело ломило после сна в сидячем положении. Студентка встала, потянулась и направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. «Нужно отдохнуть перед тем, что случится в 21.00,» — подумала она и легла на кровать, обнимая плюшевого медведя. Катя не заметила, как заснула. Вскоре она проснулась и побрела на кухню в поисках еды. И вот наступило время, когда Кате нужно выходить, чтобы вовремя добраться до квартиры Сергея Эдуардовича. На часах было 20.50, а девушка все еще была в пути: долго не было автобуса да еще и пробки везде. «Хоть бы не опоздать, » — пронеслось у нее в голове. В 21-05 раздался звонок в дверь. «Пришла таки! Опоздала немного. Придираться к этому? Посмотрим, как она будет себя вести, если что, то и эти пять минут припомню ей. Ещё один козырь никогда не помешает, » — решил преподаватель. — Сергеева? Не ожидал. Заходите. Смотрю, сейчас вы менее бойкая, чем когда приходили с интимом. Ладно, не буду вас лишний раз смущать, насмущаться сегодня еще успеете. Проходите пожалуйста на кухню, чаю выпьем. Сергей Эдуардович неспешно пошел на кухню, девушка пошла за ним. — Какой вы чай пьете? У меня много разных вкусов. Вкусный чай — это моя страсть. — Не ожидала, что вы мне тут чай будете предлагать, — удивилась студентка. — Я без чая делами не занимаюсь. Так какой? Выбирайте! Дамам обычно нравится «клубника со сливками». Это если черный. Из зеленых выбирают «мятную симфонию». — Клубника со сливками, кошмар какой… Можно мне обычный черный, пожалуйста. — Пожалуйста, думаю, что вам понравится кенийский. Сейчас вам заварю. Присаживайтесь пока. Ну давайте к делу. Я не хочу, чтобы ко мне были какие-то претензии. Поэтому хочу, чтобы вы еще раз подтвердили, что вы тут добровольно. Вы тут добровольно? — Да, я тут добровольно. Могу даже бумагу подписать если надо. — Я искренне считаю, что вы заслуживаете серьезного наказания за свое отношение к учебе. Уверен, что оно пойдет вам на пользу, и больше ничего подобного не повториться. Порка — это древнейший метод наказания, который показал свою эффективность, это наказание стыдом и болью. Я понимаю, что вынести наказание для вас будет очень непросто и пойму, если вы передумаете. Если вам будет плохо или вы посчитаете, что дальше не сможете терпеть скажите «Я пасую», я вас тут же отпущу. Если же выдержите наказание до конца, то получите дополнительную попытку, кроме того я вам лично помогу подготовиться. Я с большим уважением отношусь к тем, кто готов отвечать за свои поступки. Все поняли? Повторите, что нужно сказать для того, чтобы я вас немедленно отпустил? — «Я пасую», — ответила девушка, немного смутившись. Катя задумалась: «А может не стоило соглашаться. Страшно как-то.» — Молодец, правильно повторила. Сейчас самое время задать вопросы. Спрашивайте всё, что угодно, не стесняйтесь, за вопросы не наказываю. Когда мы начнем, уже будет не до вопросов. Спросите что-нибудь? Кстати, как вам чай? — Каким предметом вы собираетесь меня… наказывать? И сколько ударов я получу? — девушка чуть-чуть покраснела, — чай мне понравился, спасибо. — Порка будет ремнем, обычно я использую розгу, но не было времени ее подготовить к вашему визиту. Так что считайте, что вам повезло. Число ударов вам ничего не скажет, важно не только число, но и сила. Вы будете наказаны по моему блокноту, я каждое занятия записываю всё про всех студентов, к вам накопилось много претензий, за каждую в отдельности придется ответить. Не буду пугать числом ударов, но готовьтесь к длительной порке. Авось до полуночи управимся. Если больше вопросов нет, пойдемте со мной. Они вышли из кухни и пришли в небольшую комнату. — Тут я попрошу оставить вас все ваши вещи, чтобы я мог не беспокоиться, что вы что-то снимаете или записываете. К сожалению, вам придется снять с себя всю одежду, включая часы и украшения. Оставьте все тут. Когда все снимете, идите вон в ту комнату, там будет лежать чистая футболка, наденьте ее, также теплые носочки, их тоже