***
Рауль не понимал. Это сильно раздражало и вызывало неконтролируемое желание докопаться до сути, найти рациональное объяснение. Началось всё с безобидного вопроса Ясона: «Хочешь посмотреть любопытную запись?» Партия в шахматы была сыграна, вино слегка затуманило голову, и Рауль согласился: «Почему бы и нет?» Ясон достал из сейфа небольшую коробочку с пошлым красным бантиком на крышке и ехидно усмехнулся, поймав удивлённый взгляд: — Подарок для господина Глинтча. Оформлен в лучших традициях его соплеменников, — вынув из упаковки прозрачный инфокристалл, покрутил его в пальцах и активировал голоэкран. — Уверен, господину послу мой подарок очень понравится. Чтобы оригинал этой записи не попал в инфосеть, Глинтч станет гораздо сговорчивее при обсуждении вопросов о нелегальных поставках на наш чёрный рынок редких сырьевых ресурсов, запрещённых к вывозу из Федерации. Катце уже подсчитал возможные выгоды, и они впечатляют. — Шантаж? — понимающе кивнул Рауль. — Ты не брезгуешь никакими методами ради достижения собственных целей, мой друг. Ясон удивлённо вскинул бровь и холодно осадил: — Собственных? Всё и всегда — ради процветания и блага Амои, мой друг. Запись, выведенная на голоэкран, вызвала сначала недоумение, а потом лёгкий шок — после того, как в кабинет посла зашёл высокий черноволосый мужчина, властно бросил: «На колени. Ползи», и Глинтч моментально выполнил команду. Да ещё с таким рвением! Скакал на четвереньках, униженно скуля и виляя ягодицами, а потом с наслаждением припал к руке мужчины, равнодушно взиравшего на это представление. — Я не разрешал тебе, — строго одёрнул тот и обхватил ладонью шею Глинтча. — Ты снял ошейник, пёс? — прозвучало, как хлёсткая пощечина. — Господин, нет! Господин, я не снимал, — испуганно затараторил посол. — Я просто застёжку максимально ослабил, чтобы ошейник случайно не выглянул из-под воротника. Вот, вот, смотрите, — судорожно дёрнув мелкие пуговицы, он оголил ключицы, — ошейник здесь! Мужчина сложил руки на груди и презрительно смотрел на оправдывающегося посла, но когда тот замолчал, благосклонно кивнул и потрепал его по щеке: — Молодец, хороший пёсик. Никогда не забывай, кому принадлежишь. Эмоциональное «Нет, господин, никогда!» наградил мимолётным поцелуем в лоб, после чего резко дёрнул Глинтча за волосы и развернулся на выход. В этот момент Рауль испытал настоящий шок — он узнал покидавшего кабинет мужчину. Крупным планом на голоэкране красовался оникс Элион Бёрт — научный пресс-секретарь отдела внешних коммуникаций. — Это… Ты ему… — Рауль перевёл ошарашенный взгляд на Ясона, но тот сразу отмёл подозрения. — Нет, мой друг, никто не давал твоему подчинённому подобных заданий. Они с послом сами нашли друг друга. Катце выяснил, что нестандартные отношения Бёрта и Глинтча длятся около года, и они очень успешно скрывают их от друзей и общественности. Внедрить оборудование и затем изъять компромат было весьма непросто. Запись закончилась, а Рауль продолжал смотреть туда, где минутой ранее был развёрнут голоэкран. Ясон не раз видел такой взгляд в никуда и решил не мешать. Вопрос, прозвучавший после минутной паузы, был ожидаемым. — Почему ты решил показать запись мне? Я в ваши с Катце шпионские игры не играю и извращениями не интересуюсь. — Только потому, что пресс-секретарь — твой подчинённый, — с нажимом произнёс Ясон, — и хотя ты не являешься его непосредственным начальником, к ониксу стоит присмотреться получше, чтобы полнее использовать его потенциал в будущем. Ясон сделал небольшую паузу и бросил, словно между делом: — Ну и, не скрою, мне была интересна твоя реакция на происходящее. — На это? — презрительно фыркнул Рауль. — В двуличности дипломатов Федерации я, конечно, не сомневался, но то, что увидел, отвратительно и недостойно уважающего себя разумного. С радостью унижаться и пресмыкаться, да ещё и на рабочем месте… Мерзость какая. — Некоторые практикуют БДСМ-отношения как образ жизни, — усмехнулся Ясон. — Любопытная психосексуальная субкультура. То, что ты видел — доминирование и подчинение, — только одна из