Момент, когда всё выходит из-под контроля.

Всё выходит из-под контроля в тот момент, когда Её лучшая подруга берёт за руку парня, в которого Она влюблена с самого детства. В момент, когда эта картина всплывает у Неё перед глазами, вокруг всё исчезает. Не важно, что Ей срочно нужно занести документы о завтрашней миссии хокаге. Не важно, что она стоит прямо посреди улицы и, практически, не шевелится. Мысли начинают путаться, и поймать их за хвост уже не получается. Она не слышит, как Её окликает Шикамару Нара, который и поручил отнести документы господину седьмому. Всё вокруг Неё слилось в один большой мазок беспорядка. Сердце в груди сжалось, будто бы кто-то сковал его своими сильными руками. И этот кто-то — Конохамару Сарутоби. Конохамару мягко улыбнулся Моэги, сразу же поворачивая голову к Удону. Молодой человек был слегка пьян, также, как и его друзья. Троица отмечала очередную субботу, будто бы совсем позабыла о том, что завтра их ждёт не самая лёгкая миссия. С другой стороны, разве в восемнадцать лет вы думали о том, что на утро голова превратиться в свинцовую боеголовку? Столь юным умам не страшно похмелье. Именно по этой причине ребята не стали нарушать традицию и собрались в любимом «Ичираку». Никто из них не обратил внимания на Неё, стоящую на противоположной стороне дороги, с такими яркими глазами, которые в миг закрыла соленая пелена. Моэги довольно растягивала уголки губ в улыбке, крепко сжимая ладонь своего товарища по команде. Конохамару, кажется, был совершенно не против такого тактильного контакта с подругой детства. Сарутоби что-то рассказывал Удону, который время от времени громко смеялся, реагируя на очередную забавную историю главы клана. Они вели себя достаточно шумно для того, чтобы окружающие обращали на них внимание. Её взгляд был прикован совсем не к Конохамару, который каждый раз крал его на долгие минуты: во время тренировок на поле, во время обеда, на собраниях с хокаге. Она не сводила глаз с Моэги, которую считала своей близкой подругой с самого поступления в академию. Рыжеволосая бестия помогала Ей в любых начинаниях, получая взамен такую же яркую и безвозмездную поддержку. И больше всего Её задевает не то, что Моэги не сказала о своей симпатии к Конохамару, а то, что Моэги знала о первой и единственной любви своей подруги в лице Конохамару Сарутоби. Она не находила в себе сил признаться в своих чувствах. Сначала они были слишком юны, чтобы рассчитывать на какие-то серьезные отношения, а затем жизнь джоунинов захватила их с головой. Изначально Она была помощницей Шикамару, часто помогала ему с документами, а, когда шиноби в деревне стало не хватать, её начали отправлять на различные задания. Какого же было удивление Нара, когда выяснилось, что у Неё весьма неплохие техники и навыки ведения боя. В свои восемнадцать Она владела двумя стихиями и старательно осваивала третью. Завтра Она впервые отправляется на миссию с командой Конохамару. Не имея собственной команды, ниндзя часто ходят на задания в качестве дополнительных сил. Как же Она была рада, когда узнала о своем первом задании с командой Конохамару. Они с Моэги тогда обсуждали это весь вечер. Только теперь Её мнение о грядущей миссии кардинально поменялось. — Ты действительно не слышишь меня, или я так сильно тебя загонял, что ты решила начать меня игнорировать? — Шикамару перегородил обзор на скрывающихся в переулке друзей, а Она лишь проморгалась, обращая внимание на своего начальника. — Простите, господин советник, задумалась, — виновато проговорила Она, пряча свои грустные глаза. Она не хотела, чтобы Шикамару знал о причинах её странного поведения. Только вот Шикамару был слишком наблюдательным шиноби, чтобы не