наденьте, чтобы не простудиться, так как пол холодный. Когда будете готовы, встаньте лицом к стене, руки положите за голову и громко скажите «Студентка Сергеева к наказанию готова». Если я не услышу повторите громче. Все понятно? — «Не буду пугать числом», «Авось до полуночи управимся», шутник блин, — буркнула Катя себе под нос. «Господи, как же стыдно раздеваться, но чему быть, тому не миновать, » — девушка начала медленно стягивать с себя одежду. Когда Катя сняла с себя все, что ее просили, она оставила все вещи на стуле, одиноко стоявшем в углу помещения. После, она вошла в указанную Сергеем Эдуардовичем дверь, ее взгляд сразу ухватился за чёрную мужскую футболку и белые махровые носки, которые лежали на тумбе из темного дерева. Студентка нацепила на себя предоставленную одежду, встала лицом к стене и положила руки за голову, как ей велели, но все еще не решалась произнести роковую для нее фразу. Она простояла лицом к стене долгие 10 минут, в то время как в ее голове появлялась одна мысль за другой. Осознав, что уже будет глупо давать задний ход девушка крикнула: — Студентка Сергеева к наказанию готова! Сергей Эдуардович вошел в комнату, в его руке был небольшой кожаный ремень. Катя стояла лицом к стене, футболка лишь на несколько сантиметров прикрывала ее попу. Вид был приятным, но Сергей Эдуардович остановил свои непристойные мысли, он тут по делу, и всяким глупостям здесь не место. — Что-то долго вы готовились. Вы больше не растягивайте, время уже позднее. Первая часть наказания самая стыдная, через некоторое время стыдно уже не будет, так как будет больно. А пока вас должен пронизывать воспитательный стыд. Сейчас будет долгая порка, но не слишком больная, как веником в бане. Ремень мягкий. Но это очень стыдно, когда вас хлещут по голой попе. Согласитесь? Цель этой порки разогреть ваш зад для основной порки, которая, судя по моему блокноту, будет очень приличной. Если хорошо зад разогреть, то вы легче вытерпите основное наказание. Он взял девушку за руку и подвел ее к письменному столу, велел перекинуться через стол и взяться руками за спинку стула, который стоял с другой стороны стола. — Ну что, приступим к наказанию. Начнем без особого вступления. Сергей Эдуардович начал методично наносить удары ремнем по попе девушки. Они были не очень сильными, да и ремень был довольно мягкий. Секунд через тридцать он остановился и спросил: — Ну как, Сергеева? Стыдно? Что вы скажете о своем поведении? Девушка не могла вымолвить ни слова из-за сковавшего ее стыда, но спустя двадцать секунд она все-таки сказала: — Единственное, что я могу сказать, так это то, что мне ничуть не стыдно. Это вам должно быть стыдно за то, что так студентов тираните. Катя решила спрятать свой стыд за хамством и шутками, потому что не хотела так просто сдаваться на милость преподавателя. — А что до моего поведения: я даже на пары не приходила, поэтому чисто физически не могла вести себя плохо, — пошутила она, пряча в скрещенных перед собой руках лицо, покрасневшее от смущения. Сергей Эдуардович ничуть не смутился этой выходке студентки, глазами отмерил на часах еще четыре с половиной минуты и принялся стегать Катину попу ремнем, следя за тем, чтобы узор получался равномерным. — Ишь, как быстро спесь из вас пошла. Ну ничего, мы эту спесь быстренько выбьем. Немного глупо с вашей стороны оправдываться отягчающими обстоятельствами. Прогулять пару — это сильно хуже, чем на ней бездельничать. Мы как закончим с разогревом, я достану свой блокнотик и выясним, сколько пар вы прогуляли. Сейчас можете немного подерзить, этим ремешком я при всем желании сильно больно не сделаю, но мой вам совет, не вздумайте дерзить, когда я достану настоящий ремень, если я им со всей силы стегану, — ударяет сильнее, — мало не покажется. Зад ваш румянится, да и личико, которое вы от меня прячете, покраснее попы будет, значит, все же стыдно вам. Ну как, не больно? Не должно быть больно, сейчас распишу вам и покажу, какой