составляющих БДСМ, есть ещё бондаж и дисциплина, а также — садизм и мазохизм. Практиковаться могут как отдельно, так и в различных вариациях. И поверь мне, унижение не обязательный элемент подобных игр. Рауль задумчиво смотрел на друга и пытался понять — к чему эта лекция? Ведь просто так Ясон ничего никогда не делал, а предприимчивый оникс — явно не причина, чтобы объяснять далёкому от рыночных махинаций и сексуальных девиаций биотехнологу философию какого-то БДСМ. Извращениями на Амои никого не удивишь: секс-индустрия на планете — едва ли не основной вид дохода. Хотя… Оникс, имеющий неограниченную власть… Посол, с радостью скачущий на четвереньках чуть ли не под флагом Федерации… Какое-то рациональное зерно во всём этом есть, и дело не в играх извращенцев. Может быть новый уровень власти? Так куда уж больше — элита и так ею обладает и имеет всё и всех. И всё-таки именно слово «власть» казалось Раулю ключевым. Из задумчивости его выдернул вкрадчивый голос Ясона: — Ты меня слушаешь? — Рауль досадливо дёрнул уголком рта (не любил, когда уличают в невнимательности) и кивнул, мол, конечно, слушаю. — Вижу, я тебя немного озадачил. Как-нибудь можем поговорить на эту тему более подробно если хочешь, а сейчас прости, мне нужно ехать в Апатию. Раздражение вспыхнуло мгновенно. Рауль прекрасно знал, к кому и зачем так спешит Ясон, и уже приготовился разразиться очередным нравоучением, но друг не зря считался гениальным политиком и дипломатом. Выдохнув: «Ах, да, совсем забыл», он сообщил, что Катце достал образцы клеток, необходимых для синтеза новой сыворотки, после чего Раулю совершенно расхотелось взывать к разуму Ясона. Единственное, чего хотелось — как можно скорее получить долгожданный материал и завершить создание уникального медицинского препарата, увеличивающего выносливость в агрессивной среде. Заручившись обещанием, что посылка с образцами будет доставлена не позднее сегодняшнего вечера, Рауль отбыл к себе в апартаменты. *** Титановый кейс Катце привёз лично, чем несказанно удивил: правой руке Ясона вроде не по статусу работать курьером. Но когда рыжеволосый брокер вежливо откланялся, Рауль приказал фурнитуру догнать его и вернуть. И спросил в лоб, едва Катце снова переступил порог рабочего кабинета: — Насколько хорошо вы знаете субкультуру БДСМ? Выдержка у помощника Ясона оказалась отменной: Катце не удивился, не растерялся, даже бровью не повёл. Ответил вежливо и спокойно, глядя прямо в глаза: — Не могли бы вы конкретнее обозначить проблему, с решением которой я могу помочь, господин Ам? Рауль задумался. Он пришёл к выводу, что Ясон намекал на разработки, касающиеся иного, более высокого уровня власти. Если понять её отличительную особенность, можно создать специальный маркер, который на генетическом уровне закладывает тягу подопытного к добровольной, беспрекословной психофизической зависимости и безоговорочному подчинению. Допущения, конечно, существуют, но в качестве рабочей гипотезы вполне сойдёт. — Катце, — задумчиво начал Рауль, — ты видел запись. Есть ли у тебя предположение, чем так хороша власть оникса, что уважающий себя разумный человек готов добровольно выполнять любые его прихоти? — В БДСМ-отношениях каждый получает то, в чём нуждается и чего хочет, господин Ам, — сдержанно улыбнулся Катце. — Сабмиссив — не безмозглый раб, ему в удовольствие подчиняться. Так же как доминанту — подчинять. Поверьте мне, знать, что твой Верхний тобой доволен, чувствовать, что он искренне заботится о тебе, вожделеет, защищает — для нижнего больше, чем счастье. Это гармония. Споткнувшись о явно читаемый скепсис на лице Рауля, Катце отчаянно выдохнул и, удивляясь собственной наглости, попросил: — Можно я покажу? Позовите сюда, пожалуйста, фурнитура, а позже — любого пэта. Я попрошу вас каждому из них отдать команды «На колени» и «Ползи». Если это была шутка, Рауль её оценил. И даже едва не рассмеялся. Что ж, он сам просил Катце высказаться, почему бы и не поэкспериментировать дальше? Фунитур выполнял приказы, как заводная кукла. Рухнул с грохотом на колени и рванул через весь