***
Когда Кара идет в душ, а Лена делает по телефону свой обычный заказ в ресторан индийской кухни, в голове у неё уже формируется план. Кара нервничает из-за этого, так что ей нужно взять инициативу в свои руки. Ей нужно показать девушке, что она хочет этого, что эта идея волнует ее так же сильно, как и Кару. Она любит Кару, свою милую, нежную Кару, которая во всем поддерживает ее и заставляет чувствовать себя в безопасности, любимой и желанной. Но она также любит и ее страстную, необузданную сторону, ту сторону, которая трахает ее в матрас в полную силу, рыча грязные вещи ей в ухо, вещи, которые заживо сжигают Лену до кончиков пальцев ног. Это та сторона Кары, которую Лена с радостью обнаружила, и хотя обычно требуются долгие уговоры, чтобы выпустить ее наружу, Лена потом с удовольствием проводит следующие несколько дней с восхитительной болью в мышцах и многочисленными синяками по всему телу. Предположение, что Кара трахнет ее в офисе, было капризом, небрежной фантазией, призванной подразнить Кару и заставить ее умолять. Она даже не задумывалась о последствиях своих слов, подразумеваемых в заявлении - "сделать меня своей". Она не ожидала такой реакции, но чем больше она об этом думает, тем интереснее становится мысль. Страх, трепет от возможной поимки и чувство собственничества, которое она пробудит в Каре, да она уже дрожит от такой перспективы. Но ей действительно нужно что-то сделать со стеклянными стенами и дверями, не годится, чтобы их действительно поймали. Нужно установить занавески в моем кабинете. В следующий раз, когда ее расписание позволяет ей провести день в Кэтко, Лена выбирает свой наряд мудро. На ней одна из ее самых коротких юбок-карандашей, и одна из самых любимых блузок, синяя, с расстегнутым воротником. Она знает, что Каре нравится, когда ее шея открыта, особенно когда она закатывает рукава, чтобы привлечь внимание к своим рукам. Она проводит день, придумывая предлоги, чтобы завлечь Кару в свой кабинет, она видит, что глаза Кары почти не отрываются от ее обнаженных частей тела весь день, но девушка остается упрямой стойкой. Для следующего визита через неделю она надевает обтягивающую черную рубашку, которую надевала в первый раз, когда Кара обняла ее, тогда ее мать подставила ее, и Супергерл пришла ей на помощь. Кара сказала ей как-то, в момент послеоргазменной откровенности, что обнимать Лену в этой рубашке было моментом, когда она признала свое влечение таким, как оно есть. Она отмахивалась от него, как от безобидной влюбленности в девушку, все еще намереваясь заставить себя заинтересоваться Мон-Элом, но с этого момента она уже не могла игнорировать свои чувства. Когда Лена с важным видом входит в общий зал, у Кары заметно отвисает челюсть. Она следит за Леной взглядом, и Лена чувствует, как мурашки бегут по ее спине от этого знания, возбужденная возможностью того, что сегодня, наконец, настанет день, когда Кара отпустит свои сомнения и уступит своей фантазии. Это почти случается, в какой-то момент Кара появляется в ее кабинете, выглядя немного потерянной и уставившись на ее грудь с плотно сжатыми челюстями. Лена видит борьбу в ее глазах, она откидывается на край стола, и нахально улыбается. - Вам что-нибудь нужно, мисс Дэнверс? Кара, кажется, вышла из какого-то транса, она качает головой и выглядит смущенной. - Э...нет. Нет. Я должна ... вернуться. - Она отшатывается, потирая шею. Лена вздыхает, ее плечи опускаются. Может быть, мне нужно что-то более драматичное. У Супергерл дела этой ночью, и это дает Лене время покопаться в ее обширном шкафу. Она придумывает несколько возможных нарядов, прежде чем находит в задней части гардероба сумку с одеждой, о которой она совершенно забыла. С азартной улыбкой она вытаскивает находку и кладет на кровать. Идеально. Одеваясь на следующее утро, она особенно тщательно следит за каждой черточкой своей внешности. Она знает, что Кара любит ее независимо от того, как выглядит ее макияж или прическа, но она хочет выглядеть идеально. Стоя перед зеркалом в полный рост, она позволяет себе немного тщеславия. Я отлично выгляжу. Это совсем не подходит для работы, скорее это коктейльное платье, и довольно шокирующее, но к черту всё. Лена ведь генеральный директор. Если захочет, то может прийти на работу хоть в пижаме. Лена нежно улыбается при этой мысли. Каре, наверное, это тоже понравится.***