румяной попа стала. Ну, что скажете? Катя еще сильнее покраснела, поняв, что ее раскрыли. — Скажу, что теперь обязательно буду приходить на ваши пары и с удовольствием бездельничать. А что, вы же сами сказали, что это лучше, чем прогулять, — продолжила хамить она. «Пусть этот козел не спешит праздновать победу.» — Приходить на пары будете, это я точно знаю. А вот бездельничать — это вряд ли. Скоро вы узнаете, что полагается за безделье. Ох, ну вроде неплохо разогрел. Посмотрите. Сергей Эдуардович взял зеркало и поднес его к Катиной попе, за столом тоже висело зеркало, так что студентка могла увидеть свою попу ровненько розовую, как у младенца. — Теперь надо немного отдохнуть. Эх, красота. Забирайтесь коленями на стол и облокачивайтесь на локти. Да, понимаю, что неудобно. Вот так придется постоять минут 15. Мне так очень хорошо видно вашу попу, и я увижу, когда она будет готова к продолжению порки. Менять позицию не рекомендую, за это прилетит очень больно. Не скучайте тут без меня, лучше подумайте о своем поведении и о том, что скоро дерзить будет очень больно. Да и вообще, постыдились бы глупости говорить при преподавателе, особенно еще с голой попой. Ну ведь стыдно. И глаза уводите. Стыд воспитательный. Полезно. Хоть и неприятно. — Сами бы постыдились студенток в такие позы ставить, — фыркнула Катя. Когда Сергей Эдуардович вышел из комнаты, она сразу же слезла со стола. «Я что дура, чтобы послушно стоять так 15 минут, вернусь в это положение, когда услышу, что он возвращается, » — подумала девушка. Она начала делать попытки снова осмотреть свою попу, но видела только небольшой ее кусочек. Наконец-то Катя сообразила, что в комнате есть зеркало, с его помощью она все-таки смогла еще раз увидеть свою пятую точку. Задница была лишь слегка покрасневшая. «Даже во время «разогрева» задницу ощутимо припекало, а что же тогда будет дальше, » — задержавшись в своих мыслях, Катя не заметила, что в комнату вернулся Сергей Эдуардович. Девушка резко начала забираться на стол, но ее остановил голос преподавателя. — Сергеева, что происходит! Кажется, вы не понимаете что такое наказание. Снимайте футболку, будете стоять голышом. Разрешу ее надеть, если будете стоять смирно. Я жду. — Так не голышом же, в носках, — снова пошутила студентка. — И вообще, не буду я ничего снимать, вам надо, вы и снимайте, — выпалила она, сама удивившись своей наглости. На самом деле Катя уже готова была разрыдаться от стыда, но она упорно сдерживала рвущиеся наружу слезы. Сергей Эдуардович вынул руку из-за спины, в руке был огромный страшного вида ремень. Он похлопал этим ремнем по своей ладони, при этом сохраняя невозмутимый вид. — Сергеева, я жду. «Ладно, сделаю что он просит, не то вдруг выгонит еще.» Катя сняла футболку. — Ну и что дальше делать? — поинтересовалась она. — Возвращайтесь в исходную позицию. И немедленно! Если у студентки были бы уши, по строению схожие на кошачьи, то в этот момент, они точно были бы прижаты к голове. Она грустно посмотрела на стол, но все же решила послушаться и еле как взгромоздилась на него, приняв нужную позу. Сергей Эдуардович подошел сзади, размахнулся и два раза ударил ремнем. От неожиданности девушка подскочила. — Это для того, чтобы вы поняли, насколько все серьезно. Стойте в этой позе, пока я не разрешу ее сменить. Это были обычные удары. Если я разозлюсь, то будет так, — Сергей Эдуардович размахнулся и ударил со всей силы, затем вышел из комнаты. Красная полоса вспыхнула на попе девушки. Ранее сдерживаемые слезы покатились по щекам. «Как же больно.» Катя прижалась к гладкому дереву, будто ища у него утешения. Она решила больше не злить преподавателя, поэтому спокойно стояла в постыдной позе, ожидая прихода Сергея Эдуардовича. Через 15 минут Сергей Эдуардович вернулся, у него с собой был не только ремень, но и знаменитый красный блокнот, который он носит с собой на все занятия. — Так, Сергеева. У меня несколько Сергеевых, вы из второй