замечать такую явную симпатию своей помощницы к внуку третьего хокаге. — Надеюсь, твоя задумчивость не отразится на завтрашней миссии, — проговорил Нара и, кивнув в сторону резиденции хокаге, направился в её сторону. Она нервно сглотнула и последовала за Шикамару. В голове роилось множество мыслей, которые, наконец, начинали приходить в норму. Среди них лишь одна особо сильно зацепила её, заставляя остановиться в дверях резиденции и опустить взгляд вниз. Она постояла несколько секунд, ещё раз взвешивая все «за» и «против», после чего свела брови к переносице, а затем сделала решительный шаг внутрь. Настало время делать шаги вперёд. *** — Моэги, ты должна перестать быть такой шумной, иначе никогда не найдешь себе достойного мужа, — Удон покачал головой, наблюдая за тем, как Моэги критикует официанта, который перепутал заказы и принес за их столик не рамен, а оякоден, который рыжеволосая куноичи просто не переваривала. В то же мгновение молодой человек был послан в места, довольно отдаленные от страны Огня, после чего девушка нахмурила брови и, обиженно скрестив руки на груди, отвернулась от блюда, лежащего перед ней. Остальные молчали. Удон чувствовал неловкость, которую внесла в их компанию Она. Никто не знал, по какой причине хокаге вдруг решил отправить с их командой ещё одну куноичи. Удон не часто с ней общался, лишь знал, что она с самой академии поддерживает самые тёплые отношения с Моэги. Только вот сейчас девушки сидели на разных концах стола и даже не смотрели друг другу в глаза. И если с Ней всё понятно, то вот с Моэги не совсем. Отчего рыжеволосая куноичи за весь день не обмолвилась и словом со своей подругой? Именно этот вопрос мучил Конохамару, который переводил взгляд с одной девушки на другую. Что-то между ними явно произошло, но что? — Найду, если кое-кто будет быстрее шевелить мозгами и понимать намеки, — многозначительно проговорила Моэги, бросая мимолетный взгляд на Конохамару, который смотрел совсем в другую сторону. Эта фраза Её зацепила. То есть, Моэги и Конохамару пока еще не пара? Всё это была лишь случайная пьяная выходка Моэги? От одной мысли об этом в Её глазах загорелась искра надежды, но Она знала, что пути обратно нет. План разработан и продуман. Нужно было действовать сегодня, как можно быстрее, пока Её подруга не начала действовать первой. — Думаешь, мы не замечаем твоего поникшего настроения? — Вдруг спросил Конохамару, глядя в Её глаза. Она только хмыкнула, не поднимая на него взгляд. Ей было приятно, что парень обратил внимание на перемены в Ней. — Да кому какая разница? — Моэги поднялась со стула, оставляя свой омлет на столе. Ждать, пока ей принесут рамен, она не хотела, поэтому решила пойти проветриться. — Конохамару, не хочешь прогуляться со мной? — Моэги специально не смотрела на подругу, чтобы не наткнуться на ледяные, яростные глаза. Куноичи прекрасно понимала, что задевает Её чувства, но считает свои важнее. Ей надоело молчать о той симпатии, которая молочными реками разливалась внутри, как только Конохамару обращал на неё хоть какое-то внимание. — Я собирался пораньше лечь спать. Завтра рано вставать в путь, — Ответил молодой шиноби, доедая свою порцию супа. Бросив мимолётный взгляд на временного члена команды, он вновь тяжело вздохнул и удалился в противоположную от Моэги сторону. Казамацури шумно выдохнула и издала еле слышимый рык. Не собираясь больше терять время, она вылетела из кафе, оставляя Удона и Её наедине. — Тебе стоит попробовать быть с ним сговорчивее, — нерешительно проговорил Удон, поворачивая голову в сторону собеседницы. Она ничего не ответила, лишь согласно кивнула, понимая, что парень прав. Они с Удоном никогда не были особо близки, но периодически