кабинет со скоростью гончей. Стук конечностей о пол и тяжёлое дыхание раздражали слух Рауля, а дрожащее от страха тело, застывшее у его ног в рабской покорности, представляло собой унылое зрелище. Академский пэт Линк бросился на колени с таким же рвением, что и фурнитур, но пополз, как червяк. На пузе. После шипения Катце: «На четвереньки, идиот» хлопнул ресницами и наконец сообразил, что от него требуется. Виляя тощей задницей, он переставлял конечности на манер дрессированных парнокопытных и глупо улыбался, облизывая кукольные губы. Пошлое зрелище ужасно раздражало. Как только пэта увёл фурнитур, Рауль обернулся к Катце, собираясь выразить своё недовольство, и запнулся на полуслове. Достаточно рослый рыжеволосый брокер, казалось, стал ещё выше, его плечи расправились, лицо выглядело одухотворённым, а лёгкий румянец только добавлял шарма. Рауль всегда считал Катце красивым человеческим экземпляром, но сейчас откровенно любовался — даже уродливый шрам не портил эстетику. Сделав незаметный шаг вперёд, Катце грациозно опустился на колени. Медленно, плавно, словно под музыку. «Захватывающе красиво», — восхитился Рауль. Катце замер, обозначив точку, и преобразился в хищное животное, которое не двигалось, а перетекало, подкрадывалось, играя мышцами и прогибая спину. «Гепард с древней Земли, — возникла ассоциация, — или рысь». Рауль почувствовал себя охотником, к которому добыча сама идёт в руки. Ощущения были необычными и волнующими. Грациозно выгнувшись у ног, Катце медленно поднял голову. Рауль никогда не видел такого взгляда, ни у кого. Было в этих пепельно-серых глазах что-то непонятное, жаркое и настолько осязаемое, что хотелось коснуться, попробовать на вкус — реально ли оно? Рука сама потянулась к лицу Катце и попала в тёплое кольцо ладоней. Казалось, что губы прожгли белоснежный шёлк перчатки и заскользили по открытой коже запястья. Рауль не мог и не хотел отпустить эти ощущения, подставляясь под обжигающие и в то же время нежные поцелуи. Когда Катце выпустил руку, захотелось его ударить. — Научите меня дышать рядом с вами, господин, — пепельно-серый взгляд сгустился грозовыми тучами, излучая неприкрытое желание. Он манил, обещал и волновал на уровне подсознания. — Станьте моим дыханием. Завораживающе-непривычный коктейль эмоций омыл мозг, оставляя приятное послевкусие и чувство правильности происходящего. Рауль снял перчатку, коснулся губ Катце и медленно проник двумя пальцами в красивый рот. — Я стану, — проговорил он задумчиво, погружаясь всё глубже и испытывая настоящее удовольствие от происходящего. — Теперь ты принадлежишь мне, Катце.***
Ясон расслабленно раскинулся на кровати и медленно перебирал смоляные пряди заласканного до обморока Рики. Тихую идиллию нарушил зуммер коммуникатора. Досадливо поморщившись, Ясон протянул руку и нажал на кнопку приёма видеовызова. — У тебя что-то важное, Катце? Тот мгновенно оценил ситуацию («Скомканная простыня, голые плечи босса, черноволосая голова у него на груди — дьявол, я явно не вовремя») и отвёл взгляд от экрана. — Прошу прощения, хозяин. Я просто хотел сказать вам спасибо. Спасибо? Хозяин? Досаду как дождём смыло. Ясон понял, что провокация удалась и на белоснежной, как девственные льды, репутации идеального блонди появилось маленькое ржавое пятнышко. Может, хоть теперь Рауль перестанет лезть с нравоучениями и указывать на недопустимость связи с Рики. Улыбнувшись этой мысли, он хитро прищурился и вкрадчиво произнёс: — Разве теперь у тебя не другой хозяин? — Хозяин у меня один, — Катце вскинул голову и твёрдо посмотрел в глаза блонди. — Был, есть и будет один. Мимолётная самодовольная улыбка Ясона дала Катце понять, что ответ правильный, но расслабляться всё равно не стоит. — И кто же тогда Рауль? — Господин, — легко выдохнул Катце. — И … моя Вселенная, о которой я всегда мечтал. Расставив все точки над «i», он улыбнулся самой редкой из своих улыбок — искренней, по-мальчишески светлой и счастливой. «Что-то мне подсказывает, что главный приз выиграл совсем не я», — подумал Ясон и понимающе улыбнулся в ответ.