группы? Да, вижу, что из второй. Вы спрашивали, сколько будет ударов. Считайте сами. Поскольку провинностей у вас много, давайте по месяцам считать. Итак, запоминайте, прогул — 30 ударов, опоздание — 15 ударов, несделанное домашнее задание — 10 ударов, отказ выйти к доске — 5 ударов. Итак, февраль, было всего 4 занятия, вижу три опоздания, три не сделанных домашних работы и два отказа выйти к доске. Сколько получается ударов? Посчитали? Если ошибетесь, добавлю десяток. — Вы еще прогул забыли, — подставила саму себя девушка. — Спасибо за честность, но я больше доверяю своему блокноту, чем девичьей памяти. Речь только про февраль, в марте вижу прогулы, в феврале нет. Так сколько получается? — В-восемьдесят пять, — со страхом в голосе ответила она. — Хорошо, у меня получилось так же. Надевайте футболку, и переходите на кушетку. Преподаватель подошел к кушетке, на ее середину он положил подушку в форме цилиндра, сверху этой подушки постелил свежее полотенце. — Ложитесь попой к верху, чтобы этот валик был под попой. Девушка не торопясь слезла со стола и приблизилась к кушетке. — Сергей Эдуардович, а может не надо 85 ударов, я же больше не буду, — сделала попытку спасти свою пятую точку студентка. — Мне очень жаль, но это абсолютно необходимо. Вы забыли надеть футболку, заставлять не буду, можно без нее, но один раз напомню. Давайте, живее! «До чего докатилась, не заметила, что не надела футболку и спокойно стою с голой грудью, кошмар позорище, » — с этой мыслью девушка кинулась к футболке и быстро надела ее. Пришла пора возвращаться к кушетке, но Кате вообще этого не хотелось, поэтому она не нашла ничего лучше, как спрятаться под стол. — Что за детский сад, Сергеева! Вы головой то думайте, что делаете. Быстро на кушетку, 90 ударов вас ждут! — В том-то и дело, что думаю, и мои безусловное рефлексы говорят мне, что лучше остаться здесь. А вы 5 ударов прибавили, чтобы число красивое получилось? — Я не шучу. Не усугубляйте своего положения. Пока еще не добавил ударов. Я ведь могу вас выпороть и под столом, только это все будет не в счет. Заканчивайте детсад! — Интересно как? Тут же даже размахнуться нормально нельзя, — поинтересовалась Катя. — Сергей Эдуардович, ну 90 ударов это реально много. Мне страшно, — неожиданно призналась она. — Сергеева, когда страшно, не надо делать глупостей. Вылезайте по-хорошему, верну 85. Это тоже немало. Но я помогу вам спокойно их вынести. Вылезайте давайте, право, утомительно с вами. — Я такая, — умудрилась выдать шутку девушка и вылезла из-под стола. Теперь она снова стояла около ненавистной кушетки и все не решалась на нее лечь. — Не тяните время, — Сергей Эдуардович ударил ремнем по попе стоящей у кушетки девушки. Она ойкнула и зло посмотрела в его сторону, чуть ли не скалясь, но все-таки осторожно легла на кушетку. — Наконец-то. Будут три серии ударов: две по 30 и последняя по 25. Между сериями дам отдохнуть. Вы считаете удары вслух. Не будет счета — удар не засчитан. Начинаю, считайте! Он начал наносить удары ремнем. Катя стала вскрикивать с первого удара, но послушно считала. «Вот же козел, еще и считать заставил, изверг. Ему еще повезло, что я на кушетке лежу, а не у него на коленях, куснула бы так, что надолго бы запомнил.» В конце первой серии ударов студентка уже плакала навзрыд, но несмотря на это выкрикнула: — Тридцать! — Ну умничка. Молодец. Выдержала. Теперь заслуженный отдых. Успокойтесь пока. Больно, конечно. Зато про стыд уже забыли, наверное. Если будете и дальше хорошо себя вести, то после того, как рассчитаемся за февраль, напою вас чаем с вкусными булочками. — А может только за февраль и рассчитаемся? — всхлипнув, спросила Катя. — Моя задница больше не выдержит. — Вы недооцениваете возможности своей задницы. Выдержит не только за февраль, но и за весь год. Но, к вашему счастью, вам за весь год не надо, а только за семестр. — Я лучше знаю возможности своей задницы и говорю, что она не выдержит, — проныла