общались. — Я видел тебя вчера. Думаю, тебе стоит знать, что между ними ничего нет. Пока. — Пока? — Переспросила Она, наконец, удостаивая его вниманием. Глаза сохраняли спокойствие, но, при этом, был заметен искренний интерес. Она не была удивлена такой проницательности Удона, ведь всегда считала его достаточно умным и наблюдательным ниндзя. — Он тоже не может вечно ждать, — напоследок произнёс парень и поднялся со своего места. Брови тут же взлетели вверх. В Её глазах читалось полное непонимание, но Удон не собирался говорить что-то ещё. Это было бы лишним. Парень развернулся на пятках и направился в ту сторону, куда ушла Моэги. Это было похоже на намек. В какой-то момент Она подумала, что Удон узнал о её плане, но это было не так. До такой сумасшедшей идеи могла дойти только Она. *** Найти комнату Сарутоби для Неё не составило труда. Она сама оплачивала четыре одноместных номера час назад. Смелости войти явно не хватало. Она тяжело дышала, пытаясь решиться на самый безрассудный шаг в Её жизни. Руки взлетели к груди и тут же сложились в одну единственную печать. Еще секунда, и она решится. Кулачок неуверенно ударил три раза в деревянную дверь номера друга, и уже через мгновение послышался отчетливый голос Конохамару, который разрешал войти. Толкнув дверь, Она прошла внутрь, чувствуя, как руки дрожат от перенапряжения, а в животе трепещут — так называемые — бабочки. — Ты зашёл пожелать спокойной ночи или боишься темноты? — Конохамару сидел на подоконнике и смотрел в глаза своего друга. Парень был слегка расстроен, ведь ждал явно не Удона. Сарутоби был расслаблен. Он собирался ложиться спать, это можно заметить по его внешнему виду — на лбу нет протектора деревни, а из одежды на нём лишь майка и боксеры. Она еле удержала себя в руках, видя Конохамару в таком виде. Ей еще не удавалось увидеть его даже без верха. — Я… — Ей с трудом удавалось копировать голос Удона, и Она чувствовала, что близка к провалу, но Сарутоби, кажется, совсем ничего не замечал. Он изогнул одну бровь, явно ожидая от Удона дальнейшей речи. — Обучился одной технике. Ты в ней мастер, поэтому я зашел спросить совета. — Серьёзно?! Что за техника? — Конохамару тут же оживился. Он слез с подоконника и сделал несколько шагов навстречу другу. Сарутоби было приятно, что его товарищ советуется с ним. В какой-то степени он чувствовал себя нужным в такие моменты. — Техника соблазнения, — На этих словах Конохамару восторженно приоткрыл рот и сложил руки на груди, явно готовый оценивать. Сарутоби, действительно, умело использовал эту технику, которой его обучил Наруто Узумаки. Парень не сказал ни слова, лишь несколько раз утвердительно кивнул, давая понять, что он полностью готов к демонстрации. Его не смутило ничего: ни то, как Удон поворачивается к нему в профиль, слегка отворачивая лицо; ни то, как он еле заметно краснеет. Она вновь сложила печати, представая перед Конохамару в собственном обличье. Только вот, у неё было время подготовиться. Волосы — обычно собранные в высокий хвост на затылке — были распущены. Макияж был более яркий, такой, какой Она успела наложить за короткий промежуток времени. На ней не было одежды. Совсем. Благо, их с Конохамару комнаты находились напротив, поэтому Её никто не успел заметить в таком виде. — Ох! — Выдал Конохамару, осматривая технику своего «друга». Он водил взглядом по идеальному телу, по длинным струящимся волосам, по округлым формам. — Мне сложно это признать, но твоё дзюцу даже лучше моего! Чего ты лицо прячешь? Что, вся техника ушла на идеальное тело? Сарутоби шагнул вперед, разворачивая «друга» за плечи. Вперив взгляд в лицо, Конохамару замер. Он несколько раз удивленно моргнул, будто не веря своим