Кара просыпается мокрая, одинокая и расстроенная. После вчерашней выходки Лены в Кэтко Кара собиралась пойти к Лене домой и содрать с нее эту проклятую рубашку, но тут произошло два пожара в многоквартирном доме (два! за одну ночь!) и потом Дж'онн настоял, чтобы она написала свой отчет немедленно, так как, очевидно, она потом забудет об этом. Когда она вернулась домой, было далеко за полночь, и Лена уже мирно спала в своей квартире, черная рубашка висела на спинке стильного кресла. Кара с сожалением полетела к себе домой, приняла очень холодный душ (не то чтобы это помогло) и легла спать, надеясь, что это чувство уйдет, но оно просто выросло за ночь с туманными полусформировавшимися снами, а теперь ей нужно идти на работу. И что еще хуже, она понятия не имеет, появится ли Лена в Кэтко снова, и у нее нет способа подготовиться. Зачем ей понадобилось надевать эту рубашку? С тех пор как проговорилась Лене о своих фантазиях, она не могла перестать думать об этом. В последнее время Лена часто проводит свои дни в Кэтко, и каждый раз, когда она проходит мимо в одном из своих дизайнерских сшитых на заказ нарядов с ежедневником, который купила ей Кара, и шлейфом широко раскрытых глаз стажеров за ней, Кара забывает, что она должна была делать. Вчера она трижды замолкала на полуслове, и Джеймс с подозрением смотрел на то, как Кара смотрит на удаляющиеся бедра Лены. Не успев толком подумать о том, что она там делает, вот она уже стоит в кабинете Лены, наблюдая, как та прислонилась к крепкому столу и ухмыляется, словно точно знает, о чем думает Кара. Ей удалось выскользнуть из кабинета без происшествий, но потребовалось откровенно почти неуправляемое усилие, чтобы уйти. Она не может заниматься сексом с Леной в офисе. Лена генеральный директор, у нее есть имидж, который нужно поддерживать, и Кара не может подвергать риску ее и без того противоречивую репутацию, делая что-то настолько опасное. Они еще даже не обнародовали свои отношения, предположительно из-за того, как это будет выглядеть для Лены, отношения с подчиненной. Просто потому, что Кара хочет этого, хочет согнуть ее над столом и трахать, пока она не забудет свое имя, крича её, чтобы и все в офисе узнали, кому она принадлежит. Кара вздрагивает от этой мысли, застывая на середине натягивания своих брюк цвета хаки. Лена мне не принадлежит. Она никому не принадлежит. Что со мной не так? Она знает, что Лене нравится, когда она становится немного более напористой, но она не заслуживает того, чтобы о ней так думали, как о вещи. Неважно, как сильно Кару заводит мысль о том, что люди узнают, что Кара единственный человек, которому позволено быть с Леной, прикасаться к ней вот так... она качает головой и заканчивает застегивать рубашку. Держи себя в руках, Кара. Она едва справляется с работой, хватая блокнот и, наконец, преследуя Грега в художественном отделе по поводу зацепки к статье, и только начинает думать, что сегодня все не так уж и плохо, когда двери лифта открываются. Кара слышит ее первой, уверенное постукивание дорогих туфель на шпильках, которые, как она абсолютно точно знает, стоят больше, чем её квартплата, и то, как ее сердце колотится, когда ее взгляд падает на спину Кары. Затем чувствует запах духов Лены. Кара изо всех сил старается не думать обо всех тех случаях, когда она пробовала этот запах на вкус с кожи Лены, оставляя красные отметины. Сверхусилием воли Кара берет себя в руки и оборачивается. Карандаш в ее руке ломается, и внезапно ослабевшие руки Кары роняют на пол деревянную труху. О, Рао…. ( продолжение следует…)