девушка, по ее щекам все еще катились слезы. «Ага, за год выдержит, как же, да мне бы хоть за февраль отхватить и не сдохнуть, » — жаловалась сама себе она. Сергей Эдуардович был строгим человеком, но он не мог ничего поделать с тем, какой эффект на него производят слезы. Девушка продолжала плакать, и игнорировать это он уже больше не мог. С одной стороны отступать некуда, наказание он уже озвучил и было бы очень странно его отменить. С другой стороны ему становилось все больше и больше жаль эту смелую девушку, которая в 21 веке согласилась на порку. И ему захотелось резко закончить эту историю, чтобы всего этого не было. Ну вот закрыл глаза — и нет больше никого, он один в квартире. Он даже зажмурился но, открыв глаза, он увидел жалкого вида девушку с красным исполосанным задом. Сергей Эдуардович задумался, он ведь уже не молод, это раньше он не мог отступить назад и делал только то, что запланировал, даже если чувствовал, что совершает ошибку. И тут в голову закралась идея, как выйти из этой ситуации, сохранив самоуважение. — Ну что же, Сергеева, продолжим. Очередные 30 ударов. Не забывайте считать. Поехали. Слезы хлынули из глаз девушки с новой силой. — Сергей Эдуардович, пожалуйста хватит, я уже все осознала, я теперь всегда буду готовиться к зачетам вовремя! — Приятно, что вы все осознали. Но мы продолжим. Не забывайте считать, а то будет не 30, а сильно больше. — Ну можно хотя бы без счета, я же собьюсь, — с мольбой попросила девушка. — Зачем вообще нужен этот счет?! — то ли спросила, то ли возмутилась она. — Ладно, я сам буду считать. Раз, два, три, … десять. Жива еще? Одиннадцать, двенадцать, … двадцать. Немного еще осталось до перерыва. Сочувствую вам. Двадцать один, … тридцать. Сергей Эдуардович отложил ремень, девушка горько плакала, ему захотелось ее обнять, но он сдержался и просто вышел из комнаты. После окончания второй серии ударов, Катя долго лежала на кушетке и жалобно скулила от боли. «Но ничего, еще 25 ударов и я свободна, » — успокаивала себя девушка. Она не решалась встать без разрешения преподавателя, боясь получить дополнительные удары, поэтому даже после того как успокоилась, продолжила неподвижно лежать на кушетке. Она думала о том, стоит ли попытка пересдачи этого или нет, о том, сможет ли она сдать зачёт со второго раза. За этими мыслями девушка сама не заметила, как уснула. Сергей Эдуардович вернулся в комнату и увидел спящую девушку, он почувствовал умиление, не удержался, подошел. Он начал легонько гладить ее по напоротой попе. Ему хотелось продолжать гладить, он делал это аккуратно, чтобы не разбудить ее, но нечаянно сделал больно, дотронувшись до пораненого места, и девушка проснулась. Проснувшись, она одновременно дернулась от боли и тихо пискнула. Увидев мужчину, она уставилась на него извиняющимся и в то же время боязливым взглядом. — Ну что отдохнули? Осталось всего 25 и мы рассчитаемся за февраль. — После такого никакой отдых не поможет. Да и в конце концов, у меня разве есть выбор? Только не говорите про уйти. Без попытки пересдачи я отсюда уже не выйду, глупо получится, — охрипшим от криков голосом проговорила Катя. — Выбор всегда есть. Просто иногда нам не нравится ни один из его вариантов. Согласен, что вам отступать уже поздно. Всё же начнем. — Раз, скоро будет полегче, это просто первый после перерыва. Два, три. Вот уже вспоминает мозг, сейчас скоро привыкнет. Четыре. Пять. …. Десять. Ну-ну, поплачьте, слезы помогают переносить боль. Одиннадцать, двенадцать, … двадцать. Последние пять будут посильнее, для закрепления наказания. Двадцать один, двадцать два, … двадцать четыре и последний, двадцать пять. Вот видите, быстро пролетело и за февраль мы в расчете. Вы заслужили отдых. Студентка тяжело дышала, пытаясь прийти в себя. «Наконец-то эти 85 ударов закончены. Мне кажется, что я никогда в жизни ничему так не радовалась, как завершению этой порки.» Немного отойдя от пережитого недавно наказания, девушка