глазам. Сарутоби вновь оглядел «технику» с ног до головы, наконец, осознавая, кто перед ним стоит. Слов не было. Она молча наблюдала за его реакцией, сгорая от стыда, а он не мог отвести восхищенного взгляда от изгибов, черт лица, прекрасной груди, которую Она даже не пыталась прикрыть. Её аккуратные розовые соски набухли и поднялись, говоря о том, что Она испытывает возбуждение под таким пристальным взглядом Конохамару. Внутри обоих начинал разгораться самый настоящий пожар. — Ты… — наконец, выдохнул Конохамару, облизывая свои пересохшие губы. Парень вдруг поднял правую руку и сильно ущипнул себя за плечо. Тут же скривившись от боли, Конохамару нервно сглотнул, а его брови взлетели вверх. Он начал понимать всё то, что сейчас происходило в его номере. — Ты не… — Не Удон. И не Моэги, — договорила за него Она, опуская свой взгляд в пол. Чувство страха и некой обиды буквально рухнуло на Неё. Её руки поднялись, прикрывая груди. Она развернулась на пятках, чтобы покинуть чужую комнату, но Конохамару в два шага сократил расстояние между ними, хватая Её за плечи. Нежные мужские руки скользнули по предплечьям, прижимая к себе. Она сразу же ощутила его возбуждённую плоть, упирающуюся в правую ягодицу. Конохамару откинул Её волосы, медленно приближаясь к шее девушки. Горячий язык коснулся Её нежной кожи, оставляя сводящий с ума влажный след. С губ обоих сорвался томный стон, который оттолкнулся от стен номера и вернулся. — Ты невероятная, — договорил Конохамару, тем самым запуская стаю бушующих мурашек по Её телу. Сарутоби дошел кончиком языка до мочки уха, начиная осторожно покусывать Её. От горячего дыхания Конохамару Её ноги начали подкашиваться, и парень сразу же подхватил Её сильными руками. Парень подтолкнул гостью к кровати, стоящей у самого входа, попутно проворачивая ключ, чтобы никто не смог войти. Сарутоби приподнял Её на руки, укладывая на холодное бельё кровати. Она вздрогнула от колющего холода, но пылающее тело Конохамару тут же согрело Её, когда он навалился сверху. Конохамару заглянул в глаза, читая в них всё, что так давно хотел увидеть: желание, влюбленность, страсть и ещё многое другое, что он точно разгадает чуть позже, не сейчас. — Я больше не могу сдерживать свои мысли и желания, Конохамару. Ты сводишь меня с ума, — Она призналась, глядя прямо в его небесно-голубые глаза. От этих слов Сарутоби задрожал, будто бы в нетерпении. Таких слов он не ожидал, да и поступков тоже. С каждым днём Она удивляла его всё больше и больше. Парень не стал ничего отвечать, сразу накрывая Её потрескавшиеся, искусанные губы своими. На вкус он был как медовый нектар, которым отпаивают больных. Она была именно такой. Заболела им так давно и совсем не хотела лечиться. Он нежно кусал Её губы, пока она касалась кончиками пальцев его тела. Под Её руками он будто бы дрожал, вспыхивал от каждого прикосновения. Это сводило с ума ещё больше. — Ты нужна мне, — тихо прошептал парень, получая в ответ счастливый взгляд. Она потянулась к нему вновь, не желая больше разрывать этот забвенный поцелуй. Каждая трещинка на его губах была изучена Ею на ощупь. Сделав над собой огромное усилие, парень все же оторвался от сладкого поцелуя, медленно переходя на шею. Тихие стоны начали вырываться из её груди с завидной периодичностью. Сарутоби чувствовал, что больше не может себя сдерживать, но старался оттянуть этот момент хоть немного. Полный желания крик пронесся над комнатой, когда Конохамару ласково коснулся кончиком языка твёрдого соска. Кончик почти сразу сменился всей поверхностью язычка, который ловко ласкал эрогенную зону. Очередное размашистое движение заменили горячие губы Конохамару. Он втянул щеки, создавая вакуум и, тем