спросила: — А порка за остальные месяцы будет не сегодня, правда же? — в ее голосе слышалась мольба. — Когда же еще, если не сегодня? Отдохнете немного и продолжим. Встаньте, походите немного, чтобы размяться. В какой позе предпочитаете провести это время? — Да когда угодно, только не сегодня, прошу! Я же реально не выдержу! — у Кати начиналась истерика. — Этот вопрос не обсуждается. Ждите меня в этой комнате. Я вернусь со своим блокнотом и мы обсудим ваше наказание за другие месяцы. Сергей Эдуардович оказался немного сбит с толку. Он уже понял, что переборщил с наказанием, но совсем не хотел показывать, что соглашается на просьбу девушки. «Пусть помучается еще, ожидание следующей порки имеет воспитательный эффект не менее самой порки.» Девушка встала с кушетки и начала метаться по комнате, как дикий зверь по клетке. У нее в голове крутилась мысль: «А может ну это все. Отчислят и отчислят, в любом случаем можно будет еще раз поступить, а задница у меня все-таки одна на всю жизнь.» Попа нещадно горела и приносила тупую ноющую боль. В конечном итоге студентка остановилась возле злосчастной кушетки и со всей силы пнула ее ногой. Она громко выругалась от боли, и неожиданно для себя самой легла на недавно ненавистную кушетку животом, стоя на коленях и положив руки перед собой, и разревелась. Сергей Эдуардович вернулся через 20 минут и увидел горько плачущую девушку на кушетке, ремня у него с собой не было, был только красный блокнот. «Далеко все зашло, надо заканчивать.» — Сергеева, вам невероятно повезло. — И в чем же мне повезло? — с обидой спросила девушка. — Из моего блокнота выпали листочки, в которые я записывал занятия в марте, апреле и мае, и я не могу их найти. Поэтому оснований вас наказывать за то, как вы учились, у меня больше нет. — Ч-что? — не веря своим ушам, переспросила она. — То, что вы услышали. У меня нет оснований вас наказывать, сведения утеряны. Однако, я вас должен еще наказать за то, что вы пытались предложить мне интим. Но если вы извинитесь, то это наказание не будет связано с поркой. «Какая же я дура и зачем я это сделала. И что это за наказание, которое не будет связано с поркой. Но в любом случае моя задница больше не выдержит издевательств над собой, поэтому, несмотря на страх неизвестности, лучше извиниться.» — Простите, Сергей Эдуардович, за то, что пыталась предложить вам интим. Этого больше не повторится. «А жаль, что не повторится, девушка-то привлекательная», — подумал Сергей Эдуардович. — Извинение принято. Наказание будет необычным. Я прошу вас поужинать со мной. Я приготовил печеный картофель с индейкой. И вкусный чай со сладкими булочками. После ужина я разрешу вам одеться и закажу такси, чтобы оно отвезло вас домой. «Поужинать голой, всего-то? Что за. Катя, ты в своём уме, поужинать голой для тебя уже пустяки? Ну я же не полностью… Так все. Все равно деваться некуда.» — А как же пожалеть после наказания? — спросила девушка, до конца не понимая что она делает. Этот вопрос очень растрогал Сергея Эдуардовича. Очень захотелось заменить свой менторский тон на что-то очень личное, перейти границы между преподавателем и студенткой. «Нельзя поддаваться эмоциям, это все же моя студентка и теперь она продолжит ей быть, после всего, что произошло, отчислить ее было бы совсем странно. Наверное, можно ее поддержать по-отечески.» — Вас ведь Катей зовут? А то я все по фамилии. — Да, Катей… — Катя, если вам будет легче, если вы мне позволите, я мог бы вас обнять. Возможно, это поможет успокоиться после порки. — Я согласна, — смущенно сказала девушка. Сергей Эдуардович подошел и обнял девушку, а она уткнулась носом в его плечо. Он стал медленно гладить ее по голове, а другой рукой очень аккуратно, едва прикасаясь, гладить по израненной попе. Он почувствовал небывалую близость, чувство давно позабытое им, что-то из молодости. Спустя минут пять Катя полностью успокоилась и доверчиво положила голову на плечо преподавателя. «А не такой уж он и садист.» Они стояли, обнявшись, довольно долго. «Картошка наверное готова, пора выключать», — вспомнил Сергей Эдуардович. — Катя, извините, я был не прав, что предлагал вам ужинать, не одеваясь. Я, если честно, хотел просто еще немного на вас посмотреть. Вы можете одеться, если хотите, вы одежду оставили вон в той комнате, дверь не заперта. Ужин уже готов, пойдемте на кухню, я думаю, что будет вкусно. Девушка не знала как реагировать на такое заявление. В ее голове в один момент возникли две, противоречащие друг другу мысли: «Я же его студентка, мы никак не можем быть вместе. Но, по правде говоря, он мне тоже понравился…» — Да к черту эти правила, — уже вслух сказала она, — Сергей Эдуардович, вы мне тоже… понравились, даже очень. — Давайте сегодня просто Сережа. Проведем сегодняшний вечер вместе. А дальше вы найдете себе кого-нибудь помоложе, и забудем этот день как страшный или приятный сон. Пойдемте-пойдемте, еда готова. И, кажется, у меня еще есть немного вина. — Пойдемте, только я сейчас оденусь, потому что сегодня вы уже итак на меня насмотрелись, — шутливо произнесла девушка. — И еще, не такой уж вы и старый, — произнесла она, прежде чем пойти одеваться. Студентка удивилась, когда вернулась и застала преподавателя в той же комнате, он по-видимому ждал ее. — Ой, а вы еще здесь, я думала, что вы уже на кухне. — Захотелось еще немного вас поутешать, — сказал Сергей, подошел и на этот раз уверенно обнял девушку. — Я, вроде бы, уже успокоилась, но пообниматься не против, — Катя второй раз за вечер уткнулась в плечо мужчины, — и раз уж вы предложили называть вас просто «Серёжа», то давайте перейдём на «ты»? — На ты, — прошептал преподаватель. Немного отодвинул голову назад и поцеловал Катю в губы. Сначала она немного растерялась, но вскоре ответила на поцелуй. Когда сие действие завершилось, девушка, скопировав шёпот Сергея произнесла: — Да, на ты. — И давай уже пойдем на кухню, иначе, я чувствую, что мы с тобой сегодня так и не поужинаем, — слегка запнувшись на словах «давай» и «тобой», предложила она. — Да, да, конечно. Пойдём есть, ты должно быть, ужасно голодная. Извини, возможно мне не следовало так поддаваться эмоциям. — Да ладно тебе, мне даже понравилось, — улыбнувшись, успокоила Сергея Катя. — Мне кажется, что это не вполне честно по отношению к тебе. Ты все же зависишь от меня. И все это на контрасте с поркой. Тебе может ошибочно показаться, что приятно, просто по сравнению с ремнем. Я не хочу, чтобы ты потом жалела. И давай все же начнем есть. Если тебе не хватит, скажи, есть еще много. «Как же это глупо влюбиться в отстающую студентку, которую еще и выпорол», — подумал Сергей. «Но невозможно было удержаться.» — Ну раз ты думаешь, что мои чувства ошибочные, то предлагаю встретиться где-нибудь еще раз, — сделала намек на свидание девушка. Промолвив эти слова, она начала есть. — Ммм, как вкусно. Никто из тех, кто «помоложе» точно не смог бы такое приготовить, — похвалила кулинарные способности мужчины Катя. Они непринужденно болтали за ужином, потом, когда все наелись продолжали болтать еще и еще. Когда они посмотрели на часы, было уже два часа ночи. Сергей не только вызвал такси, но и сам сел в машину и проследил, что Катя дойдет до своей квартиры, там они и попрощались. Утром Катя проснулась от звонка в дверь. — Кто там? — Курьерская доставка. Сергеева Е — это вы? — Да, это я. — Вам пакет, распишитесь. Катя поспешила раскрыть пакет, в нем лежали фирменная коробка чая и конверт. Она раскрыла конверт, в нем она нашла четыре старых сложенных листков бумаги и маленькую записку на цветном листке: «Я нашел эти листики из красного блокнота, пусть они лучше хранятся у тебя». Катя достала свой телефон, на экране мигало оповещение о непрочитанных сообщениях в вотсапе. Это был чат их группы. «Ребята, я только что была в деканате. Вы сейчас умрете! Сонкин сегодня уволился! Прикиньте, он всем поставил зачёты, даже тем, кого вынес на пересдачу!»