самым, сводя Её с ума окончательно. Кончиками пальцев Сарутоби ласкал второй сосок, чередуя нежные поглаживания и резкое сжатие между пальцами. Он и сам перестал замечать стоны, отдаваясь животному инстинкту, смешанному с влюбленностью, которую он таил в себе долгие годы. Когда его язык начал скользить вниз, Она сжала в кулачки покрывало, понимая, к чему ведет Сарутоби. Поместив руки на бедра, он раздвинул Её ноги, моментально приникая губами к крохотному клитору, который сильно пульсировал между его губ. Тихие стоны сменились на громкие рыки, которые Она не стеснялась издавать. Она ощущала волны наслаждения, которые зарождались между ног, а затем разливались теплом по всему телу. Сарутоби размашисто проводил языком по её промежности, с каждым разом ускоряясь. Язык сменился зубками, когда Сарутоби нежно прикусил самую чувствительную точку. — Войди, — Она умоляла его. То, что он делал с Ней, нельзя описать — можно только почувствовать. Конохамару не стал просить повторять снова, он лишь медленно приподнялся, приставляя к Её лону свою возбужденную плоть. Сарутоби медленно водил по половым губам, как бы невзначай задевая, доведенный почти до предела, клитор. Она ухватилась за шею шиноби, притягивая его к своему лицу и впиваясь в любимые губы страстным поцелуем. Конохамару давно потерял контроль над своим разумом, поэтому не стал больше медлить. Он осторожно толкнулся внутрь, давая Ей привыкнуть. Внутри было очень горячо и влажно. Она чувствовала, как по ягодицам текут Её соки, и от этой мысли становилось очень жарко. — Я давно влюблен в тебя. — Конохамару решил, что сейчас самое время признаться. Он не дождался Её ответа, входя на всю длину. Он поймал Её стон губами. Она была очень узкая, а, судя по тому, как еле зримо щурилась, он был первым. От этой мысли парень стиснул зубы, ощущая, как его сознание улетает в полёт. Он мечтал о Ней, мечтал быть Её первым и, конечно, единственным. — С первого дня в академии, — прошептала Она, сжимая ногами его талию. Сейчас они принадлежали лишь друг другу, сливаясь воедино в дешёвом хостеле на окраине страны Рек. От каждого толчка Конохамару внизу живота разливалось наслаждение и возбуждение. Хотелось кричать так, чтобы весь мир знал об их счастье. Наконец, они обрели друг друга. Сарутоби ускорялся, с каждым толчком издавая громкие стоны, которые был не в силах удержать. Ощущения были не просто приятными — невероятными. Он не знал, что тело, разум, чувства способны на такое. Она подалась бедрами ему навстречу, хватаясь дрожащими руками за плечи Конохамару и оставляя на них красные отметины. Сейчас им было все равно, кто и что о них подумает. Сарутоби разрывало от мысли о том, что Она принадлежит ему, лишь ему одному. Вся его. И Она думала о том же. — Скоро… — прошептал Конохамару, запуская руку между их телами. Он коснулся подушечкой указательного пальца клитора, начиная осторожно гладить его. Она сдалась первая. Выгнув спину настолько, насколько могла, Она шумно выдохнула, сопровождая это действие громким стоном, который, должно быть, слышали все в этом ветхом хостеле. Её наслаждение стало последней каплей для Сарутоби, и он вышел из Неё, продолжая стимулировать плоть рукой. Она ощутила, как нечто горячее разлилось по животу. Мысли, атаковавшие их головы, доставляли неимоверное наслаждение. Конохамару упал рядом с Ней, утыкаясь носом в волосы возлюбленной. — Я боялась признаться. — Я боялся даже прикоснуться. Всё выходит из-под контроля в тот момент, когда одежды падают на пол, обнажая не только дрожащие тела, но и чувства, что таились в юных сердцах долгие годы. В момент, когда тела сливаются воедино, образовывая прочную связь, которую они